Предчувствие апокалипсиса

– Длинное платье скроет. А вот я что буду делать?

– Может отложить свадьбу?

– Ты что! Ресторан оплачен, приглашения всем разосланы. Не представляешь, чего мне стоило Павла к этой свадьбе подвести. Кобелина ещё тот!

– Зачем замуж за такого идти? Ты молодая и симпатичная. Найдешь себе приличного парня.

– Ника, а ты замужем?

Вопрос вгоняет Нику в ступор. «Муж, жених, свадьба, белое платье, кольца. Засыпать и просыпаться вместе. Нет, не помню ничего такого».

– Нет. И не была.

– А сколько тебе лет?

– А какой сейчас год?

– 2019-й.

– Ксюша сказала, что я с 1989-го, значит, тридцать.

Всплывает картинка: накрытый к чаю стол, ваза с тюльпанами, торт посередине, две свечки с цифрами «3» и «0». Вокруг толпятся улыбающиеся женщины, всем хорошо за 30, многие очень полные. «Да это же школа! Я – учительница…» Пустой длинный коридор, светлый от льющегося в окна солнца. Звенит звонок, распахиваются двери, выбегают шумные дети в одинаковой одежде. В глазах темнеет, но в голове оглушительно и навязчиво продолжает звенеть школьный звонок. Ника откидывается на подушку, прикрыв глаза. Но заснуть ей не дает настырная Полина.

– Нравится одной?

– Я не одна, у меня сын есть, Дима.

Фраза вылетает сама собой, как что-то привычное, часто повторяемое.

– А я не хочу, чтобы мои дети без отца росли.

Полина гордо подняла голову и вышла в коридор.

Ошеломленная своим новым знанием, Ника задумалась. Почему же она не вышла замуж? От кого родила ребёнка? Как мучительно ничего не помнить! Она закрыла глаза, сон сморил сразу.

…Кирилл, красивый молодой шатен, высокий и стройный, распахнутые карие глаза, брови вразлет, бесподобная улыбка… Сладко заныло сердце. Ника искательно заглядывала в его лицо, но он отворачивался, а потом пошел прочь от Ники по аллее между тополей в желтой листве. Там стояла девушка в легком белом платье и туфельках, он взял её за руку и они пошли дальше вдвоём. Пошли, не оглядываясь, среди золотых деревьев. Это было очень обидно! Ника хотела догнать их, но ноги приросли к земле, хотела окликнуть, но голос пропал. Кто эта девушка?! Ника видела её со спины, она так хотела назвать её по имени. Если бы только она вспомнила имя разлучницы! Но лишь стук каблучков раздавался и не умолкал…

Сон прервался осторожным стуком в дверь.

«Наверное, следователь», – успела подумать Ника. Но дверь отворилась, впустив вчерашнюю посетительницу, Ксюшу. Она придвинула стул, присела и раскрыла на коленях сумку.

– Ника, дорогая, врач сказал, что тебе сегодня значительно лучше. Как же я рада! А Маруся пожаловалась, что ты ничего не съела на завтрак, так я тебе блинчиков принесла. Помню, ты любила блинчики с яблоками, а Соня с вишнями.

«Соня! Это моя сестра Соня, девушка в белом платье…» – Ника замерла, взгляд её остекленел. – «Но где же она? Её тоже нет».

– Ой, извини! – Ксения погладила её по руке, виновато опустила глаза и торопливо продолжила. – Я с яблоками принесла, блинчики тепленькие, я в платок завернула. И чай смородиновый в термосе, как тебе нравилось.

Ксения ловко постелила холщевую салфетку перед Никой и достала из сумки тарелку с блинами. Ника сглотнула слюну.

Аромат яблок и корицы наполнил комнату. Ксения налила чай из термоса в фаянсовую кружку с рисунком усатой кошачьей морды. Ника определенно помнила эту кружку. Ксения перехватила её взгляд: «Твоя, твоя любимая кружка».

Маслянистые, кружевные блинчики, начиненные яблоками, просто таяли во рту. Как вкусно. Оказывается, она безумно проголодалась! Ника допила ароматный чай и без сил откинулась на подушки.

– Спасибо!

– На здоровье! – Ксения держала руку Ники и нежно поглаживала.– А в обед я тебе курочку принесу. В сухариках, и с помидорками.

Ника наелась, но перед глазами невольно встала картина: золотистый кусок курицы на тарелке, по бокам красные кружки помидор и зеленые листья салата.

– И с салатом?

– Конечно, с салатом! – Умилилась Ксения. – Я тебе домашней еды приносить буду. Знаем, какие здесь харчи!

– Ты тоже лежала в этой больнице? – Спросила Ника.

Ксения помолчала.

– Я здесь работала, старшей медсестрой, – после паузы произнесла она. – Недавно на пенсию вышла. Я на хорошем счету была. Меня все здесь знают и помнят. Разрешили к тебе приходить.

– Здравствуйте! А почему посторонние в палате? – Громкий голос раздался у двери.

Высокий грузный мужчина средних лет в форме, казалось, заполнил все свободное пространство больничной палаты. Наброшенный на плечи халат скрывал его погоны.

– Ухожу я, ухожу, – засуетилась Ксения.

– Гражданка, вы кто такая? Кем приходитесь потерпевшей?

– Бабушка я её.

– Так это вы её опознали?

– Да, я, по телевизору фото показали, сразу и признала.

– Быстро же вы приехали!

– Не приезжала я. Живу здесь рядом. Покушать принесла. Разве нельзя?

– Подождите меня в коридоре. Я задам вам несколько вопросов.

Ксения вышла. Следователь Веронике не понравился, хотя вел себя «по уставу»: поздоровался, представился. Фамилия и должность сразу вылетели из головы, а имя зацепилось «Иван Сергеевич». По ассоциации с Тургеневым. Он уставился на неё цепкими глазами-буравчиками, как будто она в чем-то виновата.

– Вы работали администратором на базе отдыха «Лесная поляна»? – Строгим голосом спросил Иван Сергеевич, усевшись на место Ксении.

– Администратором? – Ника удивилась. – «Я же учительница. Или была, но сменила профессию?».

– Может быть, – вымолвила она.

– Что значит, «может быть». А этот договор не вы подписывали?