Право на измену

Я ловлю себя на мысли, что это, по-видимому, языческий узор со смыслом. Копари люди крайностей. Либо верят во все приметы, избегая гиблых мест, либо плюют на всё и роют даже старые могилы. Но, и те и эти, носят христианские кресты или языческие обереги. Наглый парнишка, скорее всего, копается по дремучей старине и тату из той же оперы. Славянские символы или варяжские руны.

– Шмель за тебя словечко замолвил, только поэтому я согласилась помочь, – говорю я, чувствуя, как от его улыбки теряю терпение и самоконтроль. Ну, нельзя быть настолько сексуальным! Он просто источает флюиды желания.

– Я думал, что «Княгиня» – это антикварный магазин, а это ты. Пацаны часто говорили: сбыть у «Княгини», – усмехается он, засовывая руку в карман джинсов.

Так всё и было задумано, когда я открывала свой магазин. Хотела, чтобы говорили об одном, а имели в виду другое. Непосвящённые и левые люди, далёкие от копа, знать не будут о чём идёт речь. Спасибо Шмелю. Это ему я обязана за такое прозвище. Ещё в институте он стал звать меня так из-за моей неприступности и гордости. Вот с тех пор в узких кругах близких знакомых меня зовут Княгиня.

– Для тебя – Ольга Владимировна, – кокетливо сказала я.

– Олег Владимирович, но для тебя – Олег или Олежа, – достав из кармана монету, он положил её мне на стол. – Как тебе больше нравиться?

Какое нравится?! О, чёрт! Это же джек-пот! Мальчик, называй меня как хочешь. За процент от этой сделки я смогу соскочить со всеми концами. Меня не смогут отыскать ни мои партнёры, ни госслужбы.

На столе лежал золотой динар Хакима – правителя Фатимидского халифата. Золотой монетке больше тысячи лет! Часто встречаются серебряные монеты этой эпохи викингов. Золотые редкость. Особенно на территории республики. Такие клады находили на острове Рюген, в Скандинавии и в 2015 году дайверы подняли корабль с казной Фатимидского халифата. Так что я не верила своим глазам, глядя на монету. Чистая и некоцаная. Сразу понятно кладовая. Я видела монеты, которые не соприкасались с землёй. На них нет следов окисления и патина другая, не требующая химической обработки, чтобы придать товарный вид. Динар идеален! На нём не было даже следов зубов. Не смейтесь, но раньше купцы проверяли подлинность монеты на зуб. Чистое золото мягкое и легко гнётся. Монетка будто мало ходила по свету. Не знаю, может, её отчеканили, только чтобы расплатиться с наёмниками из северных земель. Или? Да, чёрт знает, почему она в таком идеальном состоянии?! Но динар необычный. Дух захватывает, когда смотришь на него. В золотом блеске, чувствуется вековая история. Через мои руки прошли тысячи монет, но ни одна не рождала во мне столько эмоций. Правда, говорят: золото сводит с ума.

Смотря на динар, я забыла о его владельце, и он напомнил о себе:

– Красив, правда?

– Сколько их у тебя? – задаю я вопрос, беря телефон, чтобы сфоткать монету.

– Одна, – пожимает плечами Олежа, честно соврав мне.

– Это кладовая монета, так что давай начистоту, – фоткая, говорю я. – Сколько и откуда?

– Было тысяча сто три монеты, – с неохотой отвечает счастливчик.

– Сколько?! – воскликнула я от удивления.

От такой информации аж сердечко ёкнуло. Дайверы подняли две тысячи монет на торговых морских путях, а этот парнишка половину нашёл чёрт знает где. Почему чёрт знает где?! В белорусских дебрях!

– Что значит было? – прицепились я к числу динаров.

– Шмель взял свой процент за услугу, – спокойно ответил Олег.

Ах, Шмель! Я думала: он по доброте душевной парнишке помогает. Хитрый лис. Сцапал немаленький такой процентик за помощь и слинял. Друг называется. Обезопасил себя мой одногруппник и воздыхатель. Если меня возьмут с этим парнишкой, то здесь всё очень серьёзно будет. Даже не знаю какую статью пришьют. Здесь и охраняемый законом памятник истории раскопали, и о находке не заявили, и торговля драгоценными металлами, и… твою мать! Здесь и добавить могут ещё до кучи чего-нибудь. Я попала. Спасибо, Шмель! Да, и хер с тобой, Шмель! Выкручусь. Не впервой мне по краю идти. Два года назад суетилась по делу со шмайсерами. Это торговля оружием. Пронесло. Товар ушёл без проблем покупателю. Правда, через тридцать три п@… посредника. Полгода назад вальтер коллекционеру из Канады переслала. Двумя посылками пошёл. Разобрали на две части. С одной сделали, якобы сувенир, заменив ствол на запаянный, и со спиленным бойком. Вторая часть – рабочая. Ее знакомый слесарь в железную абстрактную фигуры замаскировал. С виду – херня хернёй, а среди десятков трубочек основа пистолета времён ВОВ. Так что и с этими миллионами долларов США, упавших на меня прям с неба, я тоже разберусь. Покупатель на такой товар найдётся, но не быстро. Придётся Мосе осторожно прощупать коллекционеров нумизматов. Конечно, процент с этой сделки будет не пара тысяч зелёных.

Отправляя Мосе фото, я прикинула, что где-то миллион.

– Монетки с Кордона? – интересно всё-таки: как такие ценности археологи профукали, копая черепки и серебряные фибулы.

И тут парнишка меня огорошил.

– Нет, – наклонившись чуть вперёд, сказал он так, будто это государственная тайна. – Я по старине не копаю. Случайно в лесу напоролся. От Кордона очень далеко.

Охренеть! Это же новое место! Ему есть о чём секретничать. Олег разгребает то, что осталось после войны. У этих копателей не только немецкие каски и железные кресты среди трофеев. Не его ли вальтер я впарила тогда? Это оружие мне как раз Шмель и притащил. Сам по ВОВ не копает. Это я точно знаю. Мой одногруппник предпочитает пляжный поиск или поля с заброшенными фольварками.

– С огнём играешь, мальчик, – подмигнула я ему.

– А ты, не играешь? – поднявшись с дивана, спросил Олег.

Играю. И мне это нравится. Я чувствую себя живой. Ведь каждый миг может быть последним в моей жизни. За годы антикварного бизнеса я обросла такими связями и знакомствами, что страшно представить, какая меня ждёт участь, если кто-то решит подчистить концы. На данный момент мне осталось сделать один неверный шаг, и крах неизбежен. Может, поэтому мне я задумываюсь о своём пресном браке. Хочется чувствовать мужскую поддержку и помощь, но Вадим никогда не внушал мне этих чувств. Он для меня просто ширма, которой я закроюсь, когда придёт время. А оно придёт. В этом я не сомневаюсь. Главное, чтобы интуиция не подвела, и я успела сбежать. Оставить прошлое в прошлом, забрав с собой в новую жизнь только лучшее – моих детей.

– Я взрослая девочка и знаю, когда остановиться, – взяв монету со стола, я протянула её Олегу. – Загляни завтра к вечеру. Мне надо позвонить сегодня своему знакомому. Он займётся твоим вопросом.

Я не сомневалась, что Мося заинтересуется этими монетами. Мой друг очень любит золото и зелёные бумажки. Но, несмотря на эту безумную любовь, Мося всегда осторожен. Сначала подсчитает все риски, и только потом продумает стратегию, как продать и заработать.

Моя рука коснулась тёплой раскрытой ладони Олега и от кончиков пальцев по всему телу пробежала дрожь. Такая приятная дрожь, словно летний ветерок ласкает тебя. Это волнительно и приятно одновременно. Я даже затаила дыхание, на секунду задержав свои пальцы в его ладони. Наши взгляды встретились.

Я не могу дышать от чувств, переполняющих меня, а у Олега, наоборот, тяжело вздымается грудь. Я вижу своё отражение в его расширяющихся зрачках, и они приближаются ко мне. Между нами медленно сокращается расстояние. Я уже сама тянусь к нему и в этот самый миг мой телефон громко запиликал. Всё, момент испорчен, а так хотелось продолжения.

Я бросила быстрый взгляд на стол. Мося. Старый еврей разрывал мой телефон. Ох, как ему не терпелось узнать, что за фото прилетели к нему по Viber.

– Завтра, – отступив, сказала я Олегу.

– Может, сегодня? – наглеет парнишка.

Что он имел в виду, я сразу поняла. Хотела бы сегодня.

Тяжело вздохнула, когда в голове мелькнули красочные картинки свидания тет-а-тет с этим наглым мальчиком. Вот он точно, как Ежи, лобзаниями ручек не обойдётся. А мне сейчас не хватает именно того, что своим намёком предлагает Олег.

Не поверите, у меня много поклонников, но я захотела именно этого мальчика. Как там Света сказала: «молодой жеребец, ух, как вспашет!». Но, не сегодня. Завтра. Завтра я буду его. Нет, не я его, а он мой.

– Завтра, Олег, – выпроваживаю я его за двери.

ГЛАВА 11.

Я закрыла за Олегом дверь и рванулась сразу к столу.

– Да, Мося! – довольно говорю я в трубку.

– Оленька, здравствуй! – слышу картавую речь друга. – Это таки ты меня разыгрываешь? Старого человека с больным сердцем? Ай, как нехорошо, Оленька!

Старый и с больным сердцем! Ох, и любит сгустить краски Моисей Аронович Либерман. Мужику чуть за пятьдесят, и уже себя стариком считает. Толстый, вот и сердце барахлит. Но точно не от прожитых лет. У Моси есть все возможности похудеть. Средства позволяют нанять диетолога и повара, а он ни в коем случае это не делает. Любит друг мой вкусно и жирно поесть. Когда в Витебск приезжает, сразу идёт в ресторан и заказывает себе огромную тарелку драников со сметаной. Уплетает за обе щёки и бубнит, словно в трансе от вкусового удовольствия: «такие драники только здесь готовят». Ещё и успевает мной возмущаться, мол, почему я такие не жарю, ведь белоруска?! Жарю, но редко. Не люблю я жирную пищу.

– Мося, я не разыгрываю тебя, – смеюсь я в ответ, представив, как от волнения у моего друга выступил пот на лбу, когда он, увеличив фото динара, пристально рассматривал его. – Я только что держала эту монетку в руках.

– О-о-о! – простонал знающий толк в золотых монетах еврей. – Завидую тебе, Оленька! Я такую красоту держал в руках в Норвегии у своего знакомого коллекционера.

Похвастался Мося, шумно выдохнув в трубку, что в динамике затрещало. Он в основном занимается монетами. Организовывает закрытые аукционы на самые редкие денежки. В прошлом году я подогнала Мосе монету Римской империи, каким-то чудом найденную в кладе пятнадцатого века под Полоцком. До сих пор иногда ломаю себе голову, как бронзовая монета Клавдия попала в наши земли. Да ещё и была среди горсти монет Великого Княжества Литовского. Наверно, человек, который прятал свой скарб бывал в Риме и у кого купил необычную древнюю монету. Или я ничего не понимаю.

Вообще, копатели очень часто находят такие исторические артефакты, что по определению и законам логики их не должно быть в наших болотах. Но, поверьте мне, они есть. Один копатель уже больше десяти лет ищет золотую карету Наполеона, утверждая, что это не миф, а реальность. Так вот этот помешанный за годы достал из недр земли столько удивительных экспонатов – на музей хватит. Когда он мне приносит свои находки, у меня глаза на лоб лезут от замешательства. Одно могу сказать, историю надо переписывать. Торговля и тесные связи между народами Европы, но и Азии, Африки, были всегда. Намного раньше, чем об этом пишут в учебниках истории. Людям свойственно познавать непознанное и стремиться изучить мир за горизонтом, поэтому человек всегда в движении. Не удивлюсь, если в ближайшем будущем какой-нибудь учёный заявит: торговые пути в древности охватывали весь земной шар и наши предки знали о мире вокруг себя намного больше, чем мы себе можем представить.

– А что, если я тебе скажу, таких монеток много? – подхожу я издалека.

Минутное молчание прерывает шёпот, больше походящий на шипение.

– Сколько?