Стена

– В стене есть Дверь, – наконец нехотя проговорил Тигхи. – Она ведет к Богу.

– В самом деле? – спросил Чародей.

Кожистое лицо оставалось абсолютно невозмутимым.

– Да, – сказал юноша, уязвленный его скептицизмом. – Это правда. Чтобы овладеть Дверью, Имперские Папы собрали мощную армию. В рядах этой армии сражался и я.

– Я видел, как ты сражался, – произнес Чародей, и его грубые кожистые губы растянулись в подобие улыбки, – на одном из моих экранов.

Он показал пальцем через плечо.

Тигхи воспринял это как намек на его бегство с поля боя в сторону Сетчатого Леса. Он стиснул зубы и стерпел оскорбление.

– Я знаю и еще кое-что, – сказал он. – Бог живет у подножия стены, а не на ее верхушке. Каждое утро он швыряет солнце через стену в своих врагов.

– В своих врагов, – повторил без всякого выражения Чародей.

Нечасто в своей короткой жизни Тигхи приходилось прибегать к такому многословию, и всегда, выговорившись, он ощущал внутреннюю опустошенность. Вот и сейчас он чувствовал нечто подобное, только это чувство было гораздо острее. Ведь ясно, что его объяснения показались Чародею неубедительными. Это было тем более обидно потому, что Тигхи изо всех сил стремился найти подходящие слова для выражения этой захватывающей идеи: того, что мысль Бога притаилась в основе всех вещей, что Бог бросает горящий камень своей сильной рукой. Запинаясь от волнения, Тигхи начал было объяснять заново.

– Стена существует для того, чтобы отделять добро от зла, – сказал он. – Стена…

У него внезапно перехватило голос.

– Продолжай, – приказал Чародей.

Тигхи покашлял и заговорил тихим, дрожащим голосом:

– Стена маленькая. Эту тайну я постиг не сразу. Она кажется большой, однако она совсем не большая. Просто мы очень маленькие. Стена – игрушка, созданная богом с узким, ограниченным умом, наверное, богом-ребенком. И она населена миниатюрными подобиями людей и животных.

Он умолк. Тайна была открыта.

– Очень оригинально! Восхитительно! – воскликнул Чародей. – Однако совсем неверно. Стена не маленькая!

Тигхи недоверчиво уставился на него:

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, поверь мне. Я побывал, наверное, во всех уголках стены. Где я только не был. И я помню, я помню потому, что я старше, чем ты можешь себе представить. Но меня, мой юный философ, всегда поражает сложность, какую люди иногда пытаются придать простым вещам.

Чародей глубоко вздохнул.

Наступила тишина, которая продолжалась ровно столько времени, сколько требовалось для семи ударов сердца.

– А теперь, – произнес Чародей, – хочешь, я скажу тебе, что такое стена?

Глава 3

Пол задрожал под ногами, и Тигхи вскричал от страха. Чародей резко повернулся в своем кресле к панели управления, и его пальцы залетали по кнопкам и тумблерам.

– Для паники нет никаких оснований, – произнес он. – Всего-навсего искажение силовых линий гравитационного поля, чего и следовало ожидать на крайнем востоке. Отсюда нам придется двигаться гораздо медленнее. Но мы будем там! Я хочу показать тебе Восточный Полюс, мой очаровательный. Мало кому из людей удавалось увидеть его. Ну а тех, кто видел и остался в живых, еще меньше.

Из горла Чародея вырвался сухой, икающий звук. Это был смех, но Тигхи потребовалась пара секунд, чтобы понять это.

– Кто ты, мастер Чародей? – спросил Тигхи, чувствуя глубокую тревогу. – Что у тебя общего со мной? С моей семьей? Почему?…

Вопросов у юноши накопилось столь много, что они образовали в его уме огромный бесформенный ком. Все они казались Тигхи одинаково важными, но он не мог задать их все сразу.

– Твоя кожа, – коротко произнес Тигхи. – Почему твоя кожа такая… такая…

– Какая такая? Такая необычная? Или ты собирался сказать, такая уродливая, безобразная? Это хорошая кожа, мой мальчик с нежным лицом. Крепкая кожа. Дубленая кожа, которой обтянута сложная сеть тончайших, как нити, проводов, опутывающих витальный щиток и передающих информацию в живой, подкожный слой фасций. Однако все эти термины ничего для тебя не значат, не так ли? Эге-ге, мой бедный, невежественный мальчик. Моя кожа. Начать следует с того, что моя кожа – очень хорошая вещь. Она крепче твоей и куда прочнее. И потому она лучше подходит мне, чем твой тип кожи. Однако таковой она может быть лишь благодаря команде полленмашин и достижениям технологий, оставшихся от предыдущей эпохи. Ты слышал о предыдущей эпохе?

Тигхи стоял и теребил нижнюю губу, что означало высшую степень нервозности. Он не ответил.

– Ну конечно же, ты слышал об этой эпохе! – произнес Чародей. – Свидетельства ее существования разбросаны вокруг нас. Они повсюду: старые механизмы, экраны и разные электронные устройства, которые переходят из рук в руки. Постройки, железобетон, археологические находки. Да и сам металл, из которого делают стволы для армейских ружей, – ведь больше никто сейчас не производит металл. Все это досталось в наследство от прошлого, великого века. Как ты мог не замечать этих вещей? Или ты замечал их и не обращал на них внимания, не задумывался? Различные истории рассказывают о веке чудес, за которым последовала катастрофа. Всегда катастрофа. Человечество всегда балансирует на краю пропасти. Все его существование проходит под знаком грядущей катастрофы, которая воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

Чародей опять рассмеялся своим сухим, похожим на икоту смехом.

– Катастрофа, падение, – тоненьким голоском выговорил Тигхи.

– Ты когда-нибудь задумывался о том, прошлом веке? – поинтересовался Чародей.

Внезапно Тигхи озарила догадка.

– Так это они построили твою машину.

– Да, они. Вообще-то не совсем, но машина действительно создана на основе достижений древней технологии. Многие ее узлы устарели, да и отделка интерьера тоже. – Он сделал жест в сторону роскошно отделанных стен. – Когда-то любой мужчина и любая женщина умели делать такие машины. Когда-то все мы обладали этими умениями и навыками.

– Почему же мы потеряли эти умения? – спросил Тигхи.

– Не мы. Ты, но не я. Ты и твои соплеменники. С этим я согласен. Однако это уже функция населения. Уровень технологического прогресса определяется количественным фактором. Чем больше населения, тем он выше. Сколько же людей населяют мир сегодня? Несколько тысяч? Этого недостаточно – и ты, – произнес он, указывая на Тигхи одной рукой, – не понимаешь ничего из того, что я говорю, не так ли?

Тигхи по-прежнему теребил нижнюю губу, упершись глазами в пол.

– Ты говоришь о полленмашинах, – проговорил он мрачно. – А болты на полу – тоже полленмашины?

– О нет, они слишком большие. Это просто чистящие приспособления. Ползая взад-вперед, они поддерживают в этом помещении безупречную чистоту – очень простые устройства. Полленмашины куда сложнее. Однако я вижу, что передо мной стоит более сложная задача, чем я думал. Вот что, скажи-ка мне, мой ясноглазый молодой человек, насколько высока, по-твоему, стена?

– Как высока?

– Да. Высотою в сотни миль? Или может быть, тысячи?

Раньше, в деревне, Тигхи часто задумывался именно над этим вопросом.

– От основания до самого верха? – сказал он. – Тысячи.

– Мы могли бы подняться вверх, – предложил Чародей. – В моей машине, если ты не прочь предпринять такое путешествие. Мы могли бы подняться вверх по стене на тысячи миль. Я уже делал это.

У Тигхи перехватило дыхание.