Ужасы и кошмары

– Ничего не трогать. Никаких фотографий. Смотрите – и уходим, ясно?

Лизе было ясно все, кроме того, зачем ей вообще понадобилось смотреть на покойницу. Как на ухо кто шепнул, подсказал, а она выдала просьбу вслух.

Девушка, с которой вчера говорила Лиза, лежала на металлическом столе. У нее были короткие темные волосы, впалые щеки и тонкие губы. Лиза представила, как из этих губ вырываются слова: «Жить хочу!»

Сейчас восковое лицо было спокойным, Анну больше ничто не волновало, за жизнь свою она бояться перестала. Верно сказал Теодор Паркер: «Умирая, перестаешь быть смертным».

– Насмотрелась? – спросил Олег, и Лиза хотела повернуться и уйти, но тут…

Покойница распахнула глаза.

Лиза не могла поверить, что вправду видит это. Кроваво-алые глаза Анны были ужасны, они напоминали камни, провалившиеся глубоко в высохшие глазницы, словно в черные ямы. Мертвая девушка уставилась прямо на Лизу, взгляд был живым и злобным. Бледные губы растянулись в ухмылке и произнесли:

– Ты следующая!

Лиза прижала ладони к лицу и закричала. Олег, желая успокоить ее, положил руку журналистке на плечо, но та завопила еще сильнее, отпрянула, едва не упала.

– Нервы надо лечить, – сердито говорил Олег через некоторое время, провожая ее до входной двери. – У меня теперь проблемы будут!

– Вы правда ничего не видели? – жалобно спросила Лиза. – И не слышали?

Олег отрицательно покачал головой и выдворил ее за порог. Лиза старалась убедить себя, что ей, видимо, показалось на нервной почве, ведь когда она перед уходом рискнула снова взглянуть на покойницу, та выглядела обычно, глаза были закрыты. Но поверить, что такое могло показаться, не получалось. Тем более раньше никогда ничего не чудилось.

Водитель удивленно посмотрел на бледную трясущуюся Лизу и спросил:

– Домой, что ли?

Домой, конечно, хотелось, но разве получилось разобраться во всем? Мало того что ничего не прояснилось, еще и этот ужас в мертвецкой, и ощущение, что она впуталась во что-то страшное. Нет, уезжать рано.

Лиза молча сунула водителю бумажку с адресом, которую дал ей главный редактор.

Анна жила с матерью в пятиэтажке на окраине городка. Лиза звонила в дверь, пытаясь взять себя в руки, собраться для разговора с женщиной, только что потерявшей дочь, но говорить было не с кем: ей не открыли. Зато из соседней квартиры выглянула девица в спортивном костюме и сказала:

– Нету ее. Похоронами занимается. А вы что хотели?

Лиза пояснила. Узнав, кто она, и то, что Анна звонила ей накануне, соседка прикусила губу и пригласила Лизу войти.

– Мать Анькина вам бы все равно не сказала ничего, она не в курсе. Не ладили они. А я все знаю. Анька правду сказала, это он ее убил. И не ее одну. Сначала никто не верил, а теперь… – Девушка поежилась. – Анька как на похороны подружки сходила, сама не своя стала.

– После похорон? – в сознании Лизы забрезжила какая-то мысль, но оформиться не успела.

– Говорю же, подружка у нее умерла. Точно так, как Анька! Я спрашивала, в чем дело, и Анька сказала, что боится спать, как боялась и ее подруга! Во сне их преследовала жуткая тварь! Анька говорила про нее и прямо тряслась.

– Что за тварь?

– Вроде громадный паук с человечьим лицом. – Соседка нервно хмыкнула. – А лицо того убийцы, профессора. Анька пыталась сбежать от него, говорила, если поймает и убьет во сне, она вправду умрет! Боялась спать ложиться. Кофе пила литрами, водой холодной обливалась, свет не выключала, по парку бродила: пока ходишь ведь не уснешь. Один раз меня попросила посидеть с ней, денег даже за это предложила, но ее мать меня не пустила. Та еще дрянь.

Лиза поморщилась: это походило на сказку. Точнее, на фильм.

– «Кошмар на улице Вязов», – сказала она. – Фредди Крюгер убивал людей во сне, а они умирали наяву.

– Там кино. А тут жизнь. Анька же умерла, – грустно ответила соседка, и возразить на это было нечего.

Выйдя из подъезда, Лиза села в машину и позвонила еще по одному номеру, который дал Аркадий Иванович. Медсестра, что много лет работала с Крониным, согласилась ответить на пару вопросов (при условии, что ее имя нигде не всплывет), но увидеться отказалась, передумала в последний момент.

– Можете дать мне адрес Кронина? У него ведь была жена, я бы хотела…

– Не получится. Дом сгорел. Пожар был, дотла все выгорело. А с женой профессор уже три года не жил, она вроде бы уехала в Москву.

– Был поджог? – спросила Лиза, хотя это не имело особого значения.

– Виновного не нашли. Да и не особо ищут.

Уже темнело, и Лиза подумала, что домой они вернутся поздним вечером. На душе становилось все тревожнее.

– У вас ко мне все? – резко спросила медсестра.

Лиза не знала, о чем еще спрашивать, мысли путались, перед внутренним взором то и дело всплывали запавшие, мертвые, но при этом живые красные глаза.

– Не понимаю, он же был врачом, спасал жизни, откуда эта жестокость? – проговорила Лиза, ни к кому конкретно не обращаясь.

Медсестра фыркнула.

– Никого он не спасал. Профессор Кронин был психиатром.

На обратном пути Лиза не перекинулась с водителем ни единым словом, слишком измученная и напуганная, чтобы общаться с кем-то, хотя сама не могла до конца понять природы своего страха.

Вернувшись домой, она заметалась по квартире. Хотела приготовить ужин, но поняла, что кусок в горло не полезет. Надо бы позвонить шефу… Нет, она просто не может говорить обо всем, что узнала.

Выйдя из душа, Лиза почувствовала, что усталость берет свое, к тому же она почти не спала прошлой ночью. Но при мысли о том, чтобы лечь в кровать и выключить свет, делалось дурно.

«Ничего с тобой не случится! Ты не из N-ска, никогда не видела этого доктора!» – говорила себе Лиза, но потом в памяти всплывали слова: «Ты следующая».

«Стоп!» – приказала она себе.

Фредди Крюгер из провинциального городишки – чушь собачья. Наверняка всему есть логичное объяснение. Жуткие глаза – это, возможно, какая-то инфекция. А то, что она услышала и увидела, – всего лишь результат стресса. Не каждый день бываешь в морге и видишь покойников. Чем забивать голову ерундой, лучше попытаться узнать еще что-то про Кронина.

Для статьи, конечно же.

Лиза долго искала о профессоре информацию, которая не касалась бы убийств и суицида. Пришлось пролистать множество страниц, прежде чем она добралась до более ранних упоминаний об этом человеке. Их было не так много, и несколько раз Лиза видела рядом с фамилией профессора имя доктора Самойлова, владельца крупной частной клиники. Отыскав на сайте клиники телефон, Лиза набрала нужный номер.

Было поздно, однако доктор чудом оказался на месте. Узнав, кто такая Лиза, хотел повесить трубку, но она быстро проговорила:

– Пожалуйста, помогите, если можете! Это звучит бредово, но все, кто имели отношение к аресту профессора, мертвы. А потом умерли еще четыре девушки. Умерли во сне, боялись ложиться спать, но в итоге засыпали и уже не просыпались, а их глаза…

– Были сухие, воспаленные и красные? – перебил доктор Самойлов.

– Откуда вы знаете?