Крепость

Девушка(съежившись). Верно, о них я совсем забыла… (Смогрит на центральную дверь, тихо.) Там, да?

Мужчина(глядя на часы). Семь часов тридцать две минуты.

Слуга(выпроваживая девушку). Ладно, иди, иди! Времени почти не остается! (Закрыв за девушкой дверь, испытующе смотрит на мужчину.)

Мужчина(опускает глаза). Все остальное готово?

Слуга. Готово… Подойдет она (указывает пальцем на. дверь) или нет?.. Я просил управляющего выбрать самую симпатичную, а она оказалась слишком уж болтливой.

Мужчина(перебивая). Осталось меньше четырех минут. Начнем потихоньку готовиться?

Слуга. Слушаюсь.

Мужчина. Я сейчас приду.

Слуга уходит направо. За центральной дверью слышны чьи-то шаги. Мужчина стоит понурившись. Медленно закуриefcer, смотрит на левую дверь. Делает по направлению к ней несколько шагов, останавливается. Потом, снова идет, но у самой двери в нерешительности замирает. Решившись, распахивает дверь. Перед ним – девушка.

Девушка(улыбается). Вы удивлены? Я подглядывала…

Мужчина(испытывая, неловкость). В семь часов тридцать шесть минут… (указывая на потолок) пролетает рейсовый самолет.

Девушка неотрывно смотрит на него.

(Нерешительно.) А когда он пролетает… Слышится нарастающий гул моторов. Летит!.. Что нужно делать, знаешь?

Девушка продолжает неотрывно смотреть на мужчину. Мужчина вздрагивает, поспешно закрывает дверь, затаптывает сигарету, пересекает холл и уходит вправо. Слышен лишь приближающийся гул моторов, потом шаги…

Гул моторов стремительно приближается.

Неожиданно электричество в холле начинает мигать и гаснет.

Тьма… Центральная дверь открывается, и входит отец.

Гул удаляется.

Отец(возбужденно). Прилетели! Что со светом? Есть здесь ктонибудь? Что случилось, есть здесь кто-нибудь?

Голос слуги. Сейчас, минутку… Свечи…

Отец. Свечи нужно класть на место!

Входит слуга, светя себе под ноги карманным фонариком. Расставляет в комнате восемь свечей – по две в каждый подсвечник – и зажигает одну за другой.

Пробки перегорели?

Слуга. Нет, во всем районе отключили электричество.

Отец. Черт возьми! Эти типы с подстанции убежали!

Слуга. В старой части города бунт, кажется, пострадали полицейские участки.

Отец (раздраженно). Самолеты улетели на юг, да?

Слуга. Совершенно верно… (Смотрит вверх.)

Отец. Это японские военные самолеты.

Слуга(испытывая неудовольствие от того, что должен отвечать неопределенно). Да, видимо, вы правы…

Отец. Чего ты там мешкаешь, позвони!.

Слуга. Телефон не работает…

Отец(раздраженно). Где Кадзухико?

Слуга. Разрешите позвать?

Отец. Позови.

Слуга уходит направо. Отец пробует на вее один чемодан за другим. Они слишком тяжелы для него. Потом вдруг задувает половину свечей.

Входит мужчина, за ним – слуга. С недоумением смотрят на потушенные свечи.

Отец. Нечего зря добро переводить. Еще неизвестно, что ждет тех, кю останется. (Мужчине.) Ну как, Кадзухико, ты уже решил?

Мужчина. Решил, не решил – это роли не играет. Ты действительно уверен, что за нами приедут?

Отец. Разумеется! Аэродром еще в руках японской армии.

Мужчина. Но говорят, что завтра здесь будут советские танковые части. Мощные пятидесятитонные танки. Некоторые – с дом.

Отец. Я же говорю, что у нас еще есть время. Ну ладно, как бы там ни было, ты должен для себя решить!

Мужчина. Почему, отец, ты не хочешь ехать один?

Отец. У меня есть два места!

Мужчина. Уехать, бросив на произвол судьбы мать и сестру, – я не могу себя убедить, что должен поступать так.

Отец(раздраженно). Никто не бросает их на произвол судьбы!

Мужчина. Именно бросают!

Отец. Кроме того, где гарантии, что в самой Японии безопаснее, чем здесь? Трудности с питанием – там сейчас едят даже коренья. Так что не следует думать, будто там нас ожидают сплошные радости.

Мужчина. Но зато на родине нас будут окружать одни друзья-японцы.

Отец. Ну и глуп же ты. Эти друзья-японцы совершенно невыносимы… Они замышляют революцию…