Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Обман

Год написания книги
2017
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 14 >>
На страницу:
4 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Кажется, ничего не пропало. Наверное, я просто забыла ее запереть. Может быть, я все еще пьяна. Мой айпод на месте, запутанный в провода от наушников, на стопке книг на письменном столе. Если бы кто-то заходил в кабинет, его бы там не было. Кеды в углу, там же, где я оставляю их каждое утро. Пару месяцев назад Ширли случайно оставила дверь открытой и ушла на групповой сеанс, а когда вернулась, обнаружила, что исчезли все батарейки из всех ее электронных устройств.

28 октября, 11:00

Моя первая, ознакомительная встреча с Ричардом должна состояться уже сегодня, и последний час я прибирала в кабинете, расчищала стол и пыталась привести в порядок лицо и волосы. Я боюсь его, а такого чувства я не испытывала уже почти пятнадцать лет, с моего самого первого сеанса. Мне тогда едва исполнилось двадцать два. Никаких переживаний, подобных этому, у меня давно уже нет. Я работала с лунатиками и психопатами, дипломатами и высокопоставленными лицами, и теперь мне это совершенно безразлично. Я вообще не помню, когда последний раз была так напугана.

Мой кабинет устроен так, как и у всех, как полагается – мое кресло находится ближе к выходу, чем кресло пациента. Это делается для того, чтобы психологу было легче выбраться из комнаты, если пациент вдруг начнет вести себя агрессивно. Но у нас принято говорить, что такое расположение мебели позволяет врачу быстрее позвать скорую помощь, на случай, если она понадобится больному. Пациенты в моем кабинете ни разу не проявляли враждебность и не бросались на меня. Вообще такое обычно случается в общих помещениях. Я замечаю, что ножницы лежат слишком близко к креслу пациента, и убираю их в ящик стола. Иногда я сижу на столе, чтобы можно было смотреть в окно и притворяться, что у меня совсем другая жизнь.

Стук в дверь такой громкий и так бьет по ушам, что мои и так издерганные нервы как будто взрываются. Горло перехватывает, так что трудно издать хоть какой-то звук. Но я должна казаться спокойной, несмотря на дикий страх.

– Здравствуйте, Ричард. Проходите и садитесь. – Сама я стою и придерживаю для него дверь. Жду, пока он усядется, закрываю ее, и меня тут же накрывает приступ головокружения. Он устраивается в кресле и выкладывает на край моего стола толстенную стопку газет. – Я буду вашим психологом. Эту встречу я устроила для того, чтобы мы могли познакомиться, немного узнать друг друга и, возможно, начать работать с документами. Это необходимая часть терапии. – Произнося это, я тоже сажусь.

Ричард молчит. Вместо ответа, он берет верхнюю газету из стопки, нарочито сосредоточенно открывает ее и находит нужную ему статью. Это целое шоу. Потом он снимает шляпу. Вообще это не шляпа, а кепка, самая обычная, коричневая, с мелким рисунком в елочку. Ричард аккуратно пристраивает ее на газеты. Когда он поворачивает голову, я замечаю два маленьких круглых шрама на шее под воротником.

Я шуршу листами его незаполненной истории болезни и снова делаю первый шаг:

– Почему бы нам не начать с раздела «история семьи»? Так вы можете рассказать мне о своей семье, и нам не нужно будет сразу говорить лично о вас.

Он отворачивается от меня, складывает газету на коленях и переносит внимание на рабочих на стройке за окном.

– О’кей, значит, никакой истории семьи. Как насчет целей терапии? Не желаете рассказать, чего именно вы ждете от лечения у нас в «Туфлосе» и каких результатов вам хотелось бы достичь?

Ричард задирает брови, вздыхает и садится поудобнее, чтобы ему было лучше видно рабочих.

– О’кей, это явный ответ «нет». Ну а может быть, просто расскажете мне о себе, неофициально, все что хотите, и я таким образом получу информацию, которая мне нужна?

Он бросает на меня крайне раздраженный, неодобрительный взгляд.

– Вы хотите, чтобы я сидел здесь и говорил о себе? Как на собеседовании, когда на работу принимают?

– Что ж, если хотите, можно назвать это и так. Собеседование. Было бы отлично.

– Нет. – Решительно и грубо.

Да, прогресса у меня не больше, чем у Гэри. Похоже, мне придется повозиться с этим парнем куда больше, чем я предполагала. Я ощущаю невыносимую усталость от одной только мысли об этом.

Тяжело вздыхаю, специально в сторону Ричарда. Надеюсь, от меня воняет перегаром, блевотиной и кофе и он это учует. Пусть поймет, насколько его сопротивление выбивает меня из колеи.

28 октября, 22:01

Я сижу в вагоне и наблюдаю, как ссорится пара впереди меня. Метро битком набито людьми, снаружи очень холодно, но пассажиры нагрели воздух, и я чувствую, как под шарфом по шее сбегают капли пота. Поезд покачивается и убаюкивает меня, я будто впадаю в транс и слышу только, как женщина передо мной бубнит своему бойфренду, что с нее хватит.

Сейчас у меня кое-кто есть. Не понимаю, почему мы используем это выражение – «кто-то есть». Обычно так говорят о хомячках или котиках. Но именно так я предпочитаю называть свои отношения, потому что мне не хочется говорить «отношения». Мы… встречаемся уже довольно долгое время.

Его зовут Лукас. Теоретически он тот самый тип мужчины, за которого нужно выходить замуж. Он занимается чем-то в банковской сфере и называет это «финансы», за что мне хочется треснуть его кулаком. Он может отличить каберне от мерло и хочет, чтобы я употребляла больше танинов. У него кинг-чарльз-спаниель по кличке Маверик, что лишний раз доказывает – этот игрок абсолютно не из моей лиги. Он учился в Корнеллском университете, и еще он тщательно разделяет волосы на пробор. По утрам приглаживает их расческой с частыми зубьями, а потом проводит идеально ровную линию слева. Выбившиеся волоски с филигранной точностью возвращает на место. Я дотошна и скрупулезна, но он точно чокнутый. Всю свою обувь он держит на распорках. Для него это крайне важно – войдя в дом и сняв ботинки, первым делом вставить в них распорки, потому что они еще теплые после носки и могут легко потерять форму. Я меньше беспокоюсь о своих туфлях, чем он. У него пепельно-русые волосы, и он носит костюмы. А из кармана костюма всегда торчит кончик особого платочка, который он складывает особым образом. И еще он симпатичнее, чем я.

Лукас иногда говорит со мной о женитьбе. По мне, это просто смешно. Я не из тех девушек, которых берут замуж. Единственная причина, по которой я так долго остаюсь с Лукасом, – это мое желание его спасти. Это совершенно типичная для меня линия поведения, хотя осознала я этот факт лишь недавно. И смирилась с ним. Да, так я живу и так всегда поступаю.

В Лукасе есть все, чего так жаждут девушки: стабильность, деньги, привлекательная внешность, более чем достойное образование. Но за всем этим скрывается изломанный, болезненный, крайне неуверенный в себе маленький человечек. Именно с ним я и встречаюсь.

Мне не нужен этот образчик совершенства; я не хочу иметь дело с причесанным на пробор представителем элиты, который всегда вставляет в ботинки распорки, джентльменом – членом загородного клуба. Мне нужен крохотный несчастный щеночек, что прячется внутри его и изо всех сил притворяется другим. Я хочу найти этого щеночка, почесать ему животик, успокоить, взять его к себе, пока он болеет, а потом, когда поправится, уйти. Такой у меня план. Так я точно знаю, что никто не причинит мне боли и что меня ценят.

Я не умею ценить себя сама, поэтому мне необходимо, чтобы меня ценили другие. Как только я замечу, что колодец пересыхает, что Лукас ценит меня меньше, я исчезну из его жизни и двинусь к другому источнику. По правде говоря, мой план не работает. Он не работал с самого начала. Но сдаться я пока не готова.

31 октября, 10:25

Сегодня Ричард присутствует в моей группе, и я вдруг осознаю, что скорее играю спектакль, чем провожу сеанс терапии. Он сидит рядом с относительно недавно поступившим пациентом, перцем по имени Девон. Девон одного возраста со мной, и он невероятно стильный. Сегодня на нем джинсы от дорогого дизайнера, специально потертые черные кожаные сапоги со слишком длинными носами (они похожи на ковбойские сапоги мультяшных героев), серая спортивная майка и очень симпатичная кожаная байкерская куртка а-ля «плохой парень». Однако это не простая куртка, какую можно купить в универмаге за девятьсот долларов и какие на самом деле и носят ребята, что разъезжают на мотоциклах. Его длинные дреды собраны в толстый хвост. Если бы я повстречалась с Девоном при других обстоятельствах, я бы сочла его очень сексуальным. Ну, кроме сапог.

Девону поставили диагноз «шизофрения дезорганизованного типа, или гебефрения». Необычный случай для нашего заведения; большинство пациентов с шизофренией страдают от параноидального типа. Обыкновенные люди называют это параноидальная шизофрения, но, находясь в этих стенах, я должна называть вещи правильно.

Он сидит на краешке стула, причудливо переплетя ноги, постоянно сцепляет пальцы и выворачивает руки. Несколько раз за сегодняшний сеанс мне казалось, что он вот-вот свалится.

После нескольких сеансов Девон начал стоять в такой позиции. Он опирался на согнутую ногу, поразительным образом обернув вокруг нее другую, вытягивал перед собой руки и, наконец, начинал делать движения, похожие на какое-то восточное боевое искусство. Так, стоя, он боролся с невидимым врагом, медленно, сосредоточенно меняя положение рук, как в тайчи. Это и завораживало, и отвлекало меня одновременно.

Сейчас я вижу, как Девон снова начинает выворачиваться и принимать свои странные позы, и внутренне пугаюсь, думая, как это может повлиять на других пациентов, особенно на Ричарда. Я все время как бы наблюдаю за ним одним глазом, в то же время не выпуская из поля зрения всю группу. Ричард держится особняком; он устроился так, чтобы между ним и ближайшим пациентом было несколько стульев. Однако он время от времени отрывается от газеты, оглядывая всех поверх очков, и замечает Девона. Прочих пациентов поведение Девона начинает беспокоить; некоторые даже проявляют себя совсем уж с отвратительной стороны и говорят, что не хотят находиться рядом с этим чудиком. И даже требуют, чтобы я выгнала его из группы.

– Здесь никого не выгоняют, Барри. Успокойся и относись к этому терпимее. – Сидя на столе, я чуть откидываюсь назад.

– Не, народ, этот чувак чудик, реально, я не хочу, чтобы этот чокнутый действовал мне на нервы. Он отвлекает группу! Его тут быть не должно! – Барри как бы исполняет роль миротворца, в то время как на самом деле, наоборот, поднимает смуту. Он часто выступает за справедливость и будто бы защищает интересы членов группы, и это всегда вызывает раздоры. Я думаю, Барри устраивает сцены, чтобы не слышать голосов в голове.

– Барри. Поскольку ты решил назначить себя выразителем общих интересов, почему бы нам не последовать за тобой и не поговорить о том, что такое клеймо. – Все ненавидят, когда я так делаю.

– О-о-о-о-о, мисс Сэм, можно нет? Типа я устал разговаривать об этих клеймов.

– Клеймах.

– Да называйте как хотите. Мне надоело.

– Так. Прежде всего, что такое клеймо? Что это означает?

– Клеймо – это вроде предрассудков, так? Когда ты ведешь себя с кем-то как говнюк из-за того, как они выглядят, или они черные, или что-то в этом роде, так? – Это Люси. Ей семнадцать. Она носит суперсексуальные наряды и слишком сильно красится. У Люси биполярное аффективное расстройство[2 - Биполярное аффективное расстройство (ранее – маниакально-депрессивный психоз) – психическое расстройство, проявляющееся в виде аффективных состояний – маниакальных и депрессивных, а иногда и смешанных, при которых у больного наблюдаются быстрая смена симптомов мании (гипомании) и депрессии (например, тоска со взвинченностью, беспокойством либо эйфория с заторможенностью). Возможны многообразные варианты «смешанных» состояний.]. Иногда она проявляет себя такой умницей, что мне хочется немедленно отправить ее в Гарвард, а в иные дни не может даже назвать свое имя.

– Правильно, Люси. Молодец. Клеймо действительно очень похоже на предрассудки. Это негативное отношение к члену группы, например, которое основано только на том, что он – член группы. Кто-нибудь из вас проходил через что-то подобное?

Иногда я чувствую себя скорее учителем, чем кем-то еще. Когда в группе происходит интересная дискуссия, я обычно начинаю постукивать каблуками по ножкам стола. По идее я не должна сидеть на столе; это еще одно правило, которое придумано для того, чтобы четче отделить «нас» от «них». Но чем дольше я здесь работаю, тем больше мне плевать на разделение.

Все поднимают руки – на всех в прошлом ставили клеймо. Даже Ричард. Девон – единственный, кто никак не реагирует. Я обращаю на это внимание.

– Девон, ты видишь, все подняли руки. С тобой в прошлом не случалось ничего такого? – Я хочу вовлечь его, а не оттолкнуть, но боюсь, впечатление у него другое.

Девон смотрит на меня и, кажется, что-то произносит.

– Извини, Девон, я тебя отсюда совсем не слышу. Можешь повторить, что ты сказал?

Он снова что-то отвечает, на сей раз оторвав подбородок от шеи, наверное, чтобы мне было лучше слышно.

– Прости, я опять не поняла.

– Он говорит, что старается держаться подальше от других людей, – говорит Стефан.

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 14 >>
На страницу:
4 из 14

Другие аудиокниги автора А. Ф. Брэди