Царство Вечной Ночи

– Кхмм…

Виновник всего этого переполоха привлек к себе всеобщее внимание.

– А ну положи реквизит на место! Это очень дорогая работа очень известного мастера! – рыкнула на Саррена Коллет, заметив в его руках кораблик.

– А после того, как ты вернешь ценность на место, я тебе руки сломаю, проклятый растлитель невинных дев! – в унисон прошипела моя наставница.

– Невинных? Это в борделе то?! – опять очень не вовремя выступил Салагай.

Патронесса без лишних слов со всего маху наступила ему на ногу. Доблестный блюститель порядка ойкнул, покраснел и снова грустно замолчал. Ему пора привыкнуть, что в этом заведении представителей закона не то, что никто не боится, но еще и гоняют, как дворовых псов.

– Но я не растлевал этот чудный цветок, – Саррен широко улыбнулся, подошёл и приобнял меня за талию. – Если только чуть-чуть.

Возможно, мне показалось, но перед этим он неуловимым движением сунул что-то в карман. Что-то очень маленькое.

Дарсана зарычала и двинулась вперед. Любой бы на его месте струхнул, но парень продолжал непринужденно улыбаться. Он или храбрец, каких мало, или редкостный дурак. Может, он был и тем и другим.

– А в чем собственно дело? Почему нас так грубо прервали? Я гость этого заведения, вел себя прилично, заплатил…

– Когда это ты заплатил?

– Ну, планировал заплатить, – ничуть не смутился Саррен.

Я позавидовала его смелости. И самообладанию моей наставницы.

– Его приказано доставить в главное управление городской стражи, – рискнул высунуться из-за спин моих дам Салагай.

– Господин Анус! – строго начала Дарсана, и стражник не рискнул её поправить. – Вы и ваши люди, толпящиеся в коридоре, можете идти. Мы сами доставим этого субъекта в управление, можете быть спокойны.

– Но мой приказ…

– Будет нарушен, как множество других! – подхватила мадам Коллет, многозначительно глядя на стражника.

Он не нашелся, что сказать. Зато Саррен нашелся.

– Мне, безусловно, было бы в разы приятнее идти под конвоем дивной зрелой красотки, – тут он восхищенно окинул взглядом затянутую в кожаный костюм фигуру Дарсаны. – Но у меня совершенно другие планы…. Еще увидимся, сладкая Вишенка!

Это уже мне. С этими словами он поцеловал меня. Быстро впился в мои губы, властно раздвигая их, забирая дыхание. Затем он медленно отстранился. Его синие глаза потемнели. Меня словно парализовало. Всех остальных, видимо, тоже, потому что Саррен спокойно подошел к завешенному плотной шторой окну, резко её отдернул. На открывание окна времени не было, поэтому он просто прыгнул через стекло. Раздался звон осколков, горестный вой мадам Коллет по разгромленному имуществу и крик Дарсаны, которая секундой позже стояла у подоконника:

– Ребята, вяжите его!

Саррен недооценил моих дам. Полет из окна закончился комфортабельным приземлением в заботливые руки городской стражи под руководством многоуважаемого и весьма известного господина Сплита. Они предварительно раскинули под окном покрывало.

«Мог бы хоть глянуть, куда прыгаешь, идиот!», – подумала я, мрачно кутаясь в халат.

– Ты могла его так сильно не пугать!? Какого ночного демона теперь делать с окном? Отдашь мне весь гонорар с твоей крайней победы до последней медной монетки! – напустилась Коллет на Дарсану.

– А что мне надо было делать? – яростно защищалась та. – Подождать, пока он все три шпингалета откроет и только тогда кидаться его ловить? Даже у старухи Рене, что торгует фруктами на углу, и то реакция лучше! А вообще, это была идея Сплита и его парней! Вот пусть они тебе ущерб и возмещают, жадная ты карга!

– Это я карга! Ох, пригрела я змею на своей шее!

Так ругаться они могли долго. Дело для них обычное. Помирятся уже завтра. А вот мне стоит свалить подальше…

– Стоять! – синхронно донеслось мне в спину.

Распахнуть дверь помешало препятствие. Оно вскрикнуло и с гулким звуком отлетело в сторону, запуская цепную реакцию звуков падений. Как в домино.

Это многоуважаемый Алус Салагай, ночная шельма ему в бок, бесстыдно подслушивал у двери. Ну а что ему ещё делать, если из комнаты выгнали. Его подчинённые толпились позади бравого командира. Греть уши им, видимо, не разрешили, но жажда новых знаний заставляла жаться к двери. Авось повезёт?

Вход в самую дорогую комнату в борделе находился напротив лестницы, и часть лишних ушей полетела вниз. Не расшибутся, надеюсь. Хотя некоторые перебравшие вина и поверившие в собственную неуязвимость гости регулярно катались с неё кубарем. И ничего – многие сразу же после рокового спуска продолжали веселье, но уже в горизонтальном положении.

Салагай, кстати, успел уцепиться за перила и избежал участи своих подчинённых. Не зря его назначили командиром этих дуболомов. Самый способный в выводке.

А я, подхватив полы одолжённого халата, бодро припустила вниз по лестнице. Даже в процессе бега мой беспокойный мозг подкидывал мне разные темы для размышлений. На этот раз это была странность – из-под давно нечищеной кирасы, поверх замызганной рубахи у Салагая было надето что-то ещё.

Тонкое серебристое плетение слегка сияло. По виду эта сеточка была защитным нагрудником, такие носили, чтобы уберечься от чар. Чего опасался бравый сотник? Он ведь и кирасу-то не так часто носил, предпочитая огораживаться живым щитом из своих людей.

Неужели синеглазый незнакомец – маг? Тогда почему его так легко схватили какие-то стражники? Насколько успела заметить, парня поймали в наспех раскинутое покрывало, быстро свернули в рулон, треснули по голове для верности и, замотав цепочкой получившуюся композицию, уволокли в сторону управления. Там же находился и временный изолятор. Хотя и тюрьма была недалеко, в Кривом Фронтире располагались наиболее неприятные и опасные для обычных граждан места и учреждения.

То, что странный синеглазый парень может оказаться магом, казалось невероятным. В Царстве маги были очень востребованы из-за необходимости поддерживать жизнь растений и животных. Да и людей собственно тоже. Но к ним относились очень настороженно. Каждый маг обязан был носить на видном месте символ – полная луна с тремя звездами внутри. И свободно распоряжаться своими способностями могли только члены правящей семьи и несколько приближенных ко двору. Для остальных это было запрещено.

Иногда рождались дети с даром. Родители из числа бедняков и низшего сословия этого очень боялись, так как контролировать свои силы младенец не мог, и вездесущие соседи с активной гражданской позицией обязательно доложат о том, что милый карапуз из дома напротив может зажечь взглядом свечу или снести криком забор. Таких детей безжалостно, без всяких судебных разбирательств, у родителей отнимали и увозили в неизвестном направлении.

Утверждалось, что есть специальный интернат, где их обучают и содержат до совершеннолетия. А потом отпускают или приглашают на службу во дворец. Но из моих знакомых что-то никто не помнит счастливых историй возвращения ребёнка к своей семье после заточения в интернате.

Конечно, во Фронтире можно было встретить разных интересных личностей, которых в любом другом уголке Царства на всякий случай пристукнули бы. Исключительно в целях безопасности и ради общего блага. Все мерзости этим общим благом можно было оправдывать. И ведь срабатывало. Поэтому у нас не любят тех, кто чем-то отличается, ведь всё необычное пугает.

Так, мне всё время приходится носить плащ с капюшоном, внешность у меня уж больно броская, даже в темноте иногда не скрыться. Волосы цвета спелой вишни, ярко-синие глаза. Но самое примечательное – кожа с этими самыми веснушками. Хотя плащ с капюшоном и маской мне следовало носить ещё и потому, что я частенько помогала наставнице в делах разной степени незаконности. Хорошо ещё, что была маленького роста, даже по меркам Царства.

И хотя наш криминальный и неприветливый район был моим домом, где жили самые близкие мне люди, я чувствовала себя и тут, и в столице в целом – чужеродным элементом. Например, я была, скорее всего, единственным человеком во всем квартале, кто никого не убивал. Этот факт я тщательно скрывала, так как в наших местах это считалось стыдным пятном на биографии. Забрать жизнь во Фронтире было так же просто, как высморкаться. Хотя у меня пока острой необходимости убивать не было. Даже в поединках я не добивала соперников. Зря, наверное, для них это было унизительно, и они записывали меня в свои враги номер один. Сегодня вот Джинго добавился.

Дарсана смеялась, что я вся такая правильная и не хочу терять кровную невинность. Сама-то она убила человека в одиннадцать. Я её не осуждала. Это был разбойник, который у неё на глазах изнасиловал, а потом убил её мать. Дарсане тогда было лет шесть, и она просто спряталась в шкафу. Позже она говорила мне, что это ощущение бессилия, когда ты видишь, как страдает твой родной человек, и ничего не можешь сделать, душило её несколько лет, при этом заставляя тренироваться, несмотря на мозоли, кровоподтёки, дрожь и боль во всем теле.

Она попала в бордель после смерти матери. А куда ещё могла попасть одинокая девчонка из бедной семьи? Но, проработав там недолго, была продана в другой, совсем недавно открывшийся в Кривом Фронтире. Бордель оказался не простым. Ей повезло, она обрела семью из ежевичных «шипов».

Дарсану учили убивать. Только смертельные и самые подлые удары. У маленькой девочки нет возможности вызвать своего обидчика на честный поединок, только подкрасться сзади и вцепиться в глотку. Что она и сделала. Выследила того, кто отнял у неё мать, опоила, благо, в трактире это сделать было не сложно. С помощью трактирщика, который за умеренную плату превратился в носильщика, перетащила в подвал. Затем хозяину заведения было уплачено ещё и за то, чтобы он временно оглох.

Насильника и убийцу она пытала неделю. Способы, как это делать, вычитала в одной веселой книжке, написанной бывшим палачом. Она заменила девочке настольное чтиво перед сном. Могла бы пытать и дольше, но эта тварь как-то быстро подохла. Останки скормила собакам. И, как потом вспоминала, ничего, кроме чувства выполненного долга не испытала. Грустно. Но я иногда думала, что Дарсана спокойно идет вперед, потому что поставила точку в своем прошлом. А моё было туманно, там сплошные многоточия и медальон с одним единственным словом – моим именем.

Глава третья. Цветок и шип

До комнаты я добралась в рекордные сроки. Но патронесса и наставница настигли меня очень быстро, словно в них вселились демоны ночи. Я даже не успела толком зарыться в свои многочисленные подушки и сделать вид, что меня нет.

Новый замок, который я меняла уже третий раз за эту неделю, жалобно скрипнул что-то о том, что пора искать ему преемника покрепче. Первой в комнату ворвалась Дарсана. Её желтоватые рысьи глаза сейчас очень мало были похожи на человеческие.

– Что ты там делала с этим парнем? Что он тебе говорил?

– И почему… о, демоны ночи, ты оставила в живых Джинго!? Я не хочу, чтобы сюда… как к себе домой заявлялись твои недобитые соперники…. И ковры мне… пачкали! – патронесса немного запыхалась, но бежать на высоких каблуках, с затянутой в корсет талией, за моей резвой наставницей – огромное достижение, на которое мало кто способен.