Настойчивое прошлое требует ответы

– Вы мне звонили? – безразлично спросила Саша, услышав, как на том конце взяли трубку.

– Это Мэтью, ты хотела со мной поговорить? – отозвался до боли знакомый голос в трубке. Но Саша поймала себя на мысли, что вот он, момент, когда они перешли на «ты». Но играть в эти игры уже было неуместно и странно.

– Да, хотела. Мы можем встретиться? Сходить куда-нибудь? – не показывая волнения, спросила девушка, не ожидая положительный ответ, все-таки человек семейный. Хотя, когда они ночью гуляли по мосту, он уже лет двадцать как был семейным. Где та грань?

– Я освобожусь примерно через час, куда ты хочешь пойти? – спросил Мэтью на фоне звуков взлетающих и садящихся самолетов, судя по гулу.

– Парижские катакомбы! Встретимся в три часа в сквере Клода Николя Леду? – спросила девушка, не желая снижать градус странности мест встречи. Первым было кладбище, вторым кладбище, да еще и после ограбления для нее и результатов эксгумации для него. Почему бы сейчас не встретиться среди костей и черепов под землей? Почему бы сразу не спуститься в преисподнюю?

– Ты уверена? – после непродолжительной паузы спросил мужчина, наверняка движимый скепсисом после истерики Саши в Диснейленде у дома призраков, ведь он не знал истинных мотивов ее тогдашнего состояния.

– А что не так? – с напором спросила Саша, несколько оскорбившись таким неверием в нее.

– Хорошо, до встречи. Оденься теплее, там градусов двенадцать, – заботливо ответил Мэтью, очевидно, не желая вступать в ненужную полемику и объяснять смысл своего вопроса, но вероятно бывавший в этих катакомбах не раз.

В три часа подойдя к скверу, Саша увидела сидящего на лавочке Мэтью, который, заметив девушку, встал и направился ей навстречу.

– Ну что, пойдем к входу? – сказала Саша, глядя на Мэтью. Увидев его, девушка могла описать свое состояние как счастливое и все еще окрыленное.

– Веди меня. Будучи студентом, на каникулах я бывал в этих катакомбах много раз, но ни один из них не через главный вход, – сказал Мэтью и лукаво, даже немного по-дьявольски улыбнулся. Саша улыбнулась в ответ, поняв, что речь идет о нелегальных визитах, которые он совершал с друзьями. Сейчас есть тематические сайты, посвященные нелегальным посещениям, с обсуждениями вариантов входа, а двадцать пять лет назад это было наверняка сделать еще проще. Саша выяснила, что Мэтью был бунтарем и еще полон сюрпризов.

– Кажется, я понимаю, почему ты игнорировал главный вход, – расстроенно сказала Саша, глядя на внушительную очередь, которая впоследствии быстро рассосалась.

– Внутри будет казаться, что мы одни, все разбредутся по тоннелям, – сказал мужчина серьезным тоном. Саша не смогла однозначно расценить этот пассаж, то ли он хотел приободрить, то ли с целью угрозы, что было маловероятно, но перед жутким местом ей нравилось нагнать жути на саму себя. Спустившись вниз по узкой винтовой лестнице и немного пройдя по прямой, пара оказалась у входа в тоннель.

– О боже, явно писали короли саспенса, – с сарказмом сказала Саша, спускаясь в катакомбы и показывая пальцем на табличку с надписью «это место – империя смерти».

– Боюсь, название на табличке более чем справедливое. В этих катакомбах останки шести миллионов человек. Это практические население целого города, такого как Сантьяго или Бангкок. Сюда перезахоранивали останки с городских кладбищ, сбрасывали чумных больных, погибших в Варфоломеевскую ночь и во время Французской революции, – сказал Мэтью, осматривая тоннель бывшей каменоломни. Народ стал разбредаться, и тоннель начал казался более одиноким и зловещим. Освещение было тусклым и создавало антураж некого приключенческого квеста, со множеством ловушек, которые нужно преодолеть перед конечной целью. Их взору предстала картина: стены, вымощенные человеческими останками, черепами и костями, аккуратно разложенными в подобии некого симметричного узора.

– Страшное место, но страшнее те люди, которые выложили кости людей в мозаики и декоративные элементы, и крест рядом, будто это что-то меняет, делая это место менее жутким, хорошая попытка, но нет, – сказала Саша, заходя в зал, в центре которого находилась опора в форме бочки, так же состоящей из костей и черепов, на противоположной стене от опоры виднелся внушительных размеров крест.

– Это начали делать рабочие, свозившие сюда как тела, так и уже останки в виде черепов и костей. У людей в то время и в тех обстоятельствах была другая психология. Они имели рутинные дела со смертью каждый день и относились к останкам с меньшим пиететом, чем мы сейчас, хотя, учитывая тот факт, что сейчас местные называют это место «суповым набором», под вопросом, кто больше уважал усопших, – сказал Мэтью, разглядывая столб-бочку.

– Наверное, мы не лучше, ежедневно приходя посмотреть на этот открытый некрополь, так что мы все невольные соучастники этого кошмара, – задумчиво сказала Саша, выходя из этой галереи.

– Можно на это посмотреть и под другим углом. Мы отдаем дань уважения этим людям, посещая их могилу, пусть она и в такой извращенной форме. Мы помним об этих людях, среди которых были и известные личности, например Рабле или Перро, мы помним о событиях, которые положили начало этим захоронениям, о тех суровых временах, – сказал Мэтью, глядя на Сашу, которая хотела опереться о стену, но вспомнив, что они из костей, резко отпрянула.

– Все хорошо? – встревоженно спросил Мэтью, глядя на Сашу, бледная кожа которой стала еще бледнее.

– Воздуха не хватает, похоже на паническую атаку, – сказала Саша, стоя на месте и не двигаясь, будто увидев нечто пугающее. Видя эту картину, Мэтью встал впереди девушки и взял Сашу за руки. Ее руки были холодные, еще холоднее, чем в тот день на кладбище.

– Это состояние скоро пройдет, оно очень кратковременно, тебе сейчас ничего не угрожает, – сказал Мэтью, глядя девушке в глаза и стараясь ее успокоить. Саша начала активнее дышать и справляться с нахлынувшей атакой, которые иногда с ней случались.

– Еще это место как египетские пирамиды, в которых можно заблудиться и уже никогда не найти выход, – со страхом в голосе сказала Саша, постепенно приходя в себя и направившись дальше по тоннелям.

– Больше двухсот лет назад тут заблудился один человек, он искал тут спиртное и умер, не дойдя до выхода двадцать метров. Сейчас везде таблички, и чтобы заблудиться, нужно намеренно этого захотеть, – сказал Мэтью, пытаясь подбодрить Сашу во избежание очередной атаки, хотя он и не понял, что спровоцировало это состояние у девушки.

– Но алкоголь он не нашел, так? – спросила Саша, выслушав историю.

– Нашел, его обнаружили с бутылкой в руке, – с иронией сказал Мэтью, подытожив историю.

– Все-таки от красоты до уродства расстояние иногда ничтожно мало. Это были каменоломни, из которых самый лучший камень, будто постепенно восставая из мертвых, на протяжении столетий возводил шедевры архитектуры, а потом все пошло прахом, в прямом смысле этого слова, – устало сказала Саша, медленно идя по коридору, проходя мимо немногочисленных туристов.

– В истории нет ничего хорошего или плохого, события просто происходят, сменяя друг друга. И события не существуют сами по себе, их создаем мы – люди, – по-философски сказал Мэтью, явно ощущая себя в этом месте более расслабленно и комфортно, чем Саша.

– Когда у меня случился панический приступ, мне показалось, что я увидела Шанталь. Она посмотрела на меня пустым взглядом и, развернувшись, скрылась в одном из тоннелей. Это была она, ее темные волнистые волосы плавно ускользнули за эту каменную стену, – сказав это, Саша посмотрела на Мэтью, который резко сменил свое расслабленное состояние на более напряженное.

– Что ты сказала? – остановившись, спросил Мэтью, на минуту почти поверив Саше, хотя и не верил в подобное.

– Прости, я забыла сказать, что читала старые статьи о ней в газетах, после того как ты мне рассказал ту историю. Я знаю, что случилось тогда и как она выглядела, – сказала Саша, пояснив этот момент Мэтью, который серьезно, но снисходительно посмотрел на Сашу, подумав о том, что девушка начиталась газет и, имея неплохое воображение, увидела то, чего не было.

– Может, ее убили тут, а потом перенесли домой, будто ничего и не было? – встревоженно спросила Саша, искренне пропитавшись ужасом и безнадежностью этого места.

– Исключено. Шанталь не любила катакомбы и никогда сюда не спускалась, она страдала клаустрофобией. Этим грешил я со своими университетскими друзьями во время каникул. Нам нравилось тайно сюда проникать и бродить, исследовать тоннели, порой пробираясь через затопленные лабиринты или же очень узкие, сквозь которые можно было еле-еле протиснуться. Шанталь не одобряла мое хобби и говорила, что однажды я могу не выбраться отсюда. Кто бы мог подумать, что ее смерть настигнет, казалось бы, в самом безопасном месте, дома в своей постели, – с грустью в голосе сказал Мэтью.

– Но почему я тогда увидела тут ее призрак? Это не просто так! – сказала Саша, все еще не до конца понимая, что именно она видела.

– Почему? Потому же, почему ты и закричала в Диснейленде или заплакала на скамье возле моста. Ты слишком эмоциональная и мнительная, это выходит тебе боком. Нечто мнимое, то, что у тебя в голове, прорывается наружу в самых странных проявлениях, вот и все, – нашел логическое объяснение Мэтью.

– Возможно, я словно заблудилась в пустыне и вижу миражи. Даже не знаю, с чем сравнить это место, наверное, это и правда комната страха, как говорят об этих тоннелях, – с грустью заметила Саша и немного стыдясь того, что она переоценила свои силы, изначально начав иронизировать над вывеской перед входом в тоннели. Это место не простило ей высокомерия, так думала девушка, уже желая вдохнуть свежий воздух.

Выбравшись наружу, Саша сделала глубокий вдох и улыбнулась Мэтью.

– Наконец-то мы выбрались из царства Аида! – эмоционально и немного нервно сказала девушка, радуясь свежему воздуху.

– Зайдем куда-нибудь поужинать? – спросил Мэтью девушку.

– Да, хорошая идея, – воодушевленно сказала девушка, и пара направилась на поиски ресторана. Найдя нужное заведение, которое так же было в списке мест Саши к обязательному посещению, они увидели, что это был очень необычный ресторан, интерьер которого представлял собой обычную квартиру с умеренно запущенным беспорядком и небрежностью. Потолок был испещрен трещинами, на обоях виднелись пузыри, а мебель была винтажная и немного поскрипывающая.

– И над этим работал дизайнер! Возможно, не один! – весело рассмеявшись, сказала на входе Саша, обращаясь к Мэтью и взглядом окидывая интерьер заведения. Состоял ресторан из нескольких зон, это была и кухня со старой мебелью и холодильником округлых форм, и нечто наподобие гостиной с нелепыми картинками, причудливой люстрой и столом для настольного футбола, и спальня со столиком и стульями возле кровати.

– Такое ощущение, что мы проникли в чью-то квартиру, куда нас не приглашали, – с улыбкой и находясь в изумлении, сказал Мэтью.

– И мы за это заплатим! – с прищуром детектива сказала Саша, намекая на счет, по которому они заплатят за еду, как заплатили бы штраф за проникновение в чужое жилье. Пара выбрала закуток, напоминающий кабинет, с коричневым потертым кожаным диваном и косыми настенными полками с книгами, разбросанными в хаотичном порядке.

– Я читала, что комната для курения в этом заведении находится в шкафу для одежды, – сказала Саша, пытаясь удивить этим заведением Мэтью еще больше, чем он уже был.

– Концепт данного места мне понятен, надеюсь, с кухней у них проблем нет, – заинтересованно сказал Мэтью, глядя в меню.

– А почему ты думаешь, что Шанталь убил ее бывший парень Руаль Монти? – спросила Саша, глядя на реакцию Мэтью касательно ее расспросов.

– Спустя столько лет я уже и не знаю на кого думать, но есть один факт: наше с ней фото, которое стояло в рамке на тумбочке в ее комнате, было перевернуло. Кому еще могло быть так больно смотреть на Шанталь с другим? Слишком личное, не так ли? – сказал Мэтью, облокотившись о спинку дивана и вполоборота глядя на Сашу, которая сидела на том же диване, так как интерьер не предполагал второй диван через стол, напротив. Когда мужчина это сказал Саша вспомнила фото из старой статьи, где на ее тумбочке лежало фото, перевернутое изображением вниз. На нем, оказывается, было совместное фото Мэтью и Шанталь.

– Это странно, как и то, что окно в ее комнате было открыто, а жила она не в самом благополучном районе города, – задумчиво сказала Саша, глядя прямо перед собой на столешницу и стуча по ней пальцами. Девушка хотела задать еще много вопросов Мэтью, например, почему он общается с ней при наличии жены и детей, конечно, это просто общение, но где та грань, вторила девушка себе уже который раз.

– Можно перебрать кого угодно, как ее убийцу, но вопрос в том, какой мотив? Я не знаю никого, кроме Монти, у кого был мотив, – сказал Мэтью, глядя на Сашу.

– Да, мотив – это самое главное. А ты думал о ее коллегах по университету? Может, она там нравилась кому? Какому-нибудь молчаливому странному типу, которого она игнорировала и не замечала? Он пробрался к ней в комнату, убил, перевернул ваше фото и ушел? – выдвинула гипотезу Саша, обернувшись к Мэтью и глядя ему в глаза.