Абсолютное зло

– А ничего. Связалась девчонка с придурками. Дьяволопоклонники. Экзотика, понимаешь. Балахоны, факелы, трах-тарарах при луне. Мы их разок наблюдали за отправлением обрядов.

– А что за публика? – поинтересовался Онищенко.

– Сопляки! Мы троих по домам «развели», пробили по адресам, потом на пробу еще двоих – утром до места учебы сопроводили. Ничего особого. Дурные подростки. Девчонка туда с приятелем ходит. Таким же тинэйджером. Ничего, армию пройдут – вылечатся.

– Это смотря куда попадут,– заметил опер.

– Точно!

– Значит, без криминала? – спросил Онищенко.

– Без. Кошку, поганцы, убили, вот и весь криминал. Ну, между нами, травкой баловались и таблеточками тоже. Но по мелочи. Аптечная дешевка. Прихватить можно, но смысла нет. В общем, по просьбе клиента наблюдение сняли. А он нам еще и сверху накинул за то, что установили время и место очередного сборища. Мы это как нашу оперативную наработку подали.

– А на самом деле?

– Они на улице договаривались. И орали так, что на двадцать метров слышно.

– Больше вас не подключали? – спросил Онищенко.

Детектив покачал головой.

– На какой день, говоришь, это сборище намечалось? – спросил Онищенко.

– А я не говорил,– усмехнулся детектив.– Но могу сказать. На прошлый четверг. В девять вечера. А что?

– И где же?

Услышав – Ландышево – и сопоставив с местом обнаружения «Нивы», опер сразу почувствовал – в цвет!

– Ты не лыбься,– сказал он наружнику.– Есть предположение, что в этом адресе двойная мокруха может нарисоваться. Ваш клиент и его приятель.

– Эти? – недоверчиво проговорил детектив.– Ну, не знаю…

– Вот и я не знаю.– Онищенко полез в папку.– В общем так, мы сейчас в Ландышево съездим, а на обратном пути я заеду, составлю объяснение. А ты пока с руководством проконсультируйся, чтоб… Ну сам понимаешь.

Онищенко и Жаров покинули агентство, а озабоченный детектив двинул к начальству. Убийство клиента, пусть и после окончания срока договора, ничего хорошего «Броне» не сулило.

– Ну что, Дима, смотаемся в это Ландышево? – спросил капитан.– Бензина хватит?

– Не хватит – заправимся,– оптимистично ответил Жаров.

Участковый, пузатый краснорожий мужик с явственным запашком перегара, приезду городских нисколько не обрадовался, а на Шилова поглядывал с укоризной: мол, чего это ты на нашу землю городских притащил?

– Ландышево? Да никогда там ничего не бывало! – пробубнил он.– Вот в Пипине или там в Шадриках – это да. Криминальный труп в прошлом квартале. Еще сгорел один…

– Василич,– перебил местный опер.– Тебе вопрос задали.

– Да чего уж… – Участковый махнул рукой.– Ландышево – не то место. Там даже своя охрана имеется, хотя большие люди там не живут. У меня на земле вообще большие люди никто не живут,– изрек он с огорчением.

– Большие – это кто? – спросил Онищенко.

– Ну, авторитеты. А Ландышево…

– Поехали,– решительно произнес Жаров.

– Куда?

– На место.

– Не-е! Я не могу! – Участковый вытер потный лоб.– У меня, понимаешь, люди придут… Слышь, Саныч, давай ты сам, а?

– Василич! – предупреждающе процедил Шилов.

Дима выдвинул челюсть и собрался было объяснить этому дачному Анискину, кто есть кто, но Онищенко жестом остановил стажера.

– У нас в машине пиво есть,– вкрадчиво молвил Онищенко.– Ты как, Саныч, пиво пьешь? А ты, Василич?

– Заманивешь,– шумно вздохнул толстяк.– Ладно, хрен с вами, поехали!

Дом двенадцать был последним на улице Березовой. Сразу за ним начинался лес. Напротив – участок с котлованом и кучей строительного мусора, рядом – белый каменный коттедж умеренной крутизны. Сам же дом двенадцать – новенькое деревянное строение с красной крышей. Перед домом – поляна, вдоль забора – высокий кустарник. Огородничеством хозяин участка не баловался.

Приехавшие вышли из машины, прошли через калитку на просторный участок. Участковый поднялся на крыльцо, постучал. Никакой реакции.

– Василич,– сказал Онищенко,– ты тут на своей земле, займись-ка соседями, а мы вокруг дома пошустрим.

– И чего спрашивать? – недовольно проворчал участковый.

– Да все. Может, шум слышали, крики, выстрелы. Василич, ты же не первый год замужем, сам сообразишь.

Спровадив участкового, повернулся к остальным.

– Ну, за дело,– бодро изрек он.

– И что мы ищем? – настороженно поинтересовался Шилов.– Случайно, не орудие убийства?

– Не боись! – успокоил Онищенко.– «Глухаря» на тебя не скину! А ищи все. Особенно то, чего не должно быть!

Первую деталь обнаружил местный опер, привыкший возиться с растительностью.

– Гляньте, мужики! – позвал он.

В нескольких местах на участке дерн был аккуратно подрезан. Более густая, чем на остальной поляне, трава слегка подсохла и образовала два длинных – примерно три на два метра – прямоугольника. Остальные «подмены» были значительно меньше по площади.

– Оп-па! – обрадовался Онищенко.– Ну-ка!

Присев, он ухватился за траву, без труда сдернул дерновый квадрат. Шилов тоже опустился на корточки, потыкал землю пальцем

– Нет,– покачал он головой.– Грунт не трогали.