Элита. На дне класса

Горка не знал, что ответить. Он мог бы перейти к личной стороне вопроса, а потом вызвать Мелену на откровенный разговор или объяснить, что она повела себя как ребенок с биполярным расстройством. Но он предпочел проявить себя по-иному и перебросил мячик на другую часть поля.

– Простите. Мы подумали, что нам было бы полезно поработать вместе, но, к сожалению, у нас обоих сейчас не лучший момент. Надо бы сгладить ситуацию, но, думаю, сейчас не слишком подходящее время. У нас есть альтернатива?

Преподаватель, пораженный тем, что ученик сделал такой взрослый вывод, решил закрыть на все глаза. Раз ребятам самим ясно, что задание вызовет сложности, то он предоставит им возможность индивидуальной работы, но с условием, что это останется между ними.

Горку задевало охлаждение подруги, ее напускное лицемерие и нежелание открыться, но еще больше его расстроило, что она пошла жаловаться учителю, как будто они в детском саду.

Они долгое время были друзьями и ссорились миллион раз, но никогда не жаловались. Они всегда улаживали разногласия. Иногда даже дрались (когда были маленькими), ссорились и порой теряли грань уважения друг к другу, жарко спорили… но ябедничать как мелкая девочка… это было совсем не похоже на Мелену и вообще не похоже на поведение человека ее возраста.

Даже если накануне он, Горка, вел себя как придурок, то Мелена знала, что он разумный парень, пусть и не очень образованный, и с ним можно поговорить.

Горка всегда умел поставить себя на место других людей, и Мелена была в курсе этого, поэтому он совершенно не понимал такого незрелого поступка экс-подруги. Незрелым-то всегда был он. Тем, кто звонил в дверь и убегал. Тем, кто тырил сладости из магазина. Тем, кого ловили на дурацкой лжи, причем настолько часто, что всем было смешно, и остальные хохотали над ним. Горка оказался хорошим парнем, черт возьми (по крайней мере, он так думал), и вот как-то несправедливо, что Мелена растоптала столько лет дружбы, столько хороших воспоминаний.

Например, когда они оба отравились тортильей и попали в больницу. Когда они не спали тысячу часов, играя в «Зельду»[11 - Речь идет о серии приключенческих видеоигр в стиле фэнтези The Legend of Zelda («Легенда Зельды» – англ.) компании Nintendo. Создатель – Сигэру Миямото. Первая игра была выпущена в 1986 году.], пока почти не прошли ее до конца. Когда впервые закурили вместе. Когда влюблялись прямо как последние идиоты, переставали любить и умирали от этого. Когда хотели основать группу в период увлечения эмо, который длился две недели. Или когда к ним явился насмешливый дух на спиритической доске…

Одним словом, прекрасные или болезненные, но важные воспоминания, которые обозначают вполне конкретный этап жизни.

Они пронеслись перед Горкой, словно призрак прошлого Рождества, он пережил еще раз все те моменты, к которым была сопричастна Мелена, и трансформировал их в один, очень четкий и искренний вотсап.

Мелена, ты идиотка.

Если вы спросите любого человека старше сорока о подростковом периоде, то он скажет, что это тяжелое время, эмоционально сумасшедшее, когда все гиперболизировано. Забавно, что взрослые говорят одно и то же, отвечают именно так, но потом абсолютно легкомысленно относятся к конфликтам тинейджеров, преуменьшая их и принижая глупые проблемы своих детей. Когда вы подросток, вы переживаете все с большой интенсивностью, но ничего не понимаете, пока не вырастете и вас не захлестнет шквал остальных проблем (а ведь на самом деле ваши юношеские истории ровным счетом ничего не стоили, и не следовало страдать, но именно в тот момент прошлого у вас нет выбора).

Итак, вы не выбираете, будете ли мучиться из-за проблем, получите удар или начнете плакать до рассвета… Хотя иногда именно в подростковом возрасте вы можете быть чуть-чуть эмоциональным мазохистом, но обычно все проходит, однако никто не может избежать ран разбитого сердца, предательства, тем более, если вы не защищены. Конечно, полученные пули – метафорические, но ранят они точь-в-точь как настоящие.

А если нет, то скажите об этом Пауле, которая в тот же день получила удар дротиком прямо в лицо (правда, его никто не бросал и он буквально застыл в воздухе), она сама приблизилась к нему и без лишних слов получила в лоб.

Ее дела с Самуэлем шли довольно хорошо. Поскольку отношения складывались между ней и ее внутренним миром, не нужно было объясняться с собой, ждать ответов или чего-то еще. Ей оставалось только переживать чудеса, из которых складывалась тайная любовь, и стараться как можно меньше испытывать боль из-за того, что объект недосягаем, находится слишком далеко, хотя вроде бы и близко, а она чувствует себя незаметной и нерешительной девчонкой. Иногда Паула ощущала себя во всей этой истории так, как если бы она была великой начинающей певицей, которая участвовала в испанском конкурсе талантов «Операция “Триумф”», но в день финального кастинга потеряла голос из-за кондиционеров или промокла под дождем.

Она не сомневалась, что они с Самуэлем идеально подходят друг другу, но два внешних фактора мешали парню узнать об этом: первый – ее неуверенность и панический страх отказа, а второй – Марина. Вот почему каждый взгляд Марины на новенького изводил ее. Когда же Паула видела, как они дурачились в коридоре, ее сердце колотилось, и бедняжка испытывала почти физическую боль: ведь оно разбивалось вдребезги, а давление в солнечном сплетении практически не позволяло ей дышать.

Именно это она и испытала, наблюдая, как они вместе выполняют работу и сидят на берегу пруда. Паула шла по мосту и обнаружила, что они улыбаются, делают селфи, хихикают и хлопают друг дружку по плечам. Она не могла отрицать очевидного. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь сказал: «Не волнуйся, Марина – лесбиянка» или «Не волнуйся, у Марины уже давным-давно есть бойфренд, и она верна ему, а с Самуэлем она просто по-приятельски общается», – но Паула точно знала, что это ложь.

Марина не лесбиянка и ни с кем не встречается, поэтому увиденное означало только одно: они нравятся друг другу… что, конечно, было очевидно.

А потом Марина и Самуэль вскочили и быстро двинулись к мосту, откуда за ними шпионила Паула. Девушка жутко нервничала, пыталась контролировать учащенное сердцебиение, но это было невозможно. Они быстро прошли мимо нее и даже не взглянули в ее сторону, поскольку были сосредоточены на разговоре. Пауле хотелось умереть. Если бы победа над Самуэлем была забегом, она бы до сих пор стояла на стартовой линии, неподвижная, окаменевшая, уставившись в землю, а Марина уже подлетала бы к финишу. Но куда они направлялись? Почему вдруг побежали и по-идиотски захохотали? Они ведь не были влюбленной парой, правда? Нет, не были. Это время пока не наступило.

Паула заплакала, но очень странным способом. Слезы текли по лицу, но она не опустила ресницы, не поморщилась, не нахмурилась, не сжала рот, а просто позволила слезам течь, давая ей возможность преодолеть свой путь самостоятельно. Неожиданно, как будто ее укусило насекомое, Паула вздрогнула, бросилась наутек и невольно удивилась: что она делает? И почему? Она не знала, зачем она бежит за Мариной и Самуэлем, бесцельно и без всяческих намерений, просто гонится за ними.

Они добрались до здания школы, Самуэль продолжал фотографировать Марину, и молодые люди немного замедлили шаг. Паула тоже замедлилась, в основном потому, что не хотела привлекать внимания или вызывать подозрения, что она изображает из себя любовного шпиона в «Лас-Энсинас». Спортзал пустовал. Парочка как раз туда и направилась, но Паула боялась, что ее засекут, поэтому развернулась, прокралась за угол и приникла к стеклянной части стены, чтобы посмотреть, для чего они сюда пришли. Они собирались впервые поцеловаться? Если она права, она не хотела ничего видеть, но с другой стороны – жаждала этого зрелища.

Паула не могла толком рассмотреть происходящее, но кое-что попало в поле ее зрения.

Марина достала что-то из рюкзака и положила на пол… Портативный спикер (попросту говоря, динамик). Потом включила его и начала танцевать, пока Самуэль снимал ее. И что дальше?.. Почему?.. Паула ничего не понимала, к тому же танцы на людях пугали ее и вызывали появление нервного пота над верхней губой… это ведь крайне неловко. Она никогда бы не стала дергаться перед парнем просто так, но Марина была другой. Она знала свои козыри и сильные стороны – и максимально использовала их.

Больше в спортзале смотреть было не на что. В общем, новоиспеченной шпионке пришлось улизнуть, получив двойной урок: во?первых, в забеге за любовью Самуэля ее дисквалифицировали, так как она оказалась неповоротливой, медлительной и неуверенной, а во?вторых, Марина танцевала не особо хорошо, но это не имело значения, поскольку Самуэль все равно глазел на нее как на самое прекрасное создание на свете.

* * *

Мама Жанин была удивлена тем, что дочь, придя домой из школы, не совершила набег на шкафчик с печеньем, тем более что там стоял контейнер с блинчиками, которые испекла бабушка, а полдник был для девочки священным. Но нет, она ринулась прямо в спальню, кинула на пол рюкзак и бросилась на кровать. Она была в смешанных чувствах: если после вечеринки у Марины она чувствовала себя обиженной, жертвой всей этой истории и так далее, то почему не могла перестать думать о Марио?

Почему я не могу перестать думать о нем? Уверена, он тоже постоянно думает обо мне, но по другой причине. Марио меня ненавидит. Это очевидно. Его налитые кровью и сузившиеся глаза, ноздри, раздувающиеся как у быка, готовящегося выбежать на ринг, – явный признак того что парень терпеть меня не может и не собирается шутить. Он ударил меня, кто-то скажет, что не так уж и сильно он меня пнул, но я лежала, была пьяна, растеряна, голова кружилась… а Марио с силой ударил меня по ноге.

Могу ли я заявить на него в полицию? Наверняка у правосудия есть важные дела о насилии, которые нужно расследовать, но…

Синяк от удара вроде бы увеличился в размерах. Жанин продолжала вспоминать тот момент, и с каждым разом удар становился все сильнее и сильнее.

Они переспали, но второгодник не имел права бить ее. Он ее ударил. СОВЕРШИЛ НАСИЛИЕ.

Марио ударил ее. Огонь где-то в самом нутре Жанин разгорался и разгорался (как она могла есть бабушкины блинчики, когда желудок просто полыхал). Голова, подогреваемая внутренним пламенем, заработала на полную мощь и начала выдавать многочисленные теории: она могла бы заявить на него, унизить, шантажировать, разоблачить… или сделать что-то гораздо более примитивное – подойти к нему в коридоре, посмотреть в глаза и, когда их взгляды пересекутся, высказать все угрозы ему прямо в лицо…

Жанин хотела отбросить злые мысли. Ей не хотелось думать о Марио и его мерзком поступке, она знала, что жажда мести – справедливое чувство, но не желала, чтобы ярость разъедала ее внутренности. Конечно, она не собиралась заявлять на Марио, вовсе нет. Она попыталась перечитать старые выпуски манги «Мальчик-мармелад»[12 - Эта манга (автор – Ватару Ёсидзуми) публиковалась в японском журнале «Рибон» в 1992–1995 годах.], она любила такие школьные истории, но не могла сосредоточиться и продолжала размышлять о ноге… а потом опять перешла к воспоминаниям об искаженном выражении лица Марио, представила его сжатые кулаки, а секунду спустя – его руки на своем теле, и внезапно перенеслась в более отдаленное прошлое, когда все и случилось…

Теперь она прокручивала в голове другую картинку – кровать Марио и тот момент, когда она начала помогать ему стягивать с себя юбку, и вот, облизнув безымянный и средний пальцы, Жанин дала волю воображению, хотя в этом не было необходимости. Она прекрасно помнила все, что Марио делал с ней, а воспоминание об обнаженном теле парня заставило ее на мгновение забыть о синяке на ноге и конфликте на вечеринке Марины.

Марио был ублюдком, но ведь именно он и обесчестил ее. Она обречена смириться с этим. «Он отвратительный, плохой человек и презирает меня, но всегда будет моим первым».

* * *

Мелена получила вотсап от Горки, но даже не ответила ему. Ей было не до всяких глупостей. Но, конечно же, Горка увидел синюю галочку, и молчание бывшей подруги было гораздо красноречивее, чем то, что она спровоцировала его на грубое сообщение. То, что она не ответила, было молчанием, полным следующих смыслов: «Ты незрелый ребенок», «Я не собираюсь ввязываться в тупую фигню», «Сначала повзрослей, дурачок».

Вот что злило его все больше и больше. Горка выплескивал гнев, отжимаясь в тренажерном зале, хотя на теле осталось не так много жира для сжигания: он был худощавым парнем, очень худощавым. Он сделал парочку селфи перед зеркалом с единственным намерением: чтобы Мелена увидела фотки и убедилась, что жизнь по-прежнему идет полным ходом и его нисколько не волнует, что она ничего не ответила. Более того, его послание было констатацией, а не вопросом. Но на селфи можно было практически рассмотреть дым, валивший из оттопыренных ушей Горки.

В раздевалке он принял душ, сделал еще три или четыре снимка перед зеркалом в типичных позах (показываю бицепсы, высовываю язык, прикрываюсь полотенцем), оделся и поплелся домой. По дороге нацепил наушники. Сегодня он слушал «Радиохэд»[13 - Radiohead (дословно «Радиоголова» – англ.) – британская рок-группа, ставшая популярной в девяностые годы.]. Треки «Радиохэд», хотя группа и не значилась в числе его любимчиков, Горка всегда включал, когда чувствовал себя не в своей тарелке.

Однако сперва он направился к дому Мелены (с огромным садом) и на ходу подумал: «Да иди оно все к чертовой матери». Он уже собирался позвонить в дверь, но не успел нажать на кнопку, как крики, доносившиеся изнутри, остановили парня. Он услышал, как мать Мелены орала во весь голос, а дочь истошно вопила в ответ. Что-то разбилось: до Горки донесся звон стекла…

Горка попятился, готовый улизнуть, но, замерев на ступеньках крыльца, подумал, что лучше вмешаться. Кроме того, даже если Мелена вела себя как последняя дура, она долгое время была его подругой. Сейчас она ссорилась с матерью, а хороший друг должен предотвратить скандал, поэтому он собрался с духом и уже собирался постучать или позвонить, но внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась Мелена, с перекошенным личиком и размазанной тушью.

Молодые люди уставились друг на друга в двухсекундной паузе, которая для них была столь же длинной, как день, проведенный без мобильного телефона. И что, по-вашему, произошло в этот момент?

А. Мелена очень разозлилась, когда почувствовала, что Горка шпионит за ней.

B. Мелена дала Горке пощечину за сообщение, посланное утром.

Но случилось самое неожиданное для Горки, то есть не А и не В, а С. Мелена обняла парня, растопив надменное отношение и холодное выражение его лица и, продемонстрировав все, что уже и так было понятно… несмотря на то, что она была жесткой и неприступной снаружи, внутри Мелена до сих пор оставалась маленькой девочкой, попавшей в беду. Ее жест смутил Горку, но он крепко обнял ее в ответ, как будто между ними ничего не произошло и они по-прежнему – лучшие друзья.

– Забери меня отсюда, – прошептала девушка.

И, ничего не спрашивая, он повиновался, и они оба пошли по тротуару, как делали уже много раз.

Когда они сели на скамейку на улице Хукар, Горке не успел ее ни о чем расспросить, потому что Мелена перевела дыхание и сама рассказала ему все.

– Никакого аборта я не делала. Ты и правда думал обо мне самое плохое? Не могу поверить! У меня такая же бурная сексуальная жизнь, как у ботинка, – проговорила она, рассмеявшись сквозь слезы. – И липоскульптуру в Аргентине я тоже не делала. Знаю, есть люди, которые думают, что я объездила целый мир со своей мамочкой, но если я не способна находиться рядом с ней даже на кухне, то как я доеду с ней до аэропорта?

Горка молчал, он не хотел прерывать Мелену. Он просто слушал с широко открытыми глазами.

– Официальная версия такова: я укатила к тете в Барселону, потому что у мамы – важные мероприятия и дела, но это полная лажа. У нее не было ни одного контракта, начиная с гребаного две тысячи третьего года. А неофициальная версия, реальная, заключается в том, что я провела месяцы в центре для наркоманов на юге, в Маталасканьясе, и, уверяю тебя, это совсем не похоже на клиники, которые посещала та голливудская актриса Линдси Лохан. Мамаша с бешеной скоростью тратит наследство, а доход, кстати, просто ничтожный. Мы получаем за квартиру на улице Кастельяна, но денег реально мало, а она еще продолжает жить как долбаный ангел «Виктория Сикрет». Думаешь, нам действительно нужен шофер?