Золотая рыбка для мажора

Округляю глаза. Никогда не думала, что у нас в столице могут вот прям так открыто жить подобные семьи. Надо же какой разврат творится прямо под носом добропорядочных граждан. Хотя мне всё равно. Я их вообще не осуждаю.

В общем, до окончания смены я убеждаюсь, что удивительное рядом, ещё не раз, а вот Гесса и Вязьмина больше не вижу.

Рабочее время подходит к концу, когда вечеринка Григория ещё даже не начинается. Мы передаём его вместе с мероприятием по смене и разъезжаемся по домам до завтрашнего ночного дежурства. Я устала, но ловлю себя на том, что мне хочется вернуться в «Созвездие» как можно скорее. Всё же интересная у меня работа.

Глава 3

На следующий день собираюсь на смену как на праздник. Зачем-то надеваю парадно-выходной комплект белья, а вместо колготок чулки. Причёске с макияжем тоже уделяю времени больше, чем обычно. Ресницы крашу не в два слоя, а в три и даже завиваю их перед нанесением туши. Брови укладываю щеточкой и специальным гелем, а губы подчёркиваю контурным карандашом, хотя сто лет этого не делала и обходилась одним блеском.

Наносить макияж я училась на курсах, которые прошла ещё в универе. В ту пору у меня случился короткий сдвиг в сторону личной жизни – понравился один старшекурсник, – но ничем хорошим дело не кончилось, поэтому я вернулась к старым ценностям и «рисовать» лицо предпочитала за пять минут. А тут вот опять свернула на кривую дорожку. Ещё и вырядилась в кокетливое платье, а сверху надела выходную кожаную курточку. Вот на кой? Всё равно же в форме работать буду.

Понимаю, что это плохой знак. Что все мои ухищрения выглядят глупо, но нахожу им тысячу оправданий. Главное из них: самооценка поднимется, и я буду чувствовать себя увереннее. Из безликой заи я превращусь обратно в Маргариту. Вполне себе симпатичную блондинку с выразительными зелёными глазами – мне про них всегда так говорят. А еще у меня фигура хорошая и вообще я умница.

В метро ловлю восхищенные мужские взгляды и перестаю ругать себя за допущенную во время сборов слабость. Мне повышенное внимание противоположного пола действительно помогает взбодриться, и к «Созвездию» я подхожу уверенная в себе и в прекрасном расположении духа. Показываю охранникам пропуск и опять оказываюсь на территории тропической сказки. Как будто в другой мир перемещаюсь, честное слово.

На улице смеркается, где-то вдалеке журчит фонтан, в воздухе разливается аромат весенних цветов, ведь даже тут, на заднем дворе, вдоль дорожки, ведущей к служебному входу, кругом бутоны и зелень. Иду, любуюсь, никого не трогаю, и тут… из кустов выскакивает огромная тень!

Я вскрикиваю и подпрыгиваю на месте.

– Да не бойся ты так, зая! Телефон есть? Дай позвонить.

Фух, блин, это Гесс! Как он здесь вообще оказался? Это места обитания обслуги. Украдкой оглядываю резидента.

Выглядит он, как и вчера – потрясающе. Особенно когда на свет выходит. Но всё равно что-то с мужиком не то. Джинсы сидят низко, рубашка расстегнута чуть ли не до пупа, а прическа растрепанная, будто из кровати только что вылез, да и глаза мутные. Но, естественно, мы не в тех отношениях, чтобы я могла задать ему прямой вопрос типа «Ты что, второй день бухаешь, что ли?» Поэтому я просто лезу в карман, достаю телефон, снимаю блокировку и протягиваю ему.

– Добрый вечер, Григорий Эрнестович. Вот, пожалуйста. Надеюсь, у вас все в порядке?

Отвечать мне он не намерен. Хватает гаджет, набирает по памяти номер и, когда на том конце отвечает женский голос – мне слышно, динамик хороший, – как-то весь подбирается на глазах.

– Через час буду тебя ждать в нашем месте, – говорит глухо и как-то зло, – попробуй только не приди – и папаша устроит тебе весёлую жизнь.

С ума сойти! С кем это он так мило общается? Стою в шоке. А он стирает историю вызова, отдаёт мне трубку и резко становится самим собой: обаятельным раздолбаем и бабником.

– Спасибо, зая! Ты меня спасла, – мурлычет, словно кот, – за мной должок. Хочешь, я тебя поцелую?

Вот же козёл! Накатывает острое желание спустить его с небес на землю.

– Благодарю за лестное предложение, но вынуждена отказаться, – говорю с дежурной улыбкой. – Боюсь не пережить потрясения от счастья, а мне ещё работать.

Бочком, бочком, по краю дорожки обхожу Гесса и спешу унести ноги.

В спину раздаётся глубокий, хриплый смех.

Хорошее начало смены, нечего сказать! Опять буду голову ломать, что бы это значило. А может, выпросить у Михаила красную папку уже сегодня? Сказать, что у меня феноменальная память, я всех резидента уже запомнила и готова к изучению секретных досье? К сожалению, нет – память хорошая, но не феноменальная. Нет, не буду просить! Любопытство, Рита, сгубило кошку. Пусть все идёт своим чередом.

Сегодня менеджер меня у дверей не встречает, зато в раздевалке застаю Зою. Коллега стоит босиком и застегивает блузку, которая выгодно подчёркивает её формы. Зоя чуть постарше меня, очень привлекательная рыжеволосая девушка, но это неудивительно – в консьерж-сервис отбор ведётся и по внешним данным тоже.

– О, привет! Как настроение? – радуется она моему появлению вполне искренне. – Готова к бессонной ночке?

– Конечно! Специально днем поспала, – улыбаюсь Зое открыто, а сама еле удерживаюсь от вопроса о Гессе.

Она, судя по всему, прошла мимо тех кустов незадолго до меня. Интересно, Григорий просил у неё телефон или пришёл позже? А может, он ждал именно меня? Сердце ёкает. Да что ж такое?! Реагирует, дурное, так, будто этот красавчик мне букет подарил, а не телефон позвонить стрельнул.

– Ха, это тебе сейчас так кажется, а вот часам к трём ночи начнёт рубить, и никакой кофе не поможет, – весело угрожает коллега.

– И чем спасаетесь? – болтаю, не забывая переодеваться.

– Энергетиками и контрастным душем.

Я ежусь. Не хочется ни холодной водой обливаться, ни химию в себя заливать.

– Можно ещё приседать, – выдвигаю я менее радикальный способ борьбы со сном.

– Можно, – соглашается Зоя, – но есть у меня и хорошая новость. По моим приметам, ночь сегодня будет спокойная, и Миша нам разрешит даже по паре часов поспать.

Выходим с Зоей вместе и идём принимать дела. Готовимся бездельничать, но не тут-то было! В холл, не побоюсь этого слова, врывается Богдан Вязьмин и, раздувая ноздри от ярости, несётся прямиком к нам. Смотрит при этом исключительно на меня.

– Добрый вечер, Богдан Алексеевич, – радушно встречает его Зоя.

По ней и не скажешь, что происходящее как-то выходит из рамок нормального общения резидентов с ассистентами. Я даже какой-то короткий миг думаю, что мне примерещилось плохое настроение скульптора, что я просто нагнетаю, но нет.

– Отойдем поговорим, – цедит Вязьмин, глядя на меня исподлобья.

И я пугаюсь, даже руки начинают дрожать.

– Богдан Алексеевич, Маргарита в чем-то вчера провинилась? – вырастает откуда ни возьмись Михаил. – Я старший менеджер смены. Смело можете мне рассказать, что случилось, и мы это исправим.

Я лихорадочно вспоминаю, к чему Вязьмин мог прицепиться – ни одной мысли!

– Миша, я просто хочу у Маргариты кое-что уточнить без свидетелей, – отвечает на предложение менеджера скульптор чересчур ласково. – Я что, не имею на это право? Я у вас там, в списках, отмечен как буйный?

Хоть бы не скандал, хоть бы!

– Как вы могли такое подумать?! Конечно, нет! – опирается Михаил с неизменным достоинством.

– А раз нет, то и не встревай, когда не просят, – отрезает резидент, – если я захочу пожаловаться на кого-то, я это сделаю. А сейчас я хочу поговорить с Марго.

Кошусь на Михаила, и он мне еле заметно кивает, чтобы шла. Замечаю распахнутые от удивления глаза Зои. Ох, чувствую, не избежать мне взбучки. Не то от Вязьмина, не то от Михаила, не то от всех сразу. Но делать нечего, выхожу из-за стойки и бреду за Богданом Алексеевичем в лобби. Сейчас там ни души, и это скульптора полностью устраивает. Он останавливается, разворачивается ко мне, но на красный кожаный диван сам не садится и мне не предлагает. Видимо, разговор у нас будет короткий.

– Я видел вас в кустах! – обвиняет Богдан Алексеевич так эмоционально, будто и вправду видел в тех кустах что-то крамольное.

Кого и в каких кустах он видел, я, разумеется, сразу понимаю и не отпираюсь.

Я вскидываю брови, не переставая любезно улыбаться.

– Вы имеете в виду, что видели, как Григорий Эрнестович одолжил у меня телефон?

– Именно! – торжествует, будто я созналась во всех преступлениях мира.