В погоне за метеором

Что касается мистера Джона Прота, то он счел бы такое любопытство и нескромность непростительными, хотя, впрочем, эти недостатки можно было простить его служанке ввиду ее принадлежности к женскому полу. Нет, мистер Джон Прот даже и не заметил, что появление, пребывание, а затем отъезд незнакомца привлекли внимание всех ротозеев, собравшихся на площади. Закрыв дверь, он вновь занялся поливкой роз, ирисов, герани и резеды в своем саду.

Любопытные, однако, не последовали его примеру и остались на своих наблюдательных постах.

Всадник между тем доехал до самого конца Эксетер-стрит, откуда открывался вид на всю западную часть города. Добравшись до предместья Уилкокс, которое Эксетер-стрит соединяет с центром города, незнакомец остановил лошадь и, не покидая седла, принялся оглядывать все кругом. С этого места его взгляду открывались окрестности на добрую милю и на целых три мили – извилистая дорога, спускавшаяся к поселку Стилл, колокольни которого четко вырисовывались на горизонте по ту сторону Потомака. Но напрасно взгляд молодого человека скользил по дороге. Ему, по-видимому, не удавалось заметить на ней то лицо, которое он жаждал увидеть. Отсюда и нетерпение, выражавшееся в резких движениях, взволновавших его лошадь и заставивших ее заплясать на месте так, что животное пришлось успокаивать.

Прошло еще десять минут, и всадник снова свернул на Эксетер-стрит и в пятый раз медленно поехал по площади.

– В общем, – повторял он сам себе, поглядывая на часы, – пока еще опоздания нет… Назначено было на десять часов семь минут, а сейчас едва только половина десятого. Стилл, откуда она выедет, на таком же расстоянии от Уостона, как и Брайал, откуда приехал я, и это расстояние можно преодолеть в двадцать минут. Дорога отличная, погода сухая, и, насколько мне известно, мост не был снесен наводнением. Следовательно, на ее пути нет никаких препятствий. При таких условиях, если она не приедет, значит просто не захотела… Да кроме того – аккуратность заключается в том, чтобы прибыть как раз вовремя, а не в том, чтобы явиться раньше срока… В сущности неаккуратным оказался я: ведь я опередил ее настолько, насколько это вовсе не подобает выдержанному человеку. Впрочем… помимо даже другого чувства, простая учтивость требовала, чтобы я первым явился к месту встречи.

Монолог этот продолжался все время, пока незнакомец ехал вниз по Эксетер-стрит, и закончился только тогда, когда подковы его лошади снова застучала по каменной мостовой площади.

Итак, державшие пари за то, что незнакомец вернется, оказались в выигрыше. Поэтому, когда он проезжал вдоль фасадов гостиниц, счастливчики приветливо поглядывали на него, тогда как оставшиеся в проигрыше только досадливо пожимали плечами.

Наконец городские часы пробили десять. Осадив лошадь, незнакомец сосчитал удары и удостоверился, что ход городских курантов в точности совпадал с ходом его часов.

Оставалось всего семь минут, и… тогда настанет, а затем и минует условленное время…

Сэт Стенфорт вернулся к началу Эксетер-стрит. Всем было ясно: ни он, ни его лошадь не могли устоять на месте.

В городе в этот час уже царило оживление. Но Сэт Стенфорт не интересовался теми, кто двигался вверх по улице. Все его внимание было приковано к людям, спускавшимся к площади, он буквально впивался в них взглядом. Эксетер-стрит настолько длинна, что пешеходу требуется не менее десяти минут, чтобы пройти ее от начала до конца. Но для быстро катящегося экипажа или лошади, пущенной рысью, достаточно и трех-четырех минут, чтобы покрыть это расстояние.

Впрочем, нашему всаднику не было дела до пешеходов. Он даже не замечал их. Пройди в это время мимо него пешком даже и самый близкий друг, он не увидел бы его. Особа, которую он ожидал, могла прибыть только верхом или в экипаже.

Но прибудет ли она к назначенному сроку? Оставалось всего три минуты – как раз столько, сколько необходимо, чтобы спуститься по Эксетер-стрит, а между тем в верхнем конце улицы не видно было ни экипажа, ни велосипеда, ни мотоцикла, ни автомобиля, который, развив скорость в восемьдесят километров в час, мог бы примчаться к месту даже и раньше срока.

Сэт Стенфорт в последний раз окинул взглядом Эксетер-стрит. В глазах его на мгновение сверкнул огонек, и он прошептал с непоколебимой решимостью:

– Если она не будет здесь в десять часов семь минут, я не женюсь!..

Словно в ответ на эти слова, с верхнего конца улицы донесся стук копыт и показалась наездница на великолепном кровном скакуне, которым она управляла с редким изяществом и ловкостью. Прохожие расступались перед ней, и можно было не сомневаться, что никакие препятствия не преградят ей путь до самой площади.

Сэт Стенфорт узнал ту, которую ожидал. Лицо его снова приняло невозмутимое выражение. Он не произнес ни слова, не сделал ни одного движения. Подобрав поводья, он медленно двинулся к дому судьи.

Этого было достаточно, чтобы снова возбудить интерес любопытных, которые поспешили приблизиться, хотя незнакомец не уделял им ни тени внимания.

Через несколько секунд на площади показалась и всадница. Она остановила своего взмыленного коня в двух шагах от крыльца дома судьи.

Незнакомец снял шляпу.

– Приветствую мисс Аркадию Уокер! – произнес он.

– А я мистера Сэта Стенфорта, – ответила она, грациозно склонив голову.

Нетрудно догадаться, что местные жители глаз не спускали с этой таинственной пары.

– Если они собираются судиться, – шептались между собой соседи, – то остается только пожелать, чтобы дело сложилось благоприятно для обеих сторон.

– Все уладится, или мистер Прот не был бы мистером Протом.

– А если они оба свободны, то лучше всего было бы поженить их.

Так, оживленно обмениваясь впечатлениями, точили языки зеваки. Но ни Сэт Стенфорт, ни мисс Аркадия Уокер даже и не замечали назойливого любопытства, предметом которого стали.

Сэт Стенфорт собрался уже было соскочить с коня, чтобы постучать в дверь мистера Джона Прота, как дверь эта неожиданно распахнулась.

На пороге показался сам мистер Джон Прот, а из-за его спины выглядывала старая служанка Кэт.

Оба они услышали конский топот у крыльца и, покинув один – свой сад, а другая – свою кухню, пожелали узнать, что происходит.

Сэт Стенфорт, не сходя с лошади, обратился к судье.

– Господин судья, Джон Прот, – начал он. – Я мистер Сэт Стенфорт из Бостона в Массачусетсе.

– Рад познакомиться с вами, мистер Сэт Стенфорт!

– А это – мисс Аркадия Уокер из Трентона в Нью-Джерси!

– Весьма лестно познакомиться с мисс Аркадией Уокер.

И мистер Джон Прот, внимательно оглядев незнакомца, сосредоточил свое внимание на незнакомке.

Ввиду того что мисс Аркадия Уокер особа поистине очаровательная, да будет нам дозволено набросать ее портрет. Возраст – двадцать четыре года; глаза – светло-голубые; волосы – темно-каштановые; лицо удивительной свежести, слегка лишь тронутое загаром; зубы – безукоризненной формы и белизны; рост – несколько выше среднего; красивое и стройное сложение, в котором чувствовались и сила и ловкость. Она была в амазонке, и стан ее грациозно изгибался, следуя движениям лошади, которая, так же как и лошадь Сэта Стенфорта, нетерпеливо била копытами. Ее руки в изящных перчатках небрежно шевелили поводьями, и знаток сразу мог бы угадать в ней ловкую наездницу. Вся она была олицетворением редкой утонченности, к которой присоединялось нечто особенное, свойственное представителям высшего общества Америки, то самое что можно было бы назвать американским аристократизмом, если бы это выражение не составляло резкого контраста с демократическими инстинктами уроженцев Нового Света.

У мисс Аркадии Уокер, родом из Нью-Джерси, после смерти родителей остались лишь какие-то дальние родственники. Свободная в своих действиях, владея независимым состоянием и руководствуясь свойственной молодым американкам жаждой приключений, она вела жизнь, соответствующую ее вкусам. Уже в течение нескольких лет мисс Аркадия Уокер проводила время в путешествиях и, побывав во многих странах Европы, была осведомлена о том, что делается и о чем говорят в Париже, Лондоне, Берлине, Вене или Риме. О том, что она видела и слышала во время своих беспрерывных странствий, она могла поговорить и с французами, и с немцами, и с англичанами, и с итальянцами на их собственном языке. Она была девушкой образованной, получившей великолепное воспитание под руководством ныне уже умершего опекуна. У нее не было недостатка даже и в умении разбираться в практических вопросах, и она проявляла в ведении своих денежных дел самое тонкое понимание собственных интересов.

Все сказанное о мисс Аркадии Уокер может быть вполне симметрично (это слово здесь как раз уместно), отнесено к мистеру Сэту Стенфорту. Свободный, как и она, состоятельный, любитель путешествий, объездивший весь свет, он редко засиживался в своем родном городе Бостоне. Зимой он бывал частым гостем в больших городах Старого Света, где нередко встречался со своей соотечественницей, а летом возвращался к себе на родину, проводя время на прибрежных курортах, где собирались семьи богатых янки. И здесь он и мисс Аркадия Уокер встречались снова.

Схожесть вкусов постепенно сблизила этих двух молодых и смелых людей, которые всем высыпавшим на площадь зевакам, мужчинам и особенно женщинам, казались созданными друг для друга. Да и в самом деле, охваченные жаждой путешествий, устремлявшиеся туда, куда какие-нибудь события политического или военного характера привлекали всеобщее внимание, – разве они не были подходящей парой? Не приходится поэтому удивляться, что мистер Сэт Стенфорт и мисс Аркадия Уокер в конце концов пришли к решению связать свою судьбу, что не должно было в какой-либо мере нарушить привычный им образ жизни. Впредь уже не будет двух кораблей, плывущих бок о бок, а лишь одно судно, без сомнения великолепно построенное, оборудованное, оснащенное и приспособленное для путешествий по всем морям земного шара.

Нет! Не судебное дело, не спор, не улаживание какого-либо конфликта заставили Сэта Стенфорта и Аркадию Уокер предстать пред лицом судьи Джона Прота. Нет! Выполнив все необходимые формальности в соответствующих учреждениях Массачусетса и Нью-Джерси, они назначили свидание в городе Уостоне на этот самый день, 12 марта, в это самое время, в десять часов семь минут утра, с тем чтобы здесь совершить акт, который многие считают самым значительным в человеческой жизни.

После того как Сэт Стенфорт и Аркадия Уокер представились судье в точности так, как было рассказано выше, мистеру Джону Проту оставалось только осведомиться у приезжих, что именно привело их к нему.

– Сэт Стенфорт желает стать супругом Аркадии Уокер! – ответил молодой человек.

– А мисс Аркадия Уокер желает стать супругой мистера Сэта Стенфорта, – проговорила девушка.

Судья поклонился:

– К вашим услугам, мистер Стенфорт, а также и к вашим, мисс Аркадия Уокер.

Молодые люди в свою очередь поклонились.

– Когда именно вы желаете приступить к церемонии? – спросил мистер Джон Прот.

– Немедленно… если только вы ничем не заняты, – заявил Сэт Стенфорт.

– Дело в том, что мы покинем Уостон сразу же после того, как я стану миссис Стенфорт! – добавила мисс Аркадия Уокер.