Влечение. Мой опасный босс

В больницу приезжаю вовремя и меня сразу проводят в кабинет главврача.

– Здравствуйте, я внучка Антонины Васильевны Вересовой, Ева, – представляюсь заведующему.

Мало того, что больница – место не слишком приятное, еще и Юрий Петрович – мужчина в возрасте и вид имеет такой грозный, что я немного робею.

– Здравствуйте. Рад, что вы нашли возможность перевести бабушку на операцию за границу, – отвечает сухо и по делу, проверяя что-то в компьютере. – Мы ее немного подлечим, укрепим для поездки, и можно брать билеты. Все документы отправим в клинику сами. Только договоритесь с принимающей стороной о датах. Я думаю, примерно через месяц будет самое то.

Я непонимающе хлопаю ресницами и смотрю на Юрия Петровича так, словно он великий фокусник. Кто нашел возможность отвезти бабулю за границу? Мы? Ничего не понимаю. Родители мне обязательно позвонили бы, если нашли бы деньги, но они молчат. А из всего этого выходит, что мне нужно ехать домой, открывать почту и читать что там написал Гадаев в своем контракте. Потому что в больнице явно прослеживается его след. Ну или Никиты, что еще хуже. Холодею от ужаса. Уж лучше иметь дело с Гадаевым, чем с Ником. Если мысли о боссе вызывают румянец на щеках и напряжение в сосках, то мысли о бывшем холодный пот и содрогание.

– А сейчас нужно что-то из лекарств купить? – мямлю, как школьница у доски.

– Нет, все есть, лекарства уже привезли, – отрезает заведующий, продолжая пялиться в монитор.

– Спасибо большое, а когда я смогу увидеть бабушку? – все же уточняю.

Не вопить же мне, что я понятия не имею, откуда взялись деньги и требовать от него ответа. Думаю, в таком случае он составит обо мне не самое приятное мнение.

– Антонине Васильевне гораздо лучше. Думаю, послезавтра переведем ее в палату, тогда и приходите в часы для посещения.

Поблагодарить, попрощаться и ретироваться выходит за мгновение. Кабинет покидаю с легкой досадой. Чего ехала, спрашивается? Думала в аптеку придется бежать, лекарства покупать, а тут все схвачено. Разбирает досада. Выслушать слова главврача и офигеть, я прекрасно могла бы и дома.

Теперь вот сижу в такси, как на иголках, и хочу скорее попасть в квартиру. Договор с телефона читать неудобно. Мечтаю скорее приехать домой и открыть его на ноутбуке.

Правда, у подъезда вспоминаю про Олю и текилу. Приходиться забежать в магазин за фруктами, пастой и беконом. Сделаю на скорую руку Карбонару и нарезку, а то у меня дома из закуски – вчерашнее недоеденное печенье.

Добираюсь до квартиры, переодеваюсь в домашнее и открываю, наконец, контракт. Читаю, читаю и глазам поверить не могу. Гадаев своим грамотным юридическим языком предлагает мне стать его… какое бы слово подобрать, чтобы обозвать точнее? Рабыней? Наложницей? Постельной игрушкой? Не-е-е-т, постельной игрушкой слишком мелко. У нее обязанностей всего ничего – только знай рот разевай, да ноги раздвигай. Мне же предлагается делать не только это, но и свою обычную работу.

Ко всему перечисленному нужно прибавить круглосуточный доступ к моим услугам (свободное и личное время в контракте не предусмотрены), но и это не все! Помимо прочего я должна найти себе замену. Сама. Такую, чтобы Гада устроила. И только тогда он мне даст вольную… То есть выдаст расчет и великолепные рекомендации. Правда, стоит все же отметить, что за рабство он обещает мне выплатить просто баснословную сумму гонорара.

Хватит вообще на все. Не только на поездку в Израиль – кстати, да, деньги на операцию выделил и отправил именно Гадаев – но и папе на бизнес, маме на пластику, о которой она мечтает, и мне на безбедную безработную жизнь в течении лет пяти. Не меньше. Я в шоке! Откидываюсь на спинку дивана и пялюсь в одну точку. Интересно, а дядя Боря знает, как его сынок деньгами швыряется? Это ведь его фирма, он ее учредитель, он ее с нуля создавал, поднимал и раскручивал.

Что делать я не имею понятия. Гордость кричит, что надо устроить скандал и прочитанное забыть, а здравый смысл воет: ты в своем уме? Вчерашняя фригидная под правильным руководством сегодня оказалась развратной нимфоманкой, которой достаточно нескольких прикосновений. И вот это самое правильно руководство сейчас предлагает провести время приятно и с пользой. Когда еще выпадет шанс достичь оргазмов от проникновения? Почему-то я на все сто уверена, что с Гадаевым это не далекая фантазия, а реальность.

Останавливает от немедленной подписи только то, что это Гадаев. Будь на его месте любой другой мужчина – я бы уже не ждала Олю, чтобы посоветоваться, а хвасталась предложением и мечтала о жарких ночах, а так… Это же Артем. Тот самый, которого я ненавижу с детства и хочу со вчерашнего блин вечера так, что грудь тут же ныть начинает, а внизу живота вспыхивает пожар.

Глава 13

Оля врывается в квартиру, словно ураган и с порога заявляет:

– Ты какая-то другая, и я имею в виду не озабоченность здоровьем бабушки.

Я смотрюсь в зеркало. Да нет, все как обычно. Губы немного припухшие, потому что я их кусала, и синяки под глазами от недосыпа. Как тут выспишься, когда все время снятся эротические сны с участием того, кого предпочла бы видеть в кошмарах.

– Что ты имеешь в виду? – уточняю, забирая у нее пакет с бутылкой и направляясь в кухню.

У меня там паста варится.

– Не могу сформулировать, – задумчиво тянет Оля мне в спину, – но у тебя глаза горят шальным блеском, как будто ты до моего прихода сексом по телефону занималась, а я тебя прервала. Вот.

Я чуть не спотыкаюсь. Оля от истины не далека. Секса по телефону, правда, не было, я просто опять вспоминала Гада, но направление подруга уловила четко. Неужели мое состояние так заметно?

– Ох, дорогая, сейчас выпьем по рюмочке, и я тебе такое расскажу – офигеешь! – говорю загадочно.

Отпираться я не собираюсь, ведь именно за этим Олю и позвала. Мне срочно нужно с кем-нибудь поделиться и посоветоваться, а ближе нее у меня никого нет.

– Так, давай тогда я помогу, а то ты специально сейчас копаться будешь, – заявляет подруга и берется накрывать на стол.

Все-таки, как хорошо она меня знает. Даже если я уже собралась рассказывать о своих приключениях, все равно буду тянуть и сомневаться.

Помощь Оли приводит нас к тому, что уже через полчаса мы сидим с поднятыми стопками и натертыми лимоном руками.

– За прекрасный вечер! – говорю тост, мы чокаемся и выпиваем текилу.

Лично я заглатываю кактусовую водку так, словно это спасительное лекарство от стресса и оно должно подействовать прямо сейчас.

– Ну, не томи, – приказывает подруга, закусив, и я начинаю рассказ с самого главного.

– Оля, я увольняюсь и мне срочно нужна работа!

– Как это – увольняешься? – уточняет подруга, поперхнувшись.

– Гадаев зажал меня в своем кабинете и чуть не оттрахал прямо на столе. Потом то же самое попытался проделать Никита, но уже у меня дома, – вываливаю на подругу все кучей. – Но самое страшное то, что от губ и пальцев нашего с тобой босса я возбудилась, а когда мой, казалось бы парень, попытался меня прижать, хотела совершить убийство. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – кивая, сообщает Оля и разливает текилу по рюмкам.

Важно так разливает и совершенно спокойно! У меня тут жизнь, между прочим, рушится, а Оля ведет себя так, словно это все в порядке вещей и так и должно быть. Может, Гадаев и ей контракт предлагал? А что – с него станется! Кто-нибудь да согласится. Думать об этом неприятно, потому что если это так, то я у Гадаева точно в конце списка. Он бы мне такой контракт предложил после всего офиса. Уверена, даже у охранника и то было бы преимущество.

– И что – все? Больше ничего не скажешь?