Зеленый луч

– «Зеленый луч»! – повторила как во сне мисс Кампбель.

– Пойдем, пойдем! – сказал Сэм, довольный тем, что нашелся предлог вывести Елену из апатичного состояния, в котором она была весь день.

Все, не исключая Бесс и Партриджа, вышли из пещеры, и надо было видеть, с каким восторгом братья Мельвиль стали следить за тем, как солнце медленно подвигалось к горизонту. Казалось, что не для мисс Кампбель, а для них было совершено столько поездок и вынесено столько испытаний.

Закат действительно в этот вечер был такой прекрасный, что даже самый занятой из купцов Сити не мог бы остаться к нему равнодушным.

Мисс Кампбель чувствовала, как под влиянием живительных солнечных лучей и моря силы постепенно возвращаются к ней. На бледных щеках появился румянец, и все существо ее дышало очарованием. Оливер не спускал с молодой девушки восхищенных глаз.

Что касается братьев Мельвиль, то на них весело было смотреть, они сияли как солнце, с которым вдруг начали вести беседу, цитируя стихи Оссиана:

«О, ты, которое скользишь над нами, ты, круглое, как щиты наших отцов, скажи нам, откуда берешь ты свои лучи? О божественное солнце! Откуда исходит твой вечный свет?»

В таком восторженном настроении наши знакомцы не замечали, как шло время. Море было гладкое, как озеро. Ничто не могло помешать появлению «зеленого луча».

Вдруг Партридж крикнул:

– Смотрите, парус!

– Опять парус! Неужели он снова закроет горизонт в ту минуту, когда должен появиться дивный «зеленый луч».

– Это «Клоринда», – сказал Оливер Синклер. – Она подходит к бухте Стаффы, а потому не может помешать нам видеть закат солнца.

Это действительно была «Клоринда». Обогнув остров Мулль, она подошла к бухте Клэм-Шелль и там бросила якорь. Никто не смотрел на яхту; глаза всех были обращены на запад. Солнце быстро опускалось; на поверхности моря появилась широкая золотистая полоса, на которую глазам было больно смотреть. Через несколько минут золотистый оттенок этой полосы сменился красным; от мелких волнистых струек воды тянулись полосы по отраженному в воде свету солнца; эти полосы давали впечатление хвоста кометы.

Все напряженно смотрели, как солнечный диск стал постепенно исчезать из глаз; не было ни малейшего сомнения, что последний луч его будет ясно виден; уже утесы Мулля и вершины Бен-Мора покрылись пурпуром. И вдруг возгласы:

– «Зеленый луч»! «Зеленый луч»! – огласили окрестность.

То были возгласы братьев Мельвиль и их слуг.

Они с четверть секунды наслаждались несравненным цветом нефрита.

Оливер Синклер и Елена не видели дивного явления, за которым так долго и упорно они гнались. В ту минуту, как солнце бросило свой последний луч, глаза их встретились в они забыли весь мир.

Елена видела черный луч в глазах молодого художника, Оливер видел голубой луч в глазах Елены.

Солнце скрылось. Ни Оливер, ни Елена не видели «зеленого луча».

Глава двадцать третья. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

12 сентября состояние моря и неба не оставляло желать лучшего. «Клоринда» снялась с якоря и, при попутной ветре, направилась обратно в юго-западную часть Гебридского архипелага.

Доехав благополучно до Обана, наши туристы возвратились по железной дороге в Глазго, а вскоре приехали и в Эленбург.

Через десять дней после того в церкви св. Георгия в Глазго была отпразднована роскошная свадьба, причем надо сказать, что женихом был не Аристобюлюс Урсиклос, а Оливер Синклер, о чем, впрочем, нисколько не жалели братья Мельвиль и их племянница. В том, что брак этот будет счастливым, никто не сомневался.

Месяца два спустя молодые супруги и дяди их гуляли по берегу Клайда и совершенно неожиданно встретились с Аристобюлюсом Урсиклосом.

Молодой ученый, следивший все время за чисткой дна реки Клайд, шел в эту минуту к станции Эленбург. Увидев своих знакомых, он, нисколько не смутившись, вежливо раскланялся со всеми и поздравил новобрачных.

Братья Сэм и Сиб не могли скрыть своей радости, что племянница их вышла за Оливера.

– Я так счастлив, – сказал Сэм, – что часто, сидя один, бессознательно улыбаюсь.

– А я плачу от счастья, – добавил Сиб.

– Ну, господа, – вежливо заметил Урсиклос, это, кажется, первое разногласие в вашей жизни: один плачет, другой улыбается.

– Это одно и то же, – уточнил Оливер Синклер.

– Конечно, – добавила миссис Синклер.

– Как – одно и то же! – воскликнул Аристобюлюс Урсиклос. – Что такое улыбка?.. Произвольное движение, свойственное мускулам лица, движение, в котором акт дыхания почти не участвует, тогда как слезы – простая жидкость, смягчающая глазное яблоко; жидкость эта состоит из хлористого натра и фосфорно-кислой и хлорновато-кислой солей.

– Как химик вы правы, но только как химик, – сказал на это Оливер.

– Я не понимаю таких подразделений, – колко ответил Аристобюлюс Урсиклос и, важно поклонившись, пошел на станцию железной дороги.

– Этот мистер Урсиклос хочет объяснять чувства так же, как он однажды объяснил «зеленый луч», – сказала миссис Синклер.

– Мы с тобой так и не видели этого луча, – заметил Оливер.

– Зато мы увидели кое-что получше, – тихо произнесла Елена. – Мы увидели счастье, которое, по словам легенды, может дать только этот луч. Если мы нашли это счастье, дорогой мой, то будем им довольны и предоставим искать «зеленый луч» тем, кто счастья еще не видал.

notes

Сноски

1

Здесь труднопереводимая игра слов: подпорка для растений называется по-французски tutenr – то есть опекун или попечитель. – Примеч. ред.