Распад

– Здрастуте, тааарищи салдаты!

–Здрав – гав – гав!

– Бойцы! В это тяжёлое для нашей Родины время, к вам обращаюсь я! Врраг! Вррраг окружает нас повсюду! С севера, с юга, с…запада и востока, сверху и снизу, он везде! Мы должны быть особенно бдительны сейчас! СССР больше нет! Но вррраги остались! Они ликуют, прразднуют победу! Ррррано! Мы по – прежнему сильны, и от тайги до Британских морей, Крррасная аррмия всех сильней! Мы не знаем поражений – непобедимая и легендарная, в боях познавшая ррааадость побед…Мы,…в общем – я горжусь вами бойцы!

– Он же пьяный сука, в дрова.

– Говорят, его снимут скоро…

– А чё такое?

– Слишком много несчастных случаев…

Гидрасеменко с трудом поднимает веки, выпучивая налитые кровью глаза – к торжественному марршу! Повзводно! На одного линейного дистанция!

Мы проходим по плацу, командира части уводят в штаб, ротный командует – не останавливаясь, на стрельбище! Уже на подходе к стрельбищу старшина, ойкнув, схватился за карман – сигареты забыл! Кто может бабу уговорить? Тут рядом склад, у них есть сигареты, но они их не продают, так, кто может?

– Злобарь.

– Чё? Вот он? Да ладно, правда? Иди сюда, на тебе денег, купи пачку чего – нибудь без фильтра, скажи там, что уши пухнут без курева…ну, придумай чего – нибудь…Карабин отдай Тетере, а то ещё перепугаешь всех до усрачки…

Я вхожу в складское помещение лёгкой походкой счастливого человека – добрый день, дамы!

«Дамы» недоумённо смотрят на меня, в их глазах читается немой вопрос – чего припёрся?

– А у вас тут очень мило! Сразу видно, что здесь работают люди с тонким вкусом! А знаете, ведь мы с вами практически коллеги, мой дедушка тридцать лет проработал бухгалтером в депо, старик до того привык вести двойную бухгалтерию, что даже чайные пакетики заваривал по два раза! Я к вам вот по какому поводу, убываю в очередной отпуск, ехать мне очень далеко, там, куда я еду, меня ждёт любимый дедушка – один я у него остался, сиротинушка…(я издаю мужественный, подавленный стон), но сейчас не об этом, дедушка старенький, он у меня ещё при Ленине вырос, человек старой закалки, курит с семи лет, а время сейчас сами знаете какое – сигарет не купишь, талоны в нашей глухомани никто в глаза не видел, бедный дедушка страдает от никотинового голодания…Никотиновое голодание – страшная болезнь! Она деформирует органы слуха, проще говоря – у дедушки страшно пухнут уши, он отмачивает их в молоке горных яков (очень хорошо снимает синяки и опухоли)…

– Трогательная история (резким голосом, без тени сочувствия произнесла самая старшая из трёх парок), от нас вы что хотите?

– Того же, чего хотел Шикльгрубер от Евы Браун – понимания и сочувствия! Дедушка предпочитает сигареты типа «рак с первой затяжки», «горлодёр», не дайте старику зачахнуть без никотина – продайте мне блок «Примы»!

– Каков фрукт! – произносит вторая товарка с густо окрашенными в синий цвет волосами – всё наврал, а всё равно слушать приятно.

Третья участница сцены (самая молодая) сконфуженно фыркает в ладошку, чтобы не расхохотаться.

– У нас – склад, мы не торгуем товаром – вновь включилась первая (видимо главная здесь) дама.

– Да продайте вы ему пару пачек, Виктория Трофимовна, вдруг он правду говорит –сочувственно произносит синеволосая мадам.

– Что ты спрятал, то пропало, что ты отдал – то твоё! Шота Руставели, «Витязь в тигровой шкуре» – подключаюсь я.

– Ладно, Тамара, принеси пару пачек – самая молодая ушла на склад, шурша халатом, синеволосая и начальница продолжили говорить о том, о чём говорили до моего прихода.

– Я ей говорю, Софочка, у тебя всё впереди, к тебе такие люди сватались! Сын командира части – Павлик Гидрасеменко! Племянник Хрентюка предлагал руку и сердце! Всем отказала! Не хочу связывать свою жизнь с военными! Она же хочет стать актрисой или певицей, не решила ещё, так вот, недавно появился ещё один сладкоголосый, типа вот этого – она кивнула в мою сторону, я говорит, из богатой семьи, папаша владеет фирмой, чего – то там с подводным плаванием связано, ласты какие – то делает, неважно, в общем, он ей напел, что может поспособствовать её карьере в Москве, и она загорелась! Я ему верю, он – умный, смелый, весёлый…Я ей говорю – ты его не знаешь! А вдруг, он аферист? Ты его видела всего пару раз, а Паша Гидрасеменко – юноша надёжный, положительный…Нет, не хочу жить с солдафоном, хочу в Москву, мне здесь не место, я – бриллиант, и мне нужна достойная оправа! Вот так! И не переубедишь!

Синеволосая задумчиво покачала головой – а может и правда, а Вик? Оно ей надо – по гарнизонам мотаться? Времена сейчас другие, пусть пробует себя, зачем такой красоте здесь чахнуть? А ты его видела? Какой он?

– Хлыщ очередной, вот скажите, юноша, вы откуда сами?

– Из Тувы.

– Где это?

– Далеко. Семь суток на поезде, затем трое суток на верблюде, и ещё на вертолете лететь…

– Ааа, а я думала из Москвы…

– Я? Да вы что? Я не похож на москвича, они все скользкие, лживые, я им не доверяю.

– Вот! Правильно! Можно ли верить человеку, которого ты видел два раза в жизни?

– Ни за что! Ни в коем случае!

– Вот! А Софочка считает, что можно! А кто ваши родители?

– Совслужащие, папа в комитете по чрезвычайным ситуациям, спасатель, мама – учитель…

– Воот! А то какие – то коммерсанты, да они жулики все…

– Полностью согласен, все жулики, вор на воре, ворюги несусветные! Вот у моего дедушки малахай украли, кто украл? Да они – коммерсанты! Я бы их…

В этот момент вернулась Тамара, и протянула мне две пачки «Примы» – сколько я вам должен?

– Нисколько, у нас склад, а не магазин.

– Огромное спасибо, приятно было пообщаться с умными женщинами.

– Вы тоже очень приятный, думающий молодой человек.

Возвращаясь на стрельбище, я анализировал услышанное, если я всё правильно понял, то главная кладовщица – это мадам Жёлудь, судя по её речам, Софочка загорелась идеей переезда в Москву, славно – славно, выпущенный мной яд уже начал действовать. Я отдал старшине пачку сигарет (вторая досталась мне, а ещё я бескорыстно оставил себе деньги – пустячок, а приятно), меня тут же наградили сачком и отправили ловить гильзы.

Стрельбы проводились по раз и навсегда установленному порядку: старшина дрожащей рукой выдавал по два патрона, стрелки выдвигались на линию огня, а вторые номера становились справа и сзади стреляющего с сачками в руках, СКС – самозарядный карабин, дёргать затвор не надо (если только стрельба не ведётся холостыми), в результате срабатывания затвора гильза выбрасывается наружу, задача второго номера – поймать гильзу и предоставить старшине как доказательство того, что патрон не украден (не перепродан умственно отсталым боевикам, покупающим патроны поштучно). Ситуация сильно напоминала ловлю бабочек, вторые номера должны были совершать пируэты, чтобы поймать разлетающиеся гильзы. Прыгающие по стрельбищу здоровенные имбецилы с сачками, производили забавное впечатление – сон дурака, рассказанный глупцом. Результатом стрельб стал неутешительный вывод о том, что в роте охраны, лучшим стрелком оказался КППшник с ласкающей слух фамилией Арбтрухтер. Он стрелял со снайперской точностью, остальные палили куда попало, чем вселили в командира роты твёрдую уверенность – завет командира части будет выполнен, врраг не пройдёт!

21.

– Ёжжик, у меня задержка!

– Какая задержка? Автобус не едет что – ли?

– Ты чего? Дурак? Месячные не пришли!

– Ах, это…Ну и что?

– Как «что»? Я стану матерью!

– Поздравляю. Кто отец?

– Ты! Идиот!