Джекпот

– Чего я не понял?

– Вот ты наивный, да если бы не я, ты бы у него уже в рот брал, где – нибудь за углом…

– Чего? Ты чего несёшь? Ну, странный тип, согласен, латынь знает…

– «Латыынь», он тебя разводит на тему педерастии, а ты ему в рот заглядываешь, словно малыш несмышлёный, тебе, сколько лет – то, парень?

– По – моему, ты всё преувеличиваешь, да, он аферист, и хотел нахаляву выпить, но, чтобы…

– Ты безнадёжен.

– А ты – гомофоб!

– Кто? Гомо…кто? Я в милиции двадцать лет отработал, а ты меня в пидоры записываешь?

– Гомо фоб – это тот, кто боится гомиков…

– Я их не боюсь, они мне омерзительны, а тебе, пора уже спуститься с небес на землю.

Я развёл руками, охранник улыбнулся, и сказал – не бойся, пока я рядом, с тобою ничего не случится. Пошли, я тебя финиками угощу.

Мы попили чаю с финиками, охранник всё время повторял – это ничего, ничего, всё приходит с опытом, постепенно поймёшь, я буду за тобой приглядывать.

После чаепития, охранник позвал меня к двери – во, смотри! Видишь цыганок?

– Вижу, и что?

– Сейчас сюда зайдут, следи за ними внимательно.

Цыганки (пять штук) разбрелись по залу, и начали играть, громко перекрикиваясь между собой. Периодически, то одна, то другая, просили снять выигранные деньги (для этого у меня были ключи от автоматов), я заметил, что суммы были некруглые – триста сорок пять рублей, сто восемьдесят девять…Затем они подходили к кассе за выигрышем, и, получив деньги, просили разменять пятисотрублёвую купюру на пять сотенных, получив сотенные, просили разменять их на полтинники, купюры быстро переходили из рук в руки, туда – сюда, туда – сюда. Охранник закрыл дверь на ключ, перегородил выход, и громко крикнул – всем стоять! Прекратили игру!

Цыганки бросились к выходу, громко галдя.

– Молчать! Лена! Проверь кассу!

Цыганки хватали охранника за рукава, пытались погладить по лицу, совали ему в ладонь мятые купюры, он был непреклонен.

– Ну? Посчитала?

– Не хватает полторы тысячи.

– Ну, что девушки? Решим проблему по – хорошему, или мне вызвать наряд?

– Чего ты хочешь?

– Деньги верните.

– Какие деньги?

– Полторы тысячи.

– Мы тут не причём, ваша кассирша работать не умеет…

Охранник вытащил рацию, нажал на кнопку, послышался треск радиопомех.

– Обыщи нас, что найдёшь – твоё.

– Я к тебе прикасаться не собираюсь, сейчас наряд приедет…

– Ладно, ладно, подавись – одна из цыганок бросила на пол две купюры, и зло цыкнула золотым зубом.

– Подними, и отнеси в кассу!

Самая молодая подняла деньги и положила их к окошечку кассы.

– Ещё раз увижу, пеняйте на себя! – охранник открыл дверь, цыганки быстро выскочили наружу, самая старшая остановилась, сплюнула на асфальт, и стала делать какие – то знаки руками, негромко шепча заклинание. Охранник расхохотался, демонстративно повернулся спиной, и пошёл заваривать себе чай. Я догнал его, и спросил – Коля, объяснишь, что случилось? Я не понял…

– Простой трюк. Они приходят, толпой, шумят, галдят, отвлекают внимание, часто снимают деньги, суммы некруглые, просят размена, деньги постоянно переходят из рук в руки, в один момент, пользуясь усталостью или невнимательностью кассира, она просит разменять деньги, держит купюру в руке, а затем убирает её, забирая размен, и так повторяется несколько раз. Результат – вы в минусе на полторы тысячи.

– Блин. Вот это да! А ты…как ты заметил?

– Давно здесь работаю. Это что, тут несколько месяцев назад гипнотизёр ходил, приличный такой дядечка, поиграет немножко, подходит к кассе, поговорит, и уходит. Начинают закрывать смену, в кассе не хватает пятьдесят тысяч. Как? Что?

– Ну и?

– Он подходит к кассе, что – то негромко, уговаривающим тоном рассказывает, журчит – журчит, кассирша даже объяснить не смогла – что он ей говорил, она ничего не помнит, гипноз, мать его! А денег нет!

– И что, он так и ходит?

– Я его поймал за руку, при выдаче денег. Закрыл дверь в зал, попросил оператора назвать сумму, и сверил её с той, которую он получил, тут – то дяденька и поплыл, пытался взять меня за руку, в глаза заглядывал, но на меня гипноз не действует, поэтому…вызвал наряд, съёмки с камеры, чек, деньги, и – вот опять передо мной, параша, вышка, часовой… Короче, ты не переживай, я буду за тобой приглядывать.

– Это утешает. Теперь я спокоен за своё будущее.

6.

Телефон разрывался от злобы, рассыпая гневные трели, я высунул руку из – под одеяла, и притянул его к себе.

– А…алло?

– Завтра выходишь в Дегунино.

– И…вам не хворать, Сергей Борисович. А почему…

– И поаккуратнее там, это вам не Бибирево.

– А…я хотел спросить… – в ответ, трубка издевательски загудела короткими, насмешливыми сигналами.

Дегунинский зал находился на первом этаже двенадцатиэтажного дома. Я постучал в дверь, кокетливо украшенную табличкой с надписью «Закрыто». Очень быстро (не прошло и пяти минут) к двери подошёл мрачного вида кавказец, и показал рукой на табличку. Я постучал ещё раз, он открыл и недобро уставился в мою переносицу.