Блуждание во тьме. Сборник рассказов

Блуждание во тьме. Сборник рассказов
Урман Алани

Долгие тысячелетия снился этот беспробудный, тяжелый, кошмарный сон.... Нам снилось, что мы живем, – влюбляемся, ненавидим, создаем шедевры искусства, совершаем революции, рожаем детей.... И чем дольше длился этот болезненный, гипнотический, бредовый сон, все меньше оставалось тех, кто в полудреме, в полусне хоть смутно понимал, что это все таки сон! Сон становился все глубже и крепче. И когда уже почти угасла последняя надежда проснуться, случилось чудо, – сон заканчивается, кошмару приходит конец! Все больше и больше людей подходят к границе сна.... Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Урман Алани

Блуждание во тьме. Сборник рассказов

Глава 1

Рассказ«ОбАлисеидругих». (основан на реальных событиях.)

Событие это произошло около 30-ти лет назад и как я сейчас ясно понимаю, оставило в моей душе неизгладимые впечатления на всю мою жизнь. Был солнечный, теплый, сказочно красивый день сентября, я пас деревенское стадо. Деревушка была небольшой,– можно сказать крохотной, тогда наверно в домов в-15, не более, соответственно скотины тоже было немного и не имея возможности нанять пастуха, мы сами- жители деревни пасли скот по очереди.

День клонился к завершению было наверно около 7-и вечера, вместе со своими коровами я находился в райском уголке природы,– красота осеннего леса вызывал восхищенный трепет моей души,– как- будто я -впервые видел подобную картину,– неописуемое богатство красок, светов на деревьях и кустарниках, первозданная чистота бездонного осеннего неба, и …звенящая в ушах тишина…Во всем царили божественный покой и умиротворенность,– которой были чужды любая пустая спешка, любая суета.

Это грандиозное немое величие Матушки Природы полностью поглотило меня, наполнило всю мою суть, во всем этом было что-то ускользающее…. Сердце замирало и сжималось от грусти, от ощущения невозможности полностью насладиться этой красотой, насытиться этим блаженством, от неспособности передать, описать все это великолепие…. Душу раздирало от неисполнимости желания поделиться этим счастьем с кем-то еще и это невероятное состояние немого восторга, абсолютного счастья дополняло чувство великой благодарности кому- то за этот бесценный дар, я тогда еще не знал Кому. Погруженный в такие сладкие переживания, я возлежал на склоне пригорка, греясь в лучах вечернего солнца, готовился погнать стадо в сторону деревни, так как расстояние было не близкое, трогаться в путь стоило заблаговременно. На противоположном склоне ложбины паслось мое небольшое стадо, коров числом до 30 – и, сотня – больше овец, в вечерней прохладе коровы усердно поглощали свежую, сочную отаву, – траву выросшую вторично после сенокоса, молодняк,– телки и бычки а также овечки и барашки до предела насытившись уже удобно расположились на отдых. Словом я был в раю и видимо уставший за день и утомленный от избытка глубоких чувств,– переживаний, разогретый нежным теплом осеннего солнца я незаметно уснул.

О Мишке

Михайло Поликарпович пребывал в прекрасном расположении духа, если можно так выразиться, ибо Мишка не был человеком, но быком крупным и статным, а по отчеству величали его шутки ради по имени хозяина деда Поликарпа, который слыл чудаковатым и сей факт, что он в своем хозяйстве содержит огромного быка возрастом 7- и или 8- и лет по мнению односельчан не укладывался в здравый смысл,– т.к. сие являлось делом бесполезным, накладным и расточительным и в физическом и материальном смысле, хотя сами они от этой чудаковатости деда Поликарпа имели большую пользу- в стаде имелся бык – производитель совершенно необходимый для продолжения коровьего потомства. До отвала набив свое брюхо сочной травой, Мишка расположился на отдых на небольшой возвышенности, на бугорке в аккурат посередине стада и мирно пережевывал съеденное для лучшего усвоения желудком. В быка была вложена наверно самой природой особое чувство лидера стада, коровы и телки как- бы признавали его главенствующее положение,– выказывали какую- то покорность, подчинение и даже их хозяин- двуногое существо, несомненно самый главный здесь относился к нему по особому, в отличии от других коров и бычков он никогда не бил его своей длинной плетью и даже не замахивался на него. А у пастуха и не было повода для недовольства поведением Мишки, он наоборот видел в нем своего помощника, у быка было какое- то

врожденное ощущение своей ответственности за стадо и он всегда был как- бы на чеку, частенько бывало, загонял какую- нибудь отставшую, отбившуюся телку в центр стада, отгонял от коров назойливых молодых бычков, чтобы те не мешали коровам спокойно пастись и часто высоко подняв свою огромную голову, просто осматривал стадо. Словом это было удивительно разумное, спокойное животное и скорее у нас есть все основания полагать, что Мишка был доволен своей жизнью и был счастлив в той степени, в которой счастье доступно быкам. И в настоящий момент все у него было хорошо и вся эта размеренность, покой и благополучие его разморило, расплющило- появилось желание вздремнуть, он контрольно осматривал стадо своим хозяйским взором, несколько коров чуть в стороне от стада с упорством продолжали процесс уничтожения зеленого покрова и сей факт держал нашего героя в некотором напряжении, не давал ему полностью расслабиться. Тут он обнаружил, что их «двуногий вождь» спит сладким сном, « ну что же ему тогда придется бодрствовать,– хоть кому- то надо быть на чеку, лес все- таки мало ли что». Умение быка так размышлять, конечно, нам кажется маловероятным, но так или иначе, однако вид спящего пастуха отогнало у Мишки сонливое состояние. И жизнь не замедлила подтвердить правоту и мудрость старого быка, продолжая свое наблюдение за своим царством, он остановил взор на молодой, ладненькой (по его бычьему разумению) корове Майке. Майка стояла как застывшая в неестественной позе, вытянув голову вперед, оттянувшись корпусом назад и вытаращив от ужаса свои наивные глазища изумленно смотрела на что- то впереди себя в высокой траве и осторожно обнюхивала сей неизвестный ужасный объект. Влекомый любопытством бык быстро вскочил на ноги и с высоты своего положения увидел нечто странное, а значит опасное,– некая

пушистая тварь похожая на собаку вытянув свой влажный нос старательно обнюхивала бедную Майку и при этом ползком приближалась все ближе к ней и вот уже они почти соприкасались мордашками, ситуация требовала незамедлительных действий. Мишка совершенно поглощенный происходящим на полном автомате без малейшего осознания своего состояния быстро, бесшумно, незаметно,– можно сказать, по звериному изящно подобрался к агрессору сзади. Далее он окончательно потерял контроль над собой,– животный страх перед неизвестным плюс инстинкт самосохранения включили полный режим автоматизма его поведения, коротким броском он придавил своими громадными рогами объект своего ужаса к земле и в следующий момент зацепив его кинул высоко вверх, так сильно, что бедная лиса, ( а это была несомненно она) уже по всей видимости без сознания подлетела на 3-4 метра вверх и еще на большее расстояние в сторону, при этом Ф. П. издал мощный гортанный рев басом, придя немного в себя, он осознал,– враг повержен, милая Майка спасена, она и все остальные коровы видимо с восхищением и трепетом смотрели на своего спасителя.

О б А л и с е.

Лисица Алиса ( для удобства повествования дадим ей такое имя.) была молодой, даже юной для лисьего возраста,– ей было всего два годика, от рождения она сильно отличалась от своих братьев и сестер живостью характера, непомерной любознательностью( да,– установлено все животные как и люди имеют индивидуальный характер, норов т. с.) По трагическому стечению обстоятельств она рано осталась сиротой,– охотники подстрелили ее мать. И видимо мать не успела внушить ей чувство страха перед людьми и другими животными, любознательность как черта характера все сильнее проявлялась в поведении Алисы. Она практически не знала страха, часто забегала в деревню, подходила к привязанным на лужайке телятам, козам пыталась навязать им свою кампанию, пробовала затеять с ними игру, но всегда встречала лишь страх и недружелюбие, а люди поднимали ужасный крик и прогоняли ее, это сильно удручало лису. Она по-настоящему боялась только волков,– этот страх жил в ней видимо на генетическом уровне. Часто испытывала Алиса чувство удивления,– однажды зимой она увидела бегущую по дороге лошадь, запряженную в сани,– ее крайне удивила эта картина,– «что за несуразное огромное животное двигается и издает странные звуки?!» – человек в санях пел. Любопытство было столь велико, позабыв о любой опасности, наша бесстрашная исследовательница выскочила наперерез этому монстру, остановила его и начала изучать,– обнюхивать морду этому чудовищу, то бишь лошади, следует отметить, что последняя была тоже не меньше ошарашена такой неслыханной наглостью. Но великому разочарованию Алисы нормального общения не получилось, что- нибудь узнать не удалось, задняя часть существа перестала издавать странные звуки и чем- то запустило в бедную лису, это были вилы и благо они не достигли цели и наша сестричка- лисичка быстро уразумев, что здесь ей не рады поспешила убраться в лес. Много раз она пыталась приблизиться к людям, ее по непонятным причинам влекло к человеку, но те всякий раз прогоняли ее.

В тот злополучный день Алиса на редкость удачно поохотилась,– ей удалось поймать крупного селезня, сначала ей было жалко его, хотелось поиграть с ним, пообщаться, но по опыту она знала, что это существо очень пугливое и умело передвигаться по воздуху и если его спугнуть, то уже не поймать. Чувство голода пересилило чувство жалости и уже догрызая кости она вновь испытала жалость к несчастной птице, но ненадолго, напившись воды на ручейке Алиса расположилась на отдых среди высоких трав на солнечной стороне ложбины, она была хорошо укрыта от посторонних глаз, солнце ласково грело ей бока и юная неутомимая охотница уснула как ребенок. Проснулась она от незнакомого звука, кто- то усердно рвет, режет травку и громко дышит- сопит и шум этот приближался, чуть приоткрыв глаза ( она притворилась мертвой) лисичка увидела огромную красно- бурую морду с выпуклыми глазами, с влажными Губичами и большими ноздрями, на голове сей образины торчали внушительных размеров кривые наросты и этот на редкость забавный вид в довесок украшали лопухообразные очень немаленькие уши. Существо старательно поглощало траву и постепенно приближалось к ней, от существа пахло молоком, это вызвало у Алисы смутные воспоминания о матери. По необъяснимым причинам этот огромный травоед понравился ей, от него веяло добротой, возникло желание подружиться. Увлекшись этой затеей, решив ускорить события лисичка стала передвигаться навстречу к симпатяге, но реакция незнакомки стала полной неожиданностью, заметив Алису она застыла как изваяние, от удивления выпучила и без того огромные глазища и осторожно вытянув свой влажный нос – рот, начала обнюхивать лису обдавая ее влажным запахом съеденных трав и молока, но на этом процесс знакомства и закончился. Корова Майка,– а это была она, выставила вперед рога, встала в боевую позу и издала негромкий, угрожающий рев. Бедная Алиса вновь испытала знакомое ей чувство разочарования, для нас навсегда останется глубокой тайной причины такого поведения лисы- дикого лесного зверя, но мне кажется ею всегда двигало желание приобрести друзей и избавиться от одиночества, она как все живые существа нуждалась в любви, может быть потому что в свое время она недополучила необходимую порцию материнской любви и очень рано лишилась родных братьев и сестер. Алиса не успела как-нибудь отреагировать на поведение коровы, она была полностью поглощена своими внутренними переживаниями и возможно уже в глубинах своего лисьего разумения начинала понимать о возникшей опасности…Но увы поздно! как вдруг совершенно неожиданно, страшная сила придавила ее, буквально припечатала к земле, невозможно жуткая боль словно электрическим током пронзила все ее внутренности, она успела почувствовать что взлетает вверх и все провалилось в темноту.

Пробуждение ее мучительным, кто- то поднял ее схватив за загривок и понес, Алиса не имела сил шевельнуться внутри ее все

горело, ужасная боль сковывала все мускулы, большими усилиями приоткрыв глаза она увидела белое расплывчатое пятно и до нее донеслись звуки издаваемые двуногим, – это был он, расплывчатое лицо обрело очерченность и она встретилась с его взглядом очень ласковым, любящим, теплым как у матери, в звуках которые он издавал, слышалось сочувствие, сострадание, доли секунды понадобились Алисе, чтобы понять, что от этого существа ей не угрожает опасность. Он заботливо усадил ее в зарослях ивы и постоянно что- то говорил, смотрел ей в глаза участливым взглядом и начал мягко, бережно гладить ее по головке. Алиса вновь испытала те чувства блаженства, когда ее нежно облизывала мать, стало безопасно и спокойно, и даже страшные боли в нижней части ее туловища начали затихать. Затем этот ее лучший новый друг угостил ее вкусной едой и напоил вкусной водой и стало так хорошо так было только тогда, когда она была маленькой…, глаза у лисички увлажнились, она уронила несколько слез и сказала: « спасибо я тебя люблю.»– конечно на своем лисьем языке и прозвучало это как лай или тявканье, но новый друг ее понял это было видно по его глазам. Алиса не понимала, была не в состоянии осмыслить переполнившие ее чувства и ощущения, она неожиданно вспомнила свое казалось бы напрочь забытое детство, – уютную, теплую нору, своих шаловливых братьев и сестер, всегда теплую и нежную мать…и как- то потом всего этого не стало, мать перестала приходить, исчезла, потом братья и сестры перестали шевелиться, в норе темно и холодно и она ушла оттуда навсегда. И все это время она была одна и бесконечно длинными люто холодными зимними ночами и студеными, дождливыми осенними днями…. За все это время она несколько раз пыталась подружиться с человеком, ей казалось, что он другой,– он добрый, хороший, но всякий раз он прогонял ее. Но Алиса все же не ошиблась он оказался таким, хотя и ее продолжали мучить физические боли ей стало по настоящему хорошо рядом с ним. Вдруг интонации в голосе человека изменились, в Алису вселилась необъяснимая тревога, он осторожно, ласково погладил ее по головке,– « Ты моя бедная, славная лисичка! Прости меня, увы я ничем не могу тебе помочь, такова наверно твоя горькая участь, прощай моя хорошая.» Ее новый друг встал и начал уходить…

Алисе стало жутко до дрожи, тысячи раз мрачнее и страшнее, когда она голодная и изможденная в люто холодную зимнюю ночь лежала в сугробе слушая вой волчьей стаи, боясь шелохнуться, чтобы не быть обнаруженной. Ей стало холодно как тогда в норе, когда умерли ее братья и сестры, она отчаянно залаяла, завыла, заплакала, – словно она пыталась сказать, – не оставляй меня, не бросай здесь меня одну, я буду лучшим другом для тебя, я не смогу больше жить без тебя, я умру здесь одна.

Меня разбудил громкий, резкий рев Филимоши, он был очень низким гортанным басом, – коровы издают такой рев когда испытывают внезапный сильный страх, я инстинктивно вскочил не соображая полностью что произошло, но успел заметить, что с рог племенного быка отлетело что- то красно- бурое, пушистое, бык широко вытаращив глуповатые глаза отшатнулся, отскочил назад. Влекомый любопытством я быстро сбежал с холма, перепрыгнул через узкий ручей текущий по дну ложбины, перебрался сквозь заросли ивы, добежав до места по среди высоких трав обнаружил лежащую без чувств или уже мертвую лисицу. Остерегаясь быть укушенным, я взял ее рукой за заднюю часть головы, за загривок и приподнял, она открыла свои глаза, они были затуманены, в них была боль, – с нижней части туловища лисы сквозь мех каплями просочилась кровь. Задние ее лапы были обездвижены и волочились по траве, когда я ее потащил вниз в кустарники подальше от коров, чтобы они окончательно не растоптали, не раздавили бедную лисичку. Я занес ее в середину ивовых зарослей и осторожно усадил как- бы в укромное место, со слов своего приятеля ветврача я знал, что многие лисы болеют бешенством, верным признаком болезни являются больные зубы или их отсутствие, обильное слюновыделение из пасти, у моей лисы зубы были целые и слюна не текла. Она с трудом сидела на задней части туловища, опираясь на передние лапы, тяжело дышала, было видно, ужасные боли терзали ее тело, нижняя часть истекала кровью. И я заговорил с ней: « Ну как же ты могла быть такой неосторожной, как же тебя угораздило, ты что спала что- ли? Или решила поиграть с быком? « Я знал, что у лис часто встречается интересная особенность поведения,– при встрече с незнакомым они проявляют любопытство, любознательность,– были примеры когда они близко подходили к домашним животным,– к лошадям, коровам, к привязанным за огородами телятам, козам обнюхивали, облизывали их, пытались затеять игру, вели себя точно как собачонки, но мы прогоняли их боясь что они могут бешенными и укусив заразить животных. Однажды работая в лесу на делянке я присел на пенек покурить и ко мне близко метров на 4- 5 подошла лиса и минута или более внимательно рассматривала и обнюхивала меня с расстояния, как будто говорила мне, – кто ты, зачем шумишь здесь? и постояв немного развернулась совершенно спокойно удалилась по своим лисьим делам. Как только я заговорил с ней, глаза у лисицы оживились, засветились сознанием и любопытством, преодолевая страх, я осторожно погладил ее, она закрыла глаза и покладисто опустила голову,– совсем как собака. «Эх ты! я продолжил свое общение с лисой, какой прекрасный день а ты попала в такую беду и с собой я взять тебя не смогу, очень жаль но ты уже наверно не выживешь моя славная лисичка.» Она словно понимала меня, несомненно, понимала постигшую себя страшную участь, – в ее умных, бездонных глазах был океан грусти, печали. Мы в упор смотрели друг другу в глаза,– меня поразили осмысленность, глубина ее взгляда… это был другой мир, таинственный и загадочный и абсолютно неведомый нам, меня осенило, – а ведь она абсолютно разумна! Ведь ей знакомы вся палитра тончайших, глубочайших чувств и эмоций, доступных людям. Просто языки у нас у нас разные, средства и методы общения другие, мы общались больше посредством слов, а они по другому, наверно это чувство обоняния, запахи, интонации лая, разнообразные движения,– все несет информацию,– их язык возможно не беднее нашего. Я вспомнил, у меня оставалось немного еды,– несколько кусков мяса, хлебушка и сладкий чай в бутыли, на мое удивление она съела все с жадностью, аппетитом я даже напоил ее чаем из бутыли. Около часа я сидел рядом с лисой, разговаривал с ней, гладил по головке и установилось полное взаимодоверие. Я находился под сильным впечатлением, – за такое короткое время у нас получился полный контакт и взаимопонимание, появилось чувство дружбы, мы разговаривали глазами, взглядами и полностью понимали друг друга, – мы существа из совершенно разных, можно сказать из враждебных миров, конечно по нашей вине. Но лиса оказалась искренней меня и гораздо сильней привязалась ко мне, чем я к ней. Пора было гнать стадо домой и когда, попрощавшись с ней, я стал уходить, она отчаянно затявкала, залаяла, заплакала, – « не уходи, не бросай, не оставляй!» Мне было нелегко оставлять ее одну умирать в лесу, я несколько раз возвращался, гладил ее, говорил нежные слова. Долго был слышен ее безутешный плач, на сердце было тяжело, я чувствовал себя предателем. Однако страх быть непонятым в деревне, выглядеть глупым был сильнее, – мне было около 20- и лет и я очень старательно создавал образ взрослого, серьезного, сурового мужчины. Я знал своего отца, соседских мужиков и был уверен они бы не поняли моего поступка, возможно осмеяли бы, принеси я домой смертельно раненную, искалеченную лису. Лиса всегда была их врагом- вором, и конечно точно предложили быть побыстрее содрать с нее шкуру,– в общем я проявил трусость. Через месяц оказавшись в этом месте со стадом я поспешил к тем кустам и обнаружил кем- то обглоданные кости и остатки меха моей лисы. Мы не знаем и даже отдаленно не можем себе представить, что творилось в душе у Алисы в эти моменты и потом, когда в течении скольких? дней и ночей она одна мучительно умирала в лесу, сколько страданий физических и душевных она вынесла, какой океан горечи и боли она выпила.

Теперь спустя много лет вспоминая переполненные слезами грусти глаза моей лисы, ее детский умоляющий плач, я понимаю, что оставил тогда в лесу без защиты умирать в одиночестве кого- то самого близкого и родного, близкого как родной братишка или сестренка…

P. S.

Прошло много лет и уже в зрелом возрасте пришло определенное знание, понимание жизни,– наша жизнь- это наш путь и ничто в ней неслучайно, любые события, случаи не случайны, имеют свои причины и следствия и глубокий, тайный смысл,– они призваны чему- то нас научить,– стать смелее, свободнее например. История с лисой, конечно, не была случайностью, мне приоткрыли глаза и я воочию увидел, что окружающая нас природа разумна,– животные, птицы и даже рыбы и др.,– все живые существа обладают своеобразным интеллектом, им доступны чувственность, способность к эмоциональным переживаниям. Они также способны, как и мы грустить и испытывать страх, беспокоиться, быть в состояния бодрого, веселого настроения, радости, проявлять привязанность и любовь. Но мы, люди живя в бесконечной погоне за материальным, погруженные в пучину повседневности, гоняясь за сиюминутным, преходящим,– за призрачными и мнимыми целями пребываем в состоянии постоянного стресса и беспокойства, не живем реальной жизнью,– настоящим, а находимся в глубоком гипнотическом сне неосознанности. И почти безнадежно далеко оторвались от своих корней, от своей Матушки Природы, мы возомнили себя царями природы, а на самом деле мы всего лишь часть ее и живы лишь потому, что она еще жива. Мы напрочь ослепли и оглохли и не видим очевидное,– что все живые существа населяющие планету это часть нас,– они нам не чужие, мы суть одно дети одной Природы, а мы люди воспринимаем их, наших младших братьев только как мясо или мех. Так давайте же хоть немного стряхнем с себя этот гибельный сон, станем осознаннее, внимательнее, бережнее относиться к окружающему нас миру, природе и разбудим в своих сердцах такие чувства, как сострадание и любовь.

Глава 2

Рассказ «Путь Лауры».

Осень всегда подкрадывается незаметно, как не старайся никогда не удается засечь ее первый верный признак приближения, – это внезапно наступившая оглушительная тишина в лесу. В один день как, сговорившись, умолкает многоголосый певчий хор птиц, затихает и беспрерывное жужжание бесчисленных мириад представителей царства насекомых, очень возможно, что стрекозы и кузнечики, сверчки – светлячки и пр. боясь быть обнаруженными, переходят на шепот. И хотя на календаре едва вторая половина июля, казалось бы, как раз середина уральского лета, но ночи уже ощутимо прохладнее, а к утру, словно осыпая бриллиантами, разнотравье лесных полян, выпадает обильная роса и воздух становится еще более чистым и прозрачным, а бездонное небо еще выше. Лето в этом году выдалось замечательное, солнечные, жаркие дни чередовались дождливыми, природа благоухала и в благодарность за эту щедрость небес расцвела буйными красками, бесконечное количество цветов всевозможных светов и оттенков украсили луга и опушки. Сия непостижимо совершенная, первозданная красота, сей поистине земной рай видимо был бесценным даром всем жителям леса, возможно в извинение и возмещение за перенесенные им тяготы за долгие зимние месяцы.

Этим прекрасным июльским утром Лаура в окружении многочисленной свиты своих братьев и сестер находилась в красивейшей, уютной лесной поляне. Мы не знаем насколько тонкой была ее душевная конструкция, сколь чувственной ее натура и испытывала ли она какие – либо глубокие эмоциональные переживания от окружающей ее божественной красоты, но несомненно она жила в полной гармонии со своей и окружающей ее природой и видимо обладала душевной добротой и спокойным характером, так как известно, что за свою короткую жизнь она никому, ничем не навредила, не нарушила не одной Божественной заповеди и наверно в поощрение ее за правильную жизнь Высшие силы ниспослали ей двоих расчудесных детей Туру и Зура. Наполняя теплом и радостью жизнь Лауры, они быстро росли, как и все дети были непомерной степени неугомонными, живыми и активными, вот и сейчас ни на секунду не прекращали свои детские игры, прыжки, состязания в беге, резвились неутомимо. Лаура очень любила лето, в отличие от дождливой, холодной осени и суровой студеной зимы летом ко всем его распрекрасностям добавлялось еще одно прекрасное обстоятельство, в лесу становилось намного спокойнее, безопаснее, – их вечные враги хищники, волки и двуногие монстры прекращали свое неотступное преследование и чудесным образом до начала холодов исчезали из леса. Ее с детства удивляло и она не находила ответа, на вопрос, – почему они такие злые, как в этом мире, – огромном, необъятном и в таком прекрасном можно быть таким злым? Со временем Лаура перестала искать ответ на этот вопрос, просто приняла этот факт как данность, но они были другими и резкий запах их был ужасен, особенно шумных двуногих существ, иногда она сомневалась, – живые ли они как мы?, ей все больше казалось, что они уже мертвые и их тошнотворный запах это был запах смерти и от них веяло леденящим холодом. Раньше до появления детей она беспокоилась только за себя, в опасных ситуациях ею руководил инстинкт самосохранения, (хотя, как и условный рефлекс или многие другие научные термины на наш это всего лишь ученые словеса, – кажущиеся ответы, закрывающие путь истинному пониманию устройства интеллекта животных, степень и глубину их разумности.) Но теперь оленица стала в тысячи раз внимательней, осторожней, ибо только она была ответственна за жизнь своих детей. Вложенное в нее самой природой чувство опасности усилилась многократно, но обострившаяся чутье было связано с заботой о потомстве, а собственная безопасность каким – то образом отступила на второй план. Лаура старалась не упускать из вида своих озорных детенышей, если те убегали из ее поля зрения она резко, обеспокоенно поднимала голову и быстро находила их, сердце ее сжималось от переполнявшей нежности, громадной материнской любви. Будучи сама маленькой она испытывала похожие теплые, нежные чувства к своей матери, но с постепенным взрослением чувства ослабли, осталась только некоторая привязанность к ней и своим сородичам, братьям и сестрам и в отличие от этой привязанности любовь оленицы своим оленятам была безграничной, всепоглощающей. У нее возникло желание накормить их, была ли это осознанная мысль или условный рефлекс никто в мире точно не знает, (нам удобно психологически комфортно давать замудреные названия явлениям, не поддающимся изучению, на что не хватает наших мозгов.) Тура и Зур дружно примчались по зову, матери и с жадностью словно соревнуясь, принялись опустошать набухшие от молока вымя, ее накрыло волной блаженства, она растворилась в океане материнской любви, вот оно настоящее счастье, вот он смысл жизни.

Звук сломавшейся ветки прозвучал как взрыв снаряда, мгновением позже раздался оглушительный грохот выстрела, за доли секунд поляна опустела, все взрослые олени молниеносно среагировали на внезапно возникшую смертельную угрозу и скрылись в лесной гуще. Лишь Лаура со своими детьми стояли как вкопанные, кипящей болью обожгло ее шею и сквозь шерсть выступила и закапала кровь, все произошло настолько неожиданно и для оленят эта ситуация была совершенно не знакомой, не понятной, они пребывали в абсолютном замешательстве и не знали как себя вести. Видимо их мать не успела передать им те необходимые спасительные знания, что этого двуногого существа надо опасаться, что он является самым главным хищником этой планеты. Но почему они не бегут?! Оленица издала душераздирающий крик: « бегите! Спасайтесь!», стремительно бросившись на обидчика она успела заметить, – оленята резво сорвались с места и через миг скрылись в лесу ( слава Небесам! ), сбив монстра грудью Лаура развернулась и хватило бы нескольких мгновений, чтобы растаять в лесной глуши, но прогремел второй выстрел, жгучая боль пронзила грудь, оленица зашаталась, чуть не свалилась с ног, шатающимися шагами сделала еще несколько шагов в направлении чащи, перечеркивая все ее надежды, третий раз вырвалось пламя из рук душегуба, они оказались беспощадными, перебили ей коленную чашу передней ноги, она упала на землю.