Автобиография

Я приходил на работу и говорил ему: «Доброе утро, Себа».

– Доброе утро, мистер, – отвечал он.

И все, больше из него ничего нельзя было вытянуть. Припоминаю неприятную историю, как после одного еврокубкового матча Верон поссорился с Кином, но и только. В общем, Верон не оказывал дурного влияния на команду.

Мы пытались изменить свой стиль игры в еврокубковых баталиях. Через два года после победы в Лиге чемпионов в 1999 году мы играли в гостях в Бельгии против «Андерлехта» и в Голландии против «ПСВ» и оба раза продули исключительно из-за пропущенных контратак. Мы действовали по традиционной для нас схеме 4–4–2 и были биты. Я сказал тогда игрокам и другим тренерам, что нам надо научиться лучше контролировать мяч и плотнее действовать в полузащите, иначе мы будем продолжать терпеть такие поражения: соперники нас раскусили и знали, как теперь против нас играть. Поэтому мы перешли к схеме с тремя полузащитниками в центре поля, и Верон был частью этих изменений.

Перестраивая команду, что в то десятилетие мне приходилось делать не один раз, я пытался заполучить многих игроков, которые мне нравились. Таким, к примеру, был Паоло ди Канио. Мы сделали ему предложение, которое он принял, и когда мы уже практически ударили по рукам, он вдруг заявил, что хочет большего. Мы не могли удовлетворить эти новые требования и отказались от его покупки. Но Паоло был из тех игроков, кому всегда бы нашлось место в «Юнайтед»: он привлекал на стадионы людей и заставлял фанатов вскакивать с кресел. У меня было много таких игроков в «Манчестере» за долгую тренерскую карьеру в клубе.

Другой рыбкой, сорвавшейся с моего крючка, был Роналдиньо. Я дал свое согласие на его покупку, Карлуш Кейруш может это подтвердить. Но не сложилось. Эта попытка показывает, что мы всегда стремились заполучить в свои ряды талантливых футболистов, которые могли бы стать иконой клуба. Я всегда охотился за такими игроками. Рассуждал тогда примерно так: «Мы получаем 25 миллионов фунтов за Бекхэма и отдаем за Роналдиньо 19 миллионов. Бог мой, проснись, это же просто грабеж средь бела дня».

В августе 2003 года мы возвращались из тура по США и сделали остановку на острове Ньюфаундленд для дозаправки. Это был маленький аэропорт, и лишь одно здание виднелось на горизонте. Пока мы ждали дозаправки, кто-то из членов экипажа открыл дверь, чтобы проветрить кабину, и у ограды мы увидели маленького мальчика с флагом «Юнайтед». Нам было запрещено покидать самолет, мы не имели права выйти на летное поле, максимум, что нам можно было, – это стоять на трапе. И вот мы стояли там и махали этому маленькому фанату «Юнайтед», прижавшемуся к ограде в какой-то богом забытой дыре.

Вернувшись в Европу, мы сделали остановку в Португалии, во время которой продали Верона, уже успевшего сообщить Квинтону Форчуну о своем переходе в «Челси». Но я не собирался отпускать его меньше чем за пятнадцать миллионов, тогда как «Челси» предлагала девять. «Ни за что, – сказал я, – мы не продадим его за девять». Но в Португалии Кеньон сказал мне: «Я договорился с ними, и цена трансфера – 15 миллионов». Затем мы провели матч с лиссабонским «Спортингом», в котором Джону О’Ши противостоял Криштиану Роналду. До сих пор помню, как крикнул Джону: «Шизи, держись к нему поближе!»

– Я не могу! – последовал жалобный ответ.

Через месяц мне позвонил Дэвид Гилл и сказал: «Кеньон уходит в “Челси”, что скажешь?» И место Питера занял как раз Дэвид. Это было просто отличное изменение, Дэвид великолепно справился с новыми обязанностями. Мне кажется, Питер Кеньон слишком много на себя взваливал и из-за этого не успевал разобраться с некоторыми наиболее важными задачами, тогда как от исполнительного директора в первую очередь требуется умение доводить дело до конца.