Он не знает, как говорить эти слова,
он не знает го?лоса пустоши,
он – дремлющий каменный жрец,
согбенный под дальними языками.
Вот он движется под осыпью
в климате новых букв,
отдавая поэмы грустным ветрам,
грубо волшебно как медь —
он язык на волнах между мачт,
он всадник чужих слов.
Предел неба
Он видит во сне, как бросает глаза
в глубину приходящего города,
видит, как танцует посреди бездны,
видит, как забывает дни, что пожирают всё,
дни, что всё создают;
видит, как он возрождается, как разрушается
словно море – что торопит тайны,
зачинает новое небо на пределе неба.
Видение
Я вижу между подлыми книгами
под куполом желтым,
как летит ветхий город,
вижу стены из шелка
и казненную звезду,
что плывет в зеленой бутыли,
я вижу статую из слез,
из горшков и кувшинов,
и как падают ниц
перед правителем.
Как нужно упасть
Я живу между чумой и преисподней,
у меня есть язык, есть немые миры,
я живу в яблоневом саду и на небе,
в первом счастье, в отчаянье,
в ладонях у Евы —
хозяином про?клятых деревьев,
хозяином их плодов;
я живу между искрами и облаками,
внутри растущего камня, в книге,
что знает тайны и как нужно упасть.
Диалог
– Где же ты был?
Что за свет плачет под твоими ресницами?
Где ты был?
Покажи, что ты написал? —
Я не ответил ей. Я не знал ни слова
и сейчас я порвал все бумаги,
я не смог найти звезду под тучами чернил.
– Что за свет плачет под твоими ресницами?