Волшебный хлеб. Сборник рассказов

Случайный разговор

За окном буйствовала осень всеми красками. Небо было безоблачным и ярко светило солнце. Природа манила на прогулку. Решив оставить начатую работу на пару часов, я пошла прогуляться по парку. В голове крутились строки из стихов Пушкина, Бунина об очаровании золотой осени.

Перейдя дорогу, я вышла на стоянку машин, ведущую от супермаркета к парку. Посреди дороги стояла высокая девица с ярким макияжем на лице, а рядом малыш трех-четырех лет тыкал в машины пальчиком, называя их марки.

– Ауди! – громко выкрикивал он. – А это – тойота.

Я умиленно смотрела на малыша и, не сумев скрыть своего изумления, воскликнула:

– Надо же, какой удивительный мальчик! Такой маленький, а знает все марки машин.

Девица стояла с отсутствующим видом. Малыш же, польщенный вниманием к нему постороннего человека, с интересом рассматривал меня.

– Как тебя зовут? – спросила я его.

– Коко, – ответил он.

Меня удивило имя, но я не показала вида и, вновь обратившись к ребенку, задала новый вопрос:

– Сколько тебе лет?

Воцарилось длительное молчание. Девица рассматривала афишу, не реагируя на происходящее, а ребенок сосредоточенно соображал, что от него хотят узнать. Чтобы не смущать его более, я спросила:

– Ты ходишь в детский сад?

– Неа, – ответил мальчик, – у меня своя гувелнатка! – и он ткнул пальчиком в девицу.

Та никак не отреагировала на нашу беседу.

– И как же зовут твою гувернантку? – поинтересовалась я.

– Алька! – ответил ребенок.

– Ты, наверное, также хорошо знаешь стихи, как марки машин? – продолжала я беседу.

Мальчик недоуменно пожал плечами.

– Ну, стихи Пушкина, Некрасова, Есенина ты знаешь? Про осень, про березу, – подсказывала я.

Малыш был явно озадачен.

Неожиданно на сцену вышла его наставница. Со всей высоты своего величия назидательным тоном она заявила мне:

– Современные дети должны знать машины, компьютеры. Ну, и иностранный язык, – милостиво добавила она. – А все эти ваши нудные стишки разных там Пушкиных, «Идиоты» Гоголей сейчас никому не нужны!

– Достоевского, – поправила я современную гувернантку.

– Да по-фигу, – ответила она. – Все они валяются на помойках, потому что нормальные люди включают компьютер и все, что хотят, узнают из него. Так что вы просто устарели со своей модой на стихи.

Она явно была довольна, что так лихо отчитала невежественную тетку.

Мне было забавно и грустно наблюдать за ней. Невольно мелькнула мысль, что эта тоже смогла бы отплясывать перед иконами. Зачем соблюдать какие-то устаревшие правила поведения. Кому они вообще нужны?

– Пошли, Никоша! – повелела Алька, и даже не подав ребенку руки, повернулась и зашагала в сторону супермаркета.

Малыш с интересом посмотрел на меня. Потом улыбнулся совершенно ангельской улыбкой и, махнув ручкой, произнес:

– Гуд бай!

Вокруг полыхала красками осень, а я потухла от горестных мыслей, щемящих сердце.

Неуправляемый ребенок

Степка был сущим наказанием для родителей. Так считали все члены семьи. Этот мальчик не знал слова «нельзя». Оно для него не существовало, так как произносимое в его адрес десятки раз в день, оно не доходило до сознания ребенка.

– Тебя будто заколдовала злая ведьма, – говорила ему мать. – Ты просто вредитель.

Вредитель, действительно, мог покрасить только что оклеенные обои в синие квадраты, так что хоть вой от этой красоты. Мог уйти незаметно из детского сада в тихий час и исчезнуть в зоопарке. Покинуть уроки в школе, не сказав никому ни слова, было для него плевым делом. Убежать из дома в пять лет, чтобы стать парашютистом – запросто. Родители поднимали на ноги весь городок, а «найденыш», ничуть не смущаясь, уточнял свою позицию:

– Это я плохо спрятался.

Его и пороли, и ставили в угол, из которого он исчезал, как приведение, и проводили воспитательные беседы. Но на следующий день он мог уговорить свою маленькую сестренку Таню, похожую на куколку, поиграть в парикмахерскую, и состричь ее прекрасные локоны, превратив прекрасную девчушку в бравого солдатика.

Мать завывала от его проделок. Отец орал, что лучше бы он вообще исчез – негодяй и кровопийца. Но подобные скандалы Степке, как говорится, были до фонаря. Он вообще не слушал, что они там орут, и крепко засыпал, совершенно не расстраиваясь.

Поступив в школу, мальчик каждый день что-нибудь вытворял невероятное. И родители практически не покидали школьную территорию. Дома мать с отцом ругались, решая проблему, кому идти в школу и выслушивать нарекания учителей.

При всем этом учился Степка весьма прилично. В табеле преобладали четверки и пятерки. Уроки он готовил за полчаса, и этого ему вполне хватало для усвоения пройденного материала.

Отец старался разговаривать с сыном, как с взрослым.

– Ну, найди ты себе интересное занятие, – советовал он ребенку. – Ходи в спорт-школу или в кружки английского языка, художественной самодеятельности или рисования.

Степка побывал везде. Но через неделю переставал посещать занятия.

– Скучно! – заявлял он родителям. – Ничего интересного!

Отец от таких заявлений сына зверел, мать – ревела, а Степка довольный улыбался.

Бабушка уверяла, что он просто маленький садист.

– Посмотрите на него, – обращалась она к родителям, – он ведь весь сияет, когда выводит вас из себя. Давайте сдадим его в детский дом, раз он нас всех так не уважает, – предлагала бабуля.

Но испугать Степку детским домом было нереально.

– Вот и хорошо, – соглашался он с бабушкой, – там у меня будет компания и мне будет весело.

– Ну, какой ты пример подаешь сестре? – стыдили его дядя с тетей. – Она маленькая. Не понимает, что хорошо, а что плохо. И все твои ужасные выходки будет повторять. Тебе не стыдно? Ее выгонят из детского сада, из школы. И все будут говорить, что она такой же плохой ребенок, как и ты. Неужели тебе даже собственную сестренку не жалко?