Крепость

Мужчина. Ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать шум… (Девушке.) Я хочу, чтобы вы еще раз поработали. Вам ведь безразлично когда?

Девушка. О-о, конечно. Где еще за десять минут заработаешь тысячу с лишним иен…

Слуга (осуждающе). Что вы собираетесь делать?

Мужчина. К сожалению, из моих рук он не захотел. Хоть я и говорил, что это на прощание…

Слуга. Но ведь вы его подняли силой. А после приступа он себя так плохо чувствует…

Мужчина. Как же ты его обычно заставляешь выпить?

Слуга. Выпить? Ни в коем случае! Он такой слабый, и вдруг алкоголь… К тому же и врач строго-настрого запретил… Ничего возбуждающего, даже острую приправу к рису нельзя… Ну, пойдемте, отдохнем спокойно…

Мужчина. Хватит прикидываться невинным…

Слуга. Невинным?

Мужчина. Думаешь, я не знаю? За несколько дней до того, как у отца случается приступ, я всегда слышу у этой двери запах водки. Что, неправда?

Слуга. Что вы такое говорите… Вам почудилось… Разве я бы это допустил?..

Мужчина. Раз или два действительно могло почудиться… Но ты-то знаешь, сколько раз мне это «чудилось»?.. Примерно раз в два месяца в течение восьми лет – сорок восемь раз… Что ты на это скажешь?

Слуга молчит в растерянности.

Ну ладно, ладно… Ты тоже, насколько мне известно, составлял ему компанию… Теперь уже поздно тебя ругать. Главное, чтоб ты не отпирался. Так как? С помощью вина ты преднамеренно вызывал его приступы, да?

Слуга. Страшные вещи вы говорите. Зачем мне нужно было преднамеренно вызывать приступы?.. Благо бы еще мне от этого какая-то выгода была, а то ведь ни сана не перепало…

Мужчина. Я же тебе сказал – ругать я тебя не собираюсь… Я хочу знать секрет – зачем ты поил отца водкой?.. Я должен во что бы то ни стало хоть раз еще откровенно поговорить с ним.

Отец окружает себя кольцом из карт.

Слуга. Я расскажу правду, верьте мие… Вы говорите, что у меня был какой-то замысел, – мне это до смерти обидно… Все произошло случайно… Старый господин тогда с каждым днем все больше страдал бессонницей. Ни одно снотворное не помогало… И в довершение всего как раз в тот день, когда это случилось, была демонстрация. Внизу, на улице, пели и плясали… Только он задремлет – снова крики… Он был такой жалкий – невыносимо было смотреть на него без сострадания… И вот тогда я ему дал, самую малость… Просто на пробу, самую малость…

Отец. Ну где же вкусненькое?

Слуга. Сейчас, сейчас…

Мужчина. Я спрашиваю, как ты его напоил?

Слуга. Выслушайте же меня… Когда старый господин немножко выпил, мне показалось, его лицо просветлело… Он начал что-то вспоминать… Но что? Я стал думать и в этот момент услышал, как очень низко что-то пролетает… Это был гелипоктер… Он наблюдал, наверно, за демонстрантами…

Девушка. Геликоптер.

Слуга. Разве я не так сказал?!

Девушка. Вы сказали «гелипоктер».

Слуга. Все равно! (Отчеканивая каждое слово.) И вот, глаза старого господина стали совсем другими… Он встал и спросил: «За нами еще не приехали? Куда пошел Кадзухико? Где Тосико?»

Мужчина. Хватит. Все остальное я уже слышал столько раз, что в ушах навязло.

Девушка. Но я в первый раз…

Мужчина. Тебе можно и не знать. (Слуге.) Так как ты его поил?

Слуга. Вы вот заподозрили, что я все это преднамеренно…

Мужчина(нетерпеливо). Хватит!.. Ты объяснил, как у него случился первый приступ, но неужели ты думаешь этим же оправдать второй и все остальные?!..

Отец(испуганно). Можно, я уйду?

Слуга. Да-да, сейчас… (Протягивает отцу руку.)

Мужчина. Оставь!.. Сначала ответь на вопрос, который я тебе задал!

Слуга(избегая взгляда девушки, которая с интересом смотрит на него, грустно). Я все это делал потому, что для меня самым основным было избавить старого господина от болезни отрицания.

Мужчина. Почему же ты не сказал этого с самого начала?

Слуга. Я думал, вам это будет неприятно…

Мужчина. Какая трогательная забота.

Слуга. Да, я старался сделать все, что было в моих силах, я…

Мужчина(зло). Что-то слишком запутанно у тебя получается, ты не находишь? Втянуть в это дело жену, изготовить парики, достать точно такие же, как тогда, чемоданы, переклеить обои, специально заказать магнитофонную ленту, на которой записан шум бунта. И с каждым разом ты делал это все более искусно – теперь вся атмосфера нашего дома стала точно такой, какой была в то время… Все это, конечно, благодаря твоим стараниям… Но не противоречат ли несколько твои действия стремлению не причинить мне неприятности?

Слуга(загнан в угол). Видите ли… Это… как бы вам сказать… Я увидал, что такие встречи со старым господином и вам доставляют удовольствие…

Мужчина(поражен). Удовольствие?

Слуга(внимательно оглядывая мужчину). Что бы вы ни говорили, в то время старый господин был на высоте своего могущества… Одних машин, вывозивших руду с его шахт, было триста восемьдесят… Пыль, которую они поднимали, застилала горизонт…

Мужчина. Чепуха! Как раз в те дни мы беспрерывно ругались с отцом. И к тому же еще сестра, не найдя другого выхода, выпила яд. А больная мать, не понимая, что вокруг происходит, оказалась брошенной на произвол судьбы… Что же здесь может доставлять удовольствие?

Слуга. Но ведь вы ни разу не запрещали делать этого.

Мужчина. Оставь. Ты все прекрасно понимаешь!

Слуга. Да, я во всем виноват…

Мужчина (сдерживаясь). Удовольствие в этом находил не столько я, сколько ты, а?.. Ты хотел, используя призрачную силу отца, подавлять меня… Тебе очень нравилось снова видеть меня таким, каким я был в то время, когда трепетал перед отцом…

Слуга(отчаянно). Вы не правы, вы совершенно не правы…

Мужчина. Неужели ты не помнишь?.. Давний случай-когда ты подкупил моих одноклассников, платя им по три сэна за страницу, чтоб они добросовестно описывали все, что я делаю… Мне это послужило хорошим уроком…