Убийство по буквам. Серия «Загадки Агаты Кристи»

– Это ведь ужасно, Гастингс, – сказал он и помолчал. – У вас здесь охотятся на лис?

– Я не охочусь. Мне это всегда было не по карману. А в этих местах вряд ли много охотятся.

– Я имел в виду Англию вообще. Странный вид спорта. Ожидание в засаде… потом раздается «ату», верно?.. И травля начинается… по буеракам, через изгороди, а лисица убегает… петляет… но собаки…

– Гончие!

– …но гончие уже взяли след, и вот они нагоняют лису, и она умирает… умирает скорой и ужасной смертью.

– Конечно, звучит это жестоко, но на самом деле…

– Лисе это нравится? Не говорите les betises [Глупостей (фр.)], мой друг. Но tout de m?me… [Однако (фр.).] скорая и жестокая смерть лучше той, о которой пели дети… Попасть в темницу… навеки… Нет, такая смерть не по мне[22 - Стр. 372 – 373].

Гнев и проклятия, посылаемые в адрес охотников, кажется, противоречат всему сказанному об охоте в этом романе.

«А, случайность…» – скажете вы, но мисс Кристи не согласна с подобным выводом. В момент, когда частный детектив, наконец, изобличает преступника, из его уст вновь звучат осуждающие фразы:

– Он сказал более чем достаточно, – заметил Пуаро и, обращаясь к Сислею, добавил: – Вас переполняет чувство национального превосходства, но сам я считаю ваше убийство не английским… уж слишком оно бесчестное… неспортивное…

…

Должен с сожалением признать, что, когда за Франклином Сислеем закрылась дверь, я истерически захохотал.

Пуаро не без удивления посмотрел на меня.

– Я смеюсь потому, что вы назвали его преступление неспортивным, – проговорил я, задыхаясь.

– Но так оно и есть. Его преступление чудовищно – не потому даже, что он убил брата, а потому, что он обрек несчастного Систа на то, чтобы быть погребенным заживо. «Поймаем лисицу, посадим в темницу, не пустим на волю ее!» Какой же это спорт…[23 - Стр. 393 – 394].

А уже спустя пару абзацев / минут тот же Пуаро выкрикивает, если судить по восклицательному знаку, восторженную похвалу в адрес этого вида «спорта».

На беглый взгляд – парадокс. Первое объяснение, которое приходит в голову: Королева детектива урывками писала свой роман. Сначала в Сирии, затем в Англии. Скажем, написала основную часть, а потом дописывала фрагменты – в другой стране, в другой обстановке, в другое время или, наконец, в другом настроении.

Подобное допущение возможно. Но тогда возникает ряд вопросов. Понятно, откуда взялось сравнение детективного расследования и охоты – из повседневного языка. Мы в русском также, часто не задумываясь, используем подобные соотнесения. Например, я выше употребил расхожую фразу – «напал на след преступника», которая невольно наводит на мысль об охоте.

Следом встает вопрос: по какой причине дама Агата стала осуждать этот британский вид спорта? Что случилось в жизни романистки, кардинально поменявшее ее отношение к охоте и охотникам?

Парадокс, очевидно, раскрывается следующим образом. По замыслу автора, Великий сыщик произносит гневную тираду против «охоты на лису» в тот момент, когда осознает, что за невиновным, больным человеком прячется хитрый и ловкий убийца. Пуаро интуитивно нащупал это «раздвоение» и осуждает злодея, который принял участие в охоте, но вместо себя подставляет другого. Данную мысль подтверждает второй порицающий монолог бельгийца. Уже после того как он разоблачил настоящего преступника, главный герой упрекает его за неспортивное поведение, потому что убийство не является спортом. А вот охота за убийцей, по мысли писательницы – типично английский вид спорта. Хотя подозреваю, что в данный момент Пуаро был ей противен. Согласен, такое объяснение выглядит не вполне логичным, поскольку нужно допустить двойственное отношение к охоте: одно у мисс Кристи и совсем другое у ее героя. Подобная двойственность возможна, если будет верным предположение, что у писательницы имелся личный мотив так относиться к данному виду спорта, мотив, который она не доверила даже своему дневнику? Та самая загадочная фраза об «охоте на лису»?

Давайте пройдем через стремнину допущений в поисках твердого дна из фактов. Если предположить, что в этом состязании участвуют не только частный сыщик и его друзья, полиция и другие правоохранительные органы, но и кто-то еще? Что если первый порицающий монолог Пуаро относится не к убийце, а к этой самой группе охотников, которые готовы загнать лису и без особого разбирательства посадить ее в клетку?

Первый камешек и ответ на наши вопросы можно найти в эпизоде, где бельгийский детектив допрашивает Меган Барнард, сестру убитой девушки.

Сначала Артур Гастингс встречается с ней и завязывает разговор. Но в диалоге происходит легкая заминка. Наш рассказчик еще ничего не успевает сообщить о себе, лишь только то, что он не из полиции. Поэтому, можно прийти к заключению, что Барнард принимает его за одного из «второй группы охотников».

На просьбу описать сестру Меган выдает «идеальный портрет». И вновь заминка – на этот раз прокалывается молодая женщина, поскольку, словно студентка на экзамене, спрашивает, верно ли она ответила.

И тут в общении происходит перелом. Гастингс сообщает:» – Я не газетчик, если вы это имеете в виду». После такого признания мисс Барнард выкладывает подлинные факты: реалистичный, весьма далекий от идеала, портрет родственницы.

Из всего сказанного выше я делаю единственный вывод, что была вторая группа охотников за лисой – «газетчики», как их называет автор.

А значит, остается лишь проследить отношение Агаты Кристи к этой группе охотников, чтобы понять, был ли у нее мотив упрекать их за «неспортивное поведение» в первом осуждающем монологе Пуаро.

Самое раннее упоминание в романе о газетах кажется скучным и вялым:

…тут-то убитая и открыла табачную лавку… по правде сказать, лавчонку… дешевые сигареты, кое-какие газеты… немудреный товар[24 - Стр. 218].

Кажется, даже не пытаясь скрыть зевоту, Королева детектива рассказывает нам об основных предметах торговли в лавке миссис Эшер – табак, сигареты и газеты. Итог – немудреный товар. Иначе говоря, подобных лавчонок в каждом захудалом городишке хватает. Когда капитан Гастингс видит лавку собственными глазами, он описывает ее более подробно, но приходит к аналогичному заключению:

Мрачная лавчонка. Там и сям несколько запылившихся дешевых журналов и вчерашних газет. За прилавком – доходящие до потолка полки, на полках – табак и пачки сигарет. Несколько банок с мятными леденцами и ячменным сахаром. Обычная лавочка – такая же, как тысячи ей подобных[25 - Стр. 228].

Пресса до сих пор не подключилась к охоте, поскольку не может разглядеть в этом заурядном деле изысканное преступление, и замечания о ее работе звучат весьма пессимистично:

Заурядное гнусное убийство старушки в лавке на одной из эндоверских улочек столь напоминало преступления, о которых рассказывают газеты…[26 - Стр. 222]

и вдобавок к тому же:

В газете я прочел отчет о предварительном следствии. Он был совсем коротким, письмо Эй-би-си в нем не упоминалось, а вердикт гласил: «Убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами». Преступление почти не привлекало внимания прессы. В нем не было ничего занимательного для публики. Пресса быстро забыла об убийстве старухи в переулке и обратилась к более притягательным темам[27 - Стр. 245].

Есть еще одно интересное сравнение, когда Пуаро и Гастингс выдают себя за репортеров, готовящих статью о миссис Эшер. Они расспрашивают миссис Фаулер о подозрительных событиях, которые та могла отметить.

Эти расспросы частный сыщик подытоживает сравнением:

– Друг мой, мы в особом положении – нам неизвестно, какие вопросы задавать. Мы как маленькие дети, играющие в прятки в темноте. Мы размахиваем руками и хватаем что попадется[28 - Стр. 236].

Иными словами, после первого убийства только проницательный бельгиец был способен догадаться о начале большой охоты, пресса же, подобно сонным охотникам, пока что не в состоянии впотьмах осознать масштаб предстоящей травли.

И вот наступает переломный момент – новое убийство со схожими уликами. Автор через Гастингса сообщает о второй группе охотников, которая рьяно подключается к поискам убийцы:

Все детали убийства были полностью освещены газетами и ежедневно повторялись снова и снова. Не остался без внимания и справочник «Эй-би-си». Излюбленная газетами теория заключалась в том, что убийца купил его на месте и что это ценная улика для установления его личности. Казалось, справочник доказывает, что убийца приехал на место преступления поездом и намеревался затем вернуться в Лондон[29 - Стр. 269].

Пресса – это свора натасканных репортеров, пустившихся по следу преступника не ради спасения очередных жертв; это способ раздуть сенсацию, донести информацию до каждого жителя Англии. Подключение журналистов мгновенно меняет масштаб мероприятия:

Не требовалось долго размышлять, чтобы сообразить, что его смерть, последовавшая за убийством молодой и хорошенькой Бетти Барнард, станет самой громкой газетной сенсацией города. То, что убийство случилось в августе, когда газетчикам туго приходится с материалом, усугубляло положение.

– Хорошо, – сказал Пуаро. – Возможно, гласность поможет там, где оказались бесплодными усилия отдельных лиц. Теперь вся страна будет искать Эй-би-си[30 - Стр. 281].

После того, как мы обнаружили вторую группу охотников, мисс Кристи самым внимательным образом исследует их ожидания и реакцию «лисы». На одном из совещаний появляется доктор Томпсон, светило психиатрии, который комментирует события в духе психологических представлений того времени и дает некоторые советы. В частности, он рассказывает о реакции «лисицы» на два разных варианта развития событий:

…я не меньше инспектора Кроума убежден, что убийца этого от нас и ждет.

– Гм! – сказал заместитель комиссара и потер подбородок. Он взглянул через стол на доктора Томпсона. – Предположим, что мы не доставим нашему лунатику удовольствия и избавим его от огласки, к которой он стремится. Что он тогда сделает?

– Совершит новое преступление, – незамедлительно ответил доктор. – Вы его сами к этому подтолкнете.

– А если эту историю выпустить на первые полосы газет? Какой тогда будет его реакция?

– Такой же. Одним способом вы подогреваете его мегаломанию [Мегаломания – чрезвычайно тяжелое болезненное психическое состояние сосредоточенности на какой-либо одной идее.], другим – подавляете ее. А результат один – новое преступление[31 - Стр. 270 – 271].