Золотая рыбка для мажора

Я не на работе и не обязана одобрять чьи-то запои.

– Это квас, Рита, но мне нравится твой подход к делам!

А мне вот вообще ничего из происходящего не нравится, но выбора нет. Если откажусь тут с ним сидеть и слушать безумные идеи – уволят к чертовой матери!

– Куда мы едем? – тон не меняю.

– Просто катаемся. А во время этого катания и поговорим без лишних ушей.

Не, я не рассчитывала, конечно, на ресторан, думала, в парке на лавочке посидим или ещё где-то, но к подобной конспирации была не готова. Мы будто банк грабить замышляем, а не собираемся обсудить простую просьбу к Гессу.

Проскальзывает мысль: а не заразилась ли я безумием от Богдана Алексеевича? Еду куда-то с ним в машине планировать сомнительные авантюры и почему-то не чувствую страха. Вполне возможно! К покупке капель, успокоительного и презервативов мысленно добавляется поход к психиатру.

– О чем вы хотели поговорить? – спрашиваю, смирившись с тем, что имею.

Вязьмин с ответом не спешит, пьёт свой квас и выглядит сейчас опять по-новому. Теперь мне кажется, что ему лет сорок, а не пятьдесят, и он безобидный поэт-романтик. У него так быстро настроение меняется, что я чувствую себя немного растерянной.

– Есть ли у тебя мечта, Маргарита? – наконец, находит он слова.

Мечта у меня, конечно, есть. Как не быть? Я мечтаю зарабатывать много денег. Хочу стать самодостаточной и независимой. В идеале открыть свою фирму, раскрутиться и жить на широкую ногу. Квартиру хочу собственную и машину. А ещё маму из деревни забрать. Или же, если не захочет уезжать, хотя бы построить ей новый дом со всеми коммуникациями. И обеспечивать её хочу, чтобы не приходилось больше работать. Но, боюсь, меня не поймут, если я это озвучу.

– Учиться хочу. Есть один замечательный курс, который я мечтаю пройти. Вот на него и зарабатываю в консьерж-сервисе, – озвучиваю ту мечту, что лежит на поверхности, и которую не стыдно огласить в приличном обществе.

– Похвально, – кисло хвалит скульптор, – вот и у меня есть мечта. Всю жизнь я мечтаю найти своего идеального Аполлона. И вот нашёл. Но… Он от меня постоянно ускользает. А я болею им, я одержим! Понимаешь?

– Наверное, – пожимаю плечами.

– Я очень богат, Рита, очень. И я легко могу осуществить твою мечту. Да все твои мечты! Но ты мне должна помочь осуществить мою.

– Ну мы вроде бы этот вопрос решили ещё вчера, Богдан Алексеевич, – ворчу я, сворачивая разговор ближе к теме. – Вы же узнали о заявке каким-то образом и, вероятно, её сделали, раз получили мой номер.

– О, да, – с готовностью соглашается он, – и тут мы переходим непосредственно к теме заявки. Не думаю, что Гриша легко согласится передо мной раздеться, так что решил подстраховаться и предоставить тебе время на его уговоры. Я заказал тебя на три твоих выходных дня как натурщицу. Жду завтра к трём. Охрана в курсе.

Я без сил падаю на спинку кожаного дивана в немом шоке. Обалдел?! Я? Натурщицей? Что это он имеет в виду?

– В каком смысле? – с трудом нахожу в себе силы прояснить ситуацию спокойно.

Богдан Алексеевич окидывает меня с ног до головы скептическим взглядом и непочтительно фыркает.

– Не в том, в котором ты себе придумала, Рита. На идеальную Венеру ты не тянешь – формами не вышла. – Я чисто на автомате сажусь ровно и выпячиваю грудь. Не то чтобы я мечтала стать его Венерой, просто формы у меня вполне приличные! Нечего наговаривать на мою двоечку! – Да и не хочу я её сейчас творить.

– Тогда, боюсь, я не понимаю смысла в ваших действиях.

– Не разочаровывай меня! Я думал, ты умная, – укоризненно качает головой мой наниматель. – Таким образом ты получишь возможность находиться в доме и поймать Гришу в удобное время и в хорошем расположении духа. А как бы ты это делала во время работы?

Как, как… Отвела бы в сторону и спросила. И уж точно не ловила бы Гесса по тёмным углам. Мысль кидается в этот самый тёмный угол, а потом уносится дальше, дальше, развивается там… Где-то внизу живота вспыхивает жар предвкушения… Да, блин же горелый!

– Я не понимаю, почему вы делаете из этого такую трагедию? – хмурюсь умышленно, чтобы Вязьмин не заподозрил меня в развратных фантазиях.

– Ты плохо знаешь Гришу, девочка. Он совсем не такой, каким кажется. А ещё он ярый гомофоб! Напрочь лишён толерантности. Он ни за что не разденется перед мужчиной.

– Да бросьте вы! Он что, даже в баню не ходит? – позволяю себе усомниться в подобных обвинениях.

– А при чем тут это? Баня это не то. Мне Гриша нужен, так сказать, в полной боевой готовности, если ты понимаешь, о чем я.

О, я понимаю! Прекрасно понимаю! От этого понимания заливаюсь краской и таращусь на Вязьмина с ужасом.

– И вы предлагаете мне её обеспечить? – выдыхаю еле слышно. – Боевую готовность его мужского достоинства?

– Ещё чего! Творчество – процесс интимный, и ты мне во время сессий в мастерской не нужна! – чуть ли не переходит на фальцет Вязьмин. – Просто уговори его и всё.

Я вообще перестаю что-либо понимать.

– Если сделать это так сложно, как вы утверждаете, то каким образом я должна его уговорить?

Вязьмин раздражённо ставит пустой стакан на столик из красного дерева.

– Ты дала ему телефон для секретного звонка. Ты слышала секретный разговор. Он предложил тебе вознаграждение и заявил, что твой должник, – раскладывает мне всё по полкам, как идиотке. – Все карты у тебя на руках. Действуй.

– Вы предлагаете ему угрожать? Я никогда на это не пойду, и пусть меня уволят! – заявляю решительно, задираю подбородок и отворачиваюсь от психа.

– Пятьдесят тысяч зелёных и моя лояльность, – оглушает суммой скульптор, и я непроизвольно опять разворачиваюсь к нему лицом. Он улыбается и поясняет: – Под лояльностью я имею в виду свою помощь. Любую. Я могу предложить тебе должность моего личного ассистента. Могу порекомендовать кому-то из знакомых. Поверь, у меня огромные связи.

Да он мне прямо руки выкручивает! Как отказаться от такого?! Мало того что этой суммы мне хватит заплатить за обучение и останется на жизнь, так ещё и помощь…

– По рукам! – прыгаю я в омут с головой.

– Вот и ладушки! – радуется мой подельник.

Богдан Алексеевич опускает перегородку, велит водителю отвезти меня обратно, и тут у меня опять звонит телефон. Кидаю взгляд на экран – это с работы. Трубку беру с опаской. Я пока ещё не успела обдумать, как на подобную странную заявку от резидента отреагирует начальство.

– Маргарита Удачина, слушаю, – услышав мою фамилию, скульптор довольно хмыкает.

А вот я бы про Удачину поспорила. Мне вообще-то всю жизнь не везёт, поэтому не могу разделить радость с Вязьминым.

– Это Николай, старший менеджер сегодняшней смены. Надеюсь, не разбудил?

Ага, поспишь тут с вами!

– Нет, все в порядке.

– Отлично. Дело в том, что резидент из тридцать восьмой квартиры Вязьмин Богдан Алексеевич сделал заявку на ваши индивидуальные услуги, но мы не можем её принять без согласования с вами. Услуга несколько…

– Да-да, я в курсе, – избавляю Николая от неловких объяснений, – мы с ним это обсуждали.

– Тогда завтра перед тем, как приступить к выполнению, подойдите к старшему третей смены Анатолию ознакомиться с инструкцией и поставить подпись, – голос менеджера звучит ровно, осуждения вроде не слышно.

Может, и обойдётся.