Блестящий провал

© Злата Лисицына, 2025

ISBN 978-5-0068-8541-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

С самого детства я не люблю общественный транспорт. Куча людей, все толкаются, пинаются, а если это – микроавтобус, то уж лучше развернусь и пешком пойду. Моя неприязнь к автобусам началась с восьми лет, когда мне вместе с моей старшей сестрой нужно было доехать до центра города. Не помню точно с какой целью туда пиликали, но это и не так важно. На обратном пути мы в ожидании транспорта стояли на остановке минут пятнадцать, если не двадцать (это тоже не самое приятное). Вот автобус подъехал: красивый, огромный и битком набит народом. На этом моменте мой глаз уже слегка подергивался. Время поджимало и ждать следующего было некогда. Сестру, на удивление, большое количество людей вообще не смутило.

– Пойдем! – уверенно скомандовала она, и я медленно поплелась за ней. Сестра быстро прошмыгнула в автобус, а я отвлеклась на автомобиль, который громко просигналил кому-то на дороге. А потом… Двери с пыхтением захлопнулись и транспорт тронулся. Как я тогда ревела!.. Сначала не поняла, что произошло, а потом дошло, что осталась одна в центре города на совершенно незнакомой мне улице. Я ее видела первый (и последний) раз. Хорошо, что не додумалась за автобусом помчаться, а то вытянула бы руку и с воплем: «Сто-ой!» кинулась бы вдогонку. Спасибо маме, которая учила меня в таких ситуациях стоять на месте и ждать (до следующей остановки добраться не рискнула). Сестра появилась на горизонте минут через десять, а я со слезами кинулась к ней. Потом мы еще долго вспоминали эту историю и смеялись. Хотя, смеялась только она, а я сидела с каменным лицом. Что тогда мне было не до смеха, что сейчас.

Это к чему? Прямо сейчас я вновь стояла на остановке под навесом, прячась от пекла в тени, и, проходя какую-то головоломку, которую скачала на телефон давным-давно и забыла, ждала автобус. На скамейке недалеко от меня расположилась группа подростков моего возраста, которая бурно что-то обсуждала, а некоторые личности смеялись на всю улицу, да так, что аж уши заложило. Я слегка на них покосилась, но им было абсолютно все равно. Все так же обсуждали какую-то девчонку из параллели, которая недавно улетела на море. Что здесь смешного, не знаю. Лишь вздохнула, смирившись с тем, что мне придется это слушать до приезда транспорта. Только я об этом подумала, как издалека показалось что-то похожее на автобус. Прищурилась, чтобы разглядеть номер. Мой! Я быстренько-быстренько зашагала к другому концу остановки, туда, где он должен был остановиться. Хоть не придется про какую-то незнакомую мне девочку слушать. Этому я была очень рада.

Зашла в почти полный автобус, заплатила за проезд и стала просачиваться внутрь. В салоне было душно и жарко, аж глаза слезиться начали. Конечно, на дворе конец августа, лето все-таки!

Окно было открыто, но это не помогало избавиться от духоты. Наоборот, стало только хуже. Вздумалось Карине меня в гости приглашать именно сегодня, когда по прогнозу плюс тридцать с копейками, а на календаре воскресенье!

Я прошла в конец автобуса. Там было одно единственное место, но садиться туда не торопилась. Несмотря на то, что люблю посмотреть в окошко, пришлось воздержаться от такого удовольствия. А все потому, что на кресло падал золотой лучик дневного солнца. Он так пек, что мне одного взгляда на него хватило, чтобы ощутить эту жару на себе. Сразу представила, как выцветает моя черная футболка, которую я нацепила на себя. Куда смотрела, когда собиралась?..

Двери в шаге от меня с громким пыхтением захлопнулись, и транспорт наконец-то тронулся. За окнами сразу замелькали летние городские пейзажи: густорастущие деревья, которые стояли вплотную друг к другу, окружающая их трава и кусты. Листва слегка покачивались из-за небольшого теплого ветра. Вдалеке виднелась синяя река, а на заднем плане точно такие же темные заросли леса. Автобус остановился, некоторые пассажиры из него вышли. Хоть дышать легче стало! А через пару секунд транспорт вновь тронулся.

Сейчас мы проезжали мимо парка, поэтому все было зеленое, живописное и аккуратное. Но скоро мы свернем и перед нами откроется прелестнейший вид старых девятиэтажных домов. Чуть дальше как раз и живет Карина. Буквально в одной-двух остановках от меня. Можно было бы дойти до подруги пешком, но в такую жару не рискнула бы отправляться в такое путешествие.

Я стояла и смотрела в одно из окон, держась за ярко-желтый поручень. Вот мы уже проехали парк и теперь несемся по дороге прямиком к повороту. Автобус резко завернул направо, а я просто чудом не влетела в дверь. Оказывается, руки у меня не такие уж и сильные.

В транспорте было на удивление очень тихо. Никто ни с кем не общался, не выяснял отношения, никто даже ни разу не сказал что-то типа: «Откройте еще одно окно!» или: «Остановите на остановке!». Была абсолютная тишина, это не могло не радовать.

Лицезреть старые девятиэтажки мне надоело, поэтому я принялась вертеть головой в разные стороны, разглядывая пассажиров. Каждый был занят своим делом. Кто-то слушал музыку в наушниках и слегка качал головой в такт, кто-то просто уткнулся в телефон. А кто-то (я) стоял и от скуки башкой вертел влево-вправо. А чем еще заняться?

В принципе, ездить на автобусах не так-то уж и плохо. Думала, будет хуже. Как минимум залетит какая-то огромная пчела через открытую форточку и начнет кружить по автобусу, но этого, к счастью, не произошло.

Транспорт начал потихоньку тормозить, а я по привычке посмотрела в окно. На остановке стояло несколько человек, которые особо никак не отреагировали на автобус. Один паренек в свободных черных джинсах, классической футболке и кепке козырьком назад, из-под которой торчали волосы, только на пару секунд поднял голову. А потом снова уткнулся в телефон, надев большие наушники, которые до этого висели у него на шее.

Когда водитель понял, что никто не хочет заходить и выходить, автобус снова тронулся. Следующая остановка моя!

Сейчас мы проезжали мимо какой-то кафешки с интересным дизайном, и пока я рассматривала (хотя, просто мельком взглянула) свое отражение, меня сзади кто-то толкнул.

– Простите, – извинилась какая-то женщина, когда я обернулась.

– Ничего, – ответила я и опять погрузилась в свои мысли.

Когда транспорт остановился, выскочила из автобуса практически самая первая. Еще и солнце за облаками спряталось, красота! Теперь хотя бы не так жарко.

Я огляделась, чтобы вспомнить дорогу до Карины. Меня здесь не было давно, поэтому пришлось напрячь память. Обычно подруга приезжает ко мне, а не наоборот. А если уж и оказываюсь у нее в гостях, то провожает меня она, поэтому я дорогу не запоминаю. Последний раз была у нее дома… Так-так… Не помню… В общем, давно.

А-а, точно! Нужно повернуть направо, а затем идти прямо! Я зашагала по траве, а пройдя метров тридцать, увидела знакомый небольшой ларек с цветочками, который поставили здесь давным-давно. Значит, я на правильном пути!

Проходя мимо, кинула взгляд на цветы. В глаза бросились самые яркие, некоторые я видела впервые. Из всех, которые были здесь, знала только розы, хризантемы, ромашки, пионы и гвоздики. Остальные были мне незнакомы. На входе в ларек красовалась надпись: «Перерыв 15 минут». Знаем мы эти пятнадцать минут. Помню, пошла один раз с Кариной за ватрушкой в пекарню, а там тоже перерыв был. Прошло пятнадцать минут, тридцать минут, сорок… Каринка к тому моменту уже психанула и, злобно махнув рукой, развернулась и ушла, оставив меня. После этого за ватрушками в ту пекарню мы больше не ходили.

Я, вспомнив эту ситуацию, слегка захихикала. А потом, так же улыбаясь, пошла дальше. Дом Карины находился практически возле этого ларька, потому идти было недалеко.

Я долго звонила в дверь. Вот это представление! Сама позвала, мол, прибегай, да поскорей, а теперь не открывает! Дома Карина совершенно точно была одна, она сообщила мне это по телефону, когда звонила и приглашала в гости. По ее рассказу, родители уехали по каким-то важным делам до вечера, а ей одной, видите ли, скучно.

Я еще настойчивее нажала на кнопку звонка, даже услышала, как он затрезвонил в квартире.

– Каринка, а ну-ка открывай! – начала барабанить я в дверь, когда пиликанье звонка в очередной раз проигнорировали. Уже собиралась разворачиваться и уходить, как замок щелкнул и входная дверь слегка приоткрылась. Показалась рука подруги, которая держала дверную ручку.

– Кать, ты?

– Нет, это не Катя, это сосед со второго этажа, пришел сказать, что вы меня затопили!

– Очень оригинально, – произнесла Карина и открыла дверь нараспашку. Передо мной стояла подруга с ярким полотенцем на голове, придерживая его левой рукой. Я слегка дернула бровью, а подруга, как будто опомнившись, отошла в сторону, чтобы мне удалось зайти в квартиру.

– Голову мыла? Теперь понятно, почему ты так долго не открывала, – произнесла я, проходя в прихожую. Стянула с ног кроссовки и положила их на коврик для обуви. Карина на мой вопрос не ответила.

– Я тебе сейчас кое-что покажу, – таинственно произнесла подруга, а я удивленно подняла на нее глаза. Так-так-так, что-то интересненькое!

Карина быстро закрыла дверь и побежала в свою комнату. А когда я пошла за ней, вытянула вперед руку и попросила остаться в прихожей.

– Пока не заходи, я хочу посмотреть на твою реакцию! – выкрикнула она уже из комнаты.

– Что у тебя там? – шутливо спросила я. Скрестила руки на груди и, привалившись к дверному косяку, дожидалась подругу.

От нечего делать принялась осматривать квартиру Карины. Коридор, в котором я сейчас находилась, был длинный и большой. Здесь поместилась была целая толпа из десяти человек.

Рядом с входной дверью висело большое зеркало в полный рост. В нем мы с подругой иногда фотографируемся «на память», а потом смеемся друг над другом, пересматривая снимки, потому что чаще всего ни она, ни я нормально не получаемся. То моргнем, то она смешно рот откроет, что-то говоря, а я быстро щелкну.

Сразу после зеркала стоит большой старенький шкаф, в котором висит верхняя одежда. Пуховики, легкие весенние курточки, все там. А дальше – комната Карины.

Если пройти прямо по коридору, то дойдешь до ванной (она объединенная с туалетом). Повернув оттуда направо, будет кухня, которую родители подруги решили совместить с залом, а налево – их спальня. А, забыла сказать, что мне по правую руку находится кладовка. Там в основном разные банки с соленьями, ненужные вещи и старый велосипед. Вроде бы ничего не забыла…

– Смотри!

Каринка с гордым видом вышла из своей комнаты, только с каштановыми волосами. Я от такого поворота аж дар речи потеряла. Рот раскрыла и стою, глядя на подругу огромными от удивления глазами.

– Кать, муха залетит, – засмеялась подруга. Ее, похоже, моя реакция вполне устраивала. – Ну так что, как? Мне идет? Хотя нет, не отвечай, я и так знаю! – защебетала подруга.

И довольная метнулась к зеркалу, слегка меня толкнув. Видать, чтобы ее отражение не загораживала. Теперь Карина крутилась во все стороны, улыбаясь и оценивая прическу. Волосы у нее длинные и ухоженные, а до этого момента были еще и светло-русые!

– Ты что сделала?.. – только и спросила я. Так и стояла с открытым ртом, а замечание подруги пропустила мимо ушей. Теперь никакие мухи рядом тут летать не будут! Они уже от шока в обморок все попадали и лежат теперь, бедные, на спинке, примяв крылья, и в себя прийти не могут!

– Кать, может, к окулисту? Волосы покрасила!

И Карина, взяв передние пряди, слегка их приподняла, показывая мне. Чтобы лучше видно было!

– Да вижу я, что волосы!.. А чего это ты вдруг?

– Ну-у… – протянула Карина, отходя от зеркала и пройдя мимо меня. – Да та-ак… Захотелось что-то обновить! – закончила подруга.

Я немного приподняла бровь. У меня на лице, небось, было написано, что не верю. Ага, просто так испортить свой идеальный светло-русый? Интересно!

– А если честно? – с подозрением глянула я на подружку. Она стояла с невозмутимым видом и накручивала прядь на указательный палец.

– А? – спросила подруга, сделав вид, что не услышала мой вопрос.

– Говорю, причина же должна быть! – начала злиться я.

– Какая причина?

Карина скорчила недоуменное лицо и внимательно смотрела на меня.

– Не надо из себя дурочку корчить, Карина!

Подруга вздохнула, поняв, что ее раскусили, и принялась рассказывать:

– Ладно… В общем, я вчера ходила в магазин, захожу, смотрю: сарафан. Красивый такой, нарядный! Беру его, примеряю, глядь, а к цвету волос-то не подходит! Все, думаю, беда! А сарафанчик-то миленький такой, аккуратненький. Грех не взять просто!..

– И ты перекрасила свой идеальный светло-русый в каштановый, только потому, что он подходит к сарафану? – поинтересовалась я.

Каринка кивнула.

– Слабо верится… Я дружу с тобой уже много лет и вижу тебя насквозь! И ты бы не стала из-за какой-то одной вещи перекрашиваться!

После этих слов я внимательно посмотрела на подругу, а та рассматривала свои ногти на руках, как ни в чем не бывало. Словно и не про нее говорим.

– Только из-за сарафана? – вновь спросила я.

– Хорошо. Сарафан здесь ни при чем. Я перекрасилась по другой причине, – не выдержала подруга, вмиг став серьезной.

– И какая же причина? – продолжила выпытывать я.

Подруга промолчала и опустила глаза в пол. Я сразу почувствовала себя мамой, которая ругает своего ребенка.

– Карина?

– Просто он один раз сказал, что ему не нравятся русые, вот я и решила…

Подруга не успела договорить, как я ахнула и завелась:

– Ты что, перекрасила свой очаровательный натуральный светло-русый в каштановый, потому что твоему Алексею что-то там не нравится?!

Карина аж дернулась от неожиданности. На ее лице уже было написано, что она жалеет, что поделилась этим со мной. А что поделать, если подруга совершает абсолютно глупые поступки?

У нас с Каринкой у обеих были русые волосы, только у меня значительно темнее, чем у нее. У подруги они больше напоминали блонд. До сегодняшнего дня, разумеется.

– Ничего плохого в этом не вижу. Перекрасилась и перекрасилась, – только и сказала она, подняв голову и отвернувшись от меня. Я ударила себя ладонью по лбу и с печалью посмотрела на подругу. Неужели она не понимает, что не надо подстраиваться под какого-то там Лешу, а уж тем более краситься в другой цвет из-за его вкуса? Ну, не нравятся ему русые, так пусть скажет: «Пока-пока!» и гордо уйдет!

Я хотела ей продолжить высказывать свое мнение, но решила, что придержу язык за зубами. В конце концов, это ее жизнь и ее выбор, и пусть поступает так, как считает нужным. Тем более ссориться с Кариной из-за Алексея вообще не хотелось. Я подруге уже и так сто с лишним лекций прочитала про то, что нужно перестать бегать за мальчиком, но разве меня послушают?

Алексей – наш общий одноклассник и мальчишка, в которого Карина влюблена с начальной школы. В четвертом классе к нам пришло много новеньких, и один из них был сам Леша. Моя подружка сразу его заприметила. Он отличался от всех милой внешностью: зелеными, как солнечный лес, глазами и темными прямыми волосами, которые он обычно зачесывал набок. Лешка – типаж моей лучшей подруги, но я на него даже смотреть не хочу. Хоть бы к парикмахеру сходил, в порядок прическу привел!.. Многие девочки были в него с самого начала влюблены, но сейчас таких осталось, к счастью, немного.

– Мой типаж, – прошептала мне тогда на ухо Карина и улыбнулась.

Но, по закону жанра, он не обращал на бедную Каринку никакого внимания. Зато сразу прилип к нашей однокласснице и начал пытаться завязать с ней общение. Та девочка после этого дня стала очень раздражать мою подругу. Кстати, интересный факт: у нее были такие же волосы, как у новой Карины.

Общение между этой девчонкой и Лешей что-то не завязалось, и они разбрелись в разные стороны: Алексей к мальчишкам, а наша одноклассница к своим друзьям.

Годы шли, а влюбленность Каринки никуда не девалась. Я сначала думала, что он ей будет нравиться максимум недельку, а потом она заявит, что он какой-то не такой, и забудет. Но нет. Подруга продолжала любить Лешу, а он продолжал ее не замечать.

– Вот приду первого сентября в школу, все разом попадают, как я изменилась! – сказала подруга, направившись на кухню. – Особенно Леша в шоке будет! – добавила она, обернувшись на меня через плечо.

– Угу, – промычала я, пойдя за ней. Конечно, мечтай, подружка. Хорошо, если он еще не забыл, кто такая Карина Соколова. Про цвет волос даже заикаться не стану.

Бедная Каринка! Она кроме этого Алексея никого и не замечает! Когда я с ней говорила на эту тему, она только недовольно фыркала, утверждая, что разберется сама.

А если честно, то не такой уж этот Алексей и плохой. Как я уже говорила, для многих он красивый (хотя совершенно не в моем вкусе), а еще очень добрый. Это, наверное, самое лучшее его качество – доброта. Но на Каринку он, конечно, внимания не обращает. Вот вообще. Словно ее и нет. Иногда он может что-то ей сказать или просто на нее посмотреть, но это происходит очень редко. Короче говоря, относится к моей лучшей подруге нейтрально. Есть и есть, нет и нет.

– А по каким делам твои родители уехали? – переменила тему разговора я, когда мы уселись пить чай на кухне. Подруга поставила на стол вазочку с конфетами и печеньем, и я первым делом схватила одну шоколадную сладость. Карина посмеялась и села напротив меня с кружкой.

– Говорю же, по важным. Не знаю точно, меня в такие подробности не посвящали. С работой что-то связано, наверное… Я тебя поэтому и позвала, потому что одной скучно.

– По тебе видно, – не сдержалась я, обхватив кружку двумя руками и поднося ее к губам. Отхлебнула немного черного чая и сразу почувствовала, как горячая жидкость течет внутри меня. Раньше в жаркую погоду я пила только ледяную воду, но быстро поняла, что ею не напьешься. Захочется пить все больше и больше.

Карина удивленно подняла на меня глаза, а я, засмеявшись, указала на ее волосы.

– А, ты про это, – сказала Карина, – я уже и забыла.

Ага, забыла она. Кому рассказывает? Все лето мне жаловалась, как по Алексею соскучилась, и как ей хочется поскорее в школу, чтобы с ним увидеться, а теперь забыла, что из-за него покрасила волосы. Я не успокоюсь, пока у нее опять не отрастет ее русая шевелюра. Надеюсь, после этого она ее вновь не покрасит. Уж очень Каринке шел ее прошлый цвет волос, она такая милая с ним была.

– Как собираешься последнюю неделю лета провести? – поинтересовалась подруга, пока я за обе щеки уплетала печенье. Она же ограничилась одним зеленым чаем, сказав, что сегодня завтракала и теперь не голодна.

– Да как всегда, наверное… Буду готовиться к школе. Как морально, так и физически.

– В смысле? – подняла глаза Каринка.

– Ну, пару вещичек нужно прикупить. Из одежды. Остальное уже в шкафу висит.

– А-а, – протянула подруга, отхлебнув немного чая.

Пару секунд мы молчали, а потом я ни с того ни с сего предложила:

– Слушай, может, на днях на речку сходим?

Такой вопрос Карину явно поставил в тупик. Она сделала задумчивое лицо, а затем ответила:

– Можно… А когда?

Впрочем, это было сказано не совсем уверенно.

– Не знаю. Как-нибудь, – пожала я плечами, поставив кружку на стол. На дне плавали черные частички чая, которые я решила не допивать.

– Ну-у… У меня были другие планы на оставшееся лето… – начала мямлить себе под нос Каринка, а я закатила глаза.

– Не хочешь, как хочешь, – пожала я плечами. Если подруга решила остаться дома, то ее никак уже не вытащишь на улицу.

– Вот и супер! – обрадовалась Карина, а я только вздохнула.

Оглядела комнату. Солнце светило в окно, и часть белоснежного стола, накрытого сиреневой скатертью, вместе с вкусностями стала золотого цвета. Даже маленькие пылинки, летающие над нашими кружками, были четко видны. Без солнца их было бы не разглядеть.

Луч светил прямо в глаза, но я все равно увидела, как сияли и блестели волосы подруги, которые она собрала в высокий хвост. Даже после окрашивания они не потеряли это свойство.

– Ну что, чем займемся? – спросила я, когда Каринка допила чай, со звоном поставив кружку на стол. Стащив еще одну конфетку, стала наблюдать, как подруга, взяв посуду, направилась к раковине. Этикетка шуршала, вода струилась из-под крана, а Каринка, потянувшись за губкой, принялась мыть кружки.

– Пойдем гулять? – неожиданно предложила она и, закончив с кружками, повернулась к раковине спиной, руками держась за ее края. – Походим, подвигаемся… Чего дома сидеть?

Я вылупила глаза:

– Я пиликала до тебя не пойми сколько времени, а теперь ты предлагаешь пойти «подвигаться»?

Да, с «не пойми сколько времени» преувеличила. Две остановки это не так много, ездила и больше.

Карина поморгала, смотря на меня, а потом кивнула:

– Ну да.

– Пошли! – уверенно сказала я, поднявшись из-за стола.

Подруга засмеялась и поскакала к себе в комнату.

– Пойдем мне наряд выбирать! – крикнула она, когда мы обе вышли из кухни. Я по привычке щелкнула по выключателю, но свет только зажегся, потому что мы с Кариной вполне обходились естественным освещением. Пришлось возвращаться, чтобы зря не тратить электроэнергию.

Подруга в это время уже с задумчивым видом стояла около открытого шкафа в своей комнате и слегка почесывала подбородок правой рукой. Другая находилась на боку.

– Кать, – резко произнесла она. Я аж подпрыгнула от неожиданности.

Вопросительно кивнула, а Карина вместо ответа молча потянулась к вешалке, что-то с нее снимая. Что именно, я не видела, потому что стояла в дверном проходе, как всегда прислонившись плечом к косяку. Это моя любимая поза.

– Вот как ты думаешь…

Подруга замолчала, с задумчивым видом оглядывая симпатичную черную кофточку.

– Хотя нет, ее я вчера надевала, – закончила Каринка. Мое мнение, похоже, уже не учитывалось. Она снова потянулась к шкафу и достала оттуда серую толстовку с большим капюшоном. Такой парашют я видела впервые. Она была на два, а то и три размера больше. – А вот это очень даже ничего… Но такой верх не подойдет к моим джинсам.

– Так надень сарафан, который вчера купила. Что, зря красилась? – посмеиваясь, спросила я.

Каринка на меня покосилась, а затем, отвернувшись, ответила:

– Я же сказала, сарафан ни при чем… Его я надену в другой раз. Он в стирке. И сегодня у меня нет настроения надевать платья и юбки. Хочется чего-то… спортивного.

И я, не церемонясь, подошла к Карине и заглянула в ее шкаф через плечо. Она была не против, даже отошла в сторону, чтобы у меня получилось хорошенько разглядеть ее наряды. Достала первую попавшуюся футболку и протянула ее подруге.

– Вот! Отличная вещь! Зачем тебе какие-то там кофты, если на улице жарища? Держи! – скомандовала я, протягивая Каринке белую футболку с ярким рисунком на всю спину.

Каринка, взяв ее у меня, просто кинула вещь на кровать. Она легко приземлилась, словно была пушинкой, а подруга в это время уже рассуждала:

– Полдела сделано, осталось выбрать низ!

Карина с пыхтением наклонилась к нижней полке и, взяв вещи в охапку, кинула на пол. Я с удивлением на это смотрела, в то время как Каринка стала выбирать:

– Так… Эти джинсы слишком темные, эти брюки я в школу надевала, эти штаны, конечно, подходят, но они чересчур серые и уже потрепанные. Их только дома носить. О! А вот эти очень даже ничего… В меру светлые, к футболке, думаю, подойдут. В них и пойду!

Подружка тараторила так, что у меня голова заболела. Или, может, это из-за жары. У Карины в комнате нет ни кондиционера, ни вентилятора, есть только настежь открытое окно, которое ситуацию не спасало. А, наоборот, только усугубляло.

В общем, не знаю, что стало причиной моей головной боли, но одно я могу сказать точно: моя подружка просто обожает собираться на гулянки (это можно понять по ее гардеробу).

Когда с одеждой, к счастью, было покончено, подруга принялась за макияж. На этом этапе я поняла, что дело не так уж и худо, потому что Каринка красится немного. Но, несмотря на это, у нее большая часть стола занята всякими штучками для макияжа. Несколько бальзамов и помад для губ, три вида румян, консилер, тональный крем, карандаш для бровей, и все это по несколько экземпляров… Куда ей столько?

Подруга села за стол и, придвинув поближе небольшой зеркальце, взяла в руки спонжик, который перед этим сбегала намочить.

Посмотрев на нее и, вздохнув, я отправилась на балкон, чтобы не мешать Каринке и не стоять без дела. Хорошее место, не так ли? Особенно в жару. Он у нее небольшой, но вместительный (а еще находился как раз в ее комнате). Здесь стояла сушилка для одежды (сейчас она была абсолютно пустая), старая стремянка, которая покрылась уже сотым слоем пыли, и несколько горшков с комнатными растениями, которые вот-вот завянут. На них без слез не взглянешь! Каринка решила от скуки за растениями ухаживать, но они такую хозяйку, бедные, не выдержали. Она прошлым летом уже выращивала помидоры, так они у нее через несколько дней все подохли.