Среди пауз и многоточий (сборник)

Но знаешь – в огромном горе
Тоже есть место любви.
Можешь не верить, спорить,
Дверь запирать изнутри.

Можешь молчать, ругаться,
Можешь не слушать, но
Гибнуть и возрождаться
Свойство душе дано.

Это поймёшь не сразу
(Помнить, болеть, колоть)…
Только воскреснут разум,
Сердце, душа и плоть.

Только там ждёт такое
За поворотом дней,
Что истончится горе,
Станет тоска светлей.

Скажешь: «Да быть не может,
Нет никаких „потом“»,
Слов этих пустопорожних
Смысл тебе незнаком.

Спи, дорогой. Однажды
Это поймёшь, поймёшь.
Ну а пока – неважно.
Спи, мой прекрасный. Дождь.

Бабушке

1

Ты готовила мне лапшу,
Разминала послушное тесто.
Всё шептала: «Вот будешь невеста,
Я ещё жениха угощу…

Сто гостей приглашу, приглашу,
И сошью тебе платье льняное…»
Я смеялась: «Аллах, мол, с тобою!» —
И в бульон опускала лапшу.

2

Где ты, бабушка, сколько исчезло лет?
Всякий раз «бисмилла» мне шептала вослед,
Говорила: «Иди осторожно, не пробегай»…

В платье огненном жарко, скорее его снимай!

Ах ты, бабушка, вот бы вернуться назад…
Сколько яблок давал в сентябре увядающий
сад!
Ты пекла мне пирог, накрывала его полотном,

Остывал он и был самым вкусным потом…

* * *

Маминым родителям

Каникулы. Список на лето —
«Каренина», «Бежин луг».
Отчётливо помнится это
И бабушкин-дедушкин юг.

Сосед дядя Миша, который
У турок бывал в плену.
Орех за зелёным забором,
Шашлык как приправа к вину.

Розарий у окон беседки,
Большой невысокий чердак.
Был вечер без праздника редким,
Был праздником каждый пустяк.

Гостей собиралось немало,
Заздравные песни текли.
И море в ракушке звучало
И знало все тайны земли.

Душистые грозди «молдовы»,
Черешня размером с кулак…
И каждое тёплое слово
Забыть невозможно никак.

Воскрешение

Папе (13.12.1946-13.05.1995)

Это было восьмого мая
Девяносто пятого года.
Мы подкрашивали ограды,
А потом – гуляли вдвоём.

Чуть помедлили у Тукая
(Вечереет, и нет народа).
Как была я прогулке рада,