Скоро апрель

Станет легче по жизни страдать

Опора

Искать как можно больше опор
Искать и якорить свою жизнь
И хотя сейчас тяжело
Ты за Иисусову молитву держись

Искать как можно больше Христа
И с Ним всегда легко по пути

А с Ним любая тяжесть легка
А с Ним не страшно дальше идти

Помяни

Помяни меня, помяни
Мне не так, как казалось бы, просто
Святой крестик нательный носи
И вокруг себя выстрои остров
Где тепло и маслины цветут
И Господь каждый листик жалеет

Помяну тебя, помяну
Моё сердце твоё вечно греет

Аминазин

Может быть, те, кому колют аминазин
И те, кто за решёткой железной сидит
Правее тех, кто сам себе господин
И не слушает слов, что совесть ему велит

Может, те, у кого от таблеток течёт слюна
И кто от побочек крутится как волчок
Правее тех, у которых самость – царица одна
И тех, кто с твёрдым разумом мимо идёт

Может быть, те, у кого живут в голове голоса
И те, кто не может слов двух нормально связать
Будут потом стыдить нас прямо в глаза
Когда на Суде мы рядом будем стоять

Вытесняют

Вытесняют Христа из жизни
Вытесняют Христа живого
Хотят жить без Христа в Отчизне
Без Христа жить снова и снова
Как живётся? Суета поглотила
Негде Богу проникнуть в душу
Им без Бога живётся мило…
Им без Бога живётся лучше…
И соваться туда бесполезно
Это всё, мол, твои тараканы
Лишь бы к ним со Христом не лезли
А я с Богом стою. Одна я

Не тревожь

Не тревожь воробьиную стаю
И орла на войне не тревожь
Нынче все как-то разом попали
Нынче всё, что ни сказано, дрожь
Неприятные ветры подули
Гололёд под ногами скользит
Не тревожь, кто вещает в «Ютубе»
Он о жизни своей говорит
Отбомбит. Отболит и устанет
Снова мир возвратится в дома

Не тревожь, кто уснул на диване
Видно, жизнь у него тяжела

Запоздалое предисловие

Папа мне тут написал, что я навожу позор своими книгами на бабушку Т. и на него. Но та книга, которую он имел в виду, снята, кстати, с продажи, я её снимала. Но он имел в виду именно «чудовищные грамматические ошибки», а не смысл. Для меня это не столь важно, если честно. Но от папы можно и выслушать. Кстати, Анне Ахматовой отец тоже говорил про позор, и она взяла псевдоним. Но я по такому случаю позвонила папиному папе, и он мне сказал, что никого я не позорю. Да и что теперь поделать. Позорю не позорю…

Эх.

Ночью

Качается реальность, шевелится свет
Сверху и всюду какой-то стук
Надо заканчивать этот куплет
Рвутся в ночи пододеяльники вдруг
Страх как охватит единой волной!
Имя Иисуса я только шепчу
Господи Боже, дай дому покой
В этих стенах я с родными живу
Их не донимает мистичность жилья
Тогда как я вижу лишь замкнутый круг
И мыслится им, что схожу я с ума
Но Бог – мой союзник, когда тьма вокруг

Письма

Когда жду, что прочтёшь мои письма
Я над пропастью, веришь мне, висну