Проданная олигарху. В порочном плену

Я сидела у его ног, словно собачка, склонив голову, боялась пошевелиться.

Слышала, как жадно он дышит, как втягивает воздух, наклонившись надо мной.

Вцепилась пальцами в пушистый бежевый ковер. Будь моя воля, я бы мимикрировала, слилась с этим ковром, лишь бы не находиться в одном помещении с Бархатом.

Именно он приказал привезти меня.

Но как он оказался здесь?

Ведь приговор еще не объявили. Присяжные не вынесли свой вердикт. Суд не огласил приговор. Он должен сидеть в тюрьме, под арестом.

Его запах, пряный, терпкий, мужской не спутать ни с чем.

Его тяжелая обжигающая энергетика давила на плечи, заставляя склониться еще ниже.

Бархат не мираж, и не плод моего воспаленного воображения.

Он до ужаса реальный, вольготно развалился на диване, прожигая меня взглядом.

– Вблизи, ты еще прекрасней, Лапуля… – Застыла, окаменела от ужаса, зажмурилась, цепляясь онемевшими пальцами за ворс ковра. – Дерзкая и соблазнительная… Еще более желанная… Молчишь? Уже не такая смелая? Куда подевалась та лапочка, что послала меня… Напомнишь, куда именно?

О, я прекрасно помнила, куда послала и бандита, и его посланника накануне вечером.

Несколько дней назад, когда я возвращалась домой с работы, дорогу мне подрезал черный джип…

Вздрогнула от воспоминаний.

По щекам покатились слезы.

– Дааа, ты все помнишь! – Удовлетворенно рыкнул Бархат, наклонился, и жадно слизнул с моей щеки соленые капельки. – Твои слезы как амброзия… сладкие… вкусные… Очень скоро, я искупаюсь в них сам, и утоплю тебя…

Я дрожала, сидя перед ним на коленях, униженная, слабая, беззащитная.

Возможно, я поступила глупо, отказав бандиту, но зато по совести.

И вот сейчас, тонула в его безумии, в его мгле, и не могла выбраться на поверхность.

“Дверь крутой черной тачки открылась, внутри сидел одетый с иголочки седой господин, с цепким ястребиным взглядом.

– Добрый вечер, Василиса Михайловна, – я смело уставилась на того, кто сидел в машине. Вокруг люди, бандиты не посмеют причинить мне вред. – Господин Бархатов приглашает вас на свидание. Он готов предложить вам внушительную сумму, несколько миллионов рублей, если вы согласитесь провести с ним ночь. И проголосуете за его невиновность. Господин Бархатов очень щедро оплатит ваши услуги. А так же…

– Нет! – Отшатнулась, прийдя в ужас только от одной мысли остаться наедине с бандитом. – Я не продаюсь! – Смотрела на старичка, не веря, что он предлагает это всерьез. – Я не проститутка! И никогда, слышите, никогда не позволю бандиту и убийце прикоснуться к себе. Пусть проваливает к дьяволу и горит в аду!

Развернулась, сбежала, ожидая, что бандиты схватят меня в любой момент.

Запихают в машину, и отвезут к тому ужасному монстру.

– Вы совершили большую ошибку, Василиса. Таким людям нельзя отказывать…

Дверь захлопнулась, и бандиты уехали.

Чтобы вернуться через неделю, и привезти к тому, кого я оскорбила отказом.”

– Ты посмела мне отказать! Ты меня оскорбила! Никому такое не сходило с рук, и не сойдет! – вырвал из воспоминаний его хриплый бархатный голос, полосующий душу. – Ты посмела настучать на меня в полицию!

Бандит обхватил рукой мою шею, сжал ее, на мгновение перекрывая кислород.

Перед глазами все потемнело, я жадно хватала ртом воздух, и не могла вздохнуть.

Вцепилась пальцами в его руку, отчаянно пытаясь ослабить стальную хватку, сделать хоть один вздох…

Несколько дней назад, я нанесла бандиту оскорбление своим отказом, и вероятно, сейчас, последует наказание.

Тот старичок оказался прав.

Бандиты не прощают отказов.

Никому!

Бархат опустил вторую руку на мою голову, зарылся пальцами в волосы. Сжал в кулаке длинные рыжие спиральки. Нежно, даже ласково перебирая их пальцами. А затем, вдруг, дернул руку вверх, заставляя меня поднять голову.

– М-м-м, какие шелковистые, словно нежнейший шелк… – Бархатный голос очаровывал, вводил в какой-то транс. – Охуеть как, желаю поставить тебя на колени, и оттягивая волосы, как следует трахнуть…

Не вопрос, обещание и угроза…

От его низкого тембра по всему моему телу заструилась безумная дикая смесь страха и какого-то нового, неизведанного чувства.

Острого.

Запретного.

Непонятное и пугающее больше, чем сам бандит.

Он то сжимал хватку на моем горле, заставляя задыхаться, то ослаблял ее. Позволяя сделать долгожданный глоток воздуха.

Натягивал волосы все сильнее, не позволяя опустить голову.

– Помнишь, что я говорил тебе в нашу последнюю встречу? – Хватка в моих волосах стала жестче, бандит заставил меня поднять голову еще выше. – Открой глаза! Смотри на меня!

Не подчиниться ему оказалось невозможно. Бархат словно змей, очаровывал голосом, полностью подчинял своей воле.

Внушал страх, и трепет.

Я распахнула глаза, смотря на склонившегося надо мной бандита.

Взбешенного.

Яростного.