Молочные зубы

Алекс с Ханной синхронно перестали жевать, а потом так же одновременно повернулись к ней, будто их пронзил электрический разряд.

– Что?

– Она заговорила. Произнесла вслух слова.

На его лице засияла широкая улыбка.

– ?lskling… – Потом он повернулся к Ханне. – Lilla gumman, это же так?..

– Сказала, что она не Ханна.

Улыбка померкла.

– Что?

Сюзетта пожала плечами.

– Она так и сказала: «Я не Ханна». А потом так закатила глаза, что стала похожа на… Даже не знаю, на кого. На кого-то… жуткого.

Лицо Алекса приняло знакомое выражение, возникавшее каждый раз, когда он был озадачен или ему приходилось слишком упорно думать. Чтобы скрыть замешательство, он снова нацепил на губы улыбку.

– Ты так сказала, lilla gumman? Ты говорила с мамой?

Сюзетта ожидала, что Ханна покачает головой. Так оно и случилось. Но она не ожидала, что дочь в ужасе распахнет глаза и скрючится у папы за спиной. Ханна несколько раз ударила себя ладошкой по маленькой грудке, умоляя Алекса ее понять.

– Ты Ханна?

Она кивнула и захныкала, на глаза у девочки навернулись слезы. Потом она сильнее хлопнула себя ладошкой в грудь.

– Ну конечно же, Ханна; никто не утверждает, что нет. Ты не говорила с мамой?

Она покачала головой и протянула ручки, чтобы он ее обнял.

Сюзетта сердито вздохнула и подперла локтем утомленную голову. И какого хрена было беспокоиться?

Алекс прижал Ханну к себе и поцеловал в макушку.

– Давай ты ненадолго поднимешься к себе в комнату, чтобы мы с мамой могли поговорить.

Мать уловила момент, когда на лице дочери появилось победоносное выражение. Девочка тут же изменила тактику, показала на гостиную и на телевизор, но Сюзетта не намеревалась ей потакать, чтобы смягчить несуществующую обиду.

– Мне кажется, сегодня ты уже достаточно смотрела телевизор.

Ханна топнула ножкой по полу и сердито покачала головой.

– Да, достаточно. Я все слышала, пока была наверху, в ванной.

Алекс быстро повернулся к ней с вопросительным выражением лица.

– Мне стало нехорошо, – объяснила она ему.

Не взглянув ни на мужа, ни на дочь, Сюзетта стала убирать со стола.

– Можешь взять игрушки и поиграть в своей комнате. Или почитать книгу.

Она прекрасно знала, что происходило у нее за спиной: Ханна наверняка сделала печальное лицо и пытается уломать Алекса выполнить ее желание. В половине случаев он так и поступал, но, будучи истинным дипломатом, старался чередовать ситуации, в которых поддерживал либо жену, либо дочь. Сегодня вечером принял сторону Сюзетты.

– Слушайся маму. Я потом поднимусь к тебе и почитаю какую-нибудь книжку.

Ханна понурила голову и побрела из комнаты. Сюзетта наблюдала, как изящные ножки дочери медленно топали по ступеням. Она ожидала, что девочка хмуро на нее глянет с лестничной площадки, но та лишь спокойно ушла к себе.

Алекс подошел к стоявшей у мойки жене и погладил ее по спине.

– Так что у нас происходит?

– Она так и сказала. Постучалась в дверь, когда я была в ванной, и произнесла: «Я не Ханна». Я знала, что ты мне не поверишь.

– Дело не в том, что я тебе не верю. Мне очень хотелось бы, чтобы Ханна заговорила. Но все это выглядит как-то странно… Я даже представить не могу, чтобы она такое сказала, и не догадываюсь, что бы это могло значить…

– Понятия не имею…

– К тому же мне показалось, она страшно испугалась…

Сюзетта прислонилась спиной к кухонной стойке и помассировала две чувствительные точки под бровями – одну большим, другую указательным пальцами. После заявления Ханны у нее еще сильнее разболелась голова.

– Тебе сегодня стало плохо?

– Съездить туда, в этот медицинский центр…

Он поцеловал ее в лоб и стал массировать голову.

– Ты не думала о том, чтобы найти кого-нибудь и поговорить?

– Я не сумасшедшая, она действительно…

– На предмет ПТСР[9 - Посттравматическое стрессовое расстройство – тяжелое психическое состояние, возникающее в результате единичной либо повторяющихся психотравмирующих ситуаций, таких как участие в боевых действиях, тяжелая физическая травма, сексуальное насилие или угроза смерти.]. Мне ненавистна мысль о том, что ты дошла до такого состояния. Может, кто-нибудь сможет тебе помочь. Ты принимала сегодня обезболивающие?

Она тут же от него отшатнулась.

– Я не пила никаких лекарств! И не была под кайфом. Я так и знала, не надо было этого говорить.

– Если тебе по-прежнему больно, то в том, чтобы их принимать, нет ничего плохого…

– Алекс, ты вообще меня слушаешь?

На мгновение они застыли на месте, внимательно глядя друг на друга, как два охотника. Или как звери, которых вот-вот собираются застрелить.

– Да, я тебя слушал. И пытался найти логическое объяс…