Уроки любви

– Но она не заставит тебя опять стоять под дверью в наказание?

– Она не разрешит мне больше приходить в школу.

Сара снова уставилась на меня, и ее глаза наполнились слезами.

– Это все из-за меня?

– Нет, – с усилием сказала я.

– Из-за меня! – Лицо у Сары исказилось.

– Нет. Не плачь, Сара. Все в порядке. Я не хочу ходить в эту дурацкую школу. Я ее ненавижу.

Я и правда ее ненавидела, но все равно это ужасно, когда тебя исключают. Меня продержали в Лаборатории Успеха лишних десять минут после окончания уроков. Я догадалась, что это затем, чтобы я не встретила одноклассников. Со мной обращались, как будто я заразная! Мне даже не удалось попрощаться с Тоби.

Когда меня наконец отпустили, я зашагала по школьному двору, гордо подняв голову на случай, если мисс Уилмотт или еще кто-нибудь из учителей видят меня из окна. Грейс бродила вокруг калитки.

– Что случилось, Пру? Я спросила девчонок из твоего класса, где ты, а они сказали, что у тебя большие неприятности, а в чем дело, не сказали.

– Я больше не смогу ходить в Вентворт, – сказала я.

– Сможешь! Может быть, мама уговорит папу. Или мы опять убежим, как сегодня. Мы все равно будем ходить в школу. Я умру, если мне нельзя будет дружить с Ижкой и Фижкой.

– Ты не поняла, Грейс. Ты можешь ходить в школу дальше, если разберешься с папой. А я не могу. Мне не разрешает мисс Уилмотт.

– Что? Она тебя выгнала на всю неделю? Что ты натворила?

– Она меня выгнала насовсем. Да пошла она к черту! Пошли они все к черту! – Я рванула портфель и выкинула оттуда все учебники и тетради. – Мне все это больше не нужно, не нужно, не нужно!

Я швыряла их через забор на пустой школьный двор, и они летели по воздуху, как большие неуклюжие птицы, хлопая страницами.

– Пру! Перестань! С ума ты сошла! Да объясни же, за что тебя выгнали! – Пру тянула меня за рукав.

– За то, что я люблю Рэкса, – сказала я и помчалась по дороге.

Я бежала, не останавливаясь, а бедняжка Грейс, тяжело дыша, пыталась меня догнать. Я свернула за угол – и увидела машину Рэкса. Он дожидался меня. Лицо у него было очень бледное, но он приветливо кивнул Грейс.

– Здравствуй, Грейс! Ты не могла бы сегодня дойти домой сама? Мне нужно поговорить с Пру.

Грейс застыла с открытым ртом.

– Грейс, правда, иди домой, – сказала я, садясь в машину рядом с Рэксом.

Мы поспешно отъехали.

– Нам запретили встречаться, – сказала я.

– Я знаю.

– Если мисс Уилмотт увидит…

– Она не увидит.

– Куда мы едем?

– Не знаю. Все равно. Мне просто нужно было тебя увидеть. Что там происходит? Тебя исключают?

– Мисс Уилмотт запрещает мне возвращаться в школу.

– О господи, Пру! Прости меня.

– Ты не виноват.

– Я виноват. Я сам себе противен. Я выгораживал себя перед ней за твой счет, чтобы спасти свою шкуру. Я сказал, что смешно даже думать о любовной связи между нами. Я сказал, что ты просто по-девчоночьи влюбилась в меня, а я старался не быть слишком резким.

– Что ж, мне ты говорил то же самое.

– Но у тебя хватило смелости это выдержать и заставить меня признать правду.

– Какую правду?

Он колебался, а потом сказал тихо:

– Что я тебя люблю.

– Правда?

– Поэтому я не мог не увидеться с тобой в последний раз – будь что будет. Я не хочу, чтобы ты думала, будто мне все равно.

– Давай поедем дальше. Давай правда убежим вместе. Мне все равно куда. Мы найдем какой-нибудь маленький приморский городок с лодочками, как тот, что ты рисовал, когда был маленький, и мы будем каждый день есть мороженое.

– Не могу, Пру. И ты знаешь, что я не могу, Я останусь с семьей, буду ходить на работу и вести себя благоразумно. Но каждую ночь, закрывая глаза, я буду вспоминать, как мы сидели в этой машине и как отчаянно мне хотелось уехать с тобой. И я буду представлять себе, что мы идем к морю, взявшись за руки…

– И я. У меня хорошее воображение.

– У тебя вся жизнь впереди. Тебе не нужно воображать, у тебя все будет на самом деле.

– Давай поедем сейчас на наше тайное место, где мы целовались?

– Нет. Туда мы не поедем, это безумие.

– Рэкс, пожалуйста!

– Нет. Прекрати!

– Я не вынесу, если мне нельзя будет тебя видеть.

– Послушай. Я тебе уже говорил. Когда-нибудь тебя спросят о твоей первой любви, и ты не сразу сможешь вспомнить мое имя.