Фон и не фон

Мама засмеялась, еще что-то прибавила, но Лизочка не слушала дальше. Какой фон? Чего? Нет, необходимо спросить, наконец.

На ночь, прощаясь с мамой (не выучив географии из-за размышлений), спросила, как бы небрежно:

– А что, ты говорила, фон наделал? Какой фон? Да, да, вспомни: еще про тетю Лизетту вы говорили, про Монтекки…

– И глупенькая же ты девочка, Лизок, – улыбнулась мама. – Твоя фамилия с «фона» начинается. И моя, и Grand'mama. И Лизетт была «фон». А жених ее, да еще попович, звался Добросердов. Родители и не хотели. Унижение, мол, для всей фамилии такой брак…

– Унижение, что без «фон»? – мрачно сказала Лизочка. – А как же ты и папа? Разве ты была фон?

Мама терпеливо объяснила, что это другое: что она сама превратилась в «фон», а Лизетта свой фон потеряла. И ее дети, Катя и Натя, просто Добросердовы.

Лизочка вспыхнула от удовольствия: все понятно. Хотя ужасно.

Grand'mama любит ее, потому что она «фон», а те поповны, то есть внучки попа, она их не может любить. Их дядя страшный: это он всех с фонами ненавидит, забыть не может, что его семья считается «унизительной». Ну, да все понятно, однако…

– Никто же не виноват, как он, с какой фамилией, родится, – задумчиво протянула Лизочка.

– Дед твой иначе смотрел. Родом своим, происхождением слишком гордился, Лизеттиного мужа так до смерти на глаза не пустил. Grand'mama, та уж за ним, всю семью Добросердовых возненавидела… Нет, Лизок, не будем старых людей судить: ихнее время было такое. Теперь уж многое из прежнего проходит, и совсем пройдет, и не оглянешься.

Лизочка соскочила с ручки маминого кресла, затанцевала по комнате, припевая:

– Все проходит, все пройдет, все пройдет… мама, а помнишь, у Андерсена: «Что позолочено, сотрется, свиная кожа остается». Только я не знаю, к чему это сейчас подходит?..

notes

Сноски

1

Жизнь коротка, немного мечты, немного любви, и затем будь здоров (фр.).

2

«Но моя любовь вечная» (фр.).