Оценить:
 Рейтинг: 0

Красный Яр. Это моя земля. Литературный путеводитель

Год написания книги
2019
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 11 >>
На страницу:
3 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Мидори пошла в самолет в обнимку с неудобной красной машиной.

Как прошло время после их отъезда, не знаю. Это третья тревожная тема для тети Вали. Скупо сообщила, что «ну, жила да жила, неча жаловаться». Позже в интервью услышу, что сердобольная пенсионерка помогала бывшим студентам с детьми и престарелыми родителями, что и нынешние студенты, по традиции, к Валентине забегали на чай и погреться. Она принимала, любила людей, не уставала от них.

В две тысячи восьмом в свои семьдесят пять впервые съездила в отпуск.

– Осмелела, да и деньги скопились – немного, а все равно пропадут, если помру. Не коту же оставлять, чай не графиня. – Очень ее забавляли истории про состояния, что европейские богачи («одно слово, чокнутые») оставляли в наследство питомцам.

Ее много что забавляло, ей всегда было интересно – новости, сплетни, события в жизни знакомых. Благодаря неуемной любознательности да нерастраченному умению удивляться, на восьмом десятке съездила в Таиланд[7 - И ничего я не преувеличиваю. Это для москвичей Таиланд – экзотика, а для красноярцев – самый доступный туризм зимой. Удивить Таиландом сибиряка невозможно. Общая тропическая дача, всего-то 7 часов лету.]. Потом в Турцию, во Вьетнам. Фотографии сибирской бабушки со слонами, верблюдами, на тук-туке и на катере попали в Сеть, где, подхваченные жадными до добрых новостей пользователями, разлетелись в тысячах репостов. За пять лет тетя Валя объехала Азию и Европу. Где могла, садилась за руль. Вот на крошечном «Фиате» напротив Святого Петра, вот на хищной «Бэхе» на скоростном немецком автобане. Соцсети и пиар-отделы корпораций охотно подкидывали пожилой путешественнице билеты, оплачивали гостиницы и аренду машин. По-советски скромная и стесняющаяся внезапной популярности, Валентина принимала необходимый минимум, да и то как незаслуженные чудеса. Красноярск тетей Валей гордился.

– Эх, до Америки не доберусь, – сетовала за чаем тетя Валя, – и до Японии.

Подозреваю, мечта однажды добраться до Страны восходящего солнца и привела тетю Валю к туристическим подвигам, даже если сама она в этом не признавалась.

Юна, Юрий и Мидори после отъезда с Валентиной контакта не потеряли, поначалу регулярно звонили. Студенты научили тетю Валю пользоваться скайпом и фейсбуком, но почему-то многообразие каналов связи дало обратный эффект: японские «дети» звонили все реже, в последнее время перестали совсем.

– Понимаю все, заняты, – не обижалась тетя Валя, – одно жаль, Мидори давно не видела. Со взрослыми-то о чем говорить? Ну, Юрка со степенью уже, работает нейрохирургом, Юна в школе хорошей. Там и Мидори учится. Она способная, почти отличница.

Успехами «внучки» тетя Валя гордилась особенно – куда больше, чем своими собственными. Листала страницы семьи в фейсбуке, снова и снова рассказывая, где они побывали, чем занимаются. Вот одетая в строгую форму испуганная Мидори впервые шагает в школу за руку с отцом.

– Юна говорила, в их школе много иностранцев и Мидори свободно говорит на английском. А по-русски? По-русски тоже говорит, смешно так, без «л», – смеется тетя Валя, – но ничего, приедет в гости, я ее научу. Интересно, помнит, как мы с ней вокруг универа на горе гуляли? Там сейчас красота, не узнать.

Судя по комментариям в соцсетях, Юна, Юра и девочка за приключениями Валентины следили, поддерживали. Правда, в Японию не приглашали.

Тетя Валя мечтала-мечтала, да и собрала документы на визу. Получить не успела: холодным ноябрьским утром у Валентины случился инфаркт. Обычный, о котором все знают, и никто никогда не готов.

Осень в Красноярске скоротечная, хмурые дожди быстро сменяются снегом. Тот плотно ложится, укрывает голый унылый пейзаж, вокруг становится бело и радостно. Зиму специально для Сибири придумали. Та осень пошла не по правилам: свинцовые тучи зацепились за город, с неба лило. Прогулка снова отменилась, и мы с дочерью снова, едва умывшись, спустились на два этажа – за чаем и солнцем. Через полчаса мы уже поворачивали в служебные ворота тысячекоечной больницы.



Найти контакты Юрия и Юны труда не составило, вечером того же дня я написала сообщение в фейсбуке и оставила свои координаты. Почти сразу мне перезвонили. Я представилась, рассказала, что произошло. Юрий подробно расспросил о симптомах и медицинских показателях, о том, как тетя Валя чувствует себя сейчас и что предприняли в больнице. Что смогла, я объяснила, об остальном он пообещал выспросить у лечащего врача в тысячекоечной. Юрий поблагодарил меня за звонок и хотел отключиться, но я остановила:

– Юрий, извините, если лезу не в свое дело, но не могли бы вы организовать видеозвонок?

– Э-э-э, боюсь, я не понял, – вежливо-недоуменно спросили на том конце.

– Понимаете… Мидори. Тетя Валя в последнее время о ней много говорит. Точнее, она всегда о ней говорит. Увидеться с внучкой – ее единственная мечта. Боюсь, последняя мечта, понимаете?

– Понимаю, – тихо после недолгого замешательства ответил Юрий.

– Она ведь все свои путешествия затеяла ради девочки. Пусть, говорит, я не настоящая бабушка, но внучка мной будет гордиться. Она хотела в Японию. Документы на визу подала. Ей тут с билетами помочь обещали. Алло? Вы молчите? Вы меня плохо слышите? – Странно, Юрий был так разговорчив, пока речь шла о больнице, а сейчас я разговаривала как сама с собой. – Если вы заняты, я перезвоню.

– Простите, нет-нет, я… я на проводе, – так же тихо и растерянно ответил мой собеседник, – я просто не понимаю, чем могу…

– Ну вот, документы она подала, но, сами понимаете, приехать ей вряд ли удастся, все-таки девятый десяток. Я подумала, может, видеозвонок организовать? Скайп? Я в палату планшет привезу или даже большой монитор. Только вы обязательно Мидори пригласите, пусть даже ничего не говорит. Тете Вале лишь бы увидеть…

– Извините, это невозможно, – странно сухо, даже зло ответил Юрий.

– Невозможно? – оторопела я.

– Невозможно. Мидори нет.

Меня будто с размаху ударили по лицу. Как нет?

– Как нет?

– Мидори ушла от нас два года назад. Утонула, – отрезал голос в трубке и умолк.

Замолчала и я.

– Извините, я не знала. Тетя Валя так много говорила о девочке, но этого не сказала. Показывала ее фото в Сети, я думала, это свежие. Извините, я… это страшно бестактно.

– Нет, вы не виноваты, – Юрий говорил тише прежнего, так люди говорят в никуда, – тетя Валя не знает. Мы не стали ей сообщать. Наша дочь ей родная, она… она бы не справилась. Мы с Юной так решили. Мы иногда делали фотки, просили племянницу позировать, что-то писали от имени Мидори. – Юрий замолчал, ожидая моей реакции. – Вы осуждаете нас, понимаю. Мы поступили безответственно, да, но причинить Вале такую боль, когда она так далеко, для нас непосильно.

– Не осуждаю, – выдавила я, почувствовав через тысячи километров горе незнакомой мне, в общем, семьи. Казалось, я так много о них знала, оказалось – ничего. Тетя Валя? Как быть с ней?

В ответ на беззвучный вопрос ожила трубка:

– Алло? Если вы не сочтете нас сумасшедшими, мы с Юной могли бы…

…В БСМП[8 - Больница скорой медицинской помощи] всегда полно народу, но тетю Валю по большой ли народной любви или по просьбе японского коллеги разместили в почти отдельную палату. Узкая неуютная комната рассчитана на двух пациентов, но сегодня вечером соседская кровать пустовала: невообразимый простой в местном конвейере. Тетя Валя лежала на боку, подложив ладони под щеку. Обыкновенно радостное лицо пожилой женщины съежилось, заострилось, казенная грязно-белая наволочка, казалось, въелась в ставшие заметно глубже морщины. Валентины стало меньше – ее тело терялось в коконе из покрывал, ее души больше не хватало ни на кого вокруг, едва ли хватало на саму себя. Когда я вошла в комнату, заметили меня ее глаза – нашли, узнали, потеплели. Собралась с силами, улыбнулась – неуверенно примеряя, пробуя улыбку на вкус. Дежурно поговорили о больнице, врачах, еде. Сначала отвечала нехотя, потом, тьфу-тьфу, разошлась. Непривычно медленно подбирая слова, рассказала о соседке, которую утром сослали в общую палату, о том, что главврач цветы приволок (всей семьей за ее приключениями следят), о том, что надо в визовый центр позвонить, узнать, что там японское консульство. Спросила про Андрюшу (жив-здоров, воспитывает мою дочь). Про Юру и Юну я рассказала сама. Призналась, что донесла о ее плохом самочувствии. Тетя Валя неодобрительно нахмурилась, не в ее вкусе жаловаться. Пора было приступить к главному.

В проход между кроватями втиснула стул, на него установила ноутбук. Пока возилась с настройками вайфая, искала в палате место, где уверенно берет сигнал, тетя Валя прихорашивалась на своей постели: расчесала волосы, расправила халат, подняла выше подушки (буду сидеть, не хочу кулем валяться). Я пристроилась с краю – убедиться, что скайп работает без помех. Нажала видеовызов.

Ответили сразу, стоило сигналу слететь со спутника на острова. Сначала неразборчивый голос, потом картинка. Встроенная камера с привычным для скайпа низким разрешением высветила трех человек: стройную женщину с точеным азиатским лицом, тощего парня канонической «профессорской» внешности в тонких очках-стеклышках и худенькую черноволосую девчушку с двумя высокими хвостами и тоже в очках, в детских, в толстой синей оправе. Девочка обнимала большую красную машину.

– Варя-сан! – закричала девочка в кадре и, наверное, запрыгала. – Ва-ва-ва-варя-сан!

Скайп показывал фигуры по пояс – взрослые сидели за столом, девочка с машиной сначала стояла рядом, потом ускакала на задний план. Она постоянно двигалась, пританцовывая с необычной для десятилетки, очевидно, любимой игрушкой. Взрослые в кадре смеялись и безуспешно просили ребенка угомониться.

– Здравствуй, Варя-сан, – помахала в камеру Юна, когда «дочь» исчезла из кадра, – пусть идет в комнату к урокам готовиться. Расскажи, как ты…

Я тихо вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.

Утром тети Вали не стало.

Андрюша живет с нами.

Шипилова Анна.

Письма с ГЭС

Мы сидим с бабушкой на кухне. Она маленькая, как птичка, с тонкими костями – кажется, обнимешь и переломаешь. Ей почти девяносто, глаза загораются и становятся молодыми, когда она вспоминает комсомольскую стройку. Достает фотографии и показывает – вот она на лыжах, на Столбах, вот запуск первого, второго агрегатов, вот ее выписали из роддома с сыном – сверток с ребенком закутан в пуховые платки. Я стою на высоком берегу Енисея, смотрю на монументальное сооружение Красноярской ГЭС, вижу историю.

На десятирублевой банкноте увековечена Красноярская ГЭС. Громадина на реке Енисей была мощнейшей в мире. Позже ее потеснила американская, а потом Саяно-Шушенская ГЭС.

Крсноярская ГЭС:

Дивногорск, ул. Дивногорск, 1
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 11 >>
На страницу:
3 из 11

Другие аудиокниги автора А. Востокова