Ветреный

Ветреный
Адалин Черно

Агата Лав

Я желаю ее настолько сильно, что внутри все переворачивается. Хочу ее до боли, но она не моя. Чужая женщина, жена, вещь. Она кажется недостижимой, но я готов на все, чтобы быть с ней. И я обязательно получу ее. Снова.

Книга содержит нецензурную брань.

Агата Лав, Адалин Черно

Ветреный

Агата Лав

Адалин Черно

* * *

Глава 1

Она крутит у меня перед носом последним айфоном и невзначай упоминает крутые клубы города. Я был в каждом из них, у меня черная карта постоянного клиента, но я молчу. Пусть девчонка и дальше принимает меня за простака из рабочего квартала, который запал на ее золотые ножки и мечтает нагнуть чью-ту богатенькую дочку.

Мне все равно, что обо мне думают. Плохо или хорошо, плевать.

– Ты давишь на меня, – ее язык уже заплетается и дело не в коктейлях. – Ты знаешь, что такое дистанция?

Смеется и по-дурацки выставляет локотки, словно меня можно остановить так легко. Я нависаю с новой силой и буквально вдавливаю ее в стенку черного коридора. Вокруг сумрак ночного клуба и наплывы электронных сетов, что гремят из огромных колонок в зале.

– Минет? – переспрашиваю с серьезным видом. – Ты сказала “минет”?

Она смеется и запрокидывает голову, ища воздух в прокуренной коробке.

– Нет, я сказала “ди-стан-ци-я”, – произносит по слогам и по-учительски качает головой.

Смешная.

Я ничего не отвечаю и вбиваюсь корпусом в ее едва прикрытое одеждой тело, тесно прижимаю к стенке и чувствую, как она начинает подрагивать и извиваться, закусывая губы. Ей уже хочется, чтобы я не останавливался, а по поплывшему взгляду отлично видно, как ей мешает коротенький топ и облегающая узкая юбка. Но она все равно лениво сопротивляется, бьется из последних сил, чтобы я посчитал ее за легкую победу.

– Думаешь, простые парни вроде меня, не в курсе, что такое минет? – усмехаюсь и ловлю ее за подбородок, когда она собирается повторить, что я неправильно расслышал. – Не светит нам?

Поднимаю ладонь выше и провожу большим пальцем по верхней губе. Малышка замирает и широко распахивает глаза, пока я жестко сминаю круговым движением пухлые губки и помогаю ей приоткрыть их… теперь ее влажное дыхание течет по моим сбитым в недавней потасовке костяшкам.

– Ник, – она пытается выговорить мое имя, которое даже запомнила, но мне ведь нужны с ее языка не слова.

– Открой рот и впусти меня.

Она хочет грубоватого парня с окраин кварталов, а я как раз не люблю светить своими банковскими счетами. И манеры не переношу. Я засовываю палец ей в рот и вбиваю коленку между ножек, натягивая кожаную юбку до противного скрипа. Малышка не теряется, сама распахивается мне навстречу и послушно смыкает губки, чтобы облизнуть как следует.

Как нужно.

– Хорошая девочка.

Да, точно… Она молодец.

И даже круче! Стоит сомкнуть ладонь на ее остром подбородке и провернуть большой палец в горячем рту, как девчонка отзывается стоном и делает умелым языком жаркую восьмерку.

А потом я увожу ее вниз, заставляя опуститься на колени передо мной. Ее смазливое личико оказывается между моим пахом и гладкой стенкой, на которую она откидывается затылком. Смотрит на меня и ждет, что я помогу ей дальше.

– Умеешь? – спрашиваю глупость, подыгрывая ей, решившей изображать невинную принцессу. – Или нужно…

Удар!

Смачный, хлесткий, но девчачий.

Он не сбивает меня с ног, но неприятно обжигает правый бок и заставляет на рефлексах отступить в сторону.

– Подонок! Ублюдок! Сукин сын!

Поворачиваю голову и понимаю, что все ругательства предназначаются именно мне. Как и раскрасневшееся от злости лицо и расширенные зрачки.

– Отойди от нее! – командует незнакомка в темно-синем пиджаке, по которому гуляют кислотные дуги прожекторов. – Сейчас же!

– Исполнено, – усмехаюсь ей после того, как разворачиваюсь и утыкаюсь плечом в стенку коридора.

– Ах, ты… – она задыхается и не находит слов, будто действительно думала, что я забьюсь в угол от стыда и чувства вины, а потом переключается на притихшую малышку. – Лиза, вставай. Господи, ты понимаешь, что творишь?! Или ты пьяна? Он напоил тебя? Да?

– Нужно делать паузы, чтобы человек мог ответить, – встреваю, посматривая вниз.

Я нависаю над шумной незнакомкой и своим несостоявшимся минетом и не верю, что вернулся в далекие времена, когда вдруг могли явиться родители. Да и как она может быть ее мамой? Разница в возрасте есть, но не на поколение. Может, старшая сестра? Или сумасшедшая соседка?

– Тебе нужно заткнуться, мальчик, – она поворачивает голову и смотрит на меня с презрением.

– И чего ты тогда всполошилась, если я мальчик? Чем бы мальчик твою сестренку попортил?

Я ее бешу. А я вдруг замечаю, что она красивая. Находит белая волна света с танцпола и я различаю каштановые вьющиеся волосы, собранные заколкой, пухлые губы и большие глаза с бездонным эхом. Кажется, зеленые.

– Не разговаривай со мной, – незнакомка размеренно выдыхает, заставляя себя успокоиться, и возвращается взглядом к девчонке. – Тебе нужно встать. Твой папа здесь, и будет лучше, если он не узнает о произошедшем.

– Она мне не сестра! – девчонка неожиданно взрывается ультразвуком и резко вскидывает руки. – И не мама! Никто!

Она рывком поднимается на ноги и наглым толчком опрокидывает свою спасительницу на пол, после чего бросается прочь, скрываясь в конце коридора.

– Ого, – присвистываю и делаю шаг к незнакомке.

Девушка лежит на спине на липком полу ночного заведения и не может уложить столь дерьмовый факт в своей светлой головке.

– Спасибо, уберегла. Я истеричек на дух не переношу.

Протягиваю ей руку, хотя жду, что меня сейчас царапнут коротким маникюром от души.