Оценить:
 Рейтинг: 0

Награда как социальный феномен. Введение в социологию наградного дела

Год написания книги
2013
<< 1 2 3 >>
На страницу:
2 из 3
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

П. Сорокин положил немало усилий на то, чтобы доказать: социология морали сама не должна морализировать, утверждая некие нормы, оценки, ценности, провозглашая некие ценностно окрашенные идеалы. Хотя его аргументация в силу некоторого смешения понятий и не безупречна (на что обратил внимание В. М. Чернов), в принципе, он в этом пункте абсолютно прав. Позитивизм как стремление к научной объективности в изучении социальных явлений и процессов, необходим и востребован. Однако, поскольку в основу своей доктрины П. Сорокин положил идеалистический образ человека и соответствующий ему утопический социально-прогрессистский идеал, постольку ему самому не удалось вполне избежать субъективизма как в самом подходе к теме, так и к её содержанию.

Научный объективизм в социологическом исследовании награды возможен и реально достижим, если награду рассматривать как относительно независимый социальный феномен, не ограничиваясь лишь «формами общественного поведения и морали». Предметом исследования в таком случае должно быть не поведение людей, тем более не их психологически переживаемые поведенческие акты, но прежде всего факты правосознания, запечатленные в документах наградного права – в указах, законодательно утвержденных кодексах (положениях), постановлениях правительства, статутах орденов, положениях о медалях и почетных званиях, инструкциях и т. п. Их можно назвать также документированными фактами общественного правосознания и выражения государственной воли. Современный подход приводит к выводу, что подвиги и награды необходимо рассматривать не только отдельно преступлений от наказаний, но и прежде всего как элементы наградных систем.

2. Современные исследования награды и наградного дела

В СССР награда как социальный феномен концептуально не рассматривалась. Наградная статистика не публиковалась. Практика наградного дела системно и критически не исследовалась. Это было несовместимо с требованиями госцензуры. Кремлёвская политическая элита была герметично закрытой, в том числе (а может быть, прежде всего) по части политической кухни награждений. Она не могла допустить того, чтобы вопрос об её существовании, не говоря уже о вопросе её описания и изучения, вообще ставился, а если вдруг и ставился, то как-то иначе, нежели официально, т. е. в свете государственной марксистско-ленинской идеологии, постановлений партии и правительства.

Это и понятно: зачем рубить сук, на котором сидишь? Ведь любые номинации, описания, квалификации функций высшей политической власти предполагают, как сказал бы П. Бурдьё, альтернативное официальному видение социального мира, борьбу за символический капитал[17 - «Неслучайно kathеgoresthai, от которого происходят категории и категоремы, означает «обвинить публично». …Одна из простейших форм политической власти заключалась во многих архаических общества во власти квазимагической: во власти называть и вызывать к существованию при помощи номинации» (Бурдье П. Социальное пространство и генезис «классов» // Вопросы социологии. Т. 1. № 1. 1992. С. 21.).]. Советская власть просто не могла никому позволить вторгнуться в ту часть политической жизни, которую считала своей исключительной прерогативой – естественной «монополией легитимного символического насилия». Наградам СССР была посвящена лишь одна важнейшая книга – официальный «Сборник законодательных актов о государственных наградах СССР», опубликованный в издательстве «Известия» в 1979 г. (в последней редакции переиздавался в 1987 г.). Выходили также официальные издания пропагандистского формата с цветными изображениями наградных знаков отличия, как например, «Государственные награды СССР» (М.: Издательство «Известия», 1987).

Однако наградная тема в СССР не была полностью табуирована. Ведь страна должна была знать о своих героях. В целях пропаганды коммунистической идеологии и ценностей социалистического образа жизни издавалось множество брошюр и книг о Героях Советского Союза, Героях Социалистического труда, кавалерах боевых и трудовых орденов на местном, союзно-республиканском и союзном уровнях. Правда, насколько много было литературы такого сорта, настолько же мало выходило книг, в которых авторы не только рассказывали о том, какие награды существуют в СССР и кто был ими награждён, но и позволяли себе некоторые вольности в виде подходов к осмыслению самого феномена награды и практики награждений. Среди последних следует отметить следующие (в хронологическом порядке).

Дуров В. А. Русские и советские наградные медали. М.: ГИМ – Внешторгиздат, 1977. Косарева А. В. Искусство медали. Книга для учителя. М.: «Просвещение», 1977. Награды Родины: Ордена и награды СССР / Сост. Богданович В. А., Головенко И. П. М. И.П. М.: ЦМ ВС СССР, 1982. Колесников Г. А., Рожков А. М. Ордена и медали СССР. М.: Воениздат, 1983. Артамонов Д. Н., Бабаков А. А. и др.; под. ред. Шкадова Н. И. Герои Советского Союза. М.: Воениздат, 1984. Кузнецов А. А. Ордена и медали России. М.: МГУ, 1985. Дуров В. А. Первые советские трудовые награды // Памятники Отечества. 1986. № 1 (13). Рощин Л. В. Наши воинские символы. М.: ДОСААФ, 1989. Балязин В. Н. За подвиг ратный и трудовой. М.: Просвещение, 1987. Ильинский В. Н. Геральдика трудовой славы. (2-е изд., доп.). М.: Политиздат, 1987. Ильинский В. Н. Трудовые награды железнодорожников и транспортных строителей. М.: Транспорт, 1988. Герои Социалистического Труда. Историко-статистический очерк; под ред. Р. Б. Эльдаровой. М.: Известия, 1988.

Настоящий вал публикаций по фалеристике и истории наградного дела начался в конце 1980-х вместе с ослаблением госцензуры и достиг своего апогея в первой половине 1990-х годов, когда никакой цензуры в этой теме не было. Одновременно историческая кончина Советского Союза побудила многих советских людей призадуматься, что они потеряли как бывшие граждане СССР. Перелом эпох всегда вызывает критическое отношение к собственному мировосприятию, поскольку создаёт психологическую дистанцию, необходимую для появления рефлексии и одновременно обостряет внимание ко всему, что раньше воспринималось как нечто само собой разумеющееся. В первую очередь обостряется внимание к символам ушедшей эпохи, поскольку они вступают в противоречие, и чем дальше, тем больше, с новыми символами и социально-историческими реалиями. Советские награды, хранившиеся почти в каждой семье, в первой половине 1990-х годов именно так и воспринимались, кем-то с щемящим чувством ностальгии, а кем-то со злорадством и презрением.

В последние двадцать лет в России было опубликовано немало книг по фалеристике, однако почти все они имели прикладную направленность, справочную и каталожную. В исторических исследованиях крайне редко поднимался вопрос о природе, сущности, функциях и формах награды как социального феномена. Это всё абстрактные материи, а фалеристов, военных историков и просто историков интересует прежде всего конкретика: события, личности, факты, статистика, предметы (в т. ч. предметы коллекционирования) в их качественной уникальности и количественном многообразии. Исключениями в этом отношении являются работы О. С. Смыслова, А. Л. Дёмина, А. И. Гончарова. Рассмотрим представленные в них идеи и основные понятия.

Государственная наградная система в понимании О. С. Смыслова

Одним из немногих историков, которые проявили в некотором роде теоретический интерес к награде и наградному делу является О. С. Смыслов. Этот автор предложил следующее определение государственной наградной системы: «По моему мнению, – пишет он, – наградная система государства, развивающаяся по внутренним закономерностям, отражающем его сущность и законы развития, – это совокупность государственной политики, законодательных актов и государственных наград как высшей формы поощрения, направленной на укрепление и развитие государственного строя во всех его областях жизни и деятельности»[18 - Смыслов О. С. Загадки советских наград. 1918-1991 годы. М.: «Вече», 2005. С. 77.]. Наше понимание наградной системы вообще и государственной в частности отличается от понимания этих реалий О. С. Смысловым. Отдавая должное его усилиям, нельзя не заметить, что сама по себе политика государства не может входить в состав наградной системы – она может это сделать, только будучи преобразована в наградное право как часть права государственного.

Конечно, политика государства может активно влиять на практику награждений. Например, государство может награждать чаще, щедрее, всё более широкие круги лиц – либо, наоборот, реже, скупее, всё менее узкие круги лиц; оно может быть неразборчиво в раздаче наград, допускать неправильные награждения (вопреки статутам орденов, положениям о медалях и т. п.) или, наоборот, весьма разборчиво подходить к каждой кандидатуре, представленной к награждению, не допускать неправильных награждений и т. п. Наконец, политика государства может активно влиять на реформирование наградной системы: государство может учреждать новые награды, отменять либо модифицировать старые, вносить поправки в уставы действующих наград и т. д. Но всё это называется «наградной политикой», а не «наградной системой».

Что касается заключительной части определения О. С. Смыслова, то, сделав акцент на понятии «государственный строй», он почему-то элиминировал жизнь общества и всё то, что называют «гражданским обществом». Между тем, как показывает исторический опыт, государственные награды заслуживаются не только на ниве государственной службы, гражданской и военной, но и в общественной жизни – в сфере профессионального труда, общественной, политической, культурной, научной деятельности, даже в бытовой жизни ценой проявления личного мужества, смелости, храбрости и других качеств, например, при спасении погибавших. Другим существенным изъяном дефиниции О. С. Смыслова является то, что он игнорирует социально-институциональный характер государственной наградной системы со всеми вытекающими отсюда следствиями.

Наградная система государства в концепции А. Л. Дёмина

Всесторонне продуманное определение наградной системы и награды как её элемента предлагает А. Л. Дёмин. Это и понятно – научно-теоретических и философских работ, специально посвящённых награде, до его диссертации 2003 года в России не было. Впервые объектом диссертационного исследования стала «наградная система государства как феномен политических, социальных и культурных отношений субъектов исторического процесса различных политических систем», а предметом – «генезис, сущность, функции наград и наградной системы государства как философско-политологическая проблема». Цель и все основные задачи диссертации А. Л. Дёмина также предполагают изучение различных аспектов наградных систем. Под ними понимаются, как правило, государственные системы[19 - Дёмин А. Л. Наградная система государства как компонент политической культуры. Социально-философский анализ. Диссертация на соискание учёной степени кандидата философских наук. М.: МГТУ им. Баумана, 2003 (на правах рукописи). С. 7–8. Научный руководитель – д. филос.н., профессор В. С. Пусько.].

Вот такую развёрнутую дефиницию даёт этот автор.

«Наградная система государства – это политический и социальный институт, обеспечивающий реализацию функций наград. Наградная система государства представляет собой совокупность всех его наград и поощрений, учреждаемых и присуждаемых органами высшей государственной власти, а также правовых и нормативных документов, содержащих перечень мер, обеспечивающих её существование и функционирование. Наградная система государства – это целостный комплекс социальных явлений, обусловленный объективными и субъективными закономерностями и потребностями государства и общества, осознанный и постоянно находящийся в применении государства и используемый им и социумом для достижения своих целей.

Наградная система государства всегда является правовым образованием, которое создается определенными государственными органами с выпуском соответствующих документов, регламентирующих процесс учреждения, присуждения и выдачи государственных наград, подтверждающих законность награждения и владения ими, их ношения, а также определяющих правила пользования награждённых лиц правами относительно наград и исполнения ими обязанностей. Наградная система, помимо того, что концентрирует функции наград в совокупность, обладает собственными функциями, которые, подобно аналогичным функциям наград, объединяет в виде двух основных: социально-регулятивной и ценностно-ориентирующей»[20 - Дёмин А. Л. Наградная система государства как компонент политической культуры. Социально-философский анализ. Диссертация на соискание учёной степени кандидата философских наук. М.: МГТУ им. Баумана, 2003 (на правах рукописи). С. 7–8. Научный руководитель – д. филос.н., профессор В. С. Пусько. С. 103.].

С нашей точки зрения, вклад Дёмина в разработку понятий «государственная награда» и «наградная система государства» заслуживает внимания. Несмотря на то, что мы вынуждены констатировать недостаточность дефиниций этих понятий, а главное – подхода А. Л. Дёмина к награде как многомерной социальной реальности, его несомненной заслугой является попытка социально-философского осмысления новой сложной темы. В этом смысле, его работа является несомненным достижением, важнейшим прорывом. Слабости его работы обусловлены тремя вполне понятными взаимосвязанными причинами.

Во-первых, его «социально-философский анализ» награды – диссертационное исследование: по строгим канонам этого жанра, суть дела представляется так, как если бы эта суть была полностью раскрыта и познана. Ясно, что это, мягко говоря, не соответствует действительности. Между тем, требования жанра таковы, что чем меньше диссертация содержит в себе вероятностных, гипотетических суждений, догадок, аналогий, чем меньше в нём смелых, но рискованных суждений, недостаточно обоснованных логически и эмпирически мыслей, наблюдений, предположений, – то есть, всего того, что на предзащитных обсуждениях и потом в ВАКе может расцениваться как «слабости», тем лучше. Да, это лучше для защиты, но не всегда лучше для дела.

Во-вторых, это первая диссертация о награде и наградной системе на соискание ученой степени кандидата философских наук по специальности 09.00.11 – социальная философия. Как пионерное философское исследование такой сложной и обширной темы работа А. Л. Дёмина, с нашей точки зрения, заслуживает самой высокой оценки. Вместе с тем, необходимость сосредоточиться на строго определённом аспекте наградного дела – трактовке наградной системы государства «как компонента политической культуры» – вынудила диссертанта сместить смысловые акценты, с одной стороны, на исторически поздние государственные наградные системы, с другой – на политологическое истолкование социального феномена награды. Разумеется, это не ошибка, но, тем не менее, это некоторое искажение исторической картины и картины жизненного мира, поскольку весь колоссальный массив реальных наградных отношений в рамки служения государству не вписывается. Характерный пример – несоответствие смысла дефиниций и тезисов автора смысловому уровню его обобщений: часто, когда речь идёт о награде вообще или наградной системе вообще, под ними по умолчанию подразумевается только государственная награда и только государственная наградная система.

В-третьих, работу А. Л. Дёмина, написанную на стыке ряда гуманитарных и социально-научных дисциплин, прежде всего, философии и истории (в её особом аспекте) отличает высокий уровень компетентности в области фалеристики и связанных с ней общих исторических знаний. Этому уровню не соответствует, с нашей точки зрения, философско-методологический уровень работы, определивший исследовательскую позицию и ориентацию автора. Такое несоответствие вызывает много вопросов, на которые в диссертации не предусмотрено никаких ответов. В работе нет достаточного для научной объективности баланса между восприятием наград теми, кто может быть ими удостоен, и теми, кто принимает властно-политические решения об их учреждении и присуждении. Автор смотрит на социальный феномен награды глазами государственного идеолога и государственного политического деятеля. Он ориентирован на исследование темы преимущественно в интересах государства. В этом нет ничего «плохого», более того – такая работа необходима и весьма полезна для обучения государственной службе. Но указанная односторонность придаёт ей не декларируемый автором прикладной характер, суживая область применения её теоретических выводов.

Здесь не к месту разбор всей диссертации, поэтому ограничимся только критическим анализом дефиниций награды и наградной системы государства. «Наградная система государства – это политический и социальный институт, обеспечивающий реализацию функций наград», – пишет А. Л. Дёмин. С нашей точки зрения, наградная система государства – прежде всего государственный институт; как таковой он может являться одновременно и политическим, и социальным, и экономическим, и правовым, и культурным, и пр. По мнению А. Л. Дёмина, наградная система государства институционально обеспечивает реализацию функций наград, а кроме того, «концентрирует функции наград в совокупность, обладает собственными функциями, которые, подобно аналогичным функциям наград, объединяет в виде двух основных: социально-регулятивной и ценностно-ориентирующей».

Рассмотрим в таком случае дефиницию награды, предлагаемую А. Л. Дёминым, ниже, а пока обратим внимание на то, что, по его мнению, «наградная система государства представляет собой совокупность всех его наград и поощрений, учреждаемых и присуждаемых органами высшей государственной власти, а также правовых и нормативных документов, содержащих перечень мер, обеспечивающих её существование и функционирование». Такую формулировку можно было бы принять, если бы не разделение, с одной стороны, на награды и поощрения, с другой – на правовые и нормативные документы. Спрашивается: не является государственная награда поощрением, а государственное поощрение – наградой? Что такое награда государства, если не «высшая форма поощрения» граждан? Не являются ли государственно-правовые документы нормативными, а государственно-нормативные документы правовыми? С нашей точки зрения, никаких оснований для таких разделений нет. Что касается документально утверждённых мер, обеспечивающих «существование» наградной системы государства, то, как мы полагаем, эти документы узаконивают, или легализуют, государственную наградную систему: для неё существовать – значит быть легальной. Её физическое существование в виде государственных запасов составных элементов наград – невручённых знаков отличия и чистых бланков наградных документов – дело уже второстепенное.

«Наградная система государства – продолжает А. Л. Дёмин, – это целостный комплекс социальных явлений, обусловленный объективными и субъективными закономерностями и потребностями государства и общества, осознанный и постоянно находящийся в применении государства и используемый им и социумом для достижения своих целей». Эта часть дефиниции, малопонятная из-за расплывчатости формулировок, вызывает много вопросов, например: о каких именно «социальных явлениях» в целостном комплексе наградной системы государства идёт речь? Могут ли быть на самом деле у государства и общества «потребности» или они могут быть только у людей как открытых живых организмов? Не применяется ли к государству и обществу слово «потребность» в метафорическом смысле, а на самом деле речь может идти лишь о национальных (в смысле «государственных») целях и интересах? Если говорить о потребностях человека, то на чём основывается их разделение на объективные и субъективные, если всякая человеческая потребность вызвана жизненной (физиологической) необходимостью организма и есть её прямое следствие? На чём, далее, основано разделение закономерностей государства и общества на объективные и субъективные? Если речь идёт о закономерностях государства и общества, что такое их «субъективные» закономерности? К примеру, что такое «субъективная закономерность государства»? Все эти вопросы мы оставляем без дальнейших комментариев.

Предпоследняя часть дефиниции гласит: «Наградная система государства всегда является правовым образованием, которое создается определенными государственными органами с выпуском соответствующих документов, регламентирующих процесс учреждения, присуждения и выдачи государственных наград, подтверждающих законность награждения и владения ими, их ношения, а также определяющих правила пользования награждённых лиц правами относительно наград и исполнения ими обязанностей». Эта часть дефиниции, хотя и не вызывает вопросов по существу, оставляет странное впечатление, поскольку содержит очевидные тавтологии. В самом деле, может ли наградная система государства быть не правовым образованием, создаваться не государственными органами, да ещё без выпуска «соответствующих» документов?

Если теперь вернуться к главной по смыслу части дефиниции понятия «наградная система государства», отправляющей нас к определению понятия «награда», то в первой главе диссертации, посвящённой социально-философскому анализу награды, находим такую дефиницию этого социального феномена: «Проведенный анализ такого явления, как награда, показал, что она представляет собой свидетельство признания особых заслуг, имеющее моральный или материальный характер за выполнение субъектом – физическим лицом или группой лиц или юридическим лицом – обязанностей или долга перед социумом»[21 - Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 77.] (курсив и жирный шрифт мой – А.М.).

Во-первых, у нас вызывает большое сомнение способность «юридического лица» к действию в реальном мире. В физическом пространстве и времени могут действовать только физические лица. Мы считаем поэтому, что наград удостаиваются только люди, заслужившие их, а не «юридические лица». Объектами награждения могут быть человек или человеческий коллектив (не важно, мал он или велик – завод, фабрика, колхоз, воинская часть, корабль, город, крепость), субъектами наградного взаимодействия (принимающими либо не принимающими награду), соответственно, – индивидуальная или коллективная личность[22 - Понятие «коллективная личность» мы понимаем в том смысле, в каком, например, М. Шелер употреблял понятие «Gesamtperson». Слово можно перевести по-разному, но понятийный смысл по сути не меняется: соборная, собирательная, совокупная или коллективная личность. (Scheler M. Max Scheler Gesammelte Werke. Hrsg. von Maria Scheler und Manfred S. Frings. Bd.2: Der Formalismus in der Ethik und die materiale Wertethik, A. Francke AG Verlag, Bern 1980. SS. 509-548.) Аналогичные понятия встречаются и у других авторов.].

Во-вторых, в итоговой дефиниции названа лишь одна сторона наградных отношений – воспринимающая награду (в качестве официально утверждённых условий награждения), заслуживающая её (своим трудом, талантом, особыми личностными качествами, ценой жертвы собственного здоровья или жизни) и принимающая (в результате официально утверждённого правового акта о награждении). Вызывает недоумение, почему не упомянута сторона, учреждающая награду, присуждающая и вручающая её? Кто именно формулирует отличительные особенности и состав «особых заслуг», кто идентифицирует, а затем признаёт особый характер выполненных заслуг, кто выдаёт официально утверждённое свидетельство о них? Государство? Но всегда ли только государство? Вопросы отнюдь не риторические, их важность для понимания сущности награды как социального феномена очевидна. Эта фигура умолчания подтверждает отмеченный нами факт смещения смысловых акцентов.

В-третьих, мы подчёркиваем, что П. Сорокин был прав, когда выдвинул в качестве одного из трёх необходимых и существенных признаков «услужного» акта – социально-значимого действия, заслуживающего награды, – его «необязательность», или «сверхнормальность», или «избыток 'добродетельности'». «Эта черта, – писал он, – выражается в том, что притязать на эти акты или вменять их в обязанность нельзя»[23 - Сорокин П. Преступление и кара, подвиг и награда. Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали. СПб.: РХГИ, 1999. С. 119.]. В этом смысле, дефиниция награды, предложённая А. Л. Дёминым, неудачна. И вот почему.

С одной стороны, ясно, что выполнение обязанностей или долга может привести к совершению поступка, который по своему характеру или последствиям выходит за обычные, общепринятые рамки исполнения обязанностей, т. е. является «сверхнормальным» и поэтому предполагает «избыток 'добродетельности'», а следовательно, заслуживает награды. Однако само по себе выполнение обязанностей или долга не является достаточным условием для награждения. За это трудящимся – рабочим, служащим, военнослужащим и т. д. – платят заработную плату, иногда добавляя к ней премии «за особые заслуги». Ключевой термин «особые заслуги», используемый Дёминым, далеко не так однозначен, как он, видимо, считает. Да, этот широко распространенный в наградном деле термин может быть понят в качестве комплекса сверхнормальных социальных действий, достойных награды. Однако он может быть истолкован и совершенно нормальным (обычным, рутинным) образом: как правильное неукоснительное выполнение должностных обязанностей, служебного долга, скажем, в трудных условиях или на общем неудовлетворительном фоне. В последнем случае границы между поведением, заслуживающим награды, и поведением, заслуживающим вознаграждения (деньгами в виде зарплаты или надбавки к ней) критически размываются.

С другой стороны, возникает принципиальный вопрос: что это за такие «обязанности или долг перед социумом»? Если речь идёт о духовно-нравственных ценностях индивидуума и моральных нормативных императивах, которые им соответствуют, то причём здесь какие-то награды за какие-то «особые заслуги»? Разве не ждёт нас за это высшая награда на небесах? Если понятие «социум» в определении Дёмина понимать именно в таком – гуманистическом, или филантропическом, смысле, – то из-за своей крайней абстрактности оказывается предательски неоднозначным термин «социум». Если же речь идёт о трудовых, профессиональных, должностных и прочих обязанностях, о профессиональном, служебном, гражданском и прочем долге, то мы снова возвращаемся к неоднозначности термина «особые заслуги». Вот почему привязка социальных действий, достойных награды, к «выполнению обязанностей или долга перед социумом» представляется нецелесообразной.

Ведь помимо всего прочего люди всегда совершали и будут совершать подвиги независимо от каких бы то ни было обязанностей или долга перед кем-либо и чем-либо. Так, человеку, который спасает кого-то от пожара, утопления, разбоя, абсолютно всё равно, кого именно он спасает – бухгалтера, полицейского, безработного или, к примеру, иностранца. Но и человеку, спасённому от пожара, утопления, разбоя, абсолютно всё равно, кто его спас – пожарник, спасатель на водах, полицейский или просто прохожий, к примеру, бухгалтер. В акте спасения человека человеком от гибели выражается общечеловеческая гуманистическая солидарность разумных живых существ[24 - Люди спасают также нередко и животных, и растительный мир, рискуя собственной жизнью.]. Она не тождественна социально-этической ответственности личности перед обществом. Поэтому не вполне корректно трактовать поступок человека, который спас утопавшего, как его «обязанность или долг перед социумом». То, что сам герой-спасатель считает для себя «долгом» спасение погибавших вне всяких профессиональных обязанностей – это его глубоко интимное личное дело и на то есть у него его индивидуально-личная добрая воля (добровольность – второй признак подвига, по П. Сорокину). В том-то и дело, что в отличие от муравьёв и пчёл люди как социальные живые существа обладают ещё индивидуально-личностными формами сознания и свободы воли, поэтому никто из нас не «обязан» и «не должен» никого спасать, рискуя собственной жизнью, хотя нравственный императив может нас к этому призывать (и воспитанных людей призывает).

«Основными видами заслуг являются воинские отличия в бою, трудовые, научные и культурные достижения. – продолжает А. Л. Дёмин. – Награды, являясь формой правового поощрения, выполняют ряд социальных функций, которые зачастую смыкаются с политическими». Что же это за функции? Их общую формулировку автор, судя по всему, заимствует у В. Г. Буркова. В своем учебнике по фалеристике В. Г. Бурков пишет: «…Наградные знаки отличия и документация, связанная с ними, несут разнообразную функциональную нагрузку, и, прежде всего, социально-регулятивную и ценностно-ориентирующую. Наградная система способствует развитию социальной, боевой и трудовой активности людей»[25 - Бурков В. Г. Фалеристика. М.: РГГУ, 2000. С. 6.] (курсив мой – А.М.). Правда, простым заимствованием А. Л. Дёмин не ограничивается, а наполняет две функции наградной системы государства, о которых писал Бурков, разнообразным содержанием и объявляет их «обобщёнными» (т. е. как бы включающими в себя ряд других функций). При этом становится очевидным тот факт, что способность автора осмыслить, продуктивно «переварить» эмпирический материал не соответствует многообразию этого материала и, главное, многомерности феномена награды как социальной реальности. В итоге получается эклектичный набор квазиопределений награды через её социальные функции, изложенный посредством простого перечисления.

«Любая награда, независимо от её характера и специфики, – пишет А. Л. Дёмин, – представляет собой: знак пожалования; свидетельство признания особых заслуг; атрибут государства и его символ; символ милости монарха или высшей власти; символ участия человека или организации в данной деятельности или событии; способ наделения награждённого лица или организации преимуществами, льготами; моральное поощрение (это относится к любой награде, но особенно к наградам, имеющим символическое выражение или ритуал); материальное воплощение справедливости, проявленной к кому-либо (исключение составляют лишь те награды, которые представляют собой ритуал); ресурс власти. В определенных случаях ряд наград, кроме того, играют роль символа принадлежности к элите. Любая награда, – продолжает он, – выполняет следующие социальные функции: воздаяния за заслуги; выделения данного субъекта деятельности (отличившегося лица, коллектива) из многих; реализации стремления человека к справедливому воздаянию»[26 - Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 77–78.].

Наконец, А. Л. Дёмин переходит к сути дела: «Наградам присущи две главных обобщённых функции: социально-регулятивная и ценностно-ориентирующая. Социально-регулятивную функцию она [награда – А.М.] реализует посредством следующих функций: придания кавалеру награды ореола исключительности; придания награждённому лицу нового статуса, перевода в иное сословие; стимулирования деятельности в ходе решения государственных и общественных задач, участия в государственной и общественной деятельности, отстаивания и защиты национальных интересов; обогащения (с помощью наград, имеющих имущественное выражение); детерминации общества, отрасли, родов войск и отдельных воинских частей (коллективные награды); создания духа корпоративности (коллективные награды).

В ходе реализации ценностно-ориентирующей функции награды представляют собой: символ славы; культурное явление, воплощение уровня изобразительной или музыкальной культуры; символ веры, произрастающий из символики какой-либо общепризнанной религии: христианства, либо, что гораздо реже, мусульманства или буддизма. При этом они выполняют следующие социальные функции: создание положительного отношения к государству, власти, поддержание их авторитета; создание механизма мотивации деятельности индивидуумов (политической или общественно полезной), т. е. обеспечение стимулирования деятельности; отображение верований и религиозных чувств народа.

Любая награда обладает следующими свойствами: способностью прямого воздействия на сознание людей; долговременным характером воздействия на сознание людей. Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что любая награда, независимо от её типа, места в классификации, времени её появления и срока действия, представляет собой социальный феномен, культурный феномен и правовой феномен. Все существующие награды государства составляют его наградную систему»[27 - Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 78–79.].

Итак, после попытки дать определение сущности награды, с нашей точки зрения, не вполне удачной, А. Л. Дёмин выложил груду полусырого, с теоретически-методологической точки зрения, материала на тему «награда – это…», предлагая читателю «переварить» его самому. Этот материал – исторически изменчивые социальные функции и многообразные феноменальные формы награды. Такие «определения» награды через её социальные функции и феноменальные формы, конечно, познавательны, поскольку они в новом ракурсе освещают всю мировую историю.

Однако в любой стране в каждой новой исторической ситуации, в каждой новой социальной констелляции будут возникать всё новые контексты значений, где награды будут приобретать всё новые социальные функции и символические формы. Нечто подобное происходит, например, с исторически судьбинными перетолкованиями вечных человеческих символов, которые явлены в наградах всех стран и народов. Избранный А. Л. Дёминым путь (метод), чтобы объяснить сущность награды, весьма тернист, а указателя, куда этот путь ведёт, автор не поставил. Хотя история человечества имеет начало и, следовательно, имеет конец, обозреть все бывшие и бытующие ныне функции и формы награды для человеческого познания не представляется возможным.

В своих выводах ко второй главе, А. Л. Дёмин даёт итоговые дефиниции наградной системы государства и её социальных функций. Теперь это просто (без прилагательного «социальный») «политический институт, обеспечивающий реализацию социальных функций наград. При этом наградная система в ходе функционирования выступает в качестве средства, инструмента и ресурса государственной власти и политики, участвуя в формировании класса, элиты, касты, социальных групп, субкультур, являясь структурирующим механизмом, даже если в ней лишь несколько наград. Во внесословном обществе наградная система в ходе функционирования устанавливает иерархию среди лиц, удостоенных государственных отличий. Представляя собой механизм создания преимуществ, льгот, придания нового статуса, перевода в иное сословие, наградная система составляет при этом часть государственного механизма, а также следующие феномены: политический, социальный, правовой, культурный.

Существование наградной системы в том или ином виде присуще практически всем государствам. Отражая, сохраняя и поддерживая традиции государства и нации, наградная система является важным политическим и национальным символом, причем эту роль играет как система в целом, так и ее составные части. Благодаря этому наградная система, как и любая награда в её составе, повсеместно выступает в качестве неотъемлемого и устойчивого атрибута государства. Входя составной частью в базовую политическую культуру, наградная система государства является условным образом государства, выполняющим объединяющую и мобилизующую роль, а также средством агитации. Наградная система приобщает людей к государственной политике, хотя участие в ней может и не осознаваться индивидуумами, способствует их взаимодействию с государственными институтами, формированию определённого мнения о политических объектах, о социальной справедливости и является составной частью системы распределения почестей, благ и льгот.

В структуре ценностных отношений политической культуры наградная система участвует в формировании политических убеждений, традиций, идеалов, чувств. Поскольку награды относятся к «позитивным» ценностям, наградная система выступает как компонент системы ценностей государства и общества, представляя собой «прозрачную», в отличие от «черной наличности», систему воздаяния. Её существование объясняется потребностями как политического руководства страной, так и потребностями людей, составляющих социум, то есть наградная система выступает как часть общественного договора и как социальный регулятор, в частности, для преодоления социальных конфликтов, а также социальный механизм и социальный инструмент стимулирования для решения экономических и социальных задач»[28 - Дёмин А. Л. Указ. соч. С. 138–139.].

Искусственная сжатость текста, обусловленная его жанром, не заслоняет того неоспоримого факта, что А. Л. Дёмин в целом верно констатирует многие социальные функции государственных наград и наградных систем. Но и в них ему не удалось разобраться по существу, например, выделить в них основные и второстепенные функции, общие и особенные, свойственные всем наградам и только государственным, исторически отжившие и сохранившие актуальность и т. д. Кроме того, мы считаем, что «обобщённая функция», которая якобы реализуется через посредство других функций, – это, на самом деле, не какая-то реальная функция, а просто номинальная рубрика для функционального комплекса, т. е. абстрагированное от реальности толкование социальной роли награды как государственно-политического инструмента. Такое субстанциалистское понимание и применение понятия «функция» приводит к его реификации.

Что такое «ценностно-ориентирующая функция» наград? Ни одна государственная награда в отдельности, ни вся наградная система государства не в состоянии изменить ценностное ощущение мира индивидуальной личностью, её ценностные предпочтения. В основе последних лежит индивидуальный «порядок любви» (ordo amoris), который во многом предопределяет судьбу человека: ценностное мироощущение личности отчасти заложено генетически, отчасти формируется воспитанием. Награды не могут напрямую воздействовать на систему ценностей личности, поскольку она формируется с рождения на основе индивидуального ценностного мировосприятия посредством воспитания, образования, практического опыта, прежде всего, путём воздействия личностных образцов матери, отца, братьев, сестёр, других членов семьи, клана, рода. Система ценностей личности модифицируется и трансформируется не под влиянием наград, а прежде всего под воздействием социального окружения, коллективного влияния социальной группы, слоя, общественной страты, класса; народа, нации; соседних народов и наций.

Мы отрицаем за наградой «способность прямого воздействия на сознание людей». Награды способны воздействовать на сознание человека, влиять как ориентир на поведение личности, но отнюдь не прямо – это так же невозможно, как прямое воздействие белого на высокое, ароматного на круглое. На людей влияют заключенные в наградах и близкие их собственному «порядку любви» чувства, надежды, чаяния, представления, мысли, идеи. Они пробуждают в их сердцах и умах образы желаемого будущего, планы и перспективы и только благодаря этому оказываются для них привлекательными, т. е. становятся стимулами[29 - Такого рода бихевиористские представления образно критикует Н. Смелзер, объясняя концептуальный смысл символического интеракционизма: «Люди не реагируют непосредственно на воздействия внешнего мира наподобие лягушки, которая автоматически выбрасывает язык, когда слышит жужжание мухи. – пишет он. – Вместо этого люди придают определенные значения получаемым стимулам и реагируют в большей степени на эти значения, или символы, а не на сами стимулы». (Смелзер Н. Дж. Социология // Социологические исследования. 1990. № 11. С. 128–129.) Мы не считаем, что символический интеракционизм подходит для изучения социального феномена награды, но в данном конкретном случае вполне достаточно и его.]. Если человек воспитан в патриотических традициях, то награды как социальные символы будут стимулировать его прежде всего к тому, чтобы проявить свои лучшие способности и личностные качества в самоотверженном служении Родине. Если же человек воспитан как честолюбивый эгоцентрик, то и награды будут привлекательны для него прежде всего тем, что могут стать этапами в его продвижении к карьерному успеху (будет ли заодно какая-та польза Родине – это для него вопрос второстепенный).

С нашей точки зрения, «ценностно-ориентирующая функция» наград, будучи всегда социокультурно опосредованной, заключается в самом факте существования наград, а именно в том, что в их статутах и положениях, на эмблемах и символах знаков отличия манифестируются в качестве рекомендуемых социально-этические добродетели и социально-значимые смыслы. Непосредственным же субъектом влияния на человека всегда был, есть и будет другой человек, в особенности такой, который воспринимается им как образец личности. Вот почему государственные пропагандистские машины в трудные военные времена всегда «раскручивали» и будут «раскручивать» (в том числе, сотворяя мифы) образы национальных героев: в них представлены личностные образцы Героев, которым стремятся подражать путём идентификации с ними десятки тысяч людей. Этим как раз и объясняется тот факт, что во всех известных нам системах государственных наград обязательно есть такие (обычно это высшие ордена), которые носят имена личностей – особо почитаемых святых, легендарных национально-исторических героев, выдающихся деятелей государства, общества, культуры.

Но когда говорят о «ценностно-ориентирующем влиянии наград», обычно подразумевают под «ценностями», «ценностными ориентирами», «ценностными предпочтениями» социологические понятия, а не живое влияние человека на человека и даже не влияние на человека личностного образца. Речь идёт о научно-рациональных конструктах, создаваемых учёными как понятийные инструменты для изучения реалий общества и государства. Такие конструкты – элементы, производные от социально-научных или социально-философских теорий и сами по себе ни на кого и ни на что влиять не могут.

Таким образом, научному рационализму социальных учёных всегда было, есть и будет что противопоставить иррационализму реальной действительности. Когда, например, А. Л. Дёмин утверждает, будто «наградная система выступает как компонент системы ценностей государства и общества», не стоит удивляться, если выяснится, что, по мнению социологов, государственно-политический институт может входить «компонентом» в систему ценностей, причём одновременно и государства, и общества. Не удивительно в таком контексте и то, что, по мнению А. Л. Дёмина, наградная система государства представляет собой, как он выражается, ««прозрачную», в отличие от «черной наличности», систему воздаяния».

В последнем случае должное выдаётся за действительное. Разве не существует коррупции среди государственных чиновников, продажи ими государственных наград, нарушений наградного права в РФ и других государствах? Может быть, все, кто этого заслуживает, награждаются государствами всегда, причём адекватно и своевременно, а те, кто, кто этого не заслуживает, никогда не награждаются? О какой «прозрачной системе воздания» может идти речь, например, в РФ, где общественный строй изначально формировался на основе жизненных ценностей олигархического капитализма, где государственное право и социальная этика, адекватные господствующему клептократическому этосу, сразу же отправили понятие «социальная справедливость» на свалку истории вместе с конституцией СССР и «моральным кодексом строителя коммунизма»?
<< 1 2 3 >>
На страницу:
2 из 3