Три комнаты на Манхэттене

– Кто предложил отправиться в «Харчевню утопленников»?

– Не помню.

Но Эмиль Маню вдруг зашевелился, что явно означало: «Лгун!»

– Это подсудимый первый заговорил о том, что надо… ну, скажем, взять на время машину? Итак… Каким образом вы устраивались в другое время?

– Дайа возил нас на грузовике своего отца. А в этот вечер на грузовике поехали в Невер за свиньями…

– Так что Маню счел нужным угнать первую попавшуюся машину?

– Возможно, его подбили на это…

– Кто подбил?

– Все понемногу…

Детриво хотелось быть по-настоящему честным. Он и старался быть таким. Сам чувствовал, что трусит, что ему следовало бы сказать: «Мы стали над новичком насмехаться. Заставляли его пить. Дразнили, что ему не угнать машину…»

– Короче, подсудимый довез вас до «Харчевни утопленников». А что произошло там?

– Там мы пили белое вино… У них ничего другого не было, только белое вино и пиво… Потом танцевали…

– Маню тоже танцевал? С кем?

– С Николь.

– Если не ошибаюсь, в этой харчевне с таким странным названием были еще две девушки – Ева и Клара. Что вы с ними делали?

Вопрос был смелый, и председатель ужасно возгордился, что его задал, но и перепугался.

– Так просто, дурачились…

– И ничего больше?

– Я лично, во всяком случае, ничего больше себе не позволил.

– А ваши приятели?

– Не знаю… Я не видел, чтобы кто-нибудь подымался наверх…

Снова смех, улыбки; только Эмиль и Детриво не усмотрели в этих словах ничего особенного. Это был их язык, и они говорили о хорошо знакомых им вещах.

– Итак, я не буду просить вас рассказывать о самом инциденте, о котором нам исчерпывающим образом сообщил нынче утром господин следователь. Полагаю, что вы часто бывали у мадемуазель Лурса?

– Да, часто.

– Пили и танцевали? А вы не боялись, что вас застигнет на месте отец этой девушки?

Самое любопытное было то, что Детриво поглядел на Эмиля, как бы спрашивая у него совета: «Что отвечать?»

А председатель продолжал:

– Пойдем дальше! Присутствие Большого Луи в доме внесло изменения в привычки вашей группы?

– Мы боялись.

– Ага! Боялись! Боялись, разумеется, того, что Большой Луи устроит скандал?

– Нет… Да… Мы его боялись!

Лурса глубоко вздохнул. Болван несчастный этот председатель! Совсем ничего не понимает! Разве сам он не помнит своих детских страхов? Мальчишки играли в гангстеров, и вот в их компанию затесался настоящий гангстер, здоровая скотина с татуировкой, он и в тюрьме сидел, и, возможно, совершил не одно преступление!..

Большой Луи пользовался этим, разрази тебя гром! Он им такого про себя нарассказал, чего и не бывало! А они, фанфароны, хвастались перед ним своими мелкими кражами!

– Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать, так как это очень важно. Возникал ли у вас вопрос о том, чтобы отделаться от Большого Луи и каким способом отделаться?.. Я спрашиваю, говорили ли вы об этом на ваших сборищах, или, может быть, дома, или в «Боксинг-баре», или еще где-нибудь?

– Да, господин председатель.

– А кто говорил?

– Не помню. Просто говорили, что он будет всю жизнь нас шантажировать, что в нашем лице он напал на золотую жилу, что он вечно будет требовать от нас денег…

– А говорили о том, что его надо убить?

– Да, господин председатель.

– Так-таки хладнокровно обсуждали этот вопрос?

Да нет, вовсе не хладнокровно! Лурса энергично задвигался на скамейке. Все это бесполезно, раз никто не желает вникнуть в разговоры и лексикон этих мальчишек! Если они даже обсуждали план убийства в мельчайших подробностях, все равно это ничего не значило! Они выдумывали разные драмы просто для забавы, вот и все!

– Мэтр Лурса… Вы хотите задать вопрос свидетелю?

Он, очевидно, заметил, что Лурса ерзает на скамье.

– Да, господин председатель… Мне хотелось бы, чтобы вы спросили, кто из них, кроме Маню, был влюблен в Николь!

– Свидетель, слышали вопрос? Прошу вас, не смущайтесь. Я понимаю, что создалось не совсем обычное положение, но вы должны видеть в мэтре Лурса только защитника подсудимого. Отвечайте.

– Не знаю.

– Разрешите, господин председатель? До появления Маню кто был обычным кавалером Николь?

– Эдмон Доссен…

– Другими словами, он старался прослыть ее любовником, а на деле им не был, не так ли? Это, в сущности, входило в игру! Но был ли еще кто-нибудь влюблен, по-настоящему влюблен в Николь?

– Думаю, что Люска…