Стена

– Именно так, – согласился Чародей. – Так значит, это назвали Паузой. Подходящее название. В самую точку, мой остроумный авантюрист! Ты – источник легенд о границе мира. Это граница между спиралью гравитации, которая окружает наш мир, и перпендикулярной силой, действующей вне ее. Что касается Луны, то она сошла с земной орбиты, и в условиях космического вакуума ничто не может замедлить или остановить ее полет. Она избавилась от своего прежнего владельца и теперь летит сама по себе со все большим ускорением. Мой Возлюбленный, который исследовал ее, утверждает, что она движется по неправильной орбите, вытянутой в сторону солнца. С некоторой вероятностью можно предположить, что она станет луной для другого мира, скорее всего для Венеры, а Венера – мерзкий мир с очень высокой температурой и кислотностью. Возможно, наша луна благотворно повлияет на процессы, происходящие в мире Венеры, и там прекратятся катаклизмы. Ах, как приятно восторгаться ее строгой красотой, наблюдая ее в объектив телескопа. Вся серебристая и торжественная, украшенная изящными узорами, – произведение искусства! Могу представить, что произойдет после того, как Луна выйдет на орбиту вокруг Венеры. Она встряхнет всю застоявшуюся кислотность мира Венеры и, возможно, сделает из нее что-нибудь более подходящее. Может, там возникнет новая жизнь, и тогда гравитационные изменения принесут огромное благо всей Вселенной.

Чародей умолк. Казалось, он погрузился в размышления. Однако Тигхи потерял нить повествования.

– Мастер Чародей, – сказал он. – Мне непонятно. Как может измениться гравитация? Каким был мир раньше?

– Похожим, – произнес Чародей с плохо скрытым раздражением, – похожим на бесконечный, необъятный плоский выступ, простирающийся во все стороны. Слушай внимательно! Я не могу двадцать раз повторять одно и то же. Красивый, но не слишком смышленый, не слишком. – Он покачал своей кожаной головой. – Сейчас я рассказываю тебе о том, как изменились вещи, а они начали меняться еще до того, как я родился, но тем не менее это истинная история. Мир простирался плоско во все стороны, потому что сила притяжения действовала перпендикулярно к его поверхности, как обычно. В этом мире жили миллионы, миллиарды, и ты даже представить себе не можешь, что стоит за этим словом. В твоем языке такого слова нет, потому что у тебя нет потребности обозначать столь большие количества.

– Гравитация, – произнес Тигхи. – Она часто изменялась?

– Нет-нет, ты не понял. Она изменилась лишь однажды, но и этого изменения хватило, чтобы наступили необратимые катастрофические последствия. Это и есть подлинная история, которую я тебе рассказываю. Пожалуйста, слушай! Вот что такое мир: не какая-то модель в миниатюрных масштабах или какие-то мифические двери, через которые якобы можно попасть на другую сторону мира. Все обстоит именно так, как говорю я, и только так. Тебе трудно постичь все эти вещи, потому что ты никогда не задумывался о них прежде.

– Ты ошибаешься! Я думал о них! – возразил Тигхи.

Он вспомнил свое детство на солнечных уступах и размышления о природе вещей.

– Успокойся, мой дорогой. А теперь вернемся к гравитации. Подумай о гравитации, прошу тебя: подумай об огромной ткани, из которой соткано пространство, космос. Такие тела, как солнце и планеты, проделывают дыры или отверстия в этой ткани, и силовые линии пространства-времени стремятся к центрам этих отверстий. Так устроена вся остальная Вселенная, но в нашем мире гравитация перевернута, искажена. Земля по-прежнему занимает свое место в пространстве и времени, по-прежнему вращается вокруг солнца по старой проторенной орбите. Однако путешественник из другого мира, следуя по этим силовым линиям, вдруг неожиданно для себя окажется отброшенным в сторону; в центре гравитации силовые линии окружают Нижнюю точку. Все равно что вода, вытекающая назад из горлышка, когда ее наливают в бутыль. Может, это сравнение слишком примитивно, но другого я придумать не могу. Если бы только у тебя было физическое образование.

– Физическое образование?

– Образование в области физики, мое шелковолосое, милое создание. Так вот, она внезапно изменилась. И изменение гравитации принесло этому миру, нашему миру неисчислимые бедствия и страдания. Раньше здесь жили миллиарды. А это слово означает тысячу миллионов, а миллион, в свою очередь, означает тысячу тысяч. Я вижу, что твой ум восстает против такого изобилия людей, однако думай! Разве на стене нельзя было бы расселить миллиарды людей? И они жили здесь. Те места, где она наиболее ровная, были наиболее населенными, а в тех местах, где мы живем сейчас, в расщелинах и выступах, люди селились гораздо реже. И вот мир перевернуло вверх тормашками, с ног на голову.

– С ног на голову? – переспросил Тигхи, сбитый с толку.

– Образное выражение, – раздраженно проговорил Чародей. – Пожалуйста, не воспринимай мою речь так буквально, мой красавчик. Я просто хотел сказать, мир повернуло на девяносто градусов.

Наклонившись вперед, он пристально воззрился на Тигхи, а затем опять уселся в свое кресло, очевидно удовлетворенный тем, что увидел.

– Хочешь узнать, – спросил он, – как случились эти великие перемены?

– Да, – нерешительно произнес Тигхи.

– Для своих нужд человеческие существа вырабатывают энергию. В более отдаленные времена, а также в наши дни наиболее распространенным ее видом являлось тепло, получавшееся в результате сжигания топлива. Иногда тепловая энергия конвертировалась в электрическую, хотя способы, при помощи которых это осуществлялось, были далеки от совершенства, малоэффективны. Под малоэффективными источниками энергии подразумевается тот, у которого на выходе системы меньше энергии, чем на входе, и такие источники преобладали в течение многих лет. Сверхэффективный источник энергии тот, который производит больше энергии, чем в него подается. После появления сверхэффективного источника энергии люди подумали, что начался золотой век. Этот источник назвали Нулевой Энергией потому, что в его основу был положен принцип осцилляции электрического тока высокой частоты, создающей электромагнитные гармоники, которые забирали энергию из ткани пространства и времени. Были модернизированы все машины, которые использовали НЭ для разложения воды на кислород и водород. Один окислял другой, и происходило воспламенение. Этот же тип энергии используют двигатели моего корабля. Однако в повсеместной распространенности этих машин скрывалась огромная опасность. Дело в том, что гравитация является частью пространственно-временной ткани, вминается в нее. Помнишь, я говорил тебе об отверстиях и впадинах, в центрах которых собираются пучки силовых линий пространства и времени. Если брать энергию из пространственно-временной ткани в небольших количествах, то для компенсации потери вся ткань деформируется очень незначительно. Однако при внезапных больших потерях энергии эта ткань покрывается рябью и сгибается. Именно так и случилось с нами. Ткань деформировалась, пошла рябью и сдвинулась. Во впадине пространства и времени, создаваемой весом нашего мира, изменился поток гравитации. Прежде он стремился от внешних границ впадины, где имел наименьшую величину, к ее центру, где имел наибольшее значение, ясно? Закон инверсии. Затем поток изменил свое направление, и гравитационные линии стали располагаться вокруг центра впадины. Все, что до этого было внизу, повернулось на бок; все, что тогда называлось западом, оказалось вверху стены, а то, что раньше было востоком, – внизу. Старый Северный Полюс и старый Южный Полюс стали крайними левыми и правыми точками стены. Многие люди стали употреблять для их обозначения термины «восток» и «запад». Ну как, доходит до тебя хоть что-нибудь из того, что я пытаюсь втолковать? Я достаточно понятно объясняю?

Тигхи ответил не сразу. Ему не хотелось раздражать Чародея.

– Думаю, что да, – произнес он медленно. – Только я не пойму, что это за ткань, о которой ты говоришь. Из чего состоит эта материя? Как она вписывается в эту историю?

Чародей издал протяжный свист и повернулся вместе с креслом на триста шестьдесят градусов.

– Нет, нет, нет, – сказал он. – Ты понял меня неправильно. Извини, но я ошибся, использовав сравнение с тканью. Хорошо, я попытаюсь снова. Ты когда-нибудь задавался вопросом, что такое притяжение?

Тигхи сомкнул веки.

– Оно тянет нас вниз, – ответил он.

– Да-да, именно так. Сказать тебе, в чем его суть? Так вот, все вещи состоят из атомов. Ты слыхал об этом?

– Конечно, – ответил юноша. – Атомы очень маленькие. Это самая маленькая частица.

– Вообще-то не самая маленькая, ну да ладно, допустим. Масса – это скопление атомов. Однако даже там, где нет массы, даже в вакууме космоса существует деятельность на доатомном уровне. Частицы, еще меньшие по размеру, чем атомы, появляются на свет и исчезают в хаосе доатомного создания и уничтожения; частицы и античастицы. Такова истинная природа материи, создание и уничтожение.

– И где же все это происходит? – спросил Тигхи.

Ему не нравилось, как звучало описание Чародея: оно передавало буйство и ярость, как, например, кипение воды над огнем. Оно ошпаривало. Неужели Чародей видит Вселенную такой?

– Везде вокруг нас! По всей Вселенной – эти частицы слишком маленькие, чтобы их можно было увидеть, понятно, красавчик с одной извилиной в мозгах, который привык все воспринимать буквально? Однако именно в этом и заключается суть пространства и времени, в постоянном кипении первичной материи на доатомном уровне. Но самое важное, что тебе нужно понять, – хаос только кажущийся. На самом деле с виду беспорядочное движение частиц и античастиц подчинено определенному закону, следует определенной схеме. Этим законом является гравитация. Там, где атомных структур больше, то есть там, где больше масса, траектории доатомной пены становятся короче, и скорость частиц возрастает, и это означает, что тяготение усиливается. Чем дальше от скопления атомов, тем длиннее становятся траектории и слабее тяготение. Ясно? Так вот, суть технологии Нулевой Энергии заключалась в получении энергии из этой квантовой пены. Гравитация – слабая сила, однако она аккумулируется, и вполне возможно изъять из пены миллиарды квантов энергии и получить столько энергии, сколько требуется, без особого труда. Однако в конечном итоге за все приходится платить, так и здесь. Человечество убедилось в этом на своем горьком опыте. В конце концов потребление субатомной пены одной концентрацией атомной массы, которую мы называем миром, где мы обитаем, стало столь интенсивным, что развернуло поток субатомной энергии на девяносто градусов.

Чародей откинулся назад в своем кресле. Он выглядел очень довольным собой. Затем выражение кожаного лица мгновенно изменилось. Он вдруг рассердился.

– Тебе это ничего не говорит, не так ли? – рявкнул он. – Ровным счетом ничего! – Он провел рукой по лицу. – Ладно, не обращай внимания. Дело не в твоих знаниях, не в твоем образовании. Главное – твоя способность учиться, приобретать знания. И ради этого, пожалуйста, скажи мне, что ты понял из того, что я тебе говорил.

Сглотнув комок в горле, Тигхи ответил:

– Изменилась гравитация.

– Да, сотни лет назад. Правильно.

– Сила притяжения действовала в другом направлении, но ткань порвалась.

– В общем-то можно выразиться и так, – проскрипел Чародей. – Девяносто градусов, мальчик! Девяносто градусов.

– Девяносто градусов, – быстро протараторил Тигхи.

– В любом случае я старше, чем ты можешь себе представить, – со вздохом проговорил Чародей. – Однако не настолько стар, чтобы помнить эти события в точности. Достаточно стар, чтобы уставать, и после всего-навсего десяти часов сна нельзя ожидать от меня самого доходчивого объяснения.

– Нет, господин Чародей, – угодливо поспешил согласиться Тигхи.

– Не называй меня господином, – с утомленным видом произнес Чародей.

Он потянулся в кресле, как обезьяна потягивается после еды.

Глава 4

Молчание было долгим. Тигхи сидел не двигаясь. Повествование, которое только что на него обрушил Чародей, произвело на юношу ошеломляющее впечатление.

Наконец юноша решился прервать затянувшуюся паузу.

– Чародей? – произнес он тихо. – Чародей?

Однако Чародей, похоже, заснул прямо в кресле. Слышалось слабое похрапывание.

Тигхи осторожно встал на ноги. Вдруг возникло чувство, что перед ним открылась какая-то возможность, однако юноша не знал, что делать. Вот если бы ему удалось связать сонного Чародея. Сделать его заложником. Заставить отвезти их назад, в деревню. Да, в таком плане был здравый смысл.

Он начал подвигаться к спящей фигуре.

Чародей тут же встрепенулся и открыл глаза.

– Что со мной? Где я? – быстро проговорил он с явной тревогой.