Четвертые

Я устало киваю. К нам подходит молодой человек, весь лощеный (так выбрит, что кожа блестит), он странно смотрится в этой неформальной обстановке.

– Это Дима, – представляет подошедшего Инна, – наш самый главный после главного. Идеально-безукоризненная улыбка Димы способна вызвать отчаянную зависть у оставшихся в живых голливудских звезд.

– Добро пожаловать, Ева! Инна много о тебе рассказывала.

– Добрый день. Спасибо, что приняли меня.

– Идем, – командует Инна.

Мы двигаемся вглубь поселка, здесь и дальше уже стоят хорошие деревянные дома. Много срубов, а справа чуть ли не изба с печной трубой – тут обосновались всерьез и надолго. На каждом доме солнечные батареи, а вдалеке просматриваются ветряки.

– Ин, по правде мне нужна помощь.

Дима бросает быстрый взгляд в мою сторону.

– Это видно. Потерпи пять сек, щас накормим и отдохнешь.

– Я не об этом…

– Успеется. Яблоко хочешь?

Она протягивает наполовину съеденное яблоко. При его виде желудок сводит голодный спазм: откусив от всей души, я замираю, почувствовав жалобное дыхание в ухо. Голодная Дусенька учуяла еду. Без сожаления отдав ей яблоко, я наслаждаюсь звуками самозабвенного хруста.

– О! Пига своего прихватила.

– Куда я без нее? – отвечаю с набитым ртом.

Дима оборачивается ко мне:

– Нужно представить тебя нашему лидеру. Он решает, кто с нами может остаться.

Разные люди проходят мимо, но никто не обращает ни на кого внимания.

– Хорошо.

Навстречу движется высокий сероглазый блондин с серьезным лицом. Наши взгляды встречаются, что-то екает у меня внутри, будто когда-то мы уже виделись, хотя, конечно, такого не было. Не отрываясь, мы смотрим друг на друга – он провожает меня взглядом, я с трудом отворачиваюсь.

– У вас ведь секта, да? – спрашиваю Инну.

– Дура что ли? – поворачивается она, доброжелательно сверкнув зелеными глазами из под челки. – Мы братья по крови. Избранные.

– Мы – новая раса, – продолжает Дима.

Я предпочитаю смотреть себе под ноги, чтобы мои глаза не выдали, что я думаю по поводу избранности и прочего. В конце концов, они единственные, кто может мне помочь. И с виду безобидные.

– Ева!

Мы подошли к сооружению, напоминающему юрту, от которой раскачивающейся походкой в ореоле пушистых светлых волос к нам направляется долговязый парень. Он вытягивает руки и обнимает меня, при моей «любви» к малознакомым людям это очень напрягает и я тактично выскальзываю.

– Ева, дорогая! Как хорошо, что теперь ты с нами!

Я смотрю на Инну.

– Это Василий, наш лидер.

– Очень приятно.

– Располагайся, ты дома теперь. Инна?

– Ну да, пусть пока со мной поживет.

– Твой приход я рассматриваю как знак. У тебя очень символичное имя. Вы не находите, друзья?

У меня такое выражение лица, что хорошо, что они его не видят, увлеченно переглядываясь. Дима смеется.

– О том же подумал.

Инна заинтригованно переводит взгляд с одного на другого.

– Ну да…

Василий радостно смотрит на меня, а я на него, так как мечтаю только об одном – поесть и поспать.

– Сегодня вечером в твою честь мы устраиваем праздник.

«Этого еще не хватало»…

– В мою честь?

– Ты ведь приехала домой, девочка!

Я немного туповато таращусь на него, пытаясь переварить эту печальную новость.

– Друзья, накормите человека и дайте отдохнуть, она же еле на ногах держится. —Василий делает какой-то загадочный знак рукой, видимо, благословляет и теперь можно уйти. Не успев толком переварить разговор, пройдя буквально пару метров и повернув за угол, мы оказываемся у дома Инны. Она ловко взбегает по крыльцу и открывает дверь.

Мой голодный нос сразу распознает запахи еды.

– Давай сюда.

Минуя небольшой холл, мы попадаем в гостиную-кухню с большим столом и деревянными стульями. Очень чисто и ничего лишнего (за исключением картинок и непонятных символов для привлечения удачи и чего-то еще) – Инна всегда была хозяйственной девушкой. Газовая плита, кран с горячей и холодной водой – даже и не скажешь, что здесь оторваны от цивилизации. Дима привычно усаживается за стол.

– Располагайся, – он указывает на стул напротив.

Стол стремительно заполняется всевозможной едой: картошечка с укропом, рис с овощами, салаты, маринованные грибочки, шарлотка. Дуся жалобно поскуливает, я накладываю все, что она любит, на тарелку (за картошку она родину продаст) – бедолага трескает как год не ела. Дима ждет, пока Инна положит ему еды, а я без всякого стеснения начинаю уплетать все, что находится в пределах досягаемости. Дима размеренно хрустит огурцом, Инна садится рядом с ним.

– Скоро закончат новые дома и переедешь.

Я киваю.