Зверь придет с рассветом

– Да.

– Ого! Так ты настоящая принцесса?

Принцесса Табита.

Лили своему счастью поверить не могла. Она, простая селянка, общается с настоящей принцессой. И не как прислужка, не «принеси-подай», а почти по-дружески. Понятное дело, что настоящей дружбы меж ними завестись не может, но так ведь похоже…

Пока что…

Они подошли к бане.

Из каменной трубы валил ароматный дым.

В предбаннике на лавочках разделись. Лили, скомкав, отшвырнула в сторону платье. Потом, вспомнив о знатной гостье, помогла той раздеться.

Платье у принцессы было красивое, но какое-то неудобное. Узкий корсаж, на спине шнуровка, подол невероятно широкий и длинный – запутаться можно. Такое, и верно, самой в одиночку не снять и не надеть.

В помывочной раскаленные камни исходили щипучим жаром. Лили хотела плеснуть на них из берестяного ковша, но Табита чуть ли не взмолилась:

– О нет! Пожалуйста, не надо. И так жарко.

– Какая ты неженка, – беззлобно пожурила ее Лили, наслаждаясь иллюзией собственной власти. – И тело у тебя такое беленькое. Ты вообще на солнце не выходишь?

– Нет. Лекари не разрешают. Говорят, здоровье слабое.

Она сжалась в комок на деревянном полке, такая болезненная и беспомощная. Лили стало искренне жаль эту хрупкую долговязую девочку со странными лучистыми глазами, и она поинтересовалась участливо:

– А почему ты болеешь?

– Все из-за крови. Моя мама была рождена от союза человеческой женщины и духа хати. Обычно такие дети сразу гибнут, но мама выжила. Она умерла, когда рожала меня. И я тоже родилась нездоровая. Неправильная. Слуги в доме говорят, что отец был тогда очень зол на меня – мало того, что я «убила» его красавицу-жену, так еще и родилась не сыном-наследником, а девочкой. Когда отец взял новую жену, госпожу Виргин, он хотел избавиться от меня, сослать в монастырь Солнца, но моя добрая мачеха заступилась. Она пообещала, что родит отцу наследника, лишь бы он только не трогал меня и двух ее дочерей от первого мужа…

– Ого! – Лили даже подпрыгнула от интереса. – Значит, у госпожи Виргин был еще один муж?

– Да. Она вдова, – кивнула Табита. – А еще она очень родовитая и богатая. Ее род ведет начало от самого Солнца, даже род отца не так велик, хоть он и владыка. Думаю, отец только поэтому на ней и женился. Из-за денег и достойного положения. Знаешь, Лили, мне кажется, он не любит госпожу Виргин. Просто ненавидит.

– Как можно не любить такую прекрасную и добрую женщину? Ума не приложу… Погоди, схожу в предбанник за квасом.

Лили ловко спрыгнула с полка, прошлепала босыми ногами по мокрым жарким доскам, скрипнула дверью. Вскоре вернулась с большим кувшином и двумя глиняными чашками, встревоженная.

– Мне сейчас показалось, будто за дверью бани кто-то был.

– Должно быть, кто-то из нашей охраны следит за мной, – призналась Табита.

– Тогда ясно, – успокоилась Лили, протягивая новой подруге чашку получше.

Ту, под потрескавшейся глазурью которой проступал силуэт грифона.

Зажурчал, наливаясь, квас. Растекся в парком помещении вкусным хлебным запахом. Лили снова запрыгнула на полок, подтянула под себя ноги. Жмурясь от удовольствия, продолжила разговор.

– Я вот спросить хочу, а зачем таким знатным госпожам как ты и мачеха твоя в наше-то захолустье?

– Из-за моего недуга, – пояснила Табита. – Недалеко от Нерки есть целебные источники. И воздух тут, говорят, хороший. У меня скоро свадьба, и мачеха боится, что я с моим здоровьем… В общем…

– Свадьба? Бр-р-р, – Лили поежилась. – И ты не боишься?

– А чего бояться?

– Да всего!

– Не особенно, – пожала плечами Табита. – Лекарь сказал, что если немного окрепну, то при родах не умру. Если ты об этом?

– И об этом тоже… А ты отчаянная девчонка, – протянула Лили, с сомнением глядя на собеседницу. – Я вот от своего жениха еще на год сбежала. Он старый и противный. Злой. И взгляд у него такой неприятный – смотрит на меня, как на кусок мяса. Я его очень боюсь. Боюсь и ненавижу… А тебя что, выходит, твой жених все-таки догнал на охоте?

– У нас не бывает охот. Отец считает этот обычай варварским развлечением для простолюдинов. Поэтому меня просто помолвили с принцем из соседних земель. И все.

– У-у-у, – провыла Лили. – Так у вас все еще хуже, чем у нас, обстоит. Я хоть убежать смогла, а тебе даже шанса такого не дали. Жуть.

Табита мягко улыбнулась.

– Мой жених не такой вроде и страшный. И не старый. Он моего возраста. Мы общались несколько раз. Гуляли по саду, разговаривали. Он хороший, вроде бы. Не думаю, что такой человек когда-нибудь обидит меня.

– Ну ладно, – недоверчиво фыркнула Лили. – Надеюсь, так оно действительно и есть.

– Одно меня смущает, – призналась вдруг Табита. – Если я рожу ребенка, у меня, возможно, совсем не останется времени для моего любимого занятия – чтения.

– Чтения? – Лили задумчиво почесала нос. – Тебе это правда нравится?

За свою недолгую жизнь сама Лили прочитала пяток книг. Матушка чуть не силой заставила ее выучить буквы и грамоту, аргументируя это тем, что грамотной невесте можно будет найти жениха получше.

«Будешь подсчитывать и записывать доходы и расходы мужа – очень полезное знание», – говорила она всегда.

Наверное поэтому у Лили и возникло стойкое отвращение к книгам.

Да и сами книги, что имелись дома, были до жути скучные и неинтересные. Среди них имелись переписная книга и пара унылых житий каких-то святых. Лишь букварь и азбука казались занимательными.

Особенно старинная, затертая до дыр азбука с витиеватыми буквицами и рисунками-дроллери. По полям и меж строк скакали волшебные зайцы, и вились крошечные драконы, смешные рыцари сражались с улитками, а тонконогие единороги увозили на спинах прекрасных дам.

Табита была о книгах другого мнения. И имелось их у нее, по ее же словам, невероятно много.

– Я обожаю читать, – вдохновенно призналась принцесса, когда обе девушки вышли продышаться в предбанник и сели там, укрывшись льняными полотенцами. – Обычно читаю триста книг в год.

– Триста? – у Лили от удивления глаза на лоб полезли. – Ничего себе. Наверное, ты очень умная.

– Мне так не кажется. Чем больше я узнаю, тем скорее понимаю, что все мои знания – лишь ничтожная крупица в огромном океане мудрости.

Лили успокоила ее:

– У меня и той крупицы нету. Тс-с-с! –       Прижав палец к губам, она скользнула в помывочную, ковырнула в печи совком. Вернувшись с горстью тлеющих углей, пояснила: – Кто-то опять под окном шуршал. Вот я ему сейчас покажу, как подглядывать.