Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Выпуск 5. Православные приходы греческого мира (Греция, Кипр). Место и роль русскоязычных общин

На мой взгляд, цель наша не может быть в создании отдельных центров, которые были бы окрашены только в национальные цвета. Здесь у нас есть и русские, и арабы, и киприоты… И самое естественное и самое лучшее – это то, что происходит сейчас в монастыре святого Серафима Саровского, когда объединение людей из самых разных стран мира происходит вокруг личности святого вселенского масштаба. Именно там можно увидеть воплощение слов апостола, который сказал, что во Христе нет иудея, ни эллина, ни раба, ни свободного (Кол 3, 8–12).

Интервьюер: Как складывается практика взаимоотношений митрополита с приходами? Нам было бы интересно узнать об этом из Ваших уст, так как здесь традиция церковной жизни не прерывалась.

Митрополит Неофит: Нужно начать с того, что Кипр – это не Россия. У нас здесь все очень маленькое. Понимаете? Кипр был маленький всегда, стал еще меньше, когда половину острова «оттяпали» турки. И все христиане переехали из северной в южную часть Кипра. Поэтому одна из проблем, которая возникла после 1974 года, – это та, что очень много людей в один момент переехали в города Лимасол, Левкосия, Пафос и район Троодоса заметно опустел. Например, район Морфской митрополии насчитывает всего 20 000 человек. Но при этом есть большой контингент людей, живущих в городах Левкосия, Лимасол и приезжающих каждую субботу, воскресенье на богослужение к нам. Такое удивительное явление: в храме, местность которого насчитывает не более 80 человек, на воскресной литургии вдруг видишь 300 человек. То есть люди приезжают на службу в свои родные небольшие деревеньки. Важно отметить, что есть связь между людьми в приходе, связь со священником и связь священника с митрополией. Я всячески поддерживаю, чтобы люди сохраняли живую связь с местом рождения, то есть со своей родной деревней. Также я имею постоянную связь со всеми священниками митрополии, которые видят, что здесь совершенно иной контекст жизни. Каждый месяц мы устраиваем семинар для всех священников, на котором обсуждаются самые разные церковные темы, священники делают доклады. Есть диалог, есть обсуждение спорных вопросов. Кроме того, каждый день в послеобеденные часы я принимаю исповедь. Это очень крепкая и реальная связь с народом, когда народ имеет непосредственную духовную связь с митрополитом как с духовником.

Интервьюер: Как часто Вы исповедуете? Сколько человек обычно исповедуются?

Митрополит Неофит: Я принимаю исповедь у простых верующих здесь, в здании митрополии. Вчера, например, приехали трое молодых ребят из Пафоса, они попросились на исповедь без записи. Вот так запросто любой человек может приехать ко мне на исповедь. После них было еще человек десять.

Каждый день есть люди на исповедь, точно конкретное количество назвать сложно, так как это каждый раз по-разному и приезжают с разными проблемами. Кому-то бывает достаточно и десяти минут, а кому-то мало и часа. Самое главное, чтобы народ имел отношение с епископом как со своим духовным отцом, а не как с администратором. Другой митрополит, который также исповедует народ, это митрополит Афанасий Лимассольский. Есть и другие.

Вообще, события 1974 года значительно изменили внутреннюю жизнь Церкви на Кипре. Епископат стал ближе, доступнее простому народу. Помимо этого очень сильно помогают монастыри на Кипре. Как известно, на Кипре и в Греции не все священники исповедуют, поэтому в этом смысле большую помощь оказывают духовники монастырей, к которым с большой охотой обращаются киприоты. Сам же я придерживаюсь такого мнения, что важно не только, чтобы сам митрополит исповедовал, но и важно находить хороших исповедников среди семейных священников. И среди них я ищу способных.

Если говорить о взаимоотношениях митрополии с народом, то считаю, что это один из самых важных моментов. И одной из первых задач епископа является организовать места и людей, способных принимать исповедь. Людей, которые регулярно приезжают ко мне на исповедь, впоследствии я стараюсь перенаправить к другим духовникам. Так как в принципе любой епископ – это духовный отец всех священников. И его роль помогать в особенности новым священникам, чтобы они постепенно вошли в жизнь духовного отца, в роль духовного отца. На проповедях мы стараемся донести три важные идеи: чтобы народ осознавал ежедневную потребность в покаянии, научился прощать других и исповедовать свои грехи. И последнее, и самое важное – это причастие Святых Таин, но этому предшествуют предыдущие три условия.

Интервьюер: А насколько часта практика причастия на Кипре?

Митрополит Неофит: Когда человек голоден, ему нужно поесть; то же касается и духовного голода. Это решается с духовником, конкретно для каждого человека. Каких-то общих положений быть не может. Самое главное не то, чтобы духовник разрешил человеку причащение, а то, чтобы он научил человека покаянию. Сам опыт такого покаяния нам показали преподобный Серафим Саровский, преподобные Паисий (Святогорец) и Софроний (Сахаров) и многие другие святые.

Я часто говорю со священниками о современных святых XX века, так как народ вдохновляется именно этими примерами. Потому что святые – это живой, видимый образ реализации слова Христова, Евангельского слова. Народ Кипра имеет жажду соприкосновения с опытом этих святых, который в особенности значителен, так как жили они практически в нашу эпоху. Чем дальше, тем больше люди любой национальности становятся равнодушными к национальным чертам, но больше внимания уделяют своей христианской жизни. Акценты национальные уходят на второй план. Духовность, которая связана исключительно с национальными чертами, это духовность на поверхности, она не глубока. Душа человека, который полностью погружен в национальную жизнь, не может отдохнуть. Не важно, грек он или русский, или кто-то другой. Самое значительное то, чтобы нас связывало живое духовное начало, наше покаяние, желание простить своего ближнего и любовь к ближним, то есть сопричастность и тем и другим. Именно это соединяет всех православных христиан.

Интервьюер: В Ваших словах прозвучало упоминание о 1974 годе, как о годе, который изменил духовную жизнь и сблизил епископов со своей паствой. А какую роль в жизни Кипрской Церкви сыграл 2006 год, когда Кипр вступил в Европейский союз?

Митрополит Неофит: Официально вхождение в Европейский союз, конечно, произошло в 2006 году, но на самом деле Кипр вошел в этот союз еще в XIII веке. В этом веке Кипр перестал быть частью византийской империи, и европейская культура во всех своих проявлениях влилась в жизнь Кипра, в том числе и церковную. Да и потом Кипр во все времена был перекрестком всех путей: Восток – Запад, Север – Юг. И в душе киприотов одновременно живет и восточный, и западный человек. Но желание и цель все-таки обрести восточный дух.

В настоящее время вступление Кипра в Европейский союз имеет такое продолжение, что для многих европейцев знакомство с Кипром открыло и само христианство, самого Христа. Мир вообще расширился, и сейчас кипрские монахи живут во Франции, Англии, Африке и других странах. Это имеет большое значение. В итоге это послужило более широкому распространению Православия.

Интервьюер: Мой вопрос обусловлен тем, какие зарисовки жизни Кипра конца XX века давали наши собеседники в своих интервью, прихожане, те, которые живут на Кипре более 15 лет и которые видели Кипр до всех этих изменений. Как Вы оцениваете процессы начала XXI века в сравнении с тем, что происходило в конце XX, когда всех этих волн не было?

Митрополит Неофит: Я увлекаюсь церковной историей Кипра, и не только ею, а вообще. Мне весьма интересны духовные течения, которые создают эту историю в самых разных местах. Волны западной культуры обрушились на Кипр еще в XIII веке – это и крестоносцы, и прочие последовавшие за ними. Кипр жил 300 лет под властью латинской, как уже отмечалось, они урезали епископат до 4-х епископов, убили много монахов. И несмотря на это Кипр не стал униатской страной. Потом еще 300 лет были турки. В это время киприоты стали в значительной степени восточными людьми. Много мучеников дала нам эта эпоха. То, что происходило в России во времена советской власти, мы прожили в течение 300 лет. Затем еще 100 лет Кипр был под властью англичан. Англичане, как и все прочие, хотели сделать из киприотов что-то свое, в данном случае воспроизвести некоторое подобие англичан. И создали тем самым конфликты между киприотами и турками.

Первый настоящий президент Кипра был архиепископ Макарий. Весь исторический путь Кипрской Церкви показывает весьма сильные духовные корни, которые питают эту Церковь и позволяют пережить эти невероятные по своей жестокости испытания, и западные, и восточные волны. Церковь, несмотря на это, чудесным образом остается жива.

Последние десятилетия киприоты имеют большие связи с Афоном, многие мужчины ездят на Афон, чтобы только исповедаться. И действительно киприоты имеют некоторое сходство с русскими. Вообще, киприоты сейчас космополиты. В то же время они и православные паломники. И русские ведут себя так же: куда ни поедешь, везде встретишь русских. Вот и киприоты, но русских много – это естественно, а киприотов мало, и удивительно, что они везде встречаются.

То, что действительно затруднило жизнь, – это европейские законы, внедренные Евросоюзом. Образованию, сельскому хозяйству они нанесли весьма существенный вред. Но насколько Церковь сильна, настолько она может противостоять всему этому. Например, никогда прежде в истории не было такого количества разводов, как сейчас. Сейчас это постоянно, и это следствие влияния европейской культуры. Никогда не было такой проблемы с наркотиками, все это плоды европейской культуры. И равнодушие молодых людей тоже следствие европейской оккупации. Но в то же время я вижу, что православные люди (и молодые и взрослые), во всяком случае те, которые имеют все эти проблемы, все-таки исцеляются Церковью, исцеляются исповедью, причащением ко Христу. Вообще, церковной жизнью все это можно преобразить. Смысл в том, что не нужно бояться грехов, европейских влияний, важно знать, что Церковь наша мать и священники и архиепископы должны быть настоящими отцами. Трагедия, если архиепископы, священники и монахи станут в худшем смысле этого слова европейцами.

К сожалению, большинство европейцев не могут разглядеть глубину православной культуры, потому что они видят ее поверхностно. Для Кипра проблема, что они не могут понять всех процессов, которые двигали историей Кипра. У них нет православного видения. В XVIII веке сюда прибыл русский путешественник Василий Григорьевич Григорович-Барский[11 - Василий Григорьевич Григорович-Барский (Беляев; 1(12) января 1701, Киев, Русское царство – 7(18) октября 1747, Киев, Российская империя) – русский паломник, путешественник, писатель, публицист.]. Он прожил здесь всего лишь один год, написав свой дневник, это лучший исторический документ церковной жизни XVIII века. Он самым правдоподобным способом отображает церковную жизнь. Почему и каким образом это получилось, как человек смог так быстро понять самые глубинные процессы, которые здесь происходили? Потому что он православный человек и душа его православная. По этой причине он легко смог проникнуть и понять киприотский менталитет. В это же время десятки европейских людей, приезжающих сюда и живших здесь постоянно, также оставляли свои воспоминания и тексты. Треть в них правда, остальное – ложь, именно по причине того, что они не понимали этого народа, а самое главное – веры, того, что движет людьми. И, к сожалению, это происходит до сего дня.

Интервьюер: Еще один вопрос касается возобновления литургической жизни, насколько она возможна для Вашей епархии, оказавшейся в положении беженцев, и делается ли что-то сейчас в этом плане на территории, которая оккупирована?

Митрополит Неофит: В 2004 году впервые за 30 лет от турецких властей было получено разрешение совершать литургию в кафедральном соборе Морфу, освященном в честь святого Маманта, покровителя нашей митрополии. И с тех пор раз в год 2 (15) сентября совершается литургия, отмечается престольный праздник храма. Кроме этого, по прошествии уже десяти лет практически все кипрские епископы время от времени совершают богослужение на турецкой части Кипра, восстанавливаются и реставрируются некоторые храмы. Конечно, подавляющее большинство храмов находится в ужасном состоянии, и требуются восстановительные работы. Я хочу обратить ваше внимание, что киприоты нашли возможность существовать в совершенно враждебном окружении, в окружении преимущественно мусульманских стран. В значительной степени Кипр сохранил православие, оказавшись внутри исламского мира. И благодаря этому, может быть, многое в мире сегодня держится в шатком, но все-таки равновесии.

Я рад, что в России существуют люди византийской формации. Что я имею в виду? «Византийские люди» – этот термин я понимаю исключительно в духовном плане, то есть это те христиане, которые глубоко и ясно чувствуют свою вселенскую веру и переживают ее. Именно как вселенскую духовность, не связанную только с национальными чертами. И последнее, что нужно – непременно задавать себе вопрос, кто бы мы ни были – православные русские, греки, киприоты, арабы, – насколько мы верны этой Византии сегодня?

Интервьюер: Владыка, спасибо Вам за интервью.

Митрополия рабочего района города: специфика служения и роль «церковных подвалов» в осуществлении православной миссии

Митрополит Неапольский и Ставрупольский Варнава, Элладская Православная Церковь (г. Салоники).

Интервью И. П. Рязанцеву.

«Приход – это клетка церковной жизни. Центр прихода – это храм, святой престол, литургическая и духовная жизнь, таинства. Вокруг святой трапезы организовывается и вся другая церковная деятельность. Церковь – это не благотворительная организация. Одно слово знает Церковь – любовь. Да, сегодня мы много говорим о терпении, взаимопомощи, но на самом деле мы должны говорить о любви».

Интервьюер: Владыка, расскажите, пожалуйста, об истории Вашей митрополии.

Митрополит Варнава: Митрополия Неапольская и Ставрупольская была основана в 1974 году. В ее географических границах все западные Салоники. В большинстве своем здесь живут простые, работающие и благочестивые люди. Эта территория очень густо заселена, в том числе и молодыми по возрасту людьми. В течение всех этих сорока лет со времени основания митрополии было построено очень много церквей, и жители их посещают. То есть географически это выглядит так: центральная митрополия Фессалоникийская, на западе – Неапольская и Ставрупольская и на востоке – Ново-Кринийская и Каламарийская. Я второй митрополит этой митрополии, первым был митрополит Дионисий[12 - Митрополит Дионисий (Ладопулос) возглавлял Неапольскую и Ставрупольскую митрополию с 1974 по 2004 г.].

Интервьюер: Владыка, расскажите, пожалуйста, о структуре митрополии и задачах правящего архиерея.

Митрополит Варнава: База митрополии и административный центр находятся здесь[13 - Кафедра: р-н Неаполис (г. Салоники).]. Организация стандартная для Православной Церкви – это митрополит, административная часть, состоящая из протосинкелла, секретарей, и приходы.

Интервьюер: Если можно, несколько слов о задачах правящего архиерея как руководителя епархии, в чем они состоят?

Митрополит Варнава: Задача у Церкви одна. Нет других задач. Освящение и спасение людей, что означает литургическая жизнь, таинства церковные, т. е. духовная жизнь. Вот это главная задача и жизнь Церкви. Но так как мы живем в мире, то проблемы окружающего мира Церковь должна слышать и понимать и должна отвечать на переживания и беспокойство своих людей. И поскольку у нас сейчас есть трудности экономического кризиса, то самая большая тяжесть упала на плечи Церкви.

Здесь, в Греции, церкви обычно строятся таким образом, что сначала возводится цокольный этаж, где и начинается литургическая жизнь, потом выстраивается храм в верхней части. Когда верхний храм достраивается, эти подвальные помещения становятся местом приходской жизни. Там собираются дети, устраиваются кухни для бедных. В этих церковных подвалах ежедневно готовится до 7500 порций горячей еды. В рамках митрополии работают врачебные кабинеты, раздается одежда, есть магазины для бедных, комнаты для родственников больных, которые приезжают из разных городов и проживают рядом с больницей, где лечатся их родственники, завтраки для детей из бедных семей в школах. Все это берет на себя Церковь вместе со священничеством, народом и прихожанами. И, конечно, во многом это осуществляется за счет добровольцев, особенно женщин, которые безвозмездно помогают в этом тяжелом деле.

Интервьюер: Владыка, расскажите, пожалуйста, о приходах Вашей митрополии. Сколько их у вас в митрополии? И какие типы приходов можно было бы выделить?

Митрополит Варнава: Первые жители западной части Салоник были беженцами «Малоазийской катастрофы»[14 - Греко-турецкий обмен населением – принудительный обмен населением Греции, Турции и Болгарии в 1923 году. Стал результатом поражения Греции во Второй греко-турецкой войне 1919–1922 гг. и заключения Лозаннского мирного договора. Событие стало последним этапом Малоазийской катастрофы (греч. ???????????? ??????????). Обмен затронул около 2 миллионов человек и носил принудительный характер, особенно в отношении греческого населения Малой Азии и Восточной Фракии. Главная цель обмена – гомогенизация национального состава государств, образовавшихся на территории бывшей Османской империи и предотвращение развития сепаратизма со стороны потенциальных этнорелигиозных меньшинств.], прибывшие сюда из Малой Азии, Ионии и Понта. Они первые заселили эти районы. Очень простые и смиренные люди, благочестивые, и с большой любовью к Церкви. Переселенцы в большинстве были рабочие, а теперь, во время кризиса, они стали безработными. Поэтому и произошел социальный взрыв. И когда человек безработный, ему нечего есть, то трудно с ним разговаривать о Христе. Мы даже, в общем-то, и не верим, что мы сможем решить эти проблемы, но тарелку супа тому, кто голоден, мы может дать.

В традиции Церкви каждого, кого мы встречаем на своем пути, мы принимаем и ему служим. Должен вам сказать о двух примерах.

Первый, это как раз приход храма преподобного Серафима Саровского[15 - Храм преподобного Серафима Саровского в Салониках находится в ведении Неапольской и Ставрупольской митрополии и расположен в западной части города, в районе Евксинуполи, в котором в девяностых годах прошлого века поселились тысячи семей греков-репатриантов из республик бывшего Советского Союза. Приход получил официальный статус в 1999 году.], который составляют люди из бывшего Советского Союза, практически не говорящие по-гречески. Приехали в достаточно трудный район, но хотели ходить в церковь и в то же время слышать свой родной язык. Нам надо было решить эту проблему. И отец Лев[16 - Иерей Лев Ефремидис. Интервью с о. Львом опубликовано в 4-м выпуске сборника по приходам.] принял на себя эту обязанность, собрал вокруг себя народ, построили церковь. Патриарх Алексий II преподнес нам в дар мощи при. Серафима. И таким образом организовался русскоговорящий приход в нашей митрополии. Господь понимает все языки.

Второй случай – это цыгане, которые составляют общину прекрасного храма в честь свт. Нектария Эгинского. Однажды мы поняли, что дети там не ходят в школу. Когда в 2013 году нашу митрополию посетил патриарх Варфоломей я попросил посетить его и этот район, и мы освятили там новую школу. Теперь, пройдя весь путь, готовы с радостью сообщить, что у нас есть цыгане, которые поступили в университет. И эти самые детишки в одном из конкурсов по робототехнике, который проводится сейчас в Греции, заняли первое место, затем победили во всемирных соревнованиях и были приглашены на 10 дней в Америку, в Сент-Луис.

Интервьюер: А это школа церковная или государственная?

Митрополит Варнава: Сама школа государственная. А что касается программы, то ее реализует компания «Лето»[17 - LEGO Group – датская частная компания, занимающаяся производством одноименных серий развивающих игрушек.]. Митрополия пригласила «Лею» проводить эту программу именно здесь. И теперь во многих приходах есть группы занятий робототехникой под эгидой митрополии. И цыганские дети заняли первое место в мире по этой программе.

Интервьюер: Как видится задача приходских общин в Церкви? Какие функции на них возлагаются?

Митрополит Варнава: Приход – это клетка церковной жизни. Центр прихода – это храм, святой престол, литургическая и духовная жизнь, таинства. Вокруг святой трапезы организовывается и вся другая церковная деятельность. Церковь – это не благотворительная организация. Одно слово знает Церковь – любовь. Да, сегодня мы много говорим о терпении, взаимопомощи, но на самом деле мы должны говорить о любви. Вчера в храмах на литургии мы читали евангельский отрывок о добром самаритянине, вот об этом знает и должна говорить Церковь.

Интервьюер: Владыка, расскажите о том, как складываются Ваши отношения с приходами, со священниками, и в частности с русскоязычным приходом.

Митрополит Варнава: Митрополит должен объединять и координировать все эти задачи. Каждое воскресенье он должен служить на приходах, проповедовать, общаться со священничеством, сотрудничать с ними. В связи с этим каждый месяц у нас проводится собрание, мы рассматриваем наши проблемы и продвигаемся дальше. Кроме этого, я еще взаимодействую и с районными властями.

Интервьюер: Как складываются отношения с властью, общественными организациями? Какова практика этих отношений?

Митрополит Варнава: Они хорошие, но они и должны быть хорошие. Митрополит должен сделать их хорошими. Это работа митрополита.

Интервьюер: Владыка, научите, как сделать отношения с властями хорошими?

Митрополит Варнава: Тайна в том, чтобы самому их любить. Это трудно, потому что часто видишь безразличие с их стороны. Если ты понимаешь, что они – это твои дети, их ругаешь, но и любишь.