Фиктивная жена для мажора

– А они так хорошо тебя знают?

– Не все. Бивис, например, с детства. Мы и в школу вместе ходили, наши семьи хорошо дружат. Он может больше всех расспрашивать.

– Бивис?

– От фамилии Бивин. Мы так его зовем в компании.

– Какие-то у вас недоверительные отношения, – замечаю. – Часто врете друг другу?

– Не часто, но спор – дело святое. За выполнением условий, конечно, будут следить. Тем более, все они знают, что жениться в мои планы не входило. Между нами должна быть сильная любовь, чтобы они поверили. Кстати, нужно отрепетировать поцелуи.

– Что? – я ушам своим не верю. – Мы будем целоваться при ваших друзьях?

– Естественно! – говорит так, словно это само собой разумеющееся.

Я же пытаюсь вспомнить условия договора. Особенно, условия пункта про телесные контакты. Кажется, там ничего не было об обязательных поцелуях.

– Мои друзья – не дураки… я уже говорил, что и спать мы будем вместе.

– Не вместе, а в одной комнате.

– Да-да, конечно.

– Про поцелуи ты не говорил.

– Все прописано в договоре.

Я обязательно почитаю договор и найду этот пункт. Уверена, его там не было, хотя… эти их юридические формулировки. Прямым текстом, может, и не написано, но в обход… конечно же!

Остаток пути мы едем молча. Турбину кто-то звонит, и он отвечает, а я… я впадаю в ступор. Я-то надеялась, что теплых объятий и томных взглядов будет вполне достаточно, а оно вот как. Получается, искушенные богачи поверят в отношения, только воочию увидев, как пара обменивается слюнями?

Это я, конечно, не предвидела. Целоваться я хоть и умею, но сделать это для публики будет сложно, пусть Турбин и привлекательный мужчина. Мы останавливаемся на красный, и я поворачиваюсь к Данилу, чтобы задать очередной вопрос, но он так и остается невысказанным. Все потому что Турбин оказывается слишком близко ко мне. В паре сантиметров буквально. Его горячее дыхание задевает мои губы. Мгновение – и его рот накрывает мой.

Я натуральным образом впадаю в ступор. Широко распахиваю глаза и собираюсь оттолкнуть Данила, но он не позволяет. Перехватывает мои руки, прижимая их к своей груди, а сам… сам меня целует. Его рот приходит в движение, язык нагло распахивает мои губы, проникая глубже.

Все заканчивается так же быстро, как началось. Турбин меня отпускает, а затем сообщает:

– Нужно потренироваться… такой поцелуй никуда не годится.

Глава 13

Никуда не гордится?! Да он, должно быть, шутит! Еще как годится для того, чтобы мне теперь вспоминать этот поцелуй всю ночь и ломать голову над тем, что я испытала. Да я уже сейчас гружусь вопросом: эта дрожь и колкие мурашки – реакция на неожиданное действие или, всё же, моим предательским губам понравилось такое с ними обращение? Если последнее, то у меня для себя плохая новость: год будет трудным! Хотя нет, он будет невыносимым. Одним из самых сложных!

Усилием воли отгоняю мысли про поцелуй, потому, что мы паркуемся у ресторана. Он явно дорогой, это можно понять по машинам, которые стоят вокруг и по швейцару в ливрее, ожидающему гостей у двери. Мне в таких заведениях раньше бывать не доводилось. Я их всегда обходила по широкой дуге, потому что слышала: там чашка чая стоит, как чугунный мост.

– Избавься от этого выражения лица, – мигом читает все мои мысли Турбин, – это первое, над чем тебе нужно будет поработать. Вот приедем домой и начинай у зеркала репетировать вид, будто богатство для тебя обыденность. Иначе мои друзья подумают, что ты охотница за деньгами и только ради них окрутила наивного парня. Меня, то есть.

Ага, да. Он такой наивный парень, как я тяжелоатлет.

– А моё выражение лица их прям так сразу и убедит в обратном? – скептически хмыкаю. – Ты сказал, они не поленятся всю мою подноготную выяснить. Не боишься, что они сразу раскопают мою биографию? Узнают, что я из простой семьи и вообще на работу к тебе пришла устраиваться.

– А, это нормально, как раз. Варвар на своей секретарше женился. Осталось только придумать, чем ты меня так зацепила, что я нарушил все свои принципы.

Мы входим в просторный мраморный холл, и Данила помогает мне снять пальто, чтобы передать в гардероб, а потом подставляет локоть. Я чинно кладу на него кончики пальцев, и мы отправляемся за метрдотелем в зал. Я очень стараюсь не глазеть по сторонам и делаю вид, что нахожусь в привычной обстановке. Но боковое зрение отмечает и богатое убранство и статусных гостей. От ужинающих в этом шикарном зале будто исходит аура достатка и успеха. Ой, боюсь, у меня такой энергетики в помине нет, и друзья Турбина тут же раскусят нашу аферу.

К счастью, нас провожают в закрытую кабинку и можно немного расслабиться. Сажусь в удобное кресло и продолжаю разговор.

– Даже представить не могу, что тут можно придумать. Мы с тобой как будто из разных миров, – пожимаю нервно плечами и выдаю версию: – Может быть я спасла тебя от смерти, когда ты чем-нибудь подавился? Я мужественно к тебе подбежала и при помощи манёвра Геймлиха…

– Стоп. Давай без этого! – перебивает Данила. – Ещё скажи, что сделала мне искусственное дыхание рот в рот и я не смог забыть вкус твоих губ.

– А что? Хорошая идея.

– Хорошая идея была бы с беременностью, но, к сожалению, это слишком сложно из-за пожизненных последствий. – Слава богу, он это понимает! – Ладно, подумаю над историей любви позже. Время есть. Сейчас начнём с более близкого знакомства. Расскажи мне о своей семье и почему вы с сестрой в такой глубокой жо… заднице.

Я погружаюсь в раздумья. Вот так прямо сразу взять и выложить всю свою подноготную? Сложно это. Я вообще не люблю жаловаться, а уж Турбину подавно язык не поворачивается выкладывать свои беды.

– Родители погибли. Есть старший брат, но у него свои проблемы. Аня… сестра просто немного ошиблась в выборе мужчины, – излагаю всё сухо и в двух словах. – А вообще у нас все хорошо. Мы ни в какой не в заднице.

– Ага-ага. Поэтому ты в двадцать пять девственница? Просто по убеждению, а не из-за того, что нет времени на личную жизнь и денег на уход за собой? – ехидно уточняет Турбин. – Не верю.

Такой беспардонный! Говорит так, словно я выгляжу убого и страшно. Чем-то же я ему приглянулась? Не только ради девственности он меня взял. И вот на тебе… получите распишитесь за уничижительные высказывания. Словно он сам с Олимпа сошел. Нет, Турбин, конечно, привлекательный, видный, но ведь не Бог.

– А может у меня была неудачная первая любовь и я теперь считаю, что все мужики козлы? – огрызаюсь.

– А это так? – хитро щурится Данила.

Это не так. Не было у меня никакой первой любви. Мне не до неё было или же я просто не способна на бездумные чувства, так как сильно умная. Не знаю. Вот только изливать душу Турбину не собираюсь.

Очень вовремя в кабинку входит официант с напитками и закусками, давая мне возможность от этой темы уйти. Пока всё расставляет, мы молчим.

– А ты почему решил, что никогда не женишься? – спрашиваю Данилу, как только мы опять остаемся одни.

Но Турбин тоже не спешит изливать мне душу. Сидит, поджав губы в тонкую нитку, и пялится в тарелку, будто подбирает слова.

Глава 14

Данила

Я и до салона оценил внешние данные Ребровой, иначе бы и не предложил работу, а уж после… Теперь даже не знаю, не совершаю ли ошибку? Марина красива, остроумна и обладает врожденной грацией. В стильных шмотках, когда она несет себя через ресторан, на неё все мужики пялятся так, что шеи сворачивают. А я… Я внезапно чувствую гордость напополам с ревностью. Хреново это. А теперь она спрашивает, почему я жениться не хочу. И что я должен ей сказать? Всю правду, что ли?

Да как-то стремно рассказывать девушке, которая нравится, слезливую историю одинокого пацана, который не был нужен ни отцу, ни матери, поэтому воспитывался няньками.

– Не верю в институт брака из-за того, что много этих браков повидал со стороны, – обхожусь без подробностей. – От них только проблемы с дележом имущества и пожизненными обязательствами перед детьми. Я решил, что лет в сорок найму суррогатную мать для вынашивания наследника и хватит мне.

Реброва хлопает своими длинными ресницами, как будто пытается взлететь со стула и умчаться подальше от идиота, который несёт такую ахинею.

– Но как только встретил меня тут же передумал, да? – Марина показывает пальцами кавычки.