Мегрэ в школе

– Вы помните?

Мегрэ не стал признаваться ей, что его воспоминания были довольно смутными.

– Мне не хотелось бы, чтобы вы здесь об этом говорили.

– Вы не местная?

– Местная. Но я в пятнадцать лет уехала в Париж на заработки.

– И вы там действительно работали?

– В течение четырех лет.

– А потом?

– Вы всё знаете, поскольку видели меня. Комиссар Приоле скажет вам, что я не брала бумажник. Его взяла моя подружка, Люсиль, а я об этом даже не догадывалась.

В памяти Мегрэ всплыли более четкие воспоминания. Он понял, где ее видел. Однажды утром он вошел, как это часто случалось, в кабинет своего коллеги Приоле, начальника бригады по охране нравов, или «светской» бригады, как ее называли. На стуле сидела молоденькая брюнетка с растрепанными волосами. Она вытирала глаза и всхлипывала. В ее бледном болезненном лице было нечто, что привлекло внимание Мегрэ.

– Что она натворила??–?спросил он у Приоле.

– Старая песня. Проститутка, промышляющая на Севастопольском бульваре. Позавчера торговец из Безье подал жалобу, что его обокрали. Он дал нам точное описание воровки. Вчера мы ее сцапали на танцульках на улице Лап.

– Это не я!?–?бормотала девушка между двух всхлипываний. – ?Клянусь мамой, это не я. Я не брала бумажник.

Мужчины лукаво переглянулись.

– Что ты об этом думаешь, Мегрэ?

– Ее до этого арестовывали?

– Нет.

– Откуда она?

– Откуда-то из Шаранты.

Они часто разыгрывали подобную комедию.

– Ты нашел ее подружку?

– Пока нет.

– Почему бы тебе не отправить девицу обратно в деревню?

Приоле повернулся к девушке и строго спросил:

– Вы хотите вернуться в деревню?

– Только если там ничего не узнают.

Было забавно встретить ее сейчас, повзрослевшую на пять-шесть лет, по-прежнему бледную, с большими темными глазами, которые умоляюще смотрели на комиссара.

– Луи Помель женат??–?вполголоса спросил Мегрэ.

– Он вдовец.

– Вы спите с ним?

Тереза кивнула головой.

– Он знает, чем вы занимались в Париже?

– Нет. Не надо, чтобы он знал. Он все обещает на мне жениться. Вот уже несколько лет обещает… Но все-таки когда-нибудь он решится.

– Тереза!?–?раздался голосу с низу лестницы.

– Сейчас иду!

Потом она спросила Мегрэ:

– Вам ничего не нужно?

Мегрэ покачал головой и приветливо улыбнулся.

– Не забудьте принести мне горячую воду в восемь часов.

Мегрэ был доволен, что встретил Терезу, поскольку, по сути, рядом с ней он чувствовал себя на знакомой территории. Это было немного похоже на встречу со старой приятельницей.

Впрочем, у него сложилось впечатление, что и других он тоже знал, хотя и видел мельком. Ведь в его родной деревне тоже были помощник мэра, который пил, игроки в карты, – ?правда, тогда играли не в белот, а в пикет, – ?почтальон, возомнивший себя важной птицей, и хозяин таверны, знавший тайны всех и каждого.

Их лица навсегда запечатлелись в его памяти. Только он видел их глазами ребенка и теперь понимал, что по-настоящему не знал этих людей.

Раздеваясь, он слышал шаги Помеля, поднимавшегося по лестнице, потом шум, раздававшийся в соседней комнате. Тереза присоединилась к хозяину таверны чуть позже и тоже стала раздеваться. Они разговаривали вполголоса, как муж и жена, которые ложатся спать. Пружины заскрипели, а потом все смолкло.

Мегрэ было как-то неуютно под двумя огромными пуховыми перинами, и он долго ворочался. Вскоре он почувствовал запах сена и деревенской плесени. Возможно, из-за перин или из-за коньяка, который он пил с хозяином из толстых стаканов, Мегрэ сильно потел.

На рассвете сквозь сон до него стали долетать различные звуки, в том числе топот стада коров, которые шли вдоль таверны и изредка мычали. Вскоре заработала кузница. Внизу кто-то убирал ставни. Мегрэ, открыв глаза, увидел еще более яркое солнце, чем накануне в Париже, сел и натянул брюки.

Сунув босые ноги в домашние туфли, он спустился. Тереза была на кухне. Она варила кофе. На ночную рубашку она накинула цветастый халат. Ноги ее были босыми, и от нее пахло постелью.

– Еще нет восьми. Только половина седьмого. Хотите кофе? Он будет готов через пять минут.

Спустился и Помель, небритый, неумытый, в домашних туфлях, как и комиссар.

– А я думал, что вы не собираетесь вставать раньше восьми.

Они выпили свой первый кофе из толстых фаянсовых чашек, стоя около плиты. На площади собрались женщины в черном с корзинами и сумками в руках.