Вешние воды Василия Розанова

Нет больше места эротическим коннотациям библейских сюжетов о красивой видом и весьма привлекательной взором Иудифи[74 - Иудифь, или Юдифь, – персонаж ветхозаветной неканонической или второканонической книги Иудифи (Библия. Ветхий Завет. Книга Иудифи. Гл. 8. Ст. 7), еврейская вдова, спасшая свой родной город от нашествия ассирийцев. После того как войска ассирийцев осадили ее родной город, она нарядилась и отправилась в лагерь врагов, где привлекла внимание полководца Олоферна. Когда он напился и заснул, она отрубила ему голову и принесла ее в родной город, который таким образом оказался спасен.]?! и юной иудейской царевне Саломеи[75 - Саломея (5 или 14 г. – между 62 и 71 г.) – иудейская царевна, дочь Иродиады и Ирода Боэта, падчерица Ирода Антипы; впоследствии царица Халкиды и Малой Армении. Один из персонажей Нового Завета: «Во время же празднования дня рождения Ирода дочь Иродиады плясала перед собранием и угодила Ироду, посему он с клятвою обещал ей дать, чего она ни попросит. Она же, по наущению матери своей, сказала: дай мне здесь на блюде голову Иоанна Крестителя. И опечалился царь, но ради клятвы и возлежащих с ним повелел дать ей, и послал отсечь Иоанну голову в темнице. И принесли голову его на блюде, и дали девице, а она отнесла матери своей» (Библия. Новый Завет. Евангелие от Матфея. Гл. 14. Ст. 6—11).]?! Мотив обезглавленного в полной мере соответствует страху перед оскоплением… Древняя тема вечной борьбы мужчины и женщины, пола и характера, невинности и совращения… сексуальности и рассудка… Сливаются противоположности! Дьявольское и гротескное противопоставляется классическому и прекрасному!.. То же с ветхозаветной героиней Песни песней царя Соломона – Суламитой[76 - Суламита – крестьянка, стерегущая виноград. У нее смуглая кожа и рыжие волосы. Она одета в хитон и сандалий. В нее влюблен царь Соломон, но она любит молодого пастуха, за что страдает от царских стражников. Суламита призывает своего возлюбленного бежать от гнева царя. Книга Песни песней интерпретируется либо как история любви царя Соломона и девушки Суламиты, либо как противопоставление чистой любви Суламиты к пастуху.]?! Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина[77 - Библия. Ветхий Завет. Книга Песни песней Соломона. Гл. 1. Ст. 1.]… И заключением Иамнийского собрания[78 - Иамнийское собрание (Явненская академия) – собрание еврейских книжников (мудрецов и учителей), обучавших молодежь закону в древнем городе Явне. Считается местом канонизации отдельных библейских ветхозаветных книг и где Ветхий Завет получил свою окончательную форму (так называемый «Ямнийский канон»).] первого века новой эры: «Никто никогда в Израиле не спорил против того, что «Песнь песней» оскверняет руки[79 - Согласно раввино-талмудической терминологии термин «осквернять руки» в отношении священных книг означал их каноническое достоинство.], ибо весь мир не стоит того дня, в который дана была Израилю «Песнь песней», ибо все книги святое, а «Песнь песней» – святое святых»?!

Без Ренессанса[80 - Рождаться опять, возрождаться (лат.).]?! с гуманизмом и антропоцентризмом?! Без Боккаччо и его штучек[81 - Джованни Боккаччо (16 июня 1313 г., Чертальдо или Флоренция – 21 декабря 1375 г., Чертальдо), «Декамерон» (1352–1354).] на тему любви?! Без величайшей эпохи Просвещения?! с рационализмом и свободомыслием[82 - Принципы Просвещения были положены в основу американской Декларации независимости и французской Декларации прав человека и гражданина.]?! Без Вольтера[83 - Вольтер, имя при рождении – Франсуа-Мари Аруэ (21 ноября 1694 г., Париж – 30 мая 1778 г., там же), «За и против» («В этом недостойном образе я не признаю Бога, которого я должен чтить… Я не христианин…»).]?! его за и против?! Без шедевров эротической литературы, живописи, графики, скульптуры, архитектуры, музыки, танца?! Без читателя… зрителя… подсматривающего сквозь замочную скважину печатного текста… художественного полотна… архитектурную форму… музыкальную фразу… пластику жеста, мимики, движения… за личной жизнью персонажей, мысленно присутствующего при самых интимных моментах?! С одним только литературным богословием?! ортодоксальным пуританством?! церковным морализмом?!

Не Провидение!.. Промысел!.. Промышление!.. Целесообразное действие Абсолюта, направленное на благо Своего главного творения – человека, – а Христос?!.. Страдалец… изливающий страдания на голову несчастного человечества… поддевающий человечество красноречием своим на страдания[84 - Розанов В. В. Собрание сочинений. В темных религиозных лучах. Темный лик. М.: Республика, 1994.]… Только красноречие… и красноречием все кончится?!.. А главное – БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК[85 - Максим Горький, настоящее имя – Алексей Максимович Пешков (17/28 марта 1868 г., Нижний Новгород – 18 июня 1936 г., Москва), «Жизнь Клима Самгина».]??!! Была ли СВЯТАЯ ПРАВДА ЕГО[86 - Пьер-Жан де Беранже (19 августа 1780 г., Париж – 16 июля 1857 г., там же), «Безумцы» («Господа! Если к правде святой / Мир дороги найти не умеет, / Честь безумцу, который навеет / Человечеству сон золотой!»). Перевод Василия Степановича Курочкина (28 июля / 9 августа 1831 г., Санкт-Петербург – 25/27 августа 1875 г., там же).]??!!

«У Бога есть дитя – Христос и дитя – мир. Розанов видит непримиримую правду этих двух детей Божьих. Для кого сладок Иисус, для того мир делается горек. В Христе мир прогорк. Те, что полюбили Иисуса, потеряли вкус к миру, все плоды его стали горькими от сладости Иисуса… Нужно выбирать между Иисусом и миром, между двумя детьми Божьими. Нельзя соединить Иисуса с миром, нельзя разом их любить, нельзя чувствовать сладость Иисуса и сладость мира».

    Николай Бердяев[87 - Николай Александрович Бердяев (6/18 марта 1874 г., имение Обухово, Киевская губерния – 23/24 марта 1848 г., Камар под Парижем) – русский религиозный и политический философ, представитель русского экзистенциализма и персонализма; автор оригинальной концепции философии свободы и (после Первой мировой и Гражданской войн) концепции нового средневековья; младший брат поэта Сергея Александровича Бердяева (1860 г., имение Обухово, Киевская губерния – 1914 г., Киев). Был 7 раз номинирован на Нобелевскую премию по литературе (1942–1948).][88 - Духовный кризис интеллигенции. СПб., 1910.]

Безродственен?!.. Бессеменен?!.. Холодная всемирная религиозность без крови и семени?!.. Без рода и племени?!.. Без отца, матери, детей… памяти деда и бабушки… заботы о внуках?!.. Отнять у человечества жемчужины, заменив их стразами епархиальной любви… с радостью небытия?!.. мнимой схваткой смерти и жизни?!.. мнимым избавлением от конфликта духа и тела путем девства и аскезы?!.. Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас[89 - Евангелие от Матфея. Гл. 11. Ст. 28.]!!! Тут не до эротизма?! Умолкает физиология, увядает плоть человеческая, поникает детородный орган… Женское лоно запирается в девичестве и эмансипированном умствовании… Морозная и чахлая жизнь[90 - Розанов В. В. Собрание сочинений. В темных религиозных лучах. Люди лунного света. М.: Республика, 1994.]?!.. То ли андрогин, то ли гермафродит, то ли гомосексуалист, то ли импотент, то ли скопец[91 - Скопцы (самоназвания – агнцы Божьи, белые голуби) – последователи мистической секты духовных христиан, возводящей операцию оскопления в степень богоугодного дела. Осуждены первым правилом Никейского собора: «Если у кого-либо во время болезни врачами отняты члены или кто-нибудь оскоплен варварами, таковой да пребывает в клире. Если же кто, будучи здоров, сам себя оскопил, такового, хотя бы и к клиру причислен был, надлежит исключить, и отныне никого из таковых не следует производить (в клирики). Поскольку ясно, что сказанное касается действующих с намерением и дерзающих оскоплять самих себя, то, напротив, тех, которые оскоплены варварами или от господ, если, впрочем, они окажутся достойными, таковых правило допускает в клир» (Архиепископ Петр. Правила первых четырех Вселенских соборов).]?!.. А’fallism – vitalism[92 - Витализм – учение о наличии в живых организмах нематериальной сверхъестественной жизненной силы, управляющей жизненными явлениями.] – монастырь… Не пережить желанья[93 - «Я пережил свои желанья, / Я разлюбил свои мечты; / Остались мне одни страданья, / Плоды сердечной пустоты. / Под бурями судьбы жестокой / Увял цветущий мой венец; / Живу печальный, одинокий, / И жду: придет ли мой конец? / Так, поздним хладом пораженный, / Как бури слышен зимний свист, / Один на ветке обнаженной / Трепещет запоздалый лист» (А. С. Пушкин).]… уничтожить в себе?! А ведь так хочется прильнуть к священному источнику жизни – лону женскому, обонять благоуханные гениталии, целовать половой орган!!.. И вот уже женщина входит запахом в мужчину, делая всего его пахучим собою!!..

Но!.. рушатся Соломоновы храмы… Нисходит солнце… угасает энергия!!! Остаются вытесненная сексуальность… комплексы… страхи… психозы… неврозы… На лицах и в позах горечь и тревога… тоска и мечтательность… дисгармоничная неловкость… Нет жизни?! не нужна?! Но тогда как же? Надо – жить… остается – жить… Как??.. МИСТИКОЙ половых органов?!.. ЗРИТЕЛЬНЫМИ ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ маленького мальчика (вполне полными, отчетливыми, абсолютными) от чрева и вульвы своей матери (дорогой! милой! единственной! бравшей с собой в женскую баню[94 - «Моя мама, моя мамочка, моя дорогая и милая, всегда брала меня в баню: и с безмерным уважением я смотрел на мелкие, мелкие <нарисовано> складочки на ее животе. Я еще не знал, что это остается по одной после каждых родов, а нас было 12 у нее. Затем: она захварывала очень медленно. У нее были какие-то страшные кровотечения, по тазу (т. е., вероятно, и мочою). Верочка уже умерла, когда мне было лет 5, а Павлутка не возвращалась из Кологрива, где училась. Федор – брат – был разбойник, Митя, добрый и кроткий (святой), был полусумасшедшим (сидел в психиатрической больнице), а здоровьем был слабоумным. Сереже – 3 года; а мне от 6 и до 9—10, 11 лет… И вот за мамой с женской болезнью я должен был ухаживать. Раз я помню упрек такой: Как это можно, что она Васю заставляет ухаживать? Неужели никого нет? Но – никого и не было. Бедность. Ужас. Нищета голая. Конечно, никакой никогда прислуги. Лечение же заключалось в том, что, мешая в пропорции молоко с шалфеем, я должен был раза 3–4 в сутки спринцевать ее (она сидит, вся открытая) ручною спринцовкою, какою пульверизируют пыль» (Розанов В. В. Собрание сочинений. В нашей смуте / Статьи 1908 г. Письма к Э. Ф. Голлербаху. М.: Республика, 2004). Надежда Ивановна Розанова, урожденная Шишкина (27 июля / 8 августа 1826 г., Высоково, Бийский уезд, Костромская губерния – 22 июня / 4 июля 1870 г., Кострома) – мать В. В. Розанова. Вера Васильевна Розанова (22 декабря 1848 г. / 5 января 1849 г., Галич, Костромская губерния – 1868 г., Кострома) – сестра В. В. Розанова. Павлина (Павла) Васильевна Розанова, в замужестве Яснева (1/13 февраля 1851 г., Галич, Костромская губерния – 25 февраля / 9 марта 1912 г., Казань) – сестра В. В. Розанова. Федор Васильевич Розанов (22 января / 3 февраля 1850 г., Галич, Костромская губерния – 20 ноября / 3 декабря 1901 г., Кострома) – брат В. В. Розанова. Димитрий (Дмитрий) Васильевич Розанов (14/26 апреля 1852 г., Галич, Костромская губерния – 8 ноября 1895 г., Кострома) – брат В. В. Розанова. Сергей Васильевич Розанов (1858 г., Ветлуга, Костромская губерния – после 1911 г., Казань) – брат В. В. Розанова.])?!.. Нарисовано мелкие складочки на животе, оставшимися по одной после каждых родов… Женские болезни… Спринцевание раствором молока и шалфея… (Как это можно, что она ребенка заставляет ухаживать? Неужели никого нет? Но никого и не было. Бедность… Нищета голая… Ужас…) СТРАДАНИЯМИ онанирующего подростка, получающего опыт эрекции и эякуляция от соприкосновения пениса с кожей старого и давно проносившегося овчинного одеяла, шерсть которого висела клоками?!.. Вот оно!!.. сделаешь – согреешься – и от ослабления крепко-крепко засыпаешь. А потом потрясение… испуг… Гибну. Что-то нехорошо делаю. Буду хворать. Негодный я человек. Ни к чему не способен. Прости, Боже, если Ты можешь… МЫСЛЯМИ о вечном неизбывном первородном грехе и пороке?!.. Волнение (безумное волнение!), томление (безумное томление!), страх вечной гибели души, вечной оторванности от Бога!! Распутный… бесстыдный… Великий грешник, покусившийся на святое… ВЕЙНИНГЕРОМ[95 - Отто Вейнингер (3 апреля 1880 г., Вена – 4 октября 1903 г., там же) – выпускник факультета философии Венского университета, получивший известность как автор книги «Пол и характер. Принципиальное исследование», снискавшей массовую популярность в начале XX века после самоубийства автора.]?!.. ФРЕЙДОМ[96 - Зигмунд Фрейд, полное имя Сигизмунд Шломо Фрейд, правильная транскрипция – Фройд (6 мая 1856 г., Фрайберг, Австрийская империя – 23 сентября 1939 г., Лондон) – австрийский психолог, психоаналитик, психиатр и невролог. «Он стал главным источником нашей современной склонности искать смыслы, не лежащие на поверхности поведения, всегда оставаться настороже, стараясь угадать истинное (и предположительно скрытое) значение наших поступков. Он по-прежнему подкрепляет нашу убежденность в том, что тайное станет более ясным, если разобраться в его происхождении и прошлом, может быть, даже очень давнем… Наконец, мы обязаны ему нашим обостренным вниманием к эротике, особенно к ее присутствию в сферах… где предыдущие поколения и не пытались ее искать» (Век самопознания: поиски бессознательного в искусстве и науке с начала XX века до наших дней / Эрик Кандель; пер. с англ. П. Петрова. М., 2016).]?!.. ЮНГОМ[97 - Карл Густав Юнг (26 июля 1875 г., Кесвиль, Тургау, Швейцария – 6 июня 1961 г., Кюснахт, кантон Цюрих, Швейцария) – швейцарский психиатр и педагог, основоположник аналитической психологии. С 1907 по 1912 г. был близким соратником З. Фрейда.]?!.. Придавленным обстоятельствами?! Пригашенным культурой?! Сублимирующим половую энергию в Дух?!

Упрощенный фон. Фигуры как будто выступают из холста, подчеркивая ощущение одиночества, грусти, встревоженности, испуга, страха, смятения, вины, отчаяния. Жесты и движения передаются не с помощью света и тени, а контуров. Тела изломаны, а руки и ноги болезненно искривлены в судорогах (иногда с усеченными конечностями, иногда без половых органов, с проступающим скелетом или омертвевшей плотью). Демонстрация инстинктивной стороны жизни, наготы, мастурбации, совокупления как акты саморазоблачения. Обнаженное тело – неловкость и страдание; сексуальность – неустойчивость психики и чувство вины; соитие – опустошенность и нервный срыв. А все вместе – ужас повседневности.

    Автопортреты Эгона Шиле[98 - «Автопортрет в виде полуобнаженного в черной куртке» (1911), «Автопортрет в виде коленопреклоненного» (1910), «Автопортрет в виде сидящего обнаженного» (1910), «Смерть и девушка» (1915), «Кардинал и монашка» (1912), «Половой акт» (1915) Эгона Шиле (12 июня 1890 г., Тульн-на-Дунае, неподалеку от Вены – 31 октября 1918 г., Вена). Австрийский живописец и график, один из ярчайших представителей австрийского экспрессионизма. Шиле не только изучал психику, но и исходил из того, что для понимания внутреннего мира других нужно сначала разобраться в собственном бессознательном. Его автопортреты интуитивно выражают те же аспекты сексуальности, которые с научных позиций анализировал Зигмунд Фрейд (Egon Schiele: Complete Paintings: 1908–1918 / Tobias G. Natter).]

Без метафизического смысла Судьбы?!.. как совокупности всех событий и обстоятельств, которые предопределены и в первую очередь влияют на бытие человека, – с Голгофой?!.. Ибо «пришел час прославиться Сыну Человеческому. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную. Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет. И кто Мне служит, того почтит Отец Мой. Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел. Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил, и еще прославлю. Народ, стоявший и слышавший то, говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему. Иисус на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон. И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет»[99 - Библия. Новый Завет. Евангелие от Иоанна. Гл. 12. Ст. 23–33.].

Связь Иисуса со своим невидимым Отцом[100 - Ключевым словом Никейского Символа веры является прилагательное «единосущный», характеризующее отношение между Отцом и Сыном. Именно вокруг этого термина на протяжении последовавших десятилетий в основном и разгорались богословские споры. В частности, один из ранних ересиархов – пресвитер Александрийской церкви Арий (250-е гг., Киренаика, Ливия – 336 г., Константинополь), вероучительные положения которого основывались на экзегезе (истолковании смыслов) Священного Писания, которая стремилась быть рациональной (методичной и буквальной), ставил под сомнение предвечность Слова и Его подлинную Божественность (не отрицая роль Слова как орудия в космологии), а также утверждал, что Христос – отдельная сущность от Бога-Отца и, следовательно, во-первых, имеет начало своего Бытия и, во-вторых, не равен Богу-Отцу по божеству: «Мы говорим, что Сын не есть ни Нерожденный, ни часть Нерожденного (ни в каком случае), ни взят от Лица предсуществовавшего, но что Он начал быть прежде времен и веков, по воле и намерению Отца, как Бог Совершенный, как Единственный, Непреложный; что Он не существовал раньше того, как был рожден, или сотворен, или основан, ибо Он не был Нерожденным…» (Архиепископ Петр. Правила первых четырех Вселенских соборов).]?!.. Преображенный Человек во Вселенной, совершенство которой Он дополняет тем, что сам Он совершенен?!.. Распятие как самопожертвование и божественное искупление?!.. Страх и трепет!!.. Трагическое смятение человеческих надежд!!.. Навязчивая идея наблюдать мир через дверь в мавзолей… и жить в некрополе (провалы окон – могилы! фасады домов – места захоронений, помеченные крестами!)!!..

Не отсюда ли укорененность в историческом сознании христианской Европы столь странной дихотомии: с одной стороны, религиозный фанатизм… одержимость иисусовой молитвой[101 - «Именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Библия. Новый Завет. Евангелие от Марка. Гл. 16. Ст. 17–18).]… чистые святые девы, столпники и аскеты без еды, питья, плотских утех, с другой – такой невообразимый атеизм: Нет Бога, и не надо его?! Революция… Хамство… Подлость… Не отсюда ли в обыденной жизни мирян и священнослужителей столько дьявольщины… мракобесия… ужасающего религиозного цинизма, ханжества?! Федор Павлович Карамазов[102 - Федор Павлович Карамазов – старый помещик, один из главных героев последнего романа Федора Михайловича Достоевского (30 октября / 11 ноября 1821 г., Москва – 28 января / 9 февраля 1881 г., Санкт-Петербург) «Братья Карамазовы», глава семьи Карамазовых и отец Дмитрия, Ивана и Алексея Карамазовых.] с сальцем, анекдотцами, скверной, подленьким смешком, хохотом, грязью… Не отсюда ли в русском православном народе такая неистовая потребность самовыражения через похабную… неприличную… грубобесстыдную… частушку или заветную… соромную… непристойную… сказку[103 - «Русские заветные сказки» из собрания Александра Николаевича Афанасьева (11/23 июля 1826 г., Богучар, Воронежская губерния – 23 сентября / 5 октября 1871 г., Москва).], в которых что не существительное, то – жопа, пизда, хуй… что не глагол, то – выебать?!

Нет, определенно, что-то надо выбирать[104 - Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.]: или Ветхий Завет, или – Новый. И тогда – только Новый?! или же один только Ветхий?! Или шалость Алкивиада[105 - Алкивиад (450 г. до н. э., Афины – 404 г. до н. э., Фригия) – древнегреческий афинский государственный деятель, оратор и полководец времен Пелопоннесской войны (431–404 гг. до н. э.).], осужденного в изгнание за то, что осмелился ночью в худой компании собутыльников обломать фаллы у фаллических статуй греческих богов, возведенная в христианско-православном мире в принцип фигового листа?! (Нельзя увидеть воочию и не омыть рук сейчас же после увиденного!) Или же плоть, восстающая против креста[106 - «Страсти – единственное подлинное проявление жизни, а Разум – лишь рамки, или внешняя оболочка, Страстей. Страсти – это вечное Блаженство. Тем, кто обуздывает свои желания, удается это делать лишь потому, что желания их не настолько сильны, чтобы быть необузданными. В качестве силы, сдерживающей их желания, выступает Разум, который и управляет такими людьми. Будучи сдерживаемыми, желания мало-помалу становятся все более пассивными, и в конце концов от них остается одна только тень…» (Бракосочетание Рая и Ада…).]?!.. сексуальность и соитие?!.. Мужчина, подобно скульптурному изображению египетского бога Мина[107 - Немецкий историк искусства Max Jakob Friedl?nder / Макс Якоб Фридлендер (5 июня 1867 г., Берлин – 11 октября 1958 г., Амстердам), «Koptos»: Мин – в египетской мифологии бог – создатель богов и людей, плодородия и урожая, скотоводства, воспроизводства и мужской половой потенции, дорог, владыка пустынь и покровитель странствующих караванов, иностранцев и Коптоса – города, расположенного где-то на 43 км севернее Луксора, на восточном берегу Нила. Правая рука Мина развернута вверх, в нее вложена плеть в форме созвездия Ориона, левая на египетских фресках обычно не изображается, но на статуях она обхватывает фаллос у основания, полностью оттягивая плоть с головки члена, которая в результате выглядит как обрезанная. Атрибутом Мина служил салат-латук, считавшийся афродизиаком (вещества, стимулирующие или усиливающие половое влечение или половую активность, в противоположность анафродизиакам, которые препятствуют получению сексуального удовольствия или подавляющим влечение).На ранних этапах древнеегипетской истории Мин отождествлялся с Хором – богом неба и солнца в облике сокола (человека с головой сокола, или крылатого солнца). В период Нового царства – с Амоном – богом черного небесного пространства, воздуха, солнца (Амон-Ра). Праздник Мина отмечали в начале сезона земледелия, когда фараон мотыжил поле тяпкой и поливал водой. Первый сноп, срезаемый серпом, лично фараон укладывал перед статуей Мина. Когда фараон вступал на царствование, он также считался наследником Мина. Во время праздников, посвященных Мину, голые мужчины участвовали в различных состязаниях и играх, таких как лазание по высокому шесту.Христиане тщательно уничтожали все изображения и статуи эрегированного божества. Особенно старались вышибить фаллос. Египтологи Англии фотографировали статуи Мина лишь по пояс, обходя гениталии, или находили различные способы прикрыть плоть. Однако для самих египтян в этом образе не было ничего особо предосудительного: при их жарком климате рабочие на полях, танцовщицы и прислужницы были обнаженными, дети не носили никакой одежды даже в подростковом возрасте, вплоть до вступления в первый половой акт или женитьбы.], то ли самоудовлетворяющего половое влечение, то ли усиливающего половую активность (Бог, занимающийся пороком[108 - Итальянский философ и теолог Фома Аквинский, иначе Фома Аквинат, Томас Аквинат (примерно в 1225 г., замок Рокказекка, близ Аквино, Италия – 9 марта 1274 г., монастырь Фоссануова, около Рима) считал похоть грехом и пороком, отмечая в ней избыточное и противное разуму стремление к совершению половых актов. Между тем половые акты в рамках супружеского союза ради зачатия детей к похоти отношения не имели. К видам реализации похоти Фома относил: простой блуд (соитие пары, не состоящей в браке); прелюбодеяние (соитие с замужней женщиной); кровосмешение (соитие с кровной родственницей); совращение (соитие с девицей, находящейся под отцовской опекой); изнасилование (соитие с применением насилия).]!..), обхвативший рукой свой фаллос у основания?!.. Потенция!!.. Источник вдохновения[109 - «Скрипки не делают. Делают бочки и скамейки. А скрипки, как хлеб, виноград и детей, рождают и взращивают… Человек должен созреть, чтобы родить себе подобных. Свою скрипку ты должен зачать в себе и долго вынашивать. Пройдет много времени, и тебе будет казаться, что ничего не меняется. Но незаметно для тебя пальцы твои будут приобретать гибкость и твердость, глаз станет светел и прям, как солнечный луч, а слух – изощрен и трепетен. И тогда воображение представит тебе, как в юношеском сне, сладком, зыбком, мгновенном, то, что ты ищешь. Эта скрипка будет как первая женщина в твоей жизни – широкими полными бедрами разойдутся обечайки, тонок и строен будет стан ее грифа, изящно, как поворот шеи любимой, наклонится завиток, а эфы загадочными волнующими складками очертят ее лоно. И она подаст тебе свой голос – нежный, ласковый, поющий, и не будет мига, более полного счастья, – сколько бы тебе ни довелось прожить, – чем это мгновенье сладостного обладанья! И тебе будет казаться: ничего прекраснее в мире не может быть и продлится это вечно. Но гением становится только тот, кто отдал всего себя творению своему без остатка и в разгаре счастья уже чувствует холодок неудовлетворенности – он уже вновь возродился для мук и страданий в поиске совершенства…» («Визит к Минотавру…»).]!!.. Электростанция творчества!!.. Нет ничего низменного: чем ниже, тем священнее?!.. Потому как то, что в Афинах было тенью, в Иерусалиме стало существом… Собственно, за спиною Иерусалима… под его защитой!! – держался весь древний мир… так как Иерусалиму важны были не Ваалы, Астарты, Молохи, Весты, Дионисы и прочая дребедень, а горящий терновый куст, который увидал Моисей[110 - «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я, [Господи]! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал [ему]: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова» (Библия. Ветхий Завет. Вторая книга Моисеева. Исход. Гл. 3. Ст. 1–6).], – горящий, не сгорающий!! То же, что родное египетское Солнце[111 - Немецкий (прусский) археолог и египтолог Karl (Carl) Richard Lepsius / Карл Рихард Лепсиус (23 декабря 1810 г., Наумбург, Саксония – 10 июля 1884 г., Берлин), «Denkmaeler aus Aegypten und Aethiopien» (1849). 12-томный труд «Памятники из Египта и Эфиопии», содержащий 900 египетских надписей с комментариями, картами и зарисовками, до настоящего времени является крупнейшим источником по истории древнего Египта.]… с живчиком…зерном, семечком, капелькой!!.. вечно горящее и не сгорающее… Попробуйте распять солнце!!.. и сразу станет ясно – к кому охоч мир?!.. и кто охоч к миру?!.. который здесь Бог?!

Христианство перед языческим Египтом[112 - Создатель отечественной школы истории Древнего Востока, в частности, Древнего Египта и Нубии Борис Александрович Тураев (24 июля / 5 августа 1868 г., Новогрудок, Минская губерния – 23 июля 1920 г., Петроград), «История Древнего Востока» (1911).] по монументальности и величию – просто маковая росинка… (Незначительно… ничтожно… плюнуть да растереть…)[113 - Розанов В. В. Собрание сочинений. Возрождающийся Египет. М.: Республика, 2002.]. Везде фаллы!!.. стоящие!!.. огромные!!.. Везде неприличие, показать нельзя?!.. (С неприличия-то и начинается религия?! Пока прилично – еще ничего нет… Нет ни храма!.. ни молитвы!..) С ног сшибающие удивлением и ужасом египетские изображения… Боги Египта!!.. звериные морды… грозные лица… кисть руки с зажатым в ней треугольным ножом… Защищают сон Озириса[114 - Осирис – в древнеегипетской мифологии царь загробного мира и судья душ усопших, бог возрождения.]?! его странствие по подземному миру?!.. Исида[115 - Исида, Изи?да – в древнеегипетской мифологии богиня, почитаемая как сестра и супруга Осириса, мать Гора (Хора) – бога неба и солнца в облике сокола, человека с головой сокола, или крылатого солнца. Имя Исида означает трон, который является ее головным убором. Как олицетворение трона, богиня Исида была представителем власти фараона; сам фараон рассматривался как ее дитя, восседающее на троне, который она ему предоставила. Считалось также, что разлив Нила – это слезы, которые Исида проливает о погибшем супруге. Поклонение богине Исиде было распространено во всем греко-римском мире и продолжалось до запрета язычества в христианскую эру.] и Нефтида[116 - Нефтида – в древнеегипетской мифологии богиня рождения и смерти.] по сторонам лежащего в гробу Озириса плачут… рыдают… У Озириса эрекция?!.. А вот сам по себе (самостоятельный!.. крылатый!..) фалл Озириса, летящий над балдахином гроба…

Таинственно-притягательная сила загробного мира?!.. Манящий запах ветхости, тления, линючести, мокрых сорванных трав, плесени, погреба, гроба… Непонятно, но влечет?!.. Фетишизация животных… открытости для обоняния половых органов друг у друга… Разврат?? Но кто же животных обвинит в разврате?! Adoratio et devinatio[117 - Поклонение и вдохновение (лат.).]!!.. Живой эректильный орган, лежащий между могилою и колыбелью… принадлежащий столько же колыбели, сколько и могиле?!..

Каждый человек умирает весь, в полном составе души и тела… Всякий усопший становится Озирисом… Бессмертие Озириса – фалл?!.. семя?!.. (Расцветающий бутон Египта!!) При условии полного покоя мужской половой орган оживает (заживает)?!.. Малейший проблеск света… звук (шорох, шепот, разговор) падает, мертв, не деятелен?!.. Не то же еврейская суббота с ее ритуалом покоя и священного совокупления?!.. (Хороший тон старого еврейства требует, чтобы с пятницы на субботу произошло соитие!) Собственно иудеи – единственный народ, сохранивший совокупление как святыню?!.. Оттого цветущи, деятельны, внутренне счастливы, оптимистичны в детях, в жизни… во всем. Верят в Бога и Судьбы, в то, что в конце веков, в конце хилой своей истории другие народы понесут их на руках и на плечах своих[118 - «Так говорит Господь Бог: вот, Я подниму руку Мою к народам и выставлю знамя Мое племенам, и принесут сыновей твоих на руках и дочерей твоих на плечах» (Библия. Ветхий Завет. Книга пророка Исаии. Гл. 49. Ст. 22).]…

Голубизна растворяется в синеве… Прозрачная зеленовато-салатная опушка деревьев прорастает в густую зелень листвы… Чистота и свежесть весны любви уступает место лету жизни, ее повседневности и будничной простоте… Пастораль покрывается патиной жанровых мотивов исхода… Все возвращается на круги своя[119 - «Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои» (Библия. Ветхий Завет. Книга Екклесиаста. Гл. 1. Ст. 6).]!! И, глядя на перемены, думаешь… что это было? Маскарад с его безмятежностью и быстрой сменой масок?!.. Народный праздник, на котором нет места унынию?!.. Безрассудная страсть, что неподсудна людям[120 - «O Que Sera» Шику Буарки (род. 19 июня 1944 г., Рио-де-Жанейро) из бразильского кинофильма «Дона Флор и два ее мужа» по одноименному роману Жоржи Леал Амаду ди Фария (10 августа 1912 г., Итабуна – 6 августа 2001 г., Сальвадор): «Что с ним и что со мной, / Что не дает покой, / Что в сердце бьется болью. / Что не живет в неволе, / Что жаждет перемены, / Что не снесет измены, / Друзей, что позабылись, / Врагов, что полюбились, / Что, как мечта, далеко, / И, как дитя, – жестоко, / И как палач – усердно, / Как гнев – немилосердно, / Как зуд – неутолимо, / Грешно и безотчетно, / Смешно и беззаботно, / Что сушит, словно жажда, / Что посетит однажды? / Что это, что же это, / Что не хранит заветов, / Что всех святых опека / Не сбережет вовеки, / И не найдется зелье, / Чтоб утолить похмелье, / И не облегчат пытку / Любовные напитки, / И не помогут чары, / И не пугает кара, / И не найти управы, / И не исправить нравы. / Что вечно безрассудно / И людям неподсудно? / Что будет, что же будет? / В альковах вдохи страсти / В стихах – отрава лести, / Свеча в проулке темном, / Слеза во взоре томном, / Что снится – подтвердится. / В речах застольных громких, / В торговок криках звонких… / И это все случится / И ото сна пробудит, / Ведь будет то, что будет. // Что будет, что же будет? / Безверие – без веры, / Чрезмерие – без меры, / Великое – велико, / Далекое – далеко. / И вечность – неизменна, / И мелочь – неразменна, / И так ничтожна малость, / Что нам любить осталось… / Но возопят без звука / Любовники в разлуке, / И к одному истоку / Вернутся одиноко. / Мечтатели-поэты / И пьяные пророки, / И карлики-калеки, / И добрые бандиты, / И мудрые матроны, / И щедрые путаны… / И люди – просто люди, / И будет то, что будет. / Ведь спор всегда уместен / Меж честью и бесчестьем, / Свободой и границей, / И это – повторится. / Все гимны будут спеты, / Все страхи канут в лету, / И не от боли – стоны, / И с колокольни – звоны, / И не от смеха – слезы, / И не для рифмы – грезы. / А как-то на рассвете / Гнездо покинут дети, / И поблудив немного, / В свой храм найдут дорогу, / И все простив пороки, / Всех встретит на пороге / Наивен и пристрастен / Все тот же Вечный пастырь, / Благословит беспечно / Иль проклянет навечно. / И не найти управы, / И не исправить нравы, / А страсть – все безрассудна / И людям неподсудна».]?!.. Модерн[121 - Модерн (от фр. moderne – современный) – художественное направление в архитектуре, декоративно-прикладном и изобразительном искусстве, распространенное в последнем десятилетии XIX – начале XX в. (до начала Первой мировой войны). Отличительными особенностями модерна являются отказ от прямых линий и углов в пользу более естественных, природных линий, интерес к новым технологиям. Модерн стремился сочетать художественные и утилитарные функции создаваемых произведений, вовлечь в сферу прекрасного все сферы деятельности человека.]?!.. Искусство миманса, мифических жестов и мифических звуков[122 - Идея о погребальном артисте Жана Мориса Эжена Клемана Кокто (5 июля 1889 г., Мэзон-Лаффит, Франция – 11 октября 1963 г., Мийи-ла-Форе, там же). Французский писатель, поэт, драматург, художник, сценарист и кинорежиссер; одна из крупнейших фигур французской культуры XX века.]!!.. правдоподобия жизни и ее духовных зигзагов, не определяемых словами!!.. Что было глухо или намеками, становится ясною, осознанною мыслью.

Второе вступление. Поэма без героя

Я к вам травою прорасту, / попробую к вам дотянуться…

    Геннадий Шпаликов[123 - Геннадий Федорович Шпаликов (6 сентября 1937 г., Сегежа, Карельская АССР – 1 ноября 1974 г., Переделкино, Москва), «Я к вам травою прорасту…» («Я к вам травою прорасту, / попробую к вам дотянуться, / как почка тянется к листу / вся в ожидании проснуться, / однажды утром зацвести, / пока ее никто не видит… / а уж на ней роса блестит / и сохнет, если солнце выйдет. / Оно восходит каждый раз, / и согревает нашу землю, / и достигает ваших глаз, / а я ему уже не внемлю. / Не приоткроет мне оно / опущенные тяжко веки, / и обо мне грустить смешно / как о реальном человеке. / А я – осенняя трава, / летящие по ветру листья, / но мысль об этом не нова, / принадлежит к разряду истин. / Желанье вечное гнетет – / травой хотя бы сохраниться. / Она весною прорастет / и к жизни присоединится»).]

Пока читатель читает мою книгу, он будет в одном со мною, и, пусть верит читатель, я буду с ним в его делишках, в его дому, в его ребятках и, верно, в приветливой милой жене. У него за чаем

    Василий Розанов[124 - Розанов В. В. Собрание сочинений. Сахарна. М.: Республика, 1998.]

Если на протяжении какого-то времени творится зло, разрушительное для человечества, оно непременно отзовется на последующей жизни людей…

    Наталья Громова[125 - Наталья Александровна Громова (род. 8 октября 1959 г., Приморский край), «Ключ. Архивный роман» («Если на протяжении какого-то времени творится зло, разрушительное для человечества, оно непременно отзовется на последующей жизни людей. Придут поколения, лишенные сил и вдохновения, апатично и равнодушно взирающие на все вокруг. Их души будут выжжены, они устанут еще задолго до своего рождения. Так сегодня век двадцатый тенью ложится на двадцать первый. Непрожитая жизнь расстрелянных, замученных не могла исчезнуть. Их время, скорее всего, беззвучно течет рядом с нами. Спасение последующих поколений в том, чтобы услышать и увидеть эти жизни, дать каждой загубленной душе, напрасно погибшему человеку возродиться уже в нашем времени. Пространство – категория нравственная. Неслучайно так долго выбиралось место для монастырей и церквей, так вслушивались и вчувствовались мастера в шепот данного места, пытаясь узнать, что там происходило задолго до их времени. Мне кажется, что есть невидимая карта, где пересекается непрожитое время и несозданное пространство тех, кто так легко был выброшен из жизни только потому, что родился в темное время. Я вглядываюсь и вглядываюсь в эту карту, которая все равно станет зримой для всех, и чувствую бесконечную вину и невыразимую жалость. Какое я, собственно, имею отношение к тому, что до меня воевали, убивали, лгали, ломали человеческую природу? Почему я должна отвечать за ужасный двадцатый век? Но разве в этом дело? Незаметно рядом возникают странные существа с мертвым сердцем, холодным взглядом. Они что-то вещают со страниц газет, из телевизора и радио, выполняют какие-то поручения, что-то возглавляют. Время, взошедшее на костях, длится и длится»).]

Правда – выше солнца, выше неба, выше Бога: ибо, если бы сам Бог не с правды и начинался, – он не Бог, и небо – трясина, и солнце – медная посуда.

    Василий Розанов[126 - Российская национальная библиотека (РНБ). Фонд 124 Вакселя П. Л., № 3686.]

И вот когда горчайшее приходит: / Мы сознаем, что не могли б вместить / То прошлое в границы нашей жизни…

    Анна Ахматова[127 - Анна Андреевна Ахматова, урожденная Горенко (11/23 июня 1889 г., Большой Фонтан, Одесса – 5 марта 1966 г., Домодедово, Московская область), «Северные элегии. Шестая» («Есть три эпохи у воспоминаний. / И первая – как бы вчерашний день. / Душа под сводом их благословенным, / И тело в их блаженствует тени. / Еще не замер смех, струятся слезы, / Пятно чернил не стерто со стола, – / И, как печать на сердце, поцелуй, / Единственный, прощальный, незабвенный… / Но это продолжается недолго… / Уже не свод над головой, а где-то / В глухом предместье дом уединенный, / Где холодно зимой, а летом жарко, / Где есть паук и пыль на всем лежит, / Где истлевают пламенные письма, / Исподтишка меняются портреты, / Куда как на могилу ходят люди, / А возвратившись, моют руки с мылом / И стряхивают беглую слезинку / С усталых век – и тяжело вздыхают… / Но тикают часы, весна сменяет / Одна другую, розовеет небо, / Меняются названья городов, / И нет уже свидетелей событий, / И не с кем плакать, не с кем вспоминать. / И медленно от нас уходят тени, / Которых мы уже не призываем, / Возврат которых был бы страшен нам. / И, раз проснувшись, видим, что забыли / Мы даже путь в тот дом уединенный, / И, задыхаясь от стыда и гнева, / Бежим туда, но (как во сне бывает) / Там все другое: люди, вещи, стены, / И нас никто не знает – мы чужие. / Мы не туда попали… Боже мой! / И вот когда горчайшее приходит: / Мы сознаем, что не могли б вместить / То прошлое в границы нашей жизни, / И нам оно почти что так же чуждо, / Как нашему соседу по квартире, / Что тех, кто умер, мы бы не узнали, / А те, с кем нам разлуку бог послал, / Прекрасно обошлись без нас – и даже / Все к лучшему…»).]

Среди ахматовских фрагментов прозы к «Поэме без героя»[128 - «Поэма без героя» – произведение А. А. Ахматовой, над созданием которой она трудилась начиная с 27 декабря 1940 г. практически до своей смерти.] имеется запись от 6–7 января 1962 года: «Маскарад. Новогодняя чертовня. Ужас в том, что на этом маскараде были все. Отказа никто не прислал. И не написавший еще ни одного любовного стихотворения, но уже знаменитый Осип Мандельштам[129 - Осип Эмильевич Мандельштам, имя при рождении – Иосиф (2/14 января 1891 г., Варшава – 27 декабря 1938 г., Владивостокский пересыльный пункт Дальстроя) – русский поэт, прозаик, переводчик, эссеист, критик, литературовед.] («Пепел на левом плече»[130 - Ахматова вспоминала, что, когда Мандельштам курил, он всегда стряхивал пепел как бы за плечо, однако на плече обычно вырастала горка пепла («Листки из дневника»).]), и приехавшая из Москвы на свой «Нездешний вечер»[131 - «Над Петербургом стояла вьюга. Именно – стояла: как кружащийся волчок – или кружащийся ребенок – или пожар. Белая сила – уносила. / Унесла она из памяти и улицу, и дом, а меня донесла – поставила и оставила – прямо посреди залы – размеров вокзальных, бальных, музейных, сновиденных. / Так, из вьюги в залу, из белой пустыни вьюги – в желтую пустыню залы, без промежуточных инстанций подъездов и вводных предложений слуг. / И вот, с конца залы, далекой – как в обратную сторону бинокля, огромные – как в настоящую его сторону – во весь глаз воображаемого бинокля – глаза. / Над Петербургом стояла вьюга, и в этой вьюге – неподвижно, как две планеты – стояли глаза…»] и все на свете перепутавшая Марина Цветаева[132 - Очерк Марины Ивановны Цветаевой (26 сентября / 8 октября 1892 г., Москва – 31 августа 1941 г., Елабуга) посвящен памяти поэта Михаила Алексеевича Кузмина (6/18 октября 1872 г., Ярославль – 1 марта 1936 г., Ленинград). Название заимствовано из книги стихов Кузмина «Нездешний вечер» (Пг., 1921). События, описываемые Цветаевой, происходили в доме инженера-кораблестроителя Иоакима Самуиловича Канегиссера (1860–1930) – Петербург, Саперный переулок, 10.], и будущий историк и гениальный истолкователь десятых годов Бердяев. Тень Врубеля[133 - Михаил Александрович Врубель (5/17 марта 1856 г., Омск – 1/14 апреля 1910 г., Санкт-Петербург) – русский художник, работавший практически во всех видах и жанрах изобразительного искусства: живописи, графике, декоративной скульптуре и театральном искусстве. Искусствовед Нина Александровна Дмитриева (24 апреля 1917 г., с. Богоявленское, Тамбовская губерния – 21 февраля 2003 г., Москва) сравнивала творческую биографию Врубеля с драмой в трех актах с прологом и эпилогом. Под «прологом» подразумеваются ранние годы учения и выбора призвания. Акт первый – 1880-е годы, пребывание в Академии художеств и переезд в Киев, занятия византийским искусством и церковной живописью. Акт второй – московский период, начатый в 1890 г. «Демоном сидящим» и завершившийся в 1902 г. «Демоном поверженным» и госпитализацией художника. Акт третий: 1903–1906 годы, связанные с душевной болезнью, постепенно подтачивавшей физические и интеллектуальные силы живописца. Последние четыре года, ослепнув, Врубель жил уже только физически. На похоронах Врубеля А. А. Блок говорил: «Нить жизни Врубеля мы потеряли вовсе не тогда, когда он сошел с ума, но гораздо раньше; когда он создавал мечту своей жизни – Демона… Говорят, он переписывал голову Демона до сорока раз; однажды кто-то, случайно заставший его за работой, увидел голову неслыханной красоты. Голову Врубель впоследствии уничтожил и переписал вновь – испортил, как говорится на языке легенды; этот язык принуждает свидетельствовать, что то творение, которое мы видим теперь в Третьяковской галерее, есть лишь слабое воспоминание о том, что было создано в какой-то потерянный и схваченный миг» («Памяти Врубеля»).] – от него все демоны XX в., первый – он сам. Таинственный деревенский Клюев[134 - Николай Алексеевич Клюев (10/22 октября 1884 г., деревня Коштуги, Олонецкая губерния – между 23 и 25 октября 1937 г., Томск) – русский поэт, представитель новокрестьянского направления в русской поэзии XX в.], и (конечно, фактически не бывший там) заставивший звучать по-своему весь XX век великий Стравинский, и демонический Доктор Дапертутто[135 - «Дапертутто» – один из псевдонимов театрального режиссера Всеволода Эмильевича Мейерхольда, при рождении – Карл Казимир Теодор Мейергольд (9 февраля 1874 г., Пенза – 2 февраля 1940 г., Москва), позаимствованный им из повести немецкого писателя-романтика Эрнста Теодора Вильгельма Гофмана (24 января 1776 г., Кенигсберг, Пруссия – 25 июня 1822 г., Берлин) «Приключения в Новогоднюю ночь», в которой все строится на идее прозрачности границы, разделяющей внутренний мир и мир внешний (вымышленные персонажи с легкостью вторгаются в окружающий героя внешний мир и начинают обходиться с ним по-приятельски, словно старинные знакомцы).], и погруженный уже пять лет в безнадежную скуку Блок (трагический тенор эпохи), и пришедший как в «Собаку»[136 - «Подвал Бродячей собаки» – литературно-артистическое кабаре в доме № 5 по Михайловской площади Петрограда, один из центров культурной жизни Серебряного века. Было открыто антрепренером Борисом Константиновичем Прониным (17 декабря 1875 г., Чернигов – 29 октября 1946 г., Ленинград) 31 декабря 1911 г. и закрыто 3 марта 1915 г. вскоре после антивоенного выступления Владимира Владимировича Маяковского (7/19 июля 1893 г., Багдати, Кутаисская губерния – 14 апреля 1930 г., Москва). Стены кафе были расписаны художником Сергеем Юрьевичем (Георгиевичем) Судейкиным (7/19 марта 1882 г., Санкт-Петербург – 12 августа 1946 г., Найак штата Нью-Йорк). В названии обыгран образ художника как бесприютного пса. Здесь устраивались театральные представления, лекции, поэтические и музыкальные вечера. Именно там впервые прочитывались многие стихи и звучали музыкальные пьесы. Славу арт-подвала составили его посетители: Анна Ахматова, Осип Мандельштам, Николай Гумилев, Игорь Северянин, Надежда Тэффи, Владимир Маяковский, Велимир Хлебников, Всеволод Мейерхольд, Михаил Кузмин, Артур Лурье, Константин Бальмонт, Тамара Карсавина, Алексей Толстой, Аркадий Аверченко, Сергей Судейкин, Николай Сапунов, Николай Кульбин, Николай Евреинов, Рюрик Ивнев, Паллада Богданова-Бельская, Дмитрий Темкин, Алексей Лозина-Лозинский и др. «Основной предпосылкой «собачьего» бытия было деление человечества на две неравные категории: на представителей искусства и на «фармацевтов», под которыми подразумевались все остальные люди, чем бы они ни занимались и к какой бы профессии они ни принадлежали», – поэт-футурист Бенедикт Константинович Лившиц (25 декабря 1886 г. / 6 января 1887 г., Одесса – 21 сентября 1938 г., Ленинград). Ахматова посвятила «Бродячей собаке» стихотворения «Все мы бражники здесь, блудницы…» («Все мы бражники здесь, блудницы, / Как невесело вместе нам! / На стенах цветы и птицы / Томятся по облакам. / Ты куришь черную трубку, / Так странен дымок над ней. / Я надела узкую юбку, / Чтоб казаться еще стройней. / Навсегда забиты окошки: / Что там, изморозь или гроза? / На глаза осторожной кошки / Похожи твои глаза. / О, как сердце мое тоскует! / Не смертного ль часа жду? / А та, что сейчас танцует, / Непременно будет в аду») и «Да, я любила их, те сборища ночные…» («Да, я любила их, те сборища ночные, – / На маленьком столе стаканы ледяные, / Над черным кофеем пахучий, зимний пар, / Камина красного тяжелый, зимний жар, / Веселость едкую литературной шутки / И друга первый взгляд, беспомощный и жуткий»).] – Велимир I[137 - Велимир Хлебников, настоящее имя – Виктор Владимирович Хлебников (28 октября / 9 ноября 1885 г., Малодербетовский улус, Астраханская губерния, ныне село Малые Дербеты, Калмыкия – 28 июня 1922 г., Санталово, Крестецкий уезд, Новгородская губерния, ныне деревне Ручьи, Крестецкий район, Новгородская область) – русский поэт и прозаик, один из крупнейших деятелей русского авангарда; входил в число основоположников русского футуризма; реформатор поэтического языка, экспериментатор в области словотворчества. Свою антимилитаристскую декларацию «Труба Марсиян» он подписал «Велимир I».], и бессмертная тень – Саломея[138 - Саломея Николаевна Андроникова (Андроникашвили), в первом браке Андреева, во втором Гальперн, поэтическое прозвище – «Соломинка» (октябрь 1888 г., Тифлис – 1982 г., Лондон) – княжна, одна из самых примечательных женщин Серебряного века, меценат, модель многих портретов и адресат многих стихотворений.], которая может хоть сейчас подтвердить, что все это (было так) – правда (хотя сон снился мне, а не ей), и Фауст – Вячеслав Иванов[139 - Вячеслав Иванович Иванов (16/28 февраля 1866 г., Москва – 16 июля 1949 г., Рим) – русский поэт-символист, философ, переводчик, драматург, литературный критик, педагог, идеолог дионисийства. В 1903 и 1904 гг. знакомится с русскими символистами Валерием Брюсовым, Константином Бальмонтом, Юргисом Батрушайтисом, Дмитрием Мережковским, Зинаидой Гиппиус, Александром Блоком. В 1905 г. поселился в Санкт-Петербурге. Его квартира на 6-м этаже дома на углу Таврической и Тверской улиц стала идейным центром русского символизма, творческой лабораторией поэтов. На журфиксы по средам на башне – в круглой угловой выступающей комнате (в эркерном выступе) – съезжались все творческие силы Серебряного века: поэты, мыслители, художники. На одной из первых встреч (14 сентября 1905 г.) у Иванова присутствовали Константин Бальмонт, Осип Дымов, Федор Сологуб, Георгий Чулков. Со временем, когда на среды стали приходить около-художники, около-музыканты и около-литераторы, встречи совсем потеряли интимный характер, став слишком многолюдными (18 января 1906 года на башне количество присутствовавших было «41 + 1 кума»). Собрания проходили по определенной программе. Начинались они после одиннадцати вечера и заканчивались, когда толстое солнце палило над крышами. В декабре 1905 года на собраниях была назначена должность председателя (им почти всегда был Николай Бердяев), который управлял ходом диспутов. Предметом обсуждения на средах были такие темы, как «искусство и социализм», «религия и мистика», «актер будущего», «мистический анархизм» и т. п. После дискуссий наступало время для чтения стихов. Вячеслав Иванов видел во встречах прообраз соборных общин и время от времени разнообразил их оригинальными проявлениями своего дионисийства. Так, в мае 1905 г. устроил ритуал братания с литераторами Василием Розановым и Николаем Минским: они пустили кровь из руки оказавшегося рядом молодого музыканта, смешали ее с вином и выпили, обнося по кругу. В 1906 г. Иванов и его жена Лидия Зиновьева-Аннибал сблизились с поэтом Сергеем Городецким с целью образования «духовно-душевно-телесного слитка из трех живых людей». Эта дружба дала Иванову новые темы, и в 1907 г. он выпустил сборник «Эрос». Отношения Иванова с Городецким современники считали более чем дружескими. Позднее его место в «тройственном союзе» заняла художница Маргарита Сабашникова, которая ради этих отношений пошла на развод с Максимилианом Волошиным.], и прибежавший своей танцующей походкой и с рукописью своего «Петербурга» под мышкой Андрей Белый[140 - Андрей Белый, настоящее имя – Борис Николаевич Бугаев (14/26 октября 1880 г., Москва – 8 января 1934 г., там же) – русский писатель, поэт, критик, мемуарист; один из ведущих деятелей русского символизма и модернизма в целом. Роман А. Белого «Петербург» (1913) – одно из звеньев петербургского мифа. Так, в годы, когда символисты пользовались наибольшим успехом, Белый состоял в «любовных треугольниках» сразу с двумя собратьями по течению – Валерием Брюсовым и Александром Блоком. Отношения Белого, Брюсова и писательницы Нины Петровской вдохновили Брюсова на создание романа «Огненный ангел» (1907). В 1905 г. Нина Петровская стреляла в Белого. Треугольник Белый – Блок – Любовь Менделеева-Блок замысловато преломился в романе «Петербург». Некоторое время Любовь Менделеева и Белый встречались в съемной квартире на Шпалерной улице. Когда же она сообщила Белому, что остается с мужем, а его хочет навсегда вычеркнуть из жизни, Белый вступил в полосу глубокого кризиса, едва не закончившегося самоубийством.], и сказочная Тамара Карсавина[141 - Тамара Платоновна Карсавина (25 февраля / 9 марта 1885 г., Санкт-Петербург – 26 мая 1978 г., Лондон) – русская балерина, солировала в Мариинском театре, входила в состав Русского балета Дягилева и часто танцевала в паре с новатором танца Вацлавом Нижинским.], и я не поручусь, что там, в углу, не поблескивают очки Розанова и не клубится борода Распутина[142 - Григорий Ефимович Распутин (9/21 января 1869 г., село Покровское, Тюменский уезд, Тобольская губерния – 17/30 декабря 1916 г., Петроград) – выходец из крестьянской семьи. К 1904 г. стяжал у части великосветского общества славу «старца», «юродивого» и «божьего человека», что закрепляло в глазах петербургского света позицию «святого» или по меньшей мере «великого подвижника». Приобрел влияние на императорскую семью и прежде всего на императрицу Александру Федоровну тем, что помогал ее сыну, наследнику престола Алексею, бороться с гемофилией – болезнью, перед которой оказывалась бессильной медицина. Василий Розанов не раз встречался с Распутиным, наблюдал его в петербургских салонах. Его не интересовали политические амбиции и авантюризм «старца», но пленяла природная одаренность и, как считал Розанов, чисто русская самобытность. Сохранилась его запись о пляске Распутина в одном из домов Петербурга: «…поразительного ума и спокойствия слово старца Гриши, – в литературной компании, в квартире без хозяев среди человек 10–12 гостей… Гриша – гениальный мужик. Он нисколько не хлыст… Это – Илья Муромец. Разгадка всего… / Около Дезари (французский актер) сидела в черном женщина? девушка? лет 26, все время молчавшая, скромная, тихая. Она пошла против Гриши, и они пошли русскую. / Раз… и два… и десять. Она чуть-чуть улыбалась, Гриша ходил носорогом. Чуть-чуть пальцами она касалась юбок, но от этих прикосновений жгло. Мы все хлопали. / – Хорошо! хорошо!.. / – Еще! / – Еще, черт возьми… / Ему 51, и ей 26: заря и заря, – которые в жаркие летние дни встречаются» (Розанов В. В. Собрание сочинений. Мимолетное. М.: Республика, 1994).]…».

Анна Андреевна Ахматова, лично не знавшая Василия Васильевича Розанова, не просто так ввела его в круг своих литературных героев; для нее Розанов был знаковой фигурой Серебряного века[143 - Понятие «Серебряный век» В. В. Розанов первый раз ввел в статье «Ив. С. Тургенев» (Новое время. 1903. 22 авг.) при характеристике группы писателей второй половины XIX в., сопоставив их с «золотым веком», когда творили Пушкин, Гоголь, Лермонтов. «Все содержание собственно развития русского, каково оно есть сейчас, идет уже от «серебряного периода» русской литературы, уступавшего предыдущему в чеканке формы, но неизмеримо его превзошедшего содержательностью, богатством мысли, разнообразием чувства и настроений» (Розанов В. В. Собрание сочинений. О писательстве и писателях. М.: Республика, 1995).] и по личным оценкам человеком гениальным.

«Это был человек гениальный. Мне давно Надя[144 - Надежда Васильевна Розанова, по первому мужу Верещагина (9/21 октября 1900 г., Санкт-Петербург – 15 июля 1956 г., Абрамцево, Московская область) – дочь В. В. Розанова, художница.], дочь его, говорила, что они все любили мои стихи и спрашивали у отца, знал ли он меня. Он не знал меня и, кажется, стихов моих не любил, зато очень любил Мариэтту Шагинян[145 - Мариэтта Сергеевна Шагинян (21 марта / 2 апреля 1888 г., Москва – 30 марта 1982 г., там же) – поэтесса, прозаик, литературовед, мемуарист; Герой Социалистического Труда (1976), лауреат Сталинской премии (1951) и Ленинской премии (1972). В свое время В. В. Розанов опубликовал рецензию на второй сборник ее стихов «Orientalia»: «В русскую литературу влилась и вливается пока еще тоненькая струйка армянского ума и сердца, которую нельзя не приветствовать особенно потому, что она усмиряет и сглаживает рознь, которую вводит политика… Стихи очень хороши, очень изящны, очень литературны… Что это за канальственный чабрец растет на Кавказе, от которого не только девы, но и стихи их становятся так душисты, что не в марте бы месяце их читать?» (Новое время. 1913. 24 марта).]: «Девы нет меня благоуханней»[146 - Строка из стихотворения М. С. Шагинян «Полнолуние» («Кто б ты ни был – заходи, прохожий. / Смутен вечер, сладок запах нарда… / Для тебя давно покрыто ложе / Золотистой шкурой леопарда, // Для тебя давно таят кувшины / Драгоценный сок, желтей топаза, / Что добыт из солнечной долины, / Из садов горячего Шираза. // Розовеют тусклые гранаты, / Ломти дыни ароматно вялы; / Нежный персик, смуглый и усатый, / Притаился в вазе, запоздалый. // Я ремни спустила у сандалий, / Я лениво расстегнула пояс… / Ах, давно глаза читать устали, / Лжет Коран, лукавит Аверроэс! / Поспеши… круглится лик Селены; // Кто б ты ни был – будешь господином. / Жарок рот мой, грудь белее пены, / Пахнут руки чебрецом и тмином. / Днем чебрец на солнце я сушила, / Тмин сбирала, в час поднявшись ранний. / В эту ночь – от Каспия до Нила – / Девы нет меня благоуханней!»).]. А я у него все любила, кроме антисемитизма и половой теории… Гениальный был человек и слабый. Мне жаль было его, когда он потом голодал в Сергиеве[147 - Сергиев Посад.]. Мне рассказывали: ходил по платформе и собирал окурки. Я ничем не могла ему помочь, потому что сама голодала клинически».

    Анна Ахматова о Василии Розанове[148 - Из разговоров Лидии Корнеевны Чуковской, урожденной Лидии Николаевны Корнейчуковой (11/24 марта 1907 г., Санкт-Петербург – 7/8 февраля 1996 г., Москва) с А. А. Ахматовой («Записки об Анне Ахматовой»).]

«Я… пересказала Ахматовой один розановский рассказ в «Опавших листьях»[149 - Розанов В. В. Опавшие листья. СПб.: Тип. Т-ва А. С. Суворина «Новое время», 1913; Он же. Короб второй и последний. Пг.: Тип. Т-ва А. С. Суворина «Новое время», 1915. Короб первый (не обозначенный как таковой на книге) был отпечатан 3 апреля 1913 г., тираж 2 400 экз. Короб второй подготовило издательство «Лукоморье», не выставив своей фирмы; тираж 2 450 экз. Книга вышла в конце июля 1915 г. «Уединенное» и «Опавшие листья» Розанов считал своими лучшими, главными сочинениями. «Безумно люблю свое «Уединенное» и «Опавшие листья». Пришло же на ум такое издавать. Два года в их обаянии… Не говорю, что умно, не говорю, что интересно, а… люблю и люблю. Только это люблю в своей литературе. Прочего не уважаю. Сочинял книги… Старался быть «великолепным». Это неправедно и неблагородно. «Уединенное» и «Опавшие листья» я считаю самым благородным, что писал. Там – усилия. Здесь – просто течение во мне. Искусство мое, что я имел искусство поймать на кончик пера все мимолетное, исчезающее, не оставляющее ни памяти и ничего в душе… Прошло – у всех. А у меня – есть. Сегодня мелькнуло на извощике: священное есть. Это мой лозунг и привет миру. А всему говорю: «Здравствуй, священное есть». Да. Это моя суть. Не ошибкой было бы сказать, что в «Уединенном» и «Опавших листьях» я стал как распятие. Плывут облака надо мной, и я говорю: хорошо. Гнездится мышка в корнях моих, и я говорю: милая. Гуляют вокруг меня люди: и я говорю – «и люди хороши». И расту. И ничего мне не хочется. Это «прозябание» мне безумно нравится» (Розанов В. В. Сахарна).], который всегда возмущал меня: как пожилая дама, мать, посоветовала студенту, влюбленному в ее младшую дочь, жениться лучше на старшей, ибо была озабочена зрелостью старшей дочери. Студент послушался… женился на старшей, и теперь дома нянчит внука-здоровяка. Анна Андреевна махнула рукой. – Ничего этого не было. Ни дамы, ни дочерей, ни внука. Все это он сам, конечно, выдумал, от слова и до слова…»

    Лидия Чуковская[150 - Записки об Анне Ахматовой…]

Ахматова помнила Розанова[151 - Старшая дочь В. В. Розанова Татьяна Васильевна Розанова (22 февраля / 6 сентября 1895 г., Санкт-Петербург – 11 мая 1975 г., Москва) вспоминает, как она была в доме вдовы писателя Георгия Ивановича Чулкова (20 января / 1 февраля 1879 г., Москва – 1 января 1939 г., там же) на Смоленском бульваре: «Там видела я и Ахматову, еще до войны, в то время она болела, чувствовала себя очень плохо; рассказывала, что однажды в жизни видела моего отца молодым, когда он еще был чиновником особых поручений в Государственном контроле. Говорила, что хорошо его помнит. Я же сказала, что моя сестра Варя и Надя очень любят ее стихи и попросила подарить Варе фотографию. Она написала ее <Варваре Розановой. Привет от А. Ахматовой>. Варя была в восторге. Портрет всегда стоял у нее на столе…» (Розанова Т. Будьте светлы духом. Воспоминания о В. В. Розанове). Варвара Васильевна Розанова, в замужестве Гордина (1/13 января 1898 г., Санкт-Петербург – 15 июня 1943 г., Рыбинск, Ярославская область) – дочь В. В. Розанова; умерла от голода.]… Как помнила все, что было в ее прошлой жизни… связывало ее с ней… В июне 1964 г., собираясь в Италию, где ей была вручена премия Европейского сообщества писателей «Этна Таормина», говорила: «Что такое Италия для меня? Названия итальянских городов в правом углу писем Герцена[152 - Александр Иванович Герцен (25 марта / 6 апреля 1812 г., Москва – 9/21 января 1870 г., Париж) – русский публицист-революционер, писатель, педагог, философ; принадлежал к числу крайне левых политиков и критиков монархического устройства в России, выступая за социалистические преобразования, добиваться которых предлагал путем революционных восстаний; издатель революционного еженедельника «Колокол» (1857–1867).], Тургенева[153 - Иван Сергеевич Тургенев (28 октября / 9 ноября 1818 г., Орел – 22 августа / 3 сентября 1883 г., Буживаль, Франция) – писатель-реалист, поэт, публицист, переводчик.], Толстого[154 - Лев Николаевич Толстой (28 августа / 9 сентября 1828 г., Ясная Поляна, Тульская губерния – 7/20 ноября 1910 г., станция Астапово, Рязанская губерния) – граф, один из величайших писателей-романистов и мыслителей мира.]. «Итальянские стихи» Блока[155 - 1909 г.]. «Итальянские впечатления» Розанова[156 - В. В. Розанов посетил Италию в 1901 г., а в 1905 г. – Швейцарию и Германию. Наблюдения и размышления о двух этих поездках Розанов изложил в книге «Итальянские впечатления», вышедшей в начале мая 1909 г. Ранее итальянские очерки Розанова были напечатаны в нескольких номерах газеты «Новое время» за март – сентябрь 1901 г. и июль 1902 г., а также в трех номерах журнала «Мир искусства» за 1902 г.: № 2 («Пестум»), № 5/6 («Помпеи»), № 7 («Флоренция»).]»[157 - Записки об Анне Ахматовой…]… Помнила… помнила все, что было в ее прошлом… Им дорожила… им жила… за него отвечала перед свершившимся настоящим… Не предавала[158 - «Мы выпить должны за того, / Кого еще с нами нет» («Проза о поэме «Без героя». Pro domo mea»). Второе название восходит к латинскому выражению: «В защиту себя или в защиту своего дома». Источник выражения – название одной из речей древнеримского политического деятеля Марка Туллия Цицерона (3 января 106 г. до н. э., Арпинум – 7 декабря 43 г. до н. э., Формия), который после возвращения из ссылки вел тяжбу с патрицием из рода Клавдиев Публием Клодием (родился около 93 г. до н. э. – убит 18 января 52 г. до н. э., Аппиева дорога, Римская республика).]…

А вот с той же Мариэттой Шагинян все было иначе… Вот фрагмент ее дореволюционной статьи «В. В. Розанов», в которой она разбирает философскую книгу Розанова «О понимании»[159 - Розанов В. В. О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания. М.: Тип. Э. Лисснера и Ю. Романа, 1886.], отмечая новое, что внесено автором в философию: «Розанов, помимо гениальности, ни для кого не сомнительной, представляет собою огромную проблему для русской философской мысли… Гениальный аналитик и несравненный художник деталей, Розанов умел доказать все, за что бы ни брался. Лучшие его писания – о проблеме пола – тоже двулики; тут и ветхозаветный юдаизм с анафемой аскетизма, страницы о христианской культуре»[160 - Кавказское слово // Тифлис. 1915. 20 нояб.]. Много лет спустя, овладев методом социалистического реализма, Шагинян дает совсем иной портрет Розанова: «Когда Лиина[161 - Сестра М. С. Шагинян.] в первую же зиму (конец 1909 года) приехала ко мне на Рождество, Гиппиус[162 - Зинаида Николаевна Гиппиус, по мужу Мережковская (8/20 ноября 1869 г., Белов – 9 сентября 1945 г., Париж) – поэт, драматург и литературный критик, мемуарист; одна из видных представительниц Серебряного века. Гиппиус, составившая с писателем, поэтом, литературным критиком, переводчиком, историком и религиозным философом Дмитрием Сергеевичем Мережковским (2/14 августа 1865 г., Санкт-Петербург – 9 декабря 1941 г., Париж) один из самых оригинальных и творчески продуктивных супружеских союзов в истории литературы, считается идеологом русского символизма.] взяла нас обеих на какое-то важное собрание… Зина крепко держала нас за руки… А потом вдруг заторопилась и стала тащить за собой, говоря кому-то через плечо, чтобы он отстал и не приставал. Небольшой, похожий на гриб поганку, с губами, вытянутыми вперед червячком, с какими-то влажными, плавающими в темных дряблых веках умильными глазами, человек догонял нас и просил познакомить с барышнями, Зинаида Николаевна, обязательно познакомить, как они попали сюда? Он потряс мне и Лине руки, позвал к себе в гости, пока Зина круто не повернулась в сторону от него, сказав как-то насмешливо: Ну, довольно, довольно. Неприятный человек, запомнившийся мне навсегда в каком-то влажном, слезливо-чувственном, прилипчивом виде, со свинячьими глазками, был Василий Васильевич Розанов, активнейший нововременец (сотрудник черносотенного Нового времени), называемый почему-то в наших советских энциклопедиях философом. Как не велика наша потребность сохранять все ценное из русского прошлого, чтобы ничто не было сброшено зря в мусорную корзину, нельзя при таком коллекционировании мыслителей прошлого забывать учение Ленина[163 - Владимир Ильич Ульянов, основной псевдоним Ленин (10/22 апреля 1870 г., Симбирск – 21 января 1924 г., Большие Горки, Подольский уезд, Московская губерния) – революционер, теоретик марксизма, советский политический и государственный деятель, создатель Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков), главный организатор и руководитель Октябрьской социалистической революции 1917 г. в России, первый председатель Совета народных комиссаров (правительства) РСФСР, создатель первого в мировой истории социалистического государства.] о двух культурах… Нам же в ту пору Розанов не казался философом. Он был для нас политически и нравственно испачканным человеком, а писания его, при всей их оригинальности, но при постоянном уходе в чувственную мистику, в нездоровую религиозность, павшую чем-то непристойным, читать было тягостно. Было как-то обидно видеть, что попадавшие иногда его умные, подчас глубокие и верные оценки, точный критический вкус, правильные мысли утопали, словно золотые монетки в грязи, в их нездоровой и нравственно неопрятной подаче. Чтобы их достать из грязи, надо было испачкать пальцы»[164 - Книга мемуаров М. С. Шагинян «Человек и время» (М., 1980).].

Хочется верить, что и в первом, и во втором случаях Шагинян была искренна… и дело в самом Розанове… Парадоксальный, дерзкий, ироничный, пламенный и страстный, одинокий и бескомпромиссный… Взгляды Розанова на историю, религию, мораль, литературу, культуру были под пристальным вниманием интеллектуалов. Его читали с наслаждением, ибо литературный дар его в русской прозе был изумителен. Он обладал подлинной магией письменной речи!!.. Становясь одним из самых популярных авторов рубежа XIX–XX веков, Розанов не ублажал публику, а шокировал текстами. Тем более что розановское печатное слово в любом устном изложении или пересказе неизменно теряло свои глубинные смыслы.

Одни Розанова славословили и мистифицировали, другие не понимали, порицали, подвергали наветам… Для приверженцев так называемых традиционных ценностей он был циник, развратник и растлитель… Для истых православных – хулителем веры, разрушителем церковных устоев, дьяволом во плоти… Для либералов – ярым антисемитом и черносотенцем, реакционером и мракобесом… Отстраненного равнодушия В. В. Розанов не знал.

Современники усматривали в Розанове художественный образ, зародившийся в воображении Ф. М. Достоевского, – воплощение в реалиях жизни черт литературного героя «Братьев Карамазовых» – Федора Павловича Карамазова. Тем более что Розанов обладал типичными чертами хитрого рыжего костромского мужика, но вместе с тем ни на кого не был похож. Мысли свои ни с того ни с сего высказывал собеседнику на ухо, пришептывая и приплевывая[165 - Белый А. Начало века.]. Будучи, как и все талантливые люди, фигурой спорной, Розанов натягивал на себя личину одиозности, провоцируя общественное мнение и взглядами, и поступками. Более всего о нем уничижительно говорили как о человеке оригинальном… Избирательно относили к людям необыкновенным… Почитатели считали настоящим уникумом… И только те немногие, с кем Василий Васильевич Розанов был духовно односущен, знали, что в нем нет фальши, какого бы то ни было лукавства, ему претит ханжество и морализм, его отличает предельная откровенность в самых, казалось бы, потаенных вопросах человеческой жизни.

«Своим мелким неразборчивым почерком наносил Василий Васильевич Розанов на случайные листки бумаги не только тексты сочинений, но и разрозненные, как бы бросовые мысли. Мысли обо всем виденном и смешанном и мыслимом и немыслимом. Едва ли кто из наших писателей оставил такой богатый материал для раскрытия собственного внутреннего мира, каждодневных переживаний и настроений, когда с каждой новой зорькой рождались новые, подчас совсем иные, противоположные мысли».

    Жизнь замечательных людей[166 - Александр Николаевич Николюкин (род. 26 мая 1928 г., Воронеж), «Розанов» (М.: Молодая гвардия, 2001).]

Ясность и проникновенность философского языка, интимность литературных отношений с читателем, высочайшее интеллектуальное напряжение в постановке и разрешении сложнейших проблем бытия человека в тварном мире, в поисках русской идеи и религиозно-национальной идентичности уготовили Василию Розанову судьбу величайшего пророка Нового Завета. Он, наделенный чисто пророческой участью, был обречен стать мыслителем на все времена… Но (!) что-то в истории пошло не так… Розанова по идеологическим соображениям подвергли официальному забвению… сузили[167 - «Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил…» Фраза из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы».] на долгие десятилетия до библиографической единицы спецхранов: нежелательный литератор, философ и публицист.

«Но ни в чем, может быть, не обнаружилось с такой интимной убедительностью опустошение и гниение интеллигентского индивидуализма, как в повальной нынешней канонизации Розанова: гениальный философ, и провидец, и поэт, и мимоходом рыцарь духа. А между тем Розанов был заведомой дрянью, трусом, приживальщиком, подлипалой. И это составляло суть его. Даровитость была в пределах выражения этой сути.

Когда говорят о гениальности Розанова, выдвигают главным образом его откровения в области пола. Но попробовал бы кто-нибудь из почитателей свести воедино и систематизировать то, что сказано Розановым на его приспособленном для недомолвок и двусмысленностей языке о влиянии пола на поэзию, религию, государственность, – получилось бы нечто весьма скудное и нимало не новое. Австрийская психоаналитическая школа (Фрейд, Юнг, Альберт Адлер[168 - Альфред Адлер (7 февраля 1870 г., Рудольфсхайм, Вена, Австро-Венгрия – 28 мая 1937 г., Абердин, Шотландия, Великобритания) – австрийский психолог, психиатр и мыслитель, создатель системы индивидуальной психологии.] и др.) внесла неизмеримо больший вклад в вопрос о роли полового момента в формировании личного характера и общественного сознания. Тут по существу дела и сравнивать нельзя. Даже и парадоксальнейшие преувеличения Фрейда куда более значительны и плодотворны, чем размашистые догадки Розанова, который сплошь сбивается на умышленное юродство и прямую болтовню, твердит зады и врет за двух.

И тем не менее должно признать, что не стыдящиеся славословить Розанова и склоняться перед ним внешние и внутренние эмигранты попадают в точку: в своем духовном приживальстве, в пресмыкательстве своем, в трусости своей Розанов только доводил до крайнего выражения их основные духовные черты, – трусость перед жизнью и трусость перед смертью.

Некий Виктор Ховин[169 - Виктор Романович Ховин (1891 г., Кагул, Измаильский уезд, Бессарабская губерния – 1944 г., концлагерь Освенцим) – литературный критик, журналист и издатель.] – теоретик футуризма, что ли? – удостоверяет, что подлая переметчивость Розанова проистекала из сложнейших и тончайших причин: если Розанов, забежав было в революцию (1905 г.), не покидая, впрочем, “Нового времени”, повернул затем вправо, то единственно потому, что испугался обнаруженной им сверхличной банальности; и если добежал до выполнения щегловитовских[170 - Иван Григорьевич Щегловитов (13/25 февраля 1861 г., село Валуец, Стародубский уезд, Черниговская губерния – 5 сентября 1918 г., Москва) – русский криминолог и государственный деятель, действительный тайный советник, министр юстиции Российской империи (1906–1915), последний председатель Государственного совета Российской империи (1917). Как заложник публично расстрелян в ходе красного террора вместе с рядом других государственных и церковных деятелей Российской империи.] поручений по ритуалу[171 - Дело Бейлиса – судебный процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского 12 марта 1911 г. Обвинение в ритуальном убийстве было инициировано активистами черносотенных организаций и поддержано рядом крайне правых политиков и чиновников, включая министра юстиции Ивана Щегловитова. Местные следователи, считавшие, что речь идет об уголовном убийстве из мести, были отстранены от дела. Через 4 месяца после обнаружения трупа Ющинского Бейлис, работавший неподалеку от этого места на заводе приказчиком, был арестован в качестве подозреваемого и провел в тюрьме 2 года. Процесс состоялся в Киеве 23 сентября – 28 октября 1913 г. и сопровождался, с одной стороны, активной антисемитской кампанией, а с другой – общественными протестами всероссийского и мирового масштаба. Бейлис был оправдан. Исследователи считают, что истинными убийцами были скупщица краденого Вера Чеберяк и уголовники из ее притона, однако этот вопрос так и остался неразрешенным. Дело Бейлиса стало самым громким судебным процессом в дореволюционной России. Никакого поручения выступить по вопросу ритуального убийства Розанов от Щегловитова, разумеется, не получал.], и если писал одновременно в “Новом времени” в правом направлении, а в “Русском слове”, за псевдонимом, – в левом, и если в качестве сводни сманивал к Суворину[172 - Алексей Сергеевич Суворин (11/23 сентября 1834 г., село Корошево, Бобровский уезд, Воронежская губерния – 11/24 августа 1912 г., Царское Село) – журналист, издатель, писатель, театральный критик и драматург.] молодых писателей[173 - Многие близкие к В. В. Розанову писатели и публицисты (Ф. Э. Шперк, П. П. Перцов, И. Ф. Романов, Д. С. Мережковский) сами были не прочь сотрудничать в хорошо платившем «Новом времени». В 1900 г. Мережковский писал Перцову: «Тому, что вы переселились в «Новое время», я очень сочувствую. И остроумно, и даже мудро. Нельзя ли мне туда же? Уготовьте мне путь. Я с радостью» (Русская литература. 1991. № 3).], то единственно опять-таки от сложности и глубины душевной своей организации. Эта глуповатая и слащавая апологетика была бы хоть чуть-чуть убедительнее, если бы Розанов приблизился к революции во время гонений на нее, чтобы затем отшатнуться от нее во время победы. Но вот чего уж с Розановым не бывало и быть не могло. Ходынскую катастрофу[174 - Ходынка, Ходынская катастрофа – массовая давка, произошедшая ранним утром 18 мая 1896 г. на Ходынском поле (северо-западная часть Москвы) в дни торжеств по случаю коронации 14/26 мая императора Николая II, в которой погибли 1 389 человек и были покалечены более 900.], как очистительную жертву[175 - Имеются в виду статьи В. В. Розанова «Две гаммы человеческих чувств. По поводу Ходынской катастрофы» (Русское обозрение. 1896. № 8) и «1 марта 1881 г. – 18 мая 1896 г.» (Русское обозрение. 1897. № 5).], он воспевал в эпоху торжествующей победоносцевщины[176 - Константин Петрович Победоносцев (21 мая / 2 июня 1827 г., Москва – 10/23 марта 1907 г., Санкт-Петербург) – правовед, государственный деятель консервативных взглядов, писатель, переводчик, историк церкви, профессор; действительный тайный советник, главный идеолог контрреформ Александра III, обер-прокурор Святейшего синода (1889–1905), член Государственного совета Российской империи.]. Учредительное собрание и террор, все самое что ни на есть революционное, он принял в октябрьский период 1905 г., когда молодая революция, казалось, уложила правящих на обе лопатки. После 3 июня (1907 г.) он пел третьеиюньцев[177 - Высочайшим манифестом 3 июля 1907 г. была прекращена деятельность II Государственной думы и определены условия выбора депутатов в III Государственную думу, сделавшие ее более консервативной.]. В эпоху бейлисиады доказывал употребление евреями христианской крови. Незадолго до смерти писал со свойственным ему юродским кривлянием о евреях как о первой нации в мире, что, конечно, немногим лучше бейлисиады, хоть и с другой стороны. Самое доподлинное в Розанове: перед силой всю жизнь червем вился. Червеобразный человек и писатель: извивающийся, скользкий, липкий, укорачивается и растягивается по мере нужды – и как червь, противен. Православную церковь Розанов бесцеремонно – разумеется, в своем кругу – называл навозной кучей[178 - Белый А. Начало века.]. Но обрядности держался (из трусости и на всякий случай), а помирать пришлось, пять раз причащался, тоже… на всякий случай. Он и с небом своим двурушничал, как с издателем и читателем. Розанов продавал себя публично, за монету. И философия его таковская, к этому приспособленная. Точно так же и стиль его. Был он поэтом интерьерчика, квартиры со всеми удобствами. Глумясь над учителями и пророками, сам он неизменно учительствовал: главное в жизни – мягонькое, тепленькое, жирненькое, сладенькое. Интеллигенция в последние десятилетия быстро обуржуазивалась и очень тяготела к мягонькому и сладенькому, но в то же время стеснялась Розанова, как подрастающий буржуазный отпрыск стесняется разнузданной кокотки, которая свою науку преподает публично. Но по существу-то Розанов всегда был ихним. А теперь, когда старые перегородки внутри образованного общества потеряли всякое значение, равно как и стыдливость, фигура Розанова принимает в их глазах титанические размеры. И они объединяются ныне в культ Розанова[179 - Речь идет о «Романовском кружке», созданном в Петрограде летом 1921 г. В задачи входило собирание материалов о В. В. Розанове, составление его полной библиографии, сбор писем, издание сборника памяти Розанова, устройство вечеров и отдела Розанова при музее Дома литераторов в Петрограде, Бассейная, 11.]: тут и теоретики футуризма (Шкловский[180 - Виктор Борисович Шкловский (12/24 января 1893 г. – 5 декабря 1984 г.) – писатель, литературовед, критик и киновед, сценарист.], Ховин), и Ремизов[181 - Алексей Михайлович Ремизов (24 июня / 6 июля 1877 г., Москва – 26 ноября 1957 г., Париж) – писатель.], и мечтатели-антропософы, и немечтательный Иосиф Гессен[182 - Иосиф Владимирович Гессен, до крещения Иосиф Саулович Гессен (14/26 мая 1865 г., Одесса – 22 марта 1943 г., Нью-Йорк) – юрист, либеральный публицист, редактор газеты «Речь», часто выступавшей против Розанова. С 1919 г. в эмиграции, где был редактором газеты «Руль» и выпускал «Архив русской революции».], и бывшие правые, и бывшие левые! “Осанна приживальщику! Он учил нас любить сладкое, а мы бредили буревестником и все потеряли. И вот мы оставлены историей без сладкого…”».

    Лев Троцкий[183 - Лев Давидович Троцкий, имя при рождении – Лейба Давидович Бронштейн (26 октября / 7 ноября 1879 г., Яновка, Херсонская губерния – 21 августа 1940 г., Койоакан, Мексика) – революционный деятель.][184 - Петроградская правда. 1922. 21 сент.]

Так что… устойчивость взглядов Анны Ахматовой на жизнь и творчество Василия Розанова было отнюдь не правилом… исключением из правил… особым ахматовским исключением… ибо она не трансформировала свою память в угоду официальной марксистско-ленинской идеологии, не перестраивала жизнь по трафарету съездов и постановлений коммунистической партии, культурная политика которой складывалась вне умершего 5 февраля 1919 г. Розанова, вне живущей вопреки обстоятельствам Ахматовой… Они были из одной эпохи… она просто задержалась в чужом времени… закольцовывая их общий век…

«Россию подменили. Вставили на ее место другую свечку. И она горит чужим пламенем, чужим огнем, светит не русским светом и по-русски не согревает комнаты. Русское сало растеклось по шандалу. Когда эта чужая свечка выгорит, мы соберем остаток русского сальца. И сделаем еще последнюю русскую свечечку. Постараемся накопить еще больше русского сала и зажечь ее от той маленькой. Не успеем – русский свет погаснет в мире…».

    Василий Розанов[185 - Розанов В. В. В нашей смуте.]