Если б я был султан

«Спать будешь или есть пойдем. Обед уже подали. Можно быстренько в душик, одеться и гоу-гоу питаться». Сережин азарт и желание быть в движении меня начали немного напрягать. Катастрофически хотелось поваляться на шезлонге, под громадным зонтом и немного поразмыслить о событиях, в которые меня затянула стихия. Тем более Серж явно еще не был осведомлен о произошедшем, что было просто замечательно – я совершенно спокойно могу пораскинуть мозгами пока он не принялся за очередные нравоучения.

«Ты иди, а я немного позже подойду. Пойдешь со мной на второй обед», – и я почти искренне ему подмигнула. Судя по его довольной, широченной улыбке чеширского кота мое предложение было принято. Я посмотрела на удаляющуюся спину этого радостного гиганта. Мышцы громадными кусками мяса перекатывались под на удивление нежной кожей. Узкая для его телосложения талия, накачанные ноги. Да, он производил впечатление на пляже. Многие женские взгляды оценивающе косились на него, а мужчины, особенно местного происхождения, не скрывали восхищенного уважения. Проводив Сержа, я довольно уютно устроилась в шезлонге и начала копошиться в памяти, по крохам складывая картину целиком.

То, что девушка, найденная полицией в утро нашего приезда, видела тоже, что и я, сомнений у меня не вызывало. Хотя бы по тому, что парни в лаунже четко описали, что девушка была в истерике и вечно твердила, что видела мертвых, что их там много, что он их убил. Тогда все подумали, что она под наркотой и не придали значения ее словам. А вот надо было. И на данный момент лично для меня ключевое – это то, что она точно знает кто их убил. Ведь не с проста она повторяла фразу, что он убил их. Несколько раз повторяла. Он убил их. Кто он? Что же она, глупая, имени не назвала. «Да уж, имени… может фамилия и место жительства?»

Эту фразу, по старой доброй привычке я произнесла вслух. Или не я? Встрепенувшись, я повертелась по сторонам. На соседнем шезлонге сидел парень. Явно местный. Хотя по произношению так и не скажешь. Его русский был достаточно литературного происхождения.

«Мадам, Вы говорили о преступлениях. Говорили судя по всему сами с собой. Я не заметил, чтобы Вы беседовали с кем-то по телефону. Простите, мне стало интересно. Вот я и присоединился к обсуждению». Все эти слова мужчина сопроводил настолько искренним выражением лица, что даже часть претензий, которые обычно у меня возникают в подобных ситуациях, не хотелось ему предъявлять. Чтож, думаю, если отнестись к нему как к временному попутчику из поезда, то возможно разговор получится достаточно продуктивный.

«Сэр, так Вы наслышаны о преступлениях на территории старого отеля?»

То ли обращение «Сэр» возымело свое действие, то ли парень в действительности был неравнодушен к криминальным историям, но наша беседа потекла явно в нужное мне русло.

«Да, мадам, я слышал об этих преступлениях и более того я много видел. И если хотите, я могу все Вам рассказать».

И тут я поняла, что 1001 ночь Шахерезады очень даже могла быть правдой. Эти восточные люди еще те рассказчики! И Ходжа Насреддин мне уже казался абсолютно реальным, а не вымышленным персонажем Соловьева. Мой неожиданный собеседник изначально сидел скромно или даже застенчиво, занимая небольшую территорию на шезлонге. Но в процессе разговора настолько увлекся, что, сложив ноги практически в позу лотоса, он уже потерял все нити смущения и жестикулировал в такт своему повествованию. Его лицо было сурдопереводом или даже иллюстрацией слов – такой мимике мог позавидовать сам король мимов Джим Керри (как минимум король в моем рейтинге). Итак, я не просто слушала этого чудаковатого парня, я его смотрела, почти, как излюбленный сериал, по крайней мере мне было также интересно, если не больше. Суть его рассказа можно было уместить конечно в пару-тройку фраз, но судя по всему образование у парня было, и было оно гумманитарным. Сейчас у меня есть желание, как человеку саркастичному и не творческому, весь его роман свести к сухой информации, но … Но, тогда я лишу вас возможности оценить всю прелесть восточных литературных изысков и тонкостей. Как это в «Белом солнце пустыни»? «Восток – дело тонкое, Петруха…»

Повествование от первого лица. Кстати, имя лица, как выяснилось далее – Ахмет.

«Мадам, я уверен, что Вы видели по соседству с этим прекрасным отелем, где Вы сейчас отдыхаете, есть пустой отель, где уже несколько лет нет ни хозяев, ни гостей. Так вот. Там уже не в первый раз находят убитых Химерой людей», – признаться честно, в этот момент я пила воду, мне постоянно хотелось пить после того, как я наглоталась соленой морской воды. Так вот. Я пила воду и от неожиданности поперхнулась и закашлялась. Оказывается, вот оно как – Ахмет четко знал кто убийца. Некто Химера.

«Чтож тогда полиция бездействует? Я так понимаю, что не ты один знаешь про эту убийцу. Мда… Короткая оказалась история. Почти как самая короткая сказка: «Жили-были, умерли-бумерли», – я недовольно поджала губы, рукавом халата промокнула пролитую воду и уже мысленно попращалась с Ахметом. Но не тут-то было. Мой восточный Ватсон даже и не собирался замечать мой сарказм и продолжил как ни в чем ни было свой рассказ.

«Именно, мадам – жили-были и умерли-бумерли!», – при этом он так искренне и радостно улыбнулся, как будто бы речь шла как минимум о пахлаве, а не об умерших людях. Да, уж. Действительно Восток – это что-то особенное.

«Я был у друга, забирал автомобиль, мой рентователь оставил его у тропы. Да, мадам, я не сказал. У меня бизнес. Я занимаюсь рентой автомобилей. Мой офис тут в отеле, на втором этаже, рядом с рестораном», – и тут я начала припоминать, где я видела этого восточного бизнесмена. Точно! По дороге в столовую стояли под стеной столы. По-моему, их было то ли три, то ли четыре штуки. На каждом столе стояла специальная табличка, на которой писалось представитель какой именно компании сидит за этим столом. Возле некоторых столов сидели отдыхающие и общались с представителями. Именно о таком офисе говорил Ахмет, что вызвало у меня какую-то степень умиления и легкую улыбку.

«Туристы берут у меня авто в ренту, у меня хорошие авто, есть дизель, бензин, у меня даже джип есть. Недорого. 50 долларов сутки. Хочешь – бери», – при этом он как-то по-детски наивно заглянул мне в глаза. Я что-то промугыкала ему в ответ и судя по всему это «что-то» его удовлетворило, так как рассказ продолжился.

«Мне позвонил Мехмет и сказал, что свое авто я могу забрать на его стоянке».

«О, твой друг – твой тезка. Мило».

«Нет, мадам, я Ахмет, он – Мехмет», – и не смотря на мое, ну, мягко говоря, совсем некорректное замечание, Ахмет даже не думал обижаться или сердиться, даже ни капли раздражения не почувствовалось в его тоне.

«Я поехал, по дороге я взял с собой своего брата Мухаммеда, и да, мадам, он тоже не тезка», – легкая улыбка скользнула по его скулам. Ах, вот как оно! Так есть таки у тебя эмоции и ирония, только очень, очень-очень тонкая. Кажется, что еще пару часов общения с Ахметом и я начну улавливать суть этого хитроумного Востока.

«Брат потом сел бы во второй автомобиль, и мы бы вернулись обратно в отель. Дорога к тропе короткая, мы даже не успели обсудить все новости, как за поворотом показалась стоянке. Издалека мы увидели много людей. Мы подумали, что это туристы. Но приблизившись, мы заметили полицию, спасателей и медиков. Значит что-то произошло. Но друг нам ничего не сказал. Поэтому мы с братом очень надеялись, что с моим авто все в порядке. Нам навстречу вышел мой друг и рассказал, что произошло».

Рано утром с тропы в сторону трассы выбежала девушка. Вся в слезах, очень испуганная. Ее волосы были растрёпаны и все засыпаны то ли пеплом, то ли каменной пылью. Девушка в истерике пыталась объяснить охранникам, что с ней приключилось, но слезы не давали ей нормально говорить. Охранники решили поступить по инструкции – вызвали медиков (благо доктор жил по соседству с тропой), и полицию, правда туристическую, но ведь девушка была явно туристкой. Об этом говорили ее одежда и небольшой рюкзачек за плечами. Местные так не ходят. «Да, и самое главное – она говорила то по-русски, то по-английски», – Ахмет, явно довольный собой, что помнит столько подробностей, продолжил дальше.

Доктор привел в порядок нервы девушки – она хотя бы перестала так сильно трястись, заикаться и плакать. Руки ее еще дрожали, поэтому она положила их на стол перед собой и тонкими пальчиками теребила бумажный носовой платочек, который нервно свернула уже к какой-то грязный жгутик.

«Мы шли группой… точнее мы вышли группой на тропу. Официально, точнее почти официально. Точнее мы все тут официально, просто не все оплатили проход по тропе. Ну, мы решили сберечь немного денег и заплатили не все, поэтому в журнале регистрации туристов у вас не все имена наши стоять будут», – при этих словах девушка густо покраснела так, как умеют краснеть только блондинки, и опять заплакала. Один из охранников протянул ей стакан воды. Доктор прикоснулся к стакану и, повернувшись к охраннику, тихо сказал: «Вода должна быть холодная, почти ледяная». Охранник заменил стакан с водой, и девушка, согласно рекомендации доктора, мелкими глотками выпила весь стакан воды. Рекомендации быстро вступили в силу – после холодной воды голос девушки заметно выровнялся, слезы прекратились, и она почти успокоилась. Второй охранник с явно недовольным видом перелистывал журнал регистрации туристов. Все, включая девушку, прекрасно понимали, что туристы поступили неправильно. И неправильно не только потому, что организация по обеспечению и обслуживанию тропы недополучила свои деньги, а в первую очередь потому, что теперь нет официального подтверждения нахождения этих туристов на тропе.

«Да… Беда. Это очень глобальная беда, и Вы, Ахмед, даже не понимаете насколько это глобальная беда для моего народа», – я горестно вздохнула, а Ахмет понимающе покачал головой. Действительно ведь, нарушение законов – это просто какой-то бич людей. Даже не столько нарушение этих законов, сколько не соблюдение. Причем дело доходит до абсурда. Мы уничтожаем себя в прямом и переносном смысле зачастую именно несоблюдением законом. Поймите, я никоим образом не отделяю себя от всех, мол я такая правильная, а все такие гаденыши, не выполняющие законы. Нет, я сама порой нарушаю какие-то каноны, но… Но! Я искренне стараюсь их соблюдать, даже если порой они кажутся абсурдными. Объяснюсь. Дорожное движение. С водителями все понятно. Выпил – за руль нельзя, плохо себя чувствуешь – за руль нельзя, даже просто не уверен сегодня в себе – за руль нельзя. На красный – нельзя, неправильные обгоны – нельзя, нарушать скоростной режим опять-таки нельзя. Ответственность у водителя двойная, по крайней мере по сравнению с не водителями, так как он может навредить себе, пассажиру, пешеходу и транспортным средствам. Штрафы большие, наказания соответствующие. Пешеходы. О, это мое любимое. Зачастую пешеход путает себя с понятием – клиент. Уважаемые прямоходящие, это клиент всегда прав, а пешеход такой же участник движения, как и все остальные. Со своими правами, обязанностями, штрафами и наказаниями. Вот только видать штрафы и наказания незначительные, и именно поэтому пешеходы, рискуя собственной жизнью (я не преувеличиваю) бегут через дорогу в неположенном месте, чтобы успеть на только подъехавший транспорт с очень нужным ему, пешеходу, номером. Супер, оправдание найдется, такое себе оправдание, но чисто человеческим фактором сработает – транспорт плохо, а именно не регулярно ходит, плюс час пик, надо успеть, надо поехать, в саду или школе ждет ребенок, надо забрать, а дома еще много дел, и так далее и тому подобное. Вот только дождутся ли тебя, пешеход, дети, дела, да и этот пресловутый автобус с нужным номером? Не перехватит ли тебя, так красиво бегущего стометровку по дороге наискось, водитель машины, пусть трезвый, пусть абсолютно внимательный и соблюдающий правила водитель. Оп, и все. И все уже неважно. Все отходит на второй план. И тут включается теория относительности. Вроде и не так уж тесно в переполненном автобусе было бы, да и не сильно опаздывалось в сад или школу, и дела домашние могли подождать. В лучшем случае через пару месяцев снимаешь гипс. А через годик-другой опять бежишь через дорогу, только возможно уже не в этом месте, так как в этом месте опасно, в этом месте тебя сбила машина, а в другом месте еще не сбивала, значит не так уж опасно. Абсурд, просто театр абсурда, но факт. Факт настолько явный, что мурашки по коже как при хорошей музыке или качественном видео. Кстати о видео. Недавно посмотрела несколько хороших видео: «Текст», «Громкая связь». Вот где мурашки по телу. Правильные мурашки. Такие мурашки хочу, а не те, что появляются при виде бабушки, которая тянет внука через дорогу в неположенном месте, чтобы успеть на троллейбус, так как тут в троллейбусе она денег за проезд не заплатит по закону. Да, беда. Беда не только от нищеты, но и от глупости. Что мешает подождать, пойти на зеленый, по дороге напомнить внуку правила движения. Пока ждать троллейбус пообщаться с ребенком, в конце концов остановиться и просто помолчать. Выдохнуть. Помедлить. И просто пожить. Ключевое – пожить.

Да, печально. Мы редко читаем инструкции. Не только по сбору мебели и использованию различной техники, но даже про лекарства, которые пьем мы очень редко читаем. Хотя в каждую коробочку вложена кем-то заботливым огромнейшая шпаргалка с мелко напечатанным текстом. Мы мало читаем. А потом, когда происходит «трабл», мы бросаемся к интернету, ищем рекомендации, инструкции и так далее. Читаем. И понимаем: «Ммммм… вот оно как. А так можно было? И так можно было. Ммммм….». Многозначительно мычим, а потом опять не читаем инструкцию. И пока мы бегаем по «траблам», наступаем на них и получаем по лбу, кто-то, кто соблюдает правила, становиться умнее, богаче, здоровее. Зато у нас появляется необычайная стрессоустойчивость, твердый лоб и хроническое сотрясение мозга, который всегда находится в состоянии тряски и ему некогда думать и улучшать нам жизнь, ему бы не сойти с ума, ему бы выжить. Согласна, в нашей стране зачастую богатыми становятся, не те, кто соблюдает законы, да, не мной придумано и сказано, что за каждым большим состоянием стоит преступление. Но. Речь не о накоплениях людей из Форбс. Речь о безопасности. Любой мало мальки имеющий отношение к Форбс вряд ли будет жевать аспирин, не почитав о его последствиях, как минимум, скорее всего он обратится к доктору, который уже авторитетно заявит – зя или нельзя это жевать. Иными словами, бережет себя человек из Форбс. Так почему же мы, которые из НЕ Форбс, позволяем себе так расточительно относиться к собственной жизни. Ведь мы Не Форбс, не такие богатые как те, что Форбс. Так может поэкономить надо, поберечь года жизни или деньги, которые в итоге потратишь на гипс. А всего лишь, всего лишь надо было соблюсти банальное правило, ёжики его поколи, дорожного движения.