Времена

Земли, так я небес

Держусь. А кто-то сбросит

В яму – выбраться как?

Гляну в небесную просинь,

И небо подаст мне знак.

И, может не зря в реке

Небесной плывет налегке

И на моей руке,

Родинками темнея,

Созвездие Кассиопеи?

ПЕТЕРБУРГ

Петербург не стоит на земле,

Он плывет, из-под ног уплывает,

И по набережной я гуляю,

Как по палубе на корабле.

Петербургское время в стекле

Вод спешит не с моими часами,

И в тумане густом исчезает,

Как «летучий голландец» во мгле

Исторической. И не ветра

Из Европы здесь душу пронзают,

Но величие славы Петра,

Здесь в трясину вбивавшего сваи.

И я чувствую здесь как нигде, —

Ни в дворцах, ни в музеях, ни в бронзе, —

В этом воздухе – вечной угрозой —

Дух имперский во всей полноте.

***

Грустно к набережной по Галерной

На ночлег я к отелю иду.

Петербург, как в припадке предсмертном,

Распростерся у всех на виду.

Ни могучего русского духа

В европейском кафтанчике, ни

Новых замыслов. Ветер разрухи,

Запустенья, куда ни взгляни.

Моего поклонения город,

Город – призрак, музей и герой,

Рано состарившийся, больной

И в период упадка мне дорог.

.***

Предназначенная Богом

Пушкину женой, Наталья

Николаевна, высоким

Станом с невозможной талией,

На коня взлетала гибко,

Ослепляя юным ликом,

Как Мадонна, лучезарным.

Простодушно и наивно

Льнула к славе планетарной