Адриатические байки от Зямы Исламбекова

Виктор Иванович вначале даже подумал, что приятель не успел снять штаны, т. к. раздались выстрелы мощнейшей желудочно-кишечной канонады, а затем откровенные вздохи облегчения. Потом он услышал ещё несколько отчаянных звуков, из чего сообразил, что из бедняги абсолютно всё выходит наружу через все отверстия, каналы, и способы опорожнения «емкостей» здесь не имеют значения.

Виктор Иванович бросил беглые взоры по интерьеру, прислушался к шёпоту на кухне, затем внимательно стал рассматривать всякую дребедень, разбросанную по комнате. Когда Антон выполз из туалета, то с мученическим видом, шаря в своей сумке обеими руками, он кивком указал приятелю сначала на одну, а затем и на вторую видеокамеру.

Виктор Иванович принял в дар от Антона долгожданный презерватив, который был извлечен им из волшебной сумки, осмотрел его и даже понюхал, затем им же, словно указкой, показал ещё на одну видеокамеру, которая не попалась в объектив внимания Антона.

– Ничего не пей и ничего не ешь. Понял? – Виктор Иванович шепнул Антону в тот момент, когда в комнату ворвались мощные запахи, летевшие впереди очаровательных Жельки и Зорицы.

Девушки источали страстные улыбки и взоры, движения их были не просто женственными, а исключительно сексуальными и обворожительными. Кудесницы на скорую руку приготовили сырную нарезку, чипсы и орешки под коньячок. А в четырех бокалах уже благоухал Henesy.

– Девчата, а чай будет? – спросил Виктор Иванович у Зорицы, которая была к нему ближе и которая, по всей видимости, должна была им заниматься.

– Мальчики, конечно, будет, – ответила девушка с такой очаровательной улыбкой, что Виктор Иванович чуть было не забыл про шпионские находки, которые теперь не давали покоя Антону.

– А давайте разденемся? – предложила Желька и стала оголяться.

Слово раздеваться было произнесено обыденно, повседневно. А ведь ещё не прошло и часа с начала их знакомства. Что это? Работа? Уж как-то быстро и не эротично девушки скинули с себя все одежды и стали внимательно следить за иностранными самцами.

Виктор Иванович решил сходить на кухню за чаем. Он со спины Зорицы увидел, как та собиралась в чайные кружки накапать из пузырька, который она держала в левой руке.

«Клофелин. Глазные капли клофелина. Ну, с-с-сучка…» – промелькнуло в мозгу искателя приключений.

– Almost was not…, – Виктор Иванович обнял со спины девушку, которая от неожиданности вздрогнула и выронила из левой руки на стол флакончик с каплями. – Ну, иди ко мне, шалунья!? – Виктор Иванович взасос поцеловал Зорицу.

Страстный поцелуй длился несколько минут, и сопровождался активными поглаживаниями груди, живота, спины, задницы, бёдер… И лишь когда он начал обеими руками снимать трусики, которые к тому моменту оставались единственным предметом из одежды, Зорица выскользнула из объятий, и, тяжело дыша от такого неистового натиска, стала что-то лепетать на итальянском. Она попыталась было выбежать с кухни, но Виктор Иванович перегородил ей дорогу и начал активно снимать свои летние брюки.

Оборона была разрушена после того, как брюки были сняты вместе с майкой, и оставалось лишь обнажить гениталии. Именно на стадии снятия труселей Зорица, словно пробка от шампанского, выскочила с кухни, и, вбежав в комнату, увидела Антона, одевавшего на свой конец презерватив.

Виктор Иванович всё-таки не стал снимать плавки, а вылил из чашек заварку и тщательно прополоскал посуду. Затем он заново налил заварку с кипятком в обе чашки и на подносе внес вместе с чистыми двумя бокалами, аналогичными тем, что были в комнате, что-то бормоча себе под нос.

– Будем пить только чай, – Виктор Иванович внимательно посмотрел на голого Антона, на члене которого красовался новый презерватив.

– Клофелинщицы? – только и спросил Антон.

– Да.

– Но еб@ть-то их можно?

– Я бы не стал, – тяжело вздохнув, ответил Виктор Иванович. – А хотелось бы, да?

Через пару минут раздался первый тост, за дружбу, за любовь!

А ещё через минуту парочки выпили на брудершафт. Девушки наивно полагали, что мужички ничего не знают и ни о чем не догадываются. Тем временем мужчинки были уверены на все сто процентов, что именно они контролируют ситуацию и им, разумеется, ничего не угрожает.

Если читатель не в курсе, как действует клофелин, то, с одной стороны, в этом нет ничего страшного, с другой стороны, это даже хорошо, т. к. шалости с этим лекарством часто приводят к летальному исходу. И здесь дело даже не в передозировке, а, например, в физиологических особенностях «тестируемого» или «тестируемой».

Все четверо пили коньяк из одной и той же бутылки. Антон умело выливал на стенку и на пол содержимое обоих бокалов, а Виктор Иванович быстро наливал из заварочного чайника чай. Заварка была не особенно крепкой.

Время шло, музыка играла, а эффекта от клофелина как не было, так и не наступало даже каких-либо намёков… У девушек стало возникать беспокойство. Такой осечки у них ещё ни разу не было. Поцелуи поцелуями, но оба жеребца были уже в презервативах, а девушки – абсолютно голыми. Вот-вот, каких-нибудь несколько минут, или даже секунд, и соитие случится, а в планах у девушек этого, разумеется, не было. Что делать?

Антон начинал терять контроль. В танце он то и дело пытался вставить то одной, то другой пассии. Девушки умело выкручивались, извиваясь и меняя позы так, что каждый раз желаемого результата не случалось. Однако вечно это продолжаться не могло, т. к. Антон начинал свои атаки всё решительнее и решительнее, сжимая своими руками бёдра и задницы всё крепче и крепче, и крутиться-вертеться девчатам становилось не только сложнее, но и не эффективно.

Вдруг на пол упал один из бокалов, и Антон встал левой ногой на разбившееся стекло. Стопу он сильно не поранил, но боль пронзила так, что мужик вскрикнул и его грозный аппарат тут же обвис.

Уборка битого стекла заняла пару минут. Сексуальные желания мигом исчезли. Виктор Иванович начал одеваться. Девушки перешли в яростное наступление. Они наполнили все четыре бокала коньяком и предложили тост за дружбу и любовь.

Все четыре бокала стояли на одном подносе. Виктор Иванович спросил у Зорицы насчёт закуски и вот тут-то и произошло самое интересное. Желька с Антоном пошли на кухню за сыром и орешками, а Виктор Иванович подошел к окну и начал смотреть в сторону аэропорта. Однако в оконном стекле он чётко видел все манипуляции Зорицы с глазными каплями. Девушка энергично капала в бокалы для Антона и Виктора Ивановича. Она была счастлива от того, что ей всё удалось. Первые два шага в сторону шалуньи Виктор Иванович сделал задом, давая девушке время на то, чтобы она куда-нибудь спрятала клофелин. Затем он развернулся к ней и с очаровательной улыбкой спросил насчет её машины, припаркованной напротив окна, на капоте которой сидела собака. Девушка быстро подошла к окну, даже выглянула на улицу, но там ничего не было. Она удивленно посмотрела на Виктора Ивановича, который проявил недюжинную ловкость, поворачивая поднос на 180 градусов таким образом, что теперь девушки будут лакомиться клофелином с коньячком.

С кухни вернулись Антон и Желька, с сыром, лимоном и орешками.

– Мальчики, за удачу! – сказала Желька и подняла вверх свой бокал, который она получила из рук Зорицы.

– Э, нет! Так дело не пойдет! – взбунтовался Антон. – Я пить не буду!

– Тоша, не дури, всё нормально! – полушепотом начал успокаивать приятеля Виктор Иванович. – Всё нормально.

Виктор Иванович осушил до дна свой бокал и руками стал помогать девушкам, чтобы они также осушили до дна свои бокалы.

Все трое выпили до дна.

– Ох, что-то мне захотелось присесть, – сказал Антон и плюхнулся на диван.

Желька, а за ней и Зорица последовали за ним, но плюхались они на диван, уже теряя сознание.

– Ну, вот, видишь, к чему приводит пьянство, разврат и беспринципность? – с ухмылкой заметил Виктор Иванович.

– Супер! – только и смог из себя выдавить Антон, который начинал обдумывать вариант траха с бесчувственными телами.

– Даже и не думай! – пригрозил пальцем Виктор Иванович. – Сейчас собираемся и дуем на нашу набережную, благо, что городишко небольшой.

– А, может быть, это самое, значит, разочек? А? – начал было гундосить Антон, но старший приятель был непреклонен.

– Разрешаю тебе вставить ей вместо члена своего … пузырек с каплями, с клофелином, – Виктор Иванович загадочно улыбнулся и вышел из квартиры.

Напоследок друзья взяли ключи от машины, сняли с неё все колеса и засунули в багажник. Закрыв машину, Антон вернулся в квартиру и Жельке засунул брелок с ключами от машины, а следом запихал и ключи от квартиры глубоко-глубоко…

Прекрасная была картина: обе, абсолютно голые и белые (бледные-пребледные, блин, белее не бывает) девушки полусидели – полулежали на диване. Коньяк и бокалы, чай, чашки и пр. – всё было убрано на кухню, посуда вымыта. Никаких следов. Одежда аккуратно сложена и убрана в платяной шкаф, обувь в коридоре была аккуратно расставлена среди других туфель. В квартире наблюдались порядок и чистота. Всё свидетельствовало о грандиозной приборке.

Видеокамеры стояли на своих местах, а вот видеорегистратор был теперь без USB-HDD (на терабайтном накопители приятели надеялись найти истории охмурения и обчистки до ниточек любителей неупорядоченного секса с очаровательными фуриями).

Ни денег, ни драгоценностей, ничего приятели не взяли, но фоток и коротких видеороликов наделали великое множество. Новенький смартфон Nokia-N95E теперь содержал замечательную подборочку фото-видео черногорского порно.

Итак, через полчаса после снятия колес петербургские туристы с вещами оказались на набережной, на продолжавшемся ещё солнцепёке. Народу практически не было, видимо, все ещё трапезничали.

– Ну, что, пометим водичку фекалиями? – спросил Антон и начал рассматривать с практическим интересом бетонную набережную на случай своего вылезания из воды.

– Пометим, пометим, – как-то вяло ответил Виктор Иванович, у которого от всей этой истории настроение было ниже плинтуса.

– А что так грустно-то, а? Мы же, это самое, значит, вроде бы ещё живы, и, это самое, значит, бабло ещё на месте, при нас?! А? – Антон ходил вдоль пристани взад-вперед, внимательно, на сколько позволяла ситуация (похмелье, жара, возбужденное состояние), осматривал каждый метр бетона. – О, наконец-то! – обрадовался Антон, – эврика!