А потом я проснусь

– Ненормальный, – буркаю я, ускоряя шаг. – Ищи другую дуру.

– Ты почему так реагируешь? – раздраженно рявкает Сноб, ловя меня за руку. – Я предложил из самых лучших побуждений, а ты меня снова обозвала.

– Пусти! – Я выдираю свое запястье, всячески избегая на него смотреть. Со мной творится что-то странное: щеки окатывает жаром, жжет глаза. Когда я не знаю, как реагировать, то говорю что-то грубое, как сейчас.

– Что с тобой, Ярослава? – уже спокойнее спрашивает он, останавливаясь. – Я не держу тебя за дуру и не пытаюсь обмануть. Когда ты сказала, что нигде не была, я захотел это исправить. Могу себе позволить.

– Зачем тебе это? – огрызаюсь я. – Я тебе никто.

– Ну как же, – в его голосе появляются шутливые ноты. – Между нами тесная связь: я поставил тебе синяк, купил выпить и за это схлопотал по физиономии. А еще ты была у меня дома, и мы целовались.

Поморщившись, я закатываю глаза.

– Не напоминай.

– Ладно, – быстро соглашается Сноб. – Приставать я к тебе не буду, можешь по этому поводу не переживать. Если захочешь – проведу тебе небольшую экскурсию по городу, если нет – будешь гулять сама по себе.

Во рту появляется металлический вкус. Я когда нервничаю или сильно задумаюсь – кусаю изнутри щеку до крови. Зачем он мне все это рассказывает? Как будто всерьез рассчитывает, что я поеду. Если даже предположить, что я поверила в его чистые намерения, я все равно не оставлю Тотошку и бабу Лиду. Она точно его тапком прибьет.

От этих мыслей появляется раздражение на Сноба. Жила себе спокойно, он тут он появляется с нелепыми предложениями.

– Слушай, я обратно пойду, – говорю я, начиная сматывать Тотошкин поводок. – Мопсам по жаре долго гулять нельзя. Кафе будет метров через сто с левой стороны. Увидишь.

Сноб шумно выдыхает, давая понять, что я его бешу. Ну и ладно, он тоже меня бесит, так что мы квиты. Пусть поскорее уезжает в свой Питер и познает дзен.

Не дожидаясь, пока он предъявит ко мне новые претензии, я разворачиваюсь и иду в сторону дома. Тотошка недовольно семенит рядом. Вообще-то он любит гулять в любую погоду. Проблема в том, что в такую жару он быстро устает, плюхается на асфальт в теньке и все, не сдвинешь, дальше только нести на руках. Поэтому далеко гулять с ним опасно: все-таки весит он почти десять килограммов.

– Ну и куда ты побежала? – догоняет меня голос Сноба. – Впервые встречаю такую несговорчивую.

– Если я несговорчивая, то для чего ты за мной идешь? – язвлю я, почему-то испытывая радость оттого, что он пошел за мной.

– Провожаю, чтобы твоя бабушка не думала обо мне плохо.

Я молча пожимаю плечами. Хочет – пусть идет. Мне-то что?

– У тебя есть время подумать до завтра. Если надумаешь полететь – позвонишь. И повторюсь – тебя это ни к чему не обязывает.

Я продолжаю молчать. Не знаю, что ему ответить, а грубить совсем не хочется. Сноб как будто действительно хороший парень, хоть и с прибабахом.

* * *

– Подниматься не буду, хоть ты и не приглашала, – улыбается Сноб, остановившись возле моего подъезда. – Бабушке привет передавай. Если бы я задержался здесь подольше, то обязательно пригласил бы ее на прогулку. Даже не подмытую.

Не выдержав, я хихикаю. Все-таки в чувстве юмора ему не откажешь, хоть он и сноб.

– Номер мой запиши, – добавляет он с особой теплой интонацией, от которой даже отказываться и спорить не хочется. Мы с ним, скорее всего, видимся в последний раз, так что пусть он запомнит меня не только как ту, кто постоянно ему хамила.

Я шарю по карманам, а потом вспоминаю, что телефона с собой у меня нет. Остался на зарядке.

– Мне некуда, – развожу руками.

– Тогда свой продиктуй, – не сдается Сноб. – Я тебе прозвон сделаю.

Я шутливо закатываю глаза и называю ему нужные цифры. Ну надо же, до чего упрямый. Можно даже подумать, будто в меня влюбился.

– Ладно, я пойду, – киваю себе за плечо. – Извини, если что-то было не так. Я не со зла. Просто характер вспыльчивый.

– Да, я уже понял.

Я затаиваю дыхание оттого, как задумчиво он на меня смотрит в этот момент. Внизу живота становится тесно и одновременно щекотно, когда его взгляд как бы невзначай останавливается на моих губах, а потом поднимается по скуле.

– Ладно, я пойду, – напряженно повторяю я и, развернувшись, взбегаю вверх по ступенькам.

С каждым новой секундой в груди становится все неуютнее, а к моменту, когда я подхожу в квартирной двери и вставляю ключ, и вовсе близка к тому, чтобы заплакать.

«Да что с тобой такое?» – шикаю на себя, смахивая выкатившуюся слезу. Я правда не понимаю, что происходит. Плачу я редко – и обычно только при виде бездомных животных. Исключено, что это из-за Сноба. Я видела его всего пару раз, чтобы вдруг привязаться.

– Ты чего так быстро? – доносится из гостиной скрипучий голос бабы Лиды. – Я думала, раньше полуночи не вернешься.

– С чего бы это? – как можно бодрее выкрикиваю я, стаскивая с ног кроссовки. У нее чуйка, как у ищейки – вмиг что-то не то заподозрит.

– Я думала, вы шоркаться поедете. Дело-то молодое.

– Вот ты заладила – шоркаться да шоркаться. Погуляли, да он домой ушел. И не думай, что Сноб мой парень. Послезавтра он в Питер уезжает.

– И чего, тебя с собой не звал?

Говорю же, нюх у бабы Лиды как у ищейки. Вот откуда она это взяла?

– Звал, – признаюсь я, заходя в гостиную. – Предложил билеты оплатить и гостиницу снять.

Баба Лида нащупывает пульт и убавляет громкость.

– А ты чего сказала?

– А чего я? Отказалась, конечно.

– Езжай, дура! – рявкает она так громко, что я и Тотошка подпрыгиваем с перепугу. – Такой матросик в наши края заплыл, а ты клювом щелкаешь. Было бы мне лет на сорок поменьше, я бы уже баул собирала.

– И как же, интересно, я тебя оставлю? – рявкаю я, крайне уязвленная тем, что она так легко меня выгоняет.

– А чего я? Беспомощная? Пиздуй давай – хоть отдохну от тебя маленько.

Я растерянно моргаю, не в силах поверить услышанному. Была уверена, что баба Лида уж точно не одобрит такую поездку.

– Вот так запросто меня с первым встречным отправляешь? – обиженно переспрашиваю я.

– Ой, да ладно придуряться-то, – отмахивается она, неловко подтыкая под спину подушку. – Ты и так целыми днями неизвестно где и с кем шарахаешься. Тут-то хоть Ленинград посмотришь. Помнишь, как у себя в комнате выла из-за того, что с классом поехать не смогла? А я помню. Езжай давай. Матрос котенка не обидит.