Распад

– Избегыч кричал на часового, тот ему что – то отвечал, что именно, я не слышал, вышел во двор, а Пакуша уже остыл к тому времени.

– То есть, ты не знаешь, сколько времени он там пролежал?

– Не знаю…

– Что ты сделал потом?

– Позвонил дежурному по части.

– Время? Правду говори, звонки фиксируются.

– Два часа двадцать минут.

– Что делал Пакуша во дворе? В час ночи? Не в свою смену?

– Не знаю…

– Хорош начальник караула, спишь ночью как пацан, караульные самовольно выходят на пост, кстати, а почему ты не услышал, как он выходил, дверь ведь под сигнализацией?

– Я её отключил…

– Чтоб спать не мешала? А говоришь «задремал», ты не задремал, ты сознательно лёг спать, и предварительно отключил сигнализацию, да ты – орёл, капитан! Ты нарушил сразу несколько статей устава гарнизонной и караульной службы, готовь свою нежную, розовую попочку, командир части проделает в ней дыру размером с арбуз, ты у нас на следующем строевом смотре сможешь мелодично пропердеть «Прощание славянки», объясни, почему ты не позвонил сразу?

– Мы пытались оказать ему первую помощь…искусственное дыхание делали…

– Судя по тому, что я видел – засохшие струйки крови из носа и ушей, он умер от перелома основания черепа – какое искусственное дыхание ты ему делал? Что за бред? Чем вы занимались всё это время?

– Мы придумывали версию,…чтобы всё складно было…

– Понятно, думали как отмазаться, что ещё можете сказать в своё оправдание?

– Ддда…я больше ничего…

– Так, я понял, ну а теперь…любезный принеси мне чаю, не забудь – три сахара, сможешь запомнить? Запиши лучше, так вот, чаю, и погорячее, вопросы есть? Вопросов нет!

Дерибас сладко улыбнулся, показав прокуренные резцы, быстро подошёл к оружейной пирамиде, открыл дверь, звук сигнализации неприятно резанул слух – эй, дорогуша, да ты, как тебя – Блёвкин! Сигнализацию отключи!

Блёвкин суетливо побежал к пульту, расплёскивая заготовленный для Дерибаса чай. Дерибас вытащил из пирамиды карабин – чьё оружие?

– Моё.

– Чьё это «моё»? Представьтесь, как положено по уставу, товарищ солдат!

– Караульный первой смены, рядовой Злобарь!

– Почему за оружием не следите, товарищ Злобарь? Карабин не чищен со времён Лёни Брежнева!

– Ничего подобного, вчера чистил, перед заступлением в караул.

– Сейчас проверим.

Дерибас вытащил из кармана платок, надел его на шомпол, и засунул в ствол – гм, действительно, чисто, ну ладно, пошли побеседуем, Злобарь. Знакомая фамилия, ты – самовольщик!

– Никак нет, я…

– Не говори, я сам вспомню,…нет, не самовольщик, ты – алкаш! Это тебя поймали с двумя бутылками водки в приёмнике?

– Да.

– Не «да», а так точно!

– Угу.

– Ааа, ясно, я начинаю понимать,…зачем ты убил рядового Пакушу?

– Я его не убивал.

– Прежде чем ты начнёшь оправдываться, я представлюсь: почётный юрист корпуса, капитан Дерибас.

– Как основатель Одессы что – ли?

– Гляди – ка, да ты что – читать умеешь? Любишь книжки?

– Так, изредка…

– Ну, так вот, давай пропустим эту часть с оправданиями, я всё это слышал много раз, это – лишняя трата времени, давай облегчим задачу и тебе, и мне, начнём с признания – итак, повторяю вопрос – за –чем, ты у – бил ря– до– во – го Пакушу? Не отпирайся, начальник караула, помощник, все говорят, что это ты убил.

– Дешёвый развод, товарищ капитан, я его не убивал.

– Поняа – тно, не любишь быстрой ебли, хочешь долго и болезненно? Хорошо. Что делал Пакуша на посту ночью, в твою смену?

– Да кто ж его знает, чего он там делал, запал он на меня, с первого выхода на пост заебать меня пытался…

– Выбирайте выражения товарищ солдат, вы общаетесь со старшим по званию!

– Ладно – ладно, короче, у него был конфликт со мной.

– У вас с ним был конфликт?

– Нет, у меня с ним конфликта не было, у него со мной был. Я его до сегодняшнего дня знать не знал.

– Вот тебе и мотив, так и запишем, «убил из чувства личной неприязни».

– Вы меня слушаете вообще? Я его и пальцем не тронул, он с перил навернулся башней вперёд.

– Как это?

– Сложно объяснить, проще показать.