Мой горячий агент

– Спасите ее! Спасите, ради бога. Ну это же невозможно! Я везла ее сюда на лечение! На лечение, а не смерть, мама…

Я не раз становился свидетелем разных эмоций, да только сейчас сердце готово было выпрыгнуть из груди от чувств. Эмоций, что не давали вздохнуть. Боли, что я ощущал всей кожей.

Я держал ее, но она все равно просачивалась, а девушка прекратила попытки. Потому что видела тщетность попыток. Один из врачей с очень добрым сочувствующим лицом повернулся к ней и…

Она зажала рот руками. Попятилась, врезаясь в меня. Такая хрупкая и сильная одновременно. Как же я хотел помочь ей, хотел сказать, что понимаю, что все будет хорошо со временем. Оно излечит.

Да вот только кому сейчас это было нудно? Мне, чтобы угомонить чувство вины, не пойми откуда взявшееся? Скорее всего да. Потому что девушке, что сотрясалась крупной дрожью и отрицательно крутила головой по сторонам.

– Нет, мамочка, нет… Пожалуйста. Ты не можешь меня оставить. Я же одна останусь.

Меня пугала бесцветность ее тона. Безжизненность голоса. Я же… Да черт, я понятия не имею, что делать сейчас с ней! Я не знаю ее!

– Я сочувствую, мисс, но вы же понимаете…

Она бросила раненый взгляд на кровать. Поразительно насколько еще десять минут назад человек лежал с улыбкой, давал тебе наставления, а потом…

Потом в один момент он превратился в труп. Страшный, такой до боли чуждый. Мне захотелось схватить ее в охапку и вытащить ее отсюда. Спрятать от этой боли, несправедливости…

А потом я почувствовал вибрацию. Не своего смартфона. Ее. Она вздрогнула. Затем завибрировало у меня. Телефон, связанный с биржей. И просто так оттуда не вызывали… Как говорится, беда не приходит одна.

Глава 13. Мира

Мне всегда казалось, что я не боюсь смерти. Своей. Я оказалась права. Потому что как только я увидела сочувствие и сожаление в глазах врачей, я умерла.

Это не больно. Нет боли, нет эмоций. Вообще ничего. Вокруг даже казалось воздуха не было. Полнейший и безоговорочный вакуум. Все происходило словно со стороны, на автомате.

Вибрация ворвалась в мою жизнь внезапно. Телефона, что игнорировать было нельзя. В прошлой жизни. В той, где я жила. Сейчас же… Я на автомате достала мобильный и даже не глядя вырулила его.

В это мгновения меня грубо встряхнули. Он развернул меня к себе. Безразлично скользнула по нему взглядом. Безразлично и холодно. Он тоже смотрел жестко, без каких бы то ни было иллюзий.

– Я все понимаю. Возьми себя в руки. Возьми и иди дальше. Включи телефон.

Я чувствовала, что ему тоже пришло сообщение. Только какой смысл это имело? Никакой.

– Нет.

– Простите. Организуйте кремацию, я оставлю указания электронно.

Я ощетинилась. Но и шагу не успела ступить как почувствовала укол в бедро. Ах ты! Взглянула на него с ненавистью. Он не имеет права отнимать к меня возможность собрать ее в последний путь. Пусть даже это может стоить не жизни!

– Ты…

На большее я просто не нашла сил. Это не снотворное, но явно какой-то транквилизатор. Врачи вообще не удивились. Еще бы, такой стресс. Мысли путались. Мамочка…

– Я никогда своих слов на ветер не бросаю. Я эту женщину не знал, но тебя вытащу.

Он легко подхватил меня на руки и я прикрыла глаза. Кажется в сознании меня удерживало только злость размером с океан. Из-под полуприкрытых век смотрела на него с ненавистью.

Он же раздавал указания, что было для меня как сплошная тарабарщина. Я невероятным усилием воли, злости, не знаю чего повернула голову к постели.

Там лежала моя мама. То, что от нее осталось. Ее лицо расплывалось и я мысленно воспроизвела его, потянулась рукой. Почему так пусто? Это не боль, это нечто большее. Заполняющее легкие до отказа.

Он пошел в сторону выхода, а я лишь мычала. Достал из моего кармана сотовый. Да, кажемся так. Что-то включал. Вроде ругался. Потом темнота. Автомобиль?

Не знаю через сколько времени все стало проясняться. Проясняться и потихоньку приходить в себя. Я стала приходить в себя. А потом почувствовала как тело погружается куда-то.

Оцепенение спало с меня окончательно. Оно растворилось в жидкости, которая была везде. Стала хватать ртом воздух и цепляться за перила. Взгляд прояснялся.

– Вот так, сейчас все кончится. Потерпи немного.

Сильные мужские руки, гладили меня. Они пробирались под кожу, путались в мокрой одежде, которой, к слову было совсем немного. Я смотрела на Зета во все глаза, обезумев от происходящего.

Зашлась кашлем. Его руки продолжали успокаивать. Вместе с этим ощущения смешивались с адреналином, впрыскивали под кожу. Я сходила с ума. Смотрела в его спокойное и сосредоточенное лицо.

– Ты… Я должна была ее похоронить!

Я дернулась и попыталась его ударить, но вместо этого он перехватил руку и защелкнул на ней наручники. Чикнутый псих! С кем я связалась вообще?

– Ты должна была ответить на телефон, где сообщалось, что тобою принят заказ, подлежащий исполнению в течение суток. Угадай кому еще посчастливилось стать жертвой ошибки?

Да плевать я хотела на него и эти ошибки. Внутри словно напрочь отключили предохранители. Крышу сорвало, в то время как я дернула его на себя.

По инерции он едва не последовал за мной в воду, но удержался, безжалостно прижимая к борту ванны мою руку. Я зашипела от боли. Зет же схватил мое лицо и вцепился в него:

– Ты еще молода, не понимаешь. Все, что у тебя есть это жизнь. Никчемная, никому не нужная жизнь. В ней была любовь, были близкие. Так вышло, что их не стало, но своим отчаянием ты просто в одном шаге, чтобы все потерять. Даже память о них. Ты зашла на биржу, все. Забудь, что есть время страдать, горевать, хоронить. Если жить хочешь, а ты хочешь, поверь мне.

Здесь я бы могла поспорить. Хотя… В чем-то он прав. Я давно в бизнесе. Раньше, чем кто либо. Пока дети игрались в куклы я в тихую изучала ттх оружия.

Посмотрела на него внимательней. Холодный, отрезвляющий. Не разрешающий страдать и даже отправит мать в последний путь!

– Скажешь мне спасибо. А сейчас у нас есть двадцать четыре часа, чтобы убить кое-кого. И поверь мне, кроме нас в карточке этого задания никого не будет.

А мне надо стащить твою собаку. Прикрыла глаза. Внутри шла борьба. Напряженная, отчаянная. У нас. Нет никакого нас. Нет и никогда не будет.

Невероятным усилием воли я затекала пустоту и боль. Запевала прямо в сердце любовь, что подарила мне мама. Как самое дорогое в своей «никчемной» жизни.

Посмотрела на Зета. В любом случае в паре я не работаю. Опустила взгляд на наушник. Он снимет его. На что я готова ради этого? На все. Поэтому я потянулась к мужчине…

Глава 14. Мира

Он был напряжен. Гораздо больше, чем хотел показать. Общение двух наемников это всегда как хождение по краю. Потому что тебя может выдать каждый шорох, каждый вздох.

Я прижалась к его теплым губам, словно в стену уперлась. Такой горячий, такой каменный. Тиков ли я на это право в то время как тело моей матери еще не остыло?

Да. Потому что Зет прав, она бы никогда не простила мне бессилие. Сознательный отказ от возможности жить. И даже не просто житься а на полную катушку!

Поэтому я усилила напор, поднимаясь из ванны. Судя по напряжению, чувствовала как он сопротивляется. Как он пытается остаться безучастным. Ноя слишком долго училась искусству обольщения.