Станция Кафе Отправление

Дымов оказался прав: они выпили по полстаканчика медовухи, получив в известном смысле энергетический заряд, и их разговор продолжился с новой силой.

– Для одних смысл жизни в оставлении потомства и продолжении рода, – начал первым Саня, – для других – в любви ко всему сущему, для третьих – жизнь в кайфе, без забот и проблем… – он продемонстрировал наполовину опустошённый стакан и прищурился, словно выискивая в нём не тот самый смысл, а солнечных зайчиков.

– А для Александра Понедельникова что из этого ближе?

– А для меня ближе – просто жить, не думая о смысле. А если уж глубоко копать, то разве любовь не выше всего из перечисленного? И вообще, я редко пью, – захмелевший Саня снова приподнял уже почти пустой стакан.

Дымов улыбнулся.

– А я, когда получил это письмо, хорошенько подумал обо всём и бросил все свои прежние привычки и занятия, и пить горькую тоже бросил, да и вообще, поменял жизнь. А потом перебрался из города вот сюда.

– Решать задачи за всё человечество? – иронизировал Саня.

– Не знаю… Может быть… Но решить пришлось много всего. Я думаю, что все те пророки, которых мы знаем из истории, те, что оставили после себя бесценные книги о любви, те, что проповедовали в пустынях, взывая к нашей совести, все они решали те самые задачи, о которых написал в своём письме Черемисин. Ещё я думаю, что когда-то давно мы ошиблись, решили задачи частично и поэтому неверно.Все наши заводы, автомобили, самолёты, уютные дома и интернет – всё это свидетельство неверно решённой задачи.

– Это как? – наморщил лоб Саня.

– Да так. В обратном случае мы имели бы крылья, как у птиц, – пасечник кивнул, указывая на птах, что устроились щебетать прямо над их головами:– Да, да, летали бы в прямом смысле слова.

– Мы и так летаем. Чем вас не устраивают самолёты, вертолёты, ракеты?– Саня осушил стакан и закусил слабосоленым ломтиком рыбы.

– Билетами на них, – ухмыльнулся Дымов. – Может, пойдём поглядим, как Бальтазар с тестем ловят карасей?

– Идём,– согласился Саня, прихватив с собой бутыль с медовухой.

Они зашагали в сторону озерца.

– Вы сказали, что бросили пить, ну а как же тогда быть с этим прекрасным напитком? – Саня с какой-то торжественностью поднял бутыль с медовухой и закрутил ею над головой.

– Иногда поведение людей идёт вразрез с их убеждениями, – пожимая плечами,пошутил Дымов.

Они ещё немного прошли, прежде чем пасечник вернулся к их незаконченному разговору:

– Для меня это письмо абсолютно правдивое. И если развить тему дальше и не разбавлять её больше медовухой, – Дымов по-дружески похлопал Саню по плечу, – то вывод напрашивается сам собой. Именно таким способом, через решение задач, и происходит преобразование видов, а не тем случайным выбором эволюции, о котором нам рассказывали в школе. Даже разрез глаз и цвет кожи, я думаю,тоже имеют к этому отношение. Вот, гляди-ка, трава, что у нас под ногами. Можешь ли ты указать на ту, что ядовита, и ни скоту, и ни человеку ее лучше не касаться?

– Нет, конечно, я же не лесник и не ботаник, – простодушно ответил Саня.

– И я не могу, хоть и живу здесь, среди природы, столько лет. А когда-то люди знали, хотя не были ботаниками, как ты говоришь, и знания их были интуитивными.

– Ну и где искать все эти задачи?

– Наверное, в себе. Только мы их глубоко зарыли.

– Откуда же задачи эти взялись?

– Помнишь сюжет про сотворение мира? В какой-то из дней Он,– Дымов кивнул куда-то наверх,– дал и задачи. Я думаю, во второй день, – улыбнувшись, пасечник дал понять собеседнику, что это шутка.

Уже скоро они стояли на берегу озерца. Было тихо, солнечные лучи пробивались сквозь пушистые, нависшие над водной гладью деревья. С веток прямо перед Саниным носом спустилась пара паучков. Царила благодать. Сушинский с тестем, чтобы не мешать друг другу, рыбачили на приличном расстоянии. Время от времени были слышны их забросы и хлюпанье поплавков о воду.

– Как улов? – спросил Дымов, как только они оказались около Бальтазара.

– Всё отлично.

– А где же рыба? – поинтересовался Саня.

– Там, – указал Сушинский на воду.– Я отпустил всех пленников, а в следующий раз снова поймаю, – с нескрываемым удовольствием заявил Бальтазар.

Оказалось, что его бывший тесть Виктор Иванович не был столь щепетильным в этом вопросе и, вернувшись с озера, имел на балансе полное ведерко карасей. Увидев всю компанию, он довольно объявил:

– Отдам Антонине, пожарит сегодня с лучком… пальчики оближешь.

Кто такая Антонина, для Сашки так и осталось загадкой.

Взяв с собой мёд, ведёрко с сотами и улов, приготовленный Виктором Ивановичем для какой-то Антонины, все трое распрощались с Дымовым и тронулись в обратный путь. На этот раз Сане пришлось заметно потесниться: все эти вёдра и банки стояли под его ногами, а в руках он сжимал бутыль медовухи, подаренную пасечником персонально ему. На этикетке была выведена жирная надпись: «Случается,бывает».

Бальтазар делился новостями,вычитанными им в газете за 4 мая 1879 года. Вроде бы там говорилось про некую изобретательную особу мадам Шпатскую и её причуды, а Саня снова думал о Майе. Он рассуждал о том, как легко попал под обаяние этой женщины,нисколько не отрицая того факта, что в такую девушку нельзя было не влюбиться. А потом в противоположность предыдущего вывода он припомнил, как угодил в водоворот женского притяжения, и случилось это вопреки его желанию, и уже в который раз в жизни. Затем рассмотрел себя с разных сторон, во всех обстоятельствах, собственных суждениях и событиях. Перелистал их, как в книге, и посмеялся над всем. «Дурак»,– напоследок заключил он и задремал.

– Между прочим, это он поставляет в известное вам кафе тот отличный мёд, – вдруг сквозь дрёму прогремел голос Бальтазара.

Наспех наведя в себе некий внутренний порядок, Саня понял, что ему потребуется ещё какое-то время, прежде чем он осмыслит последнюю фразу Сушинского, разбудившую его.

– Кто он? – пробубнил Понедельников.

– Вы меня не слушали? – догадался ценитель забытых историй.– Игорь Дымов, у которого мы были в гостях, бесплатно поставляет мёд для кафе, в котором мы с вами бываем.

– Надо же… – закивал Саня, давая понять, что теперь-то ему всё ясно. А потом взглянул на бутыль с медовухой и в очередной раз прочёл на этикетке «Случается,бывает».

Глубоким вечером Понедельников добрался до своей комнаты.

На следующее утро, встретившись с Зинаидой Васильевной в привычном месте, а именно на кухне, он застал её в обычном расположении духа, с папиросой в зубах, стряпающую вареники.

– С картошкой будешь?

– Буду!– воскликнул Саня без церемоний.

– Вот тебе скалка, раскатывай тесто.

Прежде чем взяться за дело, Саня уставился на кончик её папиросы, готовый вот-вот обрушиться смачной порцией пепла в приготовленную для вареников кастрюлю.В самый критический момент, тётка ловко вынула папироску и метко сбила с неё пепел в стоящую на подоконнике пепельницу.

– Не переживай!– подмигнула она Сане.

Когда первые порции теста были готовы и оказались в руках Зинаиды Васильевны, чтобы наконец наполниться ароматной картошечкой, а затем отправиться в кипящую воду, старый следователь вдруг задала вопрос:

– Голова-то не болит?

– Нет, – удивлённый Саня затряс головой.

– Как съездил-то?