Тайны острова Сен Линсей. Горечь волчьей ягоды

– Шестой, – отрапортовал он сухо. – Здесь две спальни. На случай, если к вам с супругой приедут ещё гости.

– Две спальни – это хорошо. Мы ведь уже давно не спим вместе! Кризис в отношениях – все дела, – с усмешкой выпалил раскрасневшийся Берт. Похоже, он немного отвык от таких энергичных прогулок на свежем воздухе, и перенасыщение кислородом подарило ему не только нездоровый цвет лица, но и острую потребность неуместно пошутить.

– Какая пошлость, – тяжело вздохнула Конни, одаривая брата долгим усталым взглядом. Затем она обернулась к Крису, обнаружив, что того всё-таки вывела из равновесия неожиданная ремарка Берта. Взор его казался смущённым и немного растерянным. – Мы брат и сестра, – пояснила девушка терпеливо, – поэтому две спальни – это как раз наш вариант. Спасибо.

– Но когда-то же мы спали в одной постели! – не унимался братец, таща свои сумки и мольберт по тропинке в сторону крыльца дома.

– Нам было по пять лет.

– С тех пор мы в кризисе… – кряхтя и потея, добил-таки свою юмористическую мысль брат. Констанция лишь покачала головой.

– Понятно, – после некоторой паузы, выпалил Крис и как-то иначе взглянул на двух гостей. Что именно поменялось, Констанция считать не успела. – Так вы друзья Лив?

– Вроде того. И спасибо вам за то, что выручили нас. Знаю, накануне фестиваля попасть к вам непросто, – Конни попыталась растянуть на лице максимально искреннюю улыбку, но усталость и спорное чувство юмора Берта этому препятствовали.

– Это не я, а Линда. Так что поблагодарите её при встрече, – угрюмо ответил Кристофер и засобирался уходить. – В доме есть всё необходимое, но, если что-то понадобится дополнительно – в холле есть телефон внутренней связи. Звоните на ресепшен.

Конни смотрела вслед удаляющемуся силуэту мужчины и мысленно сравнивала этот образ с тем, кого описывала ей Лив незадолго до их отъезда из Линсильвы. В её рассказах это был убеждённый холостяк, харизматичный и весёлый любимец женщин, обожающий свою работу. Что ж, видимо, они и впрямь очень давно не виделись. И, если когда-то он был для Лив лучшим другом, то почему сейчас даже не поинтересовался о том, откуда она знает Маршанов и как вообще её дела?

Конни медленно выдохнула, чувствуя, как капли пота сбегают по вискам и шее, ошпаривая разгорячённую от активной ходьбы и сбившегося дыхания кожу. Лениво переставляя ноги, она зашагала к крыльцу их пристанища на следующие пару недель. Домик выглядел очень уютно – окантованное серым речным камнем основание и белый фасад в стиле фахверк. Просто и со вкусом. Ничего лишнего.

Внутреннее содержание шале соответствовало внешнему – тёмные паркетные полы, деревянные балки под потолком и светлые стены, украшенные картинами с карандашными изображениями животных и редких насекомых. В небольшой гостиной, начинавшейся сразу за углом от небольшой прихожей, по центру располагался камин, инкрустированный всё тем же серым речным камнем, а по бокам от него манили к себе мягкие кожаные диваны с раскинутыми на них тёплыми пледами. Кухня от гостиной отделялась деревянной барной стойкой, и единственным хоть сколько-нибудь ярким пятном здесь выступала большая и пёстрая пиала в марокканском стиле, заполненная ароматными лимонами. Вокруг пахло деревом и цитрусами.

– На втором этаже матрас похуже, но вид из окна лучше. Ты где кости кинуть планируешь? – спускаясь по скрипучей, застланной тонкой ковровой дорожкой, лестнице, громогласно поинтересовался Берт.

– Мне без разницы. Это же ты у нас художник. Вид тебе важнее матраса?

– Ну уж нет уж! – отмахиваясь от сестры с таким видом, словно она предложила самую очевидную на свете глупость, выпалил белокурый Ди Гран. – Хороший сон – залог моего вдохновения! На озеро я и с берега полюбоваться могу. Кроме того, наверху нет кондиционера…

– Эй!

– А чего ты бесишься? Вот и узнаешь заодно, действительно ли здесь такой мягкий климат!

– Мы только въехали, а ты уже меня бесишь, Берт! – рыкнула на брата Конни, решительно вручая ему все свои сумки. Под ложечкой у неё неприятно засосало – сказывалась долгая дорога и, возможно, недружелюбное приветствие со стороны управляющего. – Тащи багаж наверх и не попадайся мне на глаза, пока я чего-нибудь не поем!

– Чего ты заводишься? Сама предложила здесь остановиться. Могли бы сейчас пить авторские коктейли у бассейна в «Эрнане» и бед бы не знали…

– Мои вещи всё ещё здесь, а я всё ещё голодна, Адальберт! – сквозь зубы процедила Констанция, и брат, услыхавший своё полное имя, тут же засеменил по ступенькам на второй этаж, ворча себе под нос что-то о том, что ему одному в их семье досталось врождённое добродушие и безобидное чувство юмора.

Пока он это делал, Конни улучила момент и заглянула за дверь слева от входа в дом. Тут располагалась та самая спальня первого этажа – просторная квадратная комната с большим угловым окном, занимающим сразу две стены. За стёклами мирно покачивались на ветру пушистые ветви хвойных деревьев и разукрашенные алыми бусами ягод кусты волчеягодника, почти полностью закрывая собой вид на озеро и пирс. Тем не менее, такая плотная стена живой и подвижной зелени, создавала непередаваемое впечатление, словно ты очутился в аквариуме, где природа смотрит на тебя, а не наоборот. В этом присутствовала своя собственная, нетипичная романтика, которая, видимо, и впечатлила Берта. И ещё кондиционер, конечно же.

– Когда Лив приедет? – донёсся голос брата со второго этажа, когда Конни вернулась в прихожую и заглянула за дверь ванной. Ничего особенного, но аккуратно и чисто: светло-серая плитка «кабанчик», полупрозрачная душевая шторка без рисунка, плетёная корзина для белья и картина с пастельным профилем гнедой лошади над унитазом. Почему люди вообще придумали развешивать картины в туалете? Конни щёлкнула выключателем, и ванная комната сгинула в темноте вместе с лошадкой, повидавшей слишком многое.

– Ближе к вечеру. Ей надо закончить какие-то дела на работе, – ответила девушка, решительно направляясь на кухню. Созваниваясь с Линдой Хегер для подтверждения брони и оплаты, девушка узнала, что к их приезду можно заказать кое-какие продукты, поэтому они не стали заезжать куда-либо по пути сюда. Хозяйка курорта их не обманула: в жужжащем холодильнике обнаружились запакованные сырные и мясные нарезки, яйца, молоко, бекон, (неожиданно) бутылка белого вина и два контейнера с готовым обедом, состоящим из мясного рагу с картофельным пюре. Конни решительно надрезала плёнку на упаковке и тут же почувствовала приятный аромат мяса, куркумы и чесночного масла. В животе у неё заурчало. Девушка поспешила засунуть контейнер в микроволновку и нажала кнопку для разогрева. Берт наблюдал за всем этим с некоторым скепсисом во взгляде.

– Пахнет вкусно, конечно, но… – поморщился он, когда сестра запустила в нутро микроволновой печи ту порцию обеда, что предназначалась ему.

– Но? – вопросительно вскинула брови Конни и, ловко подцепив вилкой немного картошки с густой тёмно-оранжевой мясной жижей, немедленно отправила обжигающую порцию еды себе в рот. Пюре оказалось сливочным и воздушным, как заварной крем, а мясное рагу – мягким и неожиданно сладко-солёным со множеством пряных вкусовых переливов.

– Но это не похоже на то, что готовит господин Орман, честно говоря, – пояснил своё отношение братец и ещё больше скривился, глядя на то, как уверенно его сестра принялась поглощать содержимое пластикового контейнера.

– Как быстро тебя избаловали деньги! – довольно улыбнулась она, чувствуя, как по горлу и пищеводу растекается живительное тепло. Никогда в жизни она не ела таких вкусных обедов из пачки. – Ты ещё пару месяцев назад лапшу быстрого приготовления запивал дешёвым ромом, а теперь от готовой еды нос воротишь?

– Во-первых, с ромом это было на спор. А, во-вторых, разве не в этом суть богатства? Чтобы нос воротить от всякого… Ладно! Дай вилку мне уже! Что ты там так аппетитно наворачиваешь? – нервно выпалил Берт и, приняв в руки столовые приборы, тут же бросился опустошать свою порцию. – Бог ты мой! Пища богов! – изумился он, когда обнаружил, что в контейнере ничего не осталось. Тогда он принялся вертеть его во все стороны в поисках этикетки. – А кто производитель?

– Линда Хегер, – быстро пояснила Констанция, которая успела прочитать всё, что нужно, пока распаковывала еду. – Это у неё побочный бизнес такой, видимо. Очень толково придумано и качество хорошее.

– Думаешь, Орман обидится на нас, если привезём домой парочку таких обедов?

– Задушит тебя во сне тем же вечером – это без вариантов, – со вздохом констатировала Конни, и Берт не смог не согласиться с этим выводом.

– Почему на этом острове всё такое вкусное? Как будто Сен Линсей жаждет моего ожирения…

– С твоим метаболизмом об этом можно не беспокоиться! – Конни весело отмахнулась от слов брата. Благодушие волшебным образом вернулось к ней вместе с сытостью. – К слову, тебе не показалось, что Кристофер Хегер был нам не рад?

– Ещё бы! Я удивлён, что он не пнул нас в сторону этого шале, если уж на то пошло. Интересно, это так на контрасте кажется? – задумался парень, хмуря брови.

– На каком контрасте?

– Ну, знаешь, – Берт театрально развёл руками, – обычно все вокруг, узнав в нас Ди Гранов, принимаются нас с тобой со всех сторон облизывать. А тут и в лицо не признали, и фамилия не та, и вообще за семейную пару приняли. Вот и вся любезность испарилась.

– Даже если никто не понял, кто мы, я вообще-то по двойному тарифу заплатила. В «Эрнане» чисто теоретически с нас взяли бы столько же. Понимаешь, к чему я?

– К тому, что это место не стоит своих денег?

– К тому, что мы с тобой хоть в статусе Ди Гранов, хоть как «беспородная» супружеская пара – перспективные богатые клиенты! А Хегер стремился от нас как можно скорее сбежать и даже не объяснил ничего толком. Странно всё это. Лив вроде бы говорила, что он обожает свою работу.

– Так Лив его пять лет не видела и словом с ним не обмолвилась. Она сама мне говорила.

– Ах да, пять лет, – Констанция понимающе закивала. – С тех пор, как Бритта умерла…

– Что за Бритта? – насторожился Берт, и Конни вдруг осознала, что так и не рассказала брату ту историю, которой дочка доктора поделилась с ней в порыве откровенности и под явным влиянием ежевичного вина. На мгновение девушка замерла, пытаясь вспомнить, не просила ли Лив сохранить всё это в тайне, но вроде бы ничего подобного оговорено не было.

– Лучшая подруга Лив умерла здесь, на этом курорте, пять лет назад. Она разве не рассказывала тебе? – изображая святую невинность, изумилась Конни, но брат её талантливую пантомиму не оценил. Сощурившись, он взглянул на сестру с подозрением.

– Та-а-к, – выдохнул он медленно. – И это, естественно, никак не связано с тем, что мы решили в дни фестиваля поселиться именно здесь?

– Не начинай! – оборвала его Констанция. – Не всё в моей жизни крутится вокруг загадочных убийств! Да и Бритта погибла в результате несчастного случая. Никакого криминала.

– А что с ней случилось? – Берт не то чтобы поверил, но и развивать свои предчувствия с подозрениями не стал. С интересом он подался вперёд, опираясь локтями о барную стойку, но Конни вроде как и рассказывать было нечего. Из их с Лив разговора она помнила очень немногое.

– Споткнулась на пирсе рано утром, ударилась виском о край конструкции, потеряла сознание и упала в воду. Чудовищная случайность.

– Понял. Держаться подальше от пирса… – Берт принялся водить воображаемой ручкой по воображаемому блокноту. Конни сделала вид, что забирает блокнот и криво усмехнулась.

– Достаточно просто смотреть под ноги и не злоупотреблять горячительным. Справишься с этим?

– По поводу второго пункта ничего обещать не могу. Сама понимаешь – фестиваль!