Оценить:
 Рейтинг: 0

Бедняков не убивают…

Год написания книги
1947
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
6 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Нет… Но я хорошо понимала, почему он ничего не говорит матери… Если бы он стал ей давать больше денег, ничего бы не изменилось… В доме был бы все тот же беспорядок… Это трудно объяснить, но если бы вы у нас пожили, вы поняли бы… Мама неплохой человек, но…

– Благодарю вас, мадемуазель.

– Вы с ней будете об этом говорить?..

– Пока еще не знаю… Скажите, пожалуйста, вам не случалось видеть отца в обществе какого-нибудь другого человека?

– Никогда.

– Он никогда не давал вам никакого адреса?

– Мы всегда встречались где-нибудь около Сены, у Нового моста или у моста Искусств.

– Последний вопрос: во время этих встреч он бывал одет так же, как обычно, то есть в ту же одежду, которую носил у вас дома, на улице Де-Дам?

– Однажды, это было только один раз, недели две назад, он пришел в сером костюме, которого раньше я на нем не видела, потому что дома он никогда в нем не появлялся.

– Благодарю вас… Вы, разумеется, ни с кем об этом не говорили?

– Ни с кем.

– А нет у вас дружка где-нибудь по соседству?

– Клянусь вам…

Он был доволен, хотя причин для этого не было: дело не только не прояснялось, но, наоборот, запутывалось. Возможно, он был рад, что интуиция не подвела его и ночная догадка подтвердилась? А может быть, причина была в том, что он уже «заболел» своим беднягой Трамбле, который столько лет умудрялся водить за нос эту зловеще унылую Жюльетту и скрывать от нее свою вторую жизнь?

– Люка, вели войти этому господину…

Теодор Жюсьом, продавец птиц с Луврской набережной в Париже.

– Я пришел в связи с фотографией…

– Вы узнали убитого?

– Еще бы, мосье. Он был одним из моих лучших клиентов… И вот приоткрылась еще одна сторона жизни Мориса Трамбле. Не реже раза в неделю он заходил в лавку Теодора Жюсьома и просиживал там целые часы, слушая пение птиц. Его страстью были канарейки. Он покупал их во множестве.

– Я продал ему не меньше трех больших вольеров.

– Вы отвезли их к нему на дом?

– Нет, мосье. Он увозил их сам, в такси.

– А его адреса вы не знали?

– Я не знал даже его фамилии. Он просил называть его мосье Шарлем. Так все его и звали, не только мы с женой, но и наши продавцы. О, это был ценитель, истинный ценитель. Я никогда не мог понять, почему он не показывает своих канареек на конкурсах. Некоторые из них отлично пели и могли бы завоевать не один приз, уверяю вас, это были бы первые призы…

– Как, по-вашему, он был человеком богатым?

– Богатым? Нет, мосье… Обеспеченным… В нем не было заметно скупости, но счет деньгам он знал…

– В общем, человек вполне положительный?

– Превосходный человек, и клиент, каких у меня не много…

– Он никогда не приходил к вам еще с кем-нибудь?

– Никогда…

– Благодарю вас, мосье Жюсьом…

Но мосье Жюсьом не уходил.

– Есть одно обстоятельство, которое меня занимает и несколько даже беспокоит… Если верить газетам, то в квартире на улице Де-Дам нет никаких птиц. Если бы канарейки, которых он покупал у меня, находились там, об этом, разумеется, не преминули бы написать, не правда ли? Их было у него никак не меньше двух сотен, а ведь это не каждый день…

– Иначе говоря, вы опасаетесь, что они…

– …Да, находятся в таком месте, где теперь, когда нет мосье Шарля, о них некому позаботиться…

– Хорошо, мосье Жюсьом, я обещаю: если нам удастся разыскать их, мы вас об этом тотчас поставим в известность, и вы сможете позаботиться о них должным образом, если, конечно, не будет поздно.

– Благодарю вас… Это, главным образом, моя жена тревожится…

– До свидания, мосье Жюсьом…

Дверь закрылась.

– Ну-с, дружище Люка, что ты обо всем этом думаешь? Заключения экспертов получил?

– Только что принесли…

Прежде всего заключение судебно-медицинского эксперта. Из объяснений доктора Поля следовало, что смерть Трамбле была делом чистой случайности.

Сорок строк медицинских терминов и рассуждений, в которых комиссар ничего не смыслил.

– Алло, доктор Поль?.. Не будете ли вы любезны объяснить мне, что вы хотели сказать в своем заключении?

– Что, собственно, пуля не должна была проникнуть в грудную клетку убитого, потому что обладала для этого недостаточной пробивной силой, и что, не угоди она каким-то чудом в тонкую мышечную ткань между ребрами, она никогда не достигла бы сердца и не могла бы причинить ранения, опасного для жизни. Ему просто не повезло, вот и все! – заключил доктор Поль. – Нужен был известный угол прицела… И чтобы он сидел именно в такой позе…

– Вы полагаете, что убийца учел все это, когда целился?

– Я полагаю, что убийца – болван… Болван, который, быть может, стреляет и не совсем уж плохо, раз он сумел застрелить вашего Трамбле, но который никогда не сумел бы прицелиться так, чтобы пуля попала именно в сердце… По-моему, он вообще слабо разбирается в огнестрельном оружии…

Это подтвердил также и Гастин-Ренетт, эксперт по оружию. Согласно его заключению, пуля была от пневматического ружья, какими пользуются в ярмарочных тирах, свинцовая, трехмиллиметровая.

Любопытная деталь: убийца тщательно отточил пулю, чтобы сделать ее более острой.

Когда Мегрэ обратился за разъяснениями, эксперт ответил:
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
6 из 10